***
В кабинете следователей все было как обычно. Гнездилов нес какую-то ахинею про самоубийство, Вахтанг что-то смотрел на компьютере, а Леша сидел и разбирал какие-то бумажки. Скукатища… — Так ладно, я съезжу, проверю этого типа. Не могу уже тут сидеть и слушать это про самоубийство. А то так и сам пущу пулю в лоб себе. Макс вышел из кабинета и уже направлялся к выходу, как вдруг его остановил Леша. — Макс! — крикнул Леша. Макс обернулся и остановился. — Чего, Леш? — Ну, ты же просил докладывать все о Коле (так звали сына Макса и Лены, кто забыл) вот, я и докладываю. — А, точно! Ну валяй! — Так, ладно! Вечером никаких происшествий не было, разве что Коля капризничал. Спать не давал. А так все, вроде, хорошо. — Ага, спасибо Леш — Макс пожал ему руку и уже собирался уходить, но Леша остановил его — подожди, у нас там дело. Надо бы порыться. — Аа. Что за дело? — Анна Фомина. 21 год. Выстрел в лоб. — Ну ладно, пошли — сказал Макс бросив взгляд на дверь лаборатории. Сегодня вечером я встречусь с тобой. И мы будем вдвоём. И нам больше никто не будет нужен. Даже твоя мама. Мы будем вместе. Ты и я. Мой сын…Вот оно-счастье
26 декабря 2019 г. в 01:18
Красный «танк», как его любил называть Гнездилов, аккуратно припарковался возле полицейского участка. Макс вышел из машины, выпустил Пса и, захлопнув дверь машины, полез в кузов и, достав огромный пакет, направился в сторону входа в участок. Естественно, без встречи с Гнездиловым не обошлось. Обматерив Макса с ног до головы за помятую шляпу, Гнездилов направился в кабинет следователей, куда должен был, по идее пойти и Макс. Однако, он направлялся в лабораторию. Думаю, понятно зачем.
— Привет. Есть кто? — аккуратно заглядывая, с порога спросил Макс.
Лена выглянула из лаборатории и улыбнулась.
— А, Макс, привет! Ну заходи, чего ты стоишь! Мы тебя уж заждались!
— Да что ты говоришь? — Максим зашёл в лабораторию и, поставив огромный пакет на стол, подошёл к детскому стулику со столиком.
— Привет, солнышко мое! — сказал Макс, медленно беря сына на руки и целуя в его маленький, розовый слюнявчик. Как только мальчик оказался в крепких руках опера, по лаборатории раздался звонкий, детский смех. За это лицо, за эту улыбку Макс готов был на все. И Лена тоже.
— Слушай, а ты не думаешь, что розовый слюнявчик как-то не по мужски? — спросил Максимов, садя сына обратно за стол.
— Ну почему. Во-первых, это не розовый. Это пурпурный.
— А ну да, можешь не продолжать.
Лена достала из холодильника детское питание и отдала его Максу.
— А ты не перепутала? — саркастично спросил Макс.
— Банку открой — с улыбкой ответила Лена.
— Понял принял. Может я его и покормлю? — открывая банку, спросил Макс.
— Ну уж нет, Максимов! Я помню, как ты нас кормишь. Вся лаборатория потом в детском питании — сказала Лена с улыбкой.
— Ну во-первых, мы играли тогда.
— Можешь не продолжать — саркастично ответила ему Лена.
Пока взрослые спорили о том, кто будет кормить малыша, он начал бить по столику явно показывая свое недовольство и голод.
— Леночка ну ты чего! Смотри, ребенок голодный!
— Иди в кабинет — со смехом сказала Лена.
— Ладно. У нас там дело какое-то. Надо разобраться. Но я еще зайду — сказал Макс, указывая на сына рукой. Он подошёл к нему, взял его на руки и крепко поцеловал. Затем он посадил его на место и быстро вышел из лаборатории.
Лена осталась одна с сыном. Она взяла детскую ложечку, зачерпнула пюре из банки и поднесла ложку к сыну. Мальчик быстро открыл рот и съел содержимое ложечки. Лена посмотрела на дверь и слегка улыбнулась.
— Надеюсь ты не пойдёшь в следователи когда вырастешь, сынок…