В жизни так бывает...

— Здравствуйте, Господин Мин Юнги! — хором крикнул персонал, что суетился над очередным проектом. — Здравствуйте. Через 15 минут всем собраться в зале. У меня для вас новости. — предупредил альфа, заводя истинного в кабинет. В кабинете все осталось неизменным, кроме новой папки на столе альфы, которую передал дедушка. Красивая красная папка с кучей непонятных для Чимина бумаг и с "сюрпризом" для Юнги. — Ты входил в топ Венер? — грубым голосом стал расспрашивать Мин. — Так ты у нас знаменитый, но почему-то я не знал, а ты, я смотрю, даже не собирался рассказывать об этом. — А.. Эм, да. Я участвовал в этом, потому что моей семье были нужны и нужны до сих пор деньги, отец один не справляется, а мама все время тратит на какую-нибудь фигню... — тараторил младший, оправдываясь. — Я не хотел и не хочу больше, но меня заставляли. — Кто? — Мама. Она давила на жалость, что нам нужны деньги, и получается, что только я якобы могу столько много заработать, благодаря своей внешности и харизме. — Мм, ладно. — раздраженно принял информацию Юнги. — Как ты тогда объяснишь, что подписал новый контракт, который даже не в состоянии выполнить? — Что? — недоумевает Пак. — Черт, я совсем забыл~. Боже~... — жалобно застонал омега, хватаясь за волосы, оседая на пол. — Ты понимаешь, что находится в этой папке? Там все твои контракты. Все. Они. Нарушены. Теперь с твоей семьи требуют не только 5 миллионов иен, что являются почти 55 миллионов вон, тебе надо еще доплатить еще 50 миллионов вон за другие! — Что?! Какие контракты?! Я подписывал только один, и то это сделала моя мать, поставив меня перед фактом! — Отличный сюрприз, дед. — пробубнил старший, наливая целый стакан коньяка. — Юнги~я, не пей, пожалуйста. — М, а что ты предлагаешь? Ты влез в долги, в очень огромную сумму, а мне это все расхлебывать. Даже если эти сраные 105 миллионов вон только малая часть заработка моей семьи, но это тоже потери! Эти деньги могли уйти на какую-нибудь нефтедобывающую базу! — перешел на крик альфа. — Не надо ничего решать, я тебя не просил! Сам заварил эту кашу, сам и буду ее расхлебывать. — в ответ крикнул Чимин, вырывая стакан со спиртным из рук истинного, из-за чего содержимое слегла разливается на пол. — Не пей! Ты за рулем! Это вредно! — ТЫ МНЕ СКАЖИ: РАЗ ВАША СЕМЬЯ ТАК СИЛЬНО НУЖДАЕТСЯ В ДЕНЬГАХ, ПОЧЕМУ НЕ ПРОСИШЬ ИХ У МЕНЯ? ПОЧЕМУ ДАЖЕ ЧЕРТОВУ ШКОЛЬНУЮ ФОРМУ, КОТОРАЯ НА ТЕБЕ ИДЕАЛЬНО СИДИТ, МНЕ ПРИШЛОСЬ НАСИЛЬНО ОПЛАЧИВАТЬ?! К ЧЕМУ ТАКАЯ ГОРДОСТЬ?! — НЕ ОРИ НА МЕНЯ! — запищал Пак, бросившись в объятия Юнги. — Т-ты... я не б-был еще знаком с тобой. Я не такой, я-я не могу т-тянуть с тебя деньги, они мне не нужны. — заикаясь, тяжело дыша, шептал младший, утыкаясь в крепкую грудь альфы. — Я сам все оплачу, прости, что заставил нервничать. — Каким ты образом оплатишь? — цедил старший, даже не смея приобнять омегу, стоя столбом. — Путаной пойдешь работать? — Ч-то ты такое говоришь?! Ты такого мнения обо мне? — недоумевал тот, смотря в глаза альфы, не отпуская того. — Нет, но выключи уже наконец-то свою гордость. Я хочу заботиться, оберегать и обеспечивать тебя, твою семью и нашу будущую, но нет же. Ты же гордый и независимый. Ты Пак Чимин! — раздражался Мин, размахивая руками, тыкая пальцем. — Прекрати. Я найду работу и закрою этот вопрос раз и навсегда. — Да? Найдешь работу? Кем, официантом? Когда же ты собрался отдать им всю сумму, в лет так 100, если не больше? Прошло уже достаточно времени, они требуют деньги в этом месяце. Как тебе такой расклад? Хороший? — Не дави на меня. — шмыгал носиком Чимин, сильнее сминая рубашку на спине Юна. — Трудно попросить? — Да. — Почему? — ... Потому что я боюсь, что все начнут говорить, мол он с ним из-за денег, шлюха, насосал. — сильнее прижимался Пак. — Знаешь сколько подобного я слышал, когда честным путем попал в Топ-10 Венер? Знаешь сколько грязи на меня вылили? Я не хочу, чтобы ты думал, что я тебя использую. Мне плевать на твой заработок, кто твой дедушка, кто твой отец. Я люблю тебя, Юнги, и боюсь потерять, пойми. — Боже, Чимин. — альфа наконец-то в ответ прижимает тельце омежки к себе, чувствуя, как тот сразу же расслабился. — Ты же знаешь, что в этом я тебя не послушаю? Завтра же этот долг будет погашен, но... — хотел что-то шепнуть в губы старший, но снова и снова замечает слезы на прекрасном личике истинного. — Эй, ты чего? Не плачь. — Я-я. я. Я думал ты уже не обнимешь меня! — вскрикнув с горькими слезами, заверещал Пак. — Я подумал, что стал тебе противен~. — Блять, убить тебя за такие мысли мало. — рыкает Юнги, впиваясь в любимые губы.

***

— "Дорогие" сотрудники, я хотел бы вам представить человека, чьи приказы вы должны слушать. Работники стали перешептываться и сплетничать. Кто-то боялся, что пришел новый заместитель директора; кто-то... просто боялся. — Это Мин Чимин. — спокойно шепелявил альфа, представляя ошарашенного Чимина. — Он мой омега, и если кто-то из вас посмеет его обидеть, вам не жить. — мило улыбался хозяин, приобнимая Пака со спины. Чимин хочет въебать истинному. Прям с размаху в ебальничек. Какой Мин Чимин? Что он несет? Ладно, это Паку отчасти приятно, что тот сразу же присвоил ему свою фамилию, но обнимать ТАК перед тысячами людей?! Омега слегка ударяет Мина локтем в живот, когда его рука плавно пытается спуститься к ягодицам, все так же обнимая у всех на глазах. — Отныне он имеет полное право заходить в компанию и без разрешения входить в мой кабинет. Все уяснили? — чуть громче крикнул Юнги на весь зал, получив в ответ множество кивков в знак согласия. — Извините. — просит прощения Пак, сильнее ударяя Мина в живот, из-за чего тот скрючивается, освобождая омегу от объятий. Зал заливается смехом, когда видят, как омежка "нагнула" их Господина, которого они никогда не видели в таком хорошем настроение, таким счастливым. А Чимин краснеет. Слишком много внимания в его сторону. Ран, Чима, ран. Чимин срывается с места и бежит к лестнице, спускаясь со сцены. Альфа моментально реагирует, просто спрыгивая, побежав за омегой. — Все свободны, можете идти домой. — отдает приказ Мин, прежде чем поймать истинного за запястье, впечатав в лестничном проеме. — Куда это ты собрался? — Домой! — Не понял, а ты чего орешь? Я что-то натворил? — мурлыкал Юнги в ключицы омежки. — Что за цирк ты устроил? Какой Мин Чимин? Какого... ты начал лапать меня перед таким количеством людей?! — Чтоб все знали, что ты мой. — отвлекал Мин, расцеловывая Пака. — Хочешь испытать удачу? — М? — вопросительно простонал младший, тая под ласками альфы. — Выбери: 1 или 2. — Один~. — протянул Чимин, когда сильные руки сжали его ягодицы. — Хороший выбор, значит в компании. — утвердил тот, подхватывая истинного под булочки, заходя в лифт. 60-ый этаж. Шесть часов вечера. Шесть косяков поймал альфа, идя в свой кабинет, расцеловывая на пути омежку. Большой стол, за которым каждый день сидят важные люди, сейчас служит кроватью для Чимина. Положив младшего на лопатки, Мин принялся расстегивать свободную рубашку истинного, затыкая тому рот поцелуем. Пуговицы разлетаются в разные стороны, потому что Юнги не намерен так долго ковыряться с этими замудренными застежками. Ремень альфы звонко звякает, ударяясь об стильное покрытие пола. Чимин хочет установить свои правила. Он слезает со стола, опускаясь на колени. — Ударь меня. — резко выдает Пак, отчего Мин впал в ступор. — Ну же. — Чимин~а, ты чего? Не буду я тебя бить. Совсем рехнулся? — ничего не понимает Юн. — Ударь меня вот этим вот... — шепчет младший, разглядывая детородный орган. — по лицу. Я хочу этого. Не дождавшись действий альфы, Чимин берет все под свой контроль, обхватывая маленькими пальчиками член истинного, проводя ими по всей длине. Шлепок. Юнги в ахуе. Чимин доволен. Кажется, Юнги употребил какой-то сильный наркотик, от которого его так прет. Но нет... Приятные ощущения мокрого языка, об который Чимин ударяет дружка альфы. Довольный, раскрытый рот и прищуренные глаза, выражающие только удовольствие, вводят Мина в глубочайшее заблуждение. — Юнги~я, пожалуйста~. — Нет, Чимин~и, я не буду тебя бить, тем более этим. — грозно прохрипел Мин, отказываясь совершать такое. — С каких пор ты стал таким? Что за грязные игры? — Ясно. — безразлично ответил младший, отползая к дивану. — Наверное, с тех пор, как тебя встретил и лишился девственности? — пожимал он плечами, закидывая голову назад, на сидушку кожаной мебели. — Между прочим, это ты виноват. Мне стыдно, но без этого никак. Удивительно, наверное, что омега хочет своего альфу всегда и везде, но позволить себе этого не может. Я хочу пробовать что-нибудь новое, удивляя тебя, чтоб ты даже не смел смотреть на чужих омег, что пожирают тебя взглядами. — Так ты это все делаешь из-за глупой ревности, пытаясь удержать меня этим? — хриплым голосом поддерживал разговор Юнги, присаживаясь рядом. — «Ч-то ты такое говоришь?! Ты такого мнения обо мне?» — цитировал старший. — Твои слова? Если я "шутил", пытаясь вбить тебе в голову, что пора бы убавить свою гордость, то я смотрю ты не шутишь. Ладно. — мило улыбнулся альфа, вставая с пола. Чимин наблюдает, как истинный заправляет свое возбуждение под два слоя одежды, подбирая ремень с пола. Мин направляется к своему креслу, садясь за компьютер. В кабинете полная тишина. Все как-то напряженно. — Сейчас я закончу проверку отчета, и поедем домой. — нарушил тишину старший, щелкая мышкой. — Мы не договорили. — хотел сказать утвердительно, но получился крысиный писк. — Кхм, да, я пытаюсь удержать тебя этим. В школе только о тебе и говорят, каждая омега течет от твоего появления на горизонте, каждый хочет тебя. Твоя фирма... Стоя в зале перед таким количеством человек, я увидел многое. Кто-то, кто постарше, радовались за нас, смеялись над тобой. — издал смешок Чимин. — А те, кто помоложе, прожигали меня убийственным взглядом, будто я забрал что-то, принадлежащее только им. Кажется, что, если бы тебя там не было, меня бы избили, зарезали, утопили бы, лишь бы я не мешал им. Понимаешь? Ты нужен всем, а я никому. Щелканье мышки прекратилось, а обстановка только накалялась. В кабинете будто туман, не дающий нормально разглядеть проблему. — Я узнал, что ты не верил, а возможно и не веришь, в истинность, думаешь, что даже истинный омега может изменить своему альфе, но... — высказывался Пак, пожимая плечами, теребя пальцы. — Знай, что омега намного сильнее привязывается к альфе. Эта связь крепнет еще сильнее, когда он становится меченым. — разъяснял он, гладя метку в области шеи. — Я знаю, что у тебя тоже есть моя метка, ты разрешил ее поставить, но я не чувствую спокойствие на душе. Наверное, я жуткий собственник, раз ревную к мимо проходящей омежке или даже бете, в чью сторону ты даже не поворачиваешься. — Чимин... — Молчи. Ты понимаешь, как сложны наши отношения в этом плане? Мне реально кажется, что скоро весь мир на меня обозлиться. Я боюсь представить, как отреагируют люди, когда в школе расползется новость: «У Мин Юнги появился парень.» — Прекрати, сейчас же. Мне плевать на всех, кроме тебя. Мне плевать на их мнение. Надо будет, увезу тебя на необитаемый остров, лишь бы уберечь. Не надо себя мучать, я смогу и без секса прожить, главное будь со мной. — толкал альфа, пытаясь достучаться до глупого, ревнивого омежки. — Я с тобой не из-за твоего тела, харизмы, внешности, а из-за твоей души, из-за того, как ты смотришь на меня, из-за того, как реагирует мое сердце, когда ты рядом. Из-за того, что я люблю тебя. Пак не заметил, как истинный приблизился к нему, преодолев считанные метры. Скорее всего, потому что он завис. Завис на уголках губ; завис на языке, что шепелявил приятнейшие слова, которые не прошли мимо ушей; завис на спадающей челке; завис на кадыке, что так плавно двигался, когда альфа сглатывал; завис на истинном, смотря ему прямо в глаза во время страстного поцелуя, пропитанным нежностью, доверием и любовью. — Сколько раз мне повторять тебе это, чтоб ты наконец-то успокоился и доверился на все 100%? Осталось учиться буквально три месяца, я улажу с директором и переведусь в твой класс вместе с Хорсом и Джуном. Я всегда буду рядом с тобой, поверь. Если ты переживаешь о Чхве Джину... Стоит ему только вякнуть что-то в твою сторону, он сразу же вылетит из школы, обещаю. Согласен? В ответ лишь частые кивки и очередные слезы, что так раздражают альфу. — И что ты ревешь? У меня вообще-то сердце болит, а внутренний альфа бушует, готов убить всех, кто обидел тебя. — Я не реву. Просто... соринка в глаз попала. — Ну, тогда дай помогу. — усмехнулся Юнги, принявшись расцеловывать лицо истинного, собираясь продолжить начатое. Одежда раскидана по всему кабинету; свет приглушен; прекрасная панорама вечернего Сеула и тихие стоны, что со временем превращаются в дикие, животные рыки...