— Бляяяяять~, — стонал альфа, хватаясь за голову. — голова~...
— Воды~. — поддержал охрипший голосок справа. — Хён~, я умираю~...
— Ч-чимин? Ты ж-жив? — шепелявил Мин, очищая горло.
— Вроде, но не точно...
— Что, блять, вчера произошло? — пытался сказать, как можно четче. — Нихуя не помню. — жалобно стонал Юнги, наощупь находя истинного, заключая того в объятия.
— Та же ситуация... — поддержал младший, резко вырываясь из объятий, занося голову за пределы кровати, уткнувшись в пол. — Юнги, мне плохо. Кажется, мы перебрали...
— Блюй прямо на пол, уберут. — разрешил Мин, наблюдая, как Пак пытается предотвратить рвотные позывы. — Не "кажется", а явно перебрали... — утвердил старший, припечатывая тыльную сторону руки ко лбу. — Тебе лучше? — расспрашивает он под громкие характерные звуки.
— Закрой уши и не смотри на меня. — просит или приказывает Чимин, снова свисая с кровати.
— Больно мне надо вслушиваться, когда тут такой шикарный вид...
Чимин не понял, поэтому повернул голову в сторону альфы, слизывая густые слюни с губ. До него только что доперло, что он обнажен, как и сам Юнги.
— Эх, кажется, мы все наслаждение пробухали. — с шепотом выдыхает Мин, протягивая свою руку к сочным булочкам истинного. — Моё. — констатировал старший, смачно шлепнув по половинке.
— Юнги, отъебись. Не сегодня, пожалуйста. Я помираю. — умолял Чимин, еле сдерживая новый рвотный позыв.
— Ну-ну-ну, это не возможно. Я всего лишь приебусь на полчасика.
Паку было уже абсолютно похуй, ведь рвота его конкретно заебала, так же как и альфа. Резкие толчки не выбивали, как обычно, стоны наслаждения и звонкое "Юнги~я". Нет. Чимину было слишком плохо, чтобы хоть что-то промямлить, поэтому он пытался определиться с чувствами и действами. Стонать или блевать? Как тут стонать, когда от раскачивающихся движений кружится голова? И блевать нельзя. Юнги же смотрит...
Когда адская пытка для младшего закончилась и довольный альфа снова разложился на кровати, лишь шепча:
— Спасибо, ты лучшее обезболивающее от головы, и не только.
А младший молчит. Вытирает простыней склизкую консистенцию с живота, утыкаюсь носом в подушку.
— Ты чего? — опомнился Мин, вспомнив, что за весь акт тот даже не простонал, как раньше, а лишь чуть слышно мычал. — Не понравилось...?
В ответ всхлипы, легкое подрагивание мышц и слегка сжимающиеся ягодицы.
— Чимин~а?
Полное игнорирование.
— Черт. — выругнулся альфа, вскакивая с кровати. — Подожди минутку, пожалуйста.
Молниеносно натянув джинсы с футболкой, Юнги вываливается с комнаты, бежа босиком к барной стойке.
— 2 таблетки и воды! Давай, давай, шевели поршнями! — истерически приказывал альфа местному бармену, переминаясь с ноги на ногу.
Даже не поблагодарив работника, Мин распахивает дверь в комнату и застает точно такую же картину, когда уходил. Те же всхлипы, что, кажется, стали чуть громче, та же дрожь тела и мурашки, неизвестно из-за чего.
— Чимин, встань. — просит альфа, присаживаясь рядом. — Выпей таблетки — лучше станет.
Никаких изменений в поведение младшего. Никакого ответа. Ничего.
— Чимин. — грозно прошепелявил старший, откладывая таблетки со стаканом на тумбу. — Встань и выпей таблетки.
Тишина... Альфа давно разозлился бы, но он чувствует свою вину, ведь тот предупреждал, что ему плохо. Юнги не хочет ссориться, не хочет потерять, не хочет причинять боль, которую, кажется, уже причинил, ведь метка на его шее начинает ныть, передавая эмоции и боль истинного.
— Чимин~и, пожалуйста. — шепчет тот на ушко, покрывая поцелуями плечи, переходя к лопаткам. — Вставай, милый.
— Не трогай меня. — охрипшим, приглушенным подушкой, голосом буркнул Пак, дергая плечом в знак брезгливости.
— Чимин... — продолжал альфа, впиваясь губами в ямочки Аполлона. — Не злись, я не хотел. Выпей таблеточки.
— Отъебись.
— Чимин, посмотри на меня, пожалуйста.
— Выйди, мне надо одеться.
— Сначала посмотри на меня.
Чимин неохотно поворачивает голову, показывая опухшее лицо с похмелья и ото слез.
— Доволен? Я посмотрел, а теперь выйди.
— Чимин~и, прости. Я не хотел тебя обидеть или сделать больно.
— Поздравляю, ведь ты сделал это одновременно. Выйди.
— Ты выпьешь таблетки? Если да, то выйду...
— Хватит шантажировать. Ты просил посмотреть на тебя — получи, а теперь выйди.
— Хорошо. — альфа поднялся, направляясь к выходу. — Выпей таблетки, пожалуйста.
***
— Ты куда? — подскочил Юнги, что все время ждал Чимина под дверью.
— Домой. К родителям.
— Что, зачем?
— Мне надо отдохнуть, прости. — извинился омежка, слегка приобнимая истинного.
— Это из-за меня?
— Нет, не беспокойся. Я просто соскучился по маме с папой.
— Так я поеду с тобой. Твой отец хорошо разбирается в машинах. — легко улыбался Мин, ластясь к омежке.
— Не стоит. Я хочу побыть с ними один, обсудить жизнь. — в ответ улыбается Пак. — Правда, не переживай. Ты не виноват. Обещаю, что, когда приеду, ты будешь соскребать челюсть с пола.
— Ну, Чими~н.
***
— МАМ, ПАП, Я ДОМА!!! — кричал Чимин на весь дом, разуваясь на ходу.
— ЧИМИН? — не веря вскрикнула мать. — ЧИМИН~И!
— Привет, сынок. А где Юнги? — появился в проёме отец.
— У него много работы, он не смог приехать. — врал Пак.
— Жаль, думал опять побеседуем. Он обещал все рассказать о двигателях и помочь разобраться, а то мой что-то барахлит, кажись вот-вот отвалится.
— Прости. — улыбался во все 32 младший, зажимая старшего в крепкие объятия. — Я скучал.
***
— Мама, у меня серьёзный разговор. Почему ты не сказала, что помимо того контракта, ты подписала ещё несколько?
— Чимин, ну ты же не обижаешься. — строила глазки мать.
— Что за контракты? — поинтересовался отец, что сидел в непонятках.
— Те самые, за которые Юнги пришлось выплатить 100 с лишним миллионов вон! — вспылил младший. — Знаешь какого мне?! Я чувствую себя продажным.
— Не говори так, ты же не такой. Ты у нас хороший, понимающий, любящий парень.
— Мы обязаны вернуть ему деньги!
— Чимин, но ты же понимаешь, что у нас их нет?
— Мама, а иди-ка ты работать! Только и знаешь, что на папу орать и деньги тянуть. Почему я в свои 18 обязан был выполнять контракты, которые даже не подписывал? Почему мы должны горбатиться, в то время как ты сидишь дома и трясешь с нас денег?
— Чимин, ты как с матерью разговариваешь? — влез отец.
— А как я должен? Скажи ещё, что я преувеличиваю. Я же вижу, как тебе тяжело.
— Чимин, но я же для тебя стараюсь.
— Ма, это не помощь и не забота, это круги ада, которые ты заставляешь меня проходить. Я нашёл объявление на остановке, что требуются продавцы в элитный магазин одежды, зарплата хорошая. Звони. — протягивает он листочек с телефоном.
***
— Да, спасибо. — прощалась мать по телефону. — Мне сказали, что завтра выходить на работу, испытательный срок. — объявила она семье.
— Ура, мы очень рады! — заверещали мужчины, кинувшись обнимать женщину.
— Ладно, я пойду прогуляюсь, к ужину приду. — попрощался Чимин, обуваясь.
***
Так тепло, тихо, спокойно. Май месяц — лучший для Пака. Именно в мае ни холодно, ни жарко, как-то средне. Отдаленная часть города. Очень чистый воздух, который младший так жадно вдыхает, все ещё корчась от боли после пьянки, качаясь на детской качели. Таблетки он все таки выпил, но это не особо помогло.
— Чимин? Это ты?! Сколько лет, сколько зим!
— Винни?! ВИННИ!!! — заорал на всю улицу Пак, кидаясь на альфу с обнимашками.
