***
Поздний вечер, альфы все нет. Чимин даже выпил таблетку, дабы переживания за истинного никак не сказались на ребенке. Постоянные звонки и никакого ответа. Противный голосок твердит, что абонент недоступен, позвоните позже. Куда уж позже, если он трезвонит уже битый час? Оповещение SMS разносится по всей квартиры, из-за чего Чимин бежит к телефону, чуть не сбив дорогую вазу. Его ждешь? Ты ему не нужен, он прекрасно проводит время с очередной омежкой. Гласит сообщение, после которого Пак оседает на пол, всматриваясь в фотографии, на которых "парочка" мило смеется, а руки Мина лезут к лицу омежки, который достаточно откровенно одет.Кто ты?
Не важно. Смотри. Очередное фото, где белобрысый омежка висит на Юнги, зажимая его в крепких объятиях. Лица омеги не видно, но заметно, что Мин очень довольный, лыбится, поглаживая плечо парнишки. Сердце Чимина пропускает удары, а язык немеет. Мозг отказывает взаимодействовать с сердцем, что разрывается на кусочки. Все еще не веришь, что он изменяет? Тогда смотри и наслаждайся :)) Отправляет незнакомый номер с очередным вложением, где видно, как "парочка" внимательно смотрит друг другу в глаза, а аккуратные ручки белобрысого покоятся на подбородке альфы, как бы заставляя его смотреть прямо. Вы слышите этот звук? Звук разбитого сердца, что рассыпается на мелкие осколки вместе с той самой дорогой вазой, что летит прямо в стеллаж, в котором хранился дорогой коньяк. Ваза, стеллаж, бутылки коньяка с дребезгом разбиваются, чудом не задевая Чимина, что сидел неподалеку. Алкоголь растекается по плитке, затекая на белоснежный палас.***
Гробовая тишина встречает довольного Юнги, который решил все свои проблемы. «Спит что ли?» — проносится в голове альфы, что пытается разведать обстановку. — Чимин, ты спишь? — полушепотом спрашивал Мин в темноте, ступая в гостиную. — Чимин? С тобой все в порядке? — интересовался он, вспоминая о ноющей, больше часа, метке. Включив свет в зале, альфа впал в ступор. В глаза бросился неимоверный беспорядок: стеллаж с дорогим алкоголем, который коллекционировал Юнги, валяется на полу, истекая спиртными напитками; подушки разорваны, а пух развеян по всей комнате; осколки вазы и стеклянного стола покрыты красной жидкостью. Мин очень сильно надеется, что это вино из его стеллажа, а не кровь его истинного. — ЧИМИН, ТЫ ГДЕ? — орет Юнги на весь дом, направляясь в комнату с надеждой, что омежка сладко спит и с ним все в порядке. — Чимин. — влетает он в комнату, в которой никого не обнаруживает. Альфа перерывает весь дом, одновременно трезвоня на телефон истинного, который отказывается брать трубку. — АЛЛО, ДЕД! ЧИМИН ПРОПАЛ! — орал в трубку Юнги, обуваясь. — Я не ебу, что случилось! Я пришел домой, тут бардак. Все разбито и кажется капли крови! Дома его нет, Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО ДЕЛАТЬ. — "гавкал" Мин, хлопая дверью машины. — Ничего я не натворил! Я в офисе был и с Кенсу обсуждал, как сделать предложение Чимину!***
— Тэхен! Открой дверь! — орал альфа, тарабаня в дверь. — И только попробуй спрятать Чимина, яйца оторву и тебе, и Чонгуку! — Да что у вас за привычка с Чонгуком, орать на весь подъезд, как ошалелые?! Позорите меня только! — бубнил Тэ, поднимаясь по лестницам. — Шевели булками, Гуки~и! — приказывал он альфе, что еле плелся с 4 пакетами продуктов. — А ты что стоишь? Чего надо? — Дверь открой, я за Чимином. — процедил Мин, хмуря брови. — Живо! — Какой, нахуй, Чимин?! Нет дома никого. Сбрендил что ли?! — стал возмущаться Ким, открывая дверь квартиры. — Тут им даже и не пахло! — Я не понял. Ты куда Чимин-ще дел?! — встрял Чонгук, поставив пакеты на пол. Быстро оббежав все комнаты и не найдя какого-либо намека на истинного, Юнги, покрывая всех и всё трехэтажным матом, выбежал из подъезда.***
— Кенсу! КЕНСУ, К ВАМ ЧИМИН НЕ ЗАЯВЛЯЛСЯ?! — Ах~... Хось, погод-и-и. Не-ее-т, не являлся, а~... Ч-что с-слу-чилось?! — Я НЕ ЗНАЮ. ДОМА БАРДАК, ВСЕ РАЗБИТО, А ЕГО НЕТ! — орал в трубку Мин, виляя по трассе, игнорируя тот факт, что он позвонил не в самое удачное время для истинных. — Кха~, а у Тэх-х-хена был?! — БЫЛ! Нет его там, и никто ничего не знает. — переживал Юнги, сигналя фуре, что ехала слишком медленно, перегораживая путь. — Сорян, братишка, но сейчас не до тебя. Он наказан. — отобрал трубку Хосок, сбрасывая звонок.***
Дом родителей Чимина, в котором до сих пор горит свет, хотя уже больше десяти часов вечера. Темные тучи, что висят над городом, предупреждают о скором дожде. — Откройте, пожалуйста... — из последних сил орет альфа, стучась в дверь дома родителей истинного. — Юнги? — удивилась мать, завидев Мина. — Ты чего тут? — Чимин... Он у вас?! — Что? Нет, его тут не было... Что-то случилось? — забеспокоились родственники, наблюдая за взволнованным состоянием Юнги. — Ни-ничего. — замотал головой альфа, жестикулируя руками. — Не переживайте. До свидания.***
Прекрасный ночной город виднеется с высокого обрыва. Тот самый холм, на который когда-то Юнги привёл Чимина, подарив незабываемую ночь. Звуки природы намного чётче слышны в ночное время суток. Журчание реки "поёт" в унисон с Чимином, у которого началась сильная истерика, благодаря гормонам. — Не реви, Чимин. Не реви. У тебя ребёнок, подумай о нем. — твердил себе омежка, массируя грудь, в котором сердце предательски ныло. — Подумаешь какой-то номер отослал фотки твоего альфы с другим... о... омегой. Вдруг это фотошоп? — пытался успокоить себя Чимин, разговаривая вслух. — Слишком реальный фотошоп... Это фотошоп... ДА КОГО Я ОБМАНЫВАЮ! — заверещал Пак, вскакивая. — Молодец, Чимин! Ни альфе, ни друзьям, ни родителям. Никому ты не нужен. — истерил младший, резко поворачиваясь, дабы пошляться по городу. — Далеко собрался? — раздался грубый голос где-то в кустах. — Ничего не хочешь объяснить? — шепелявил альфа, выходя из своего убежища. — Н-нет. — всхлипывал омежка, смотря в глаза истинного. — Даже не спросишь, как я тебя нашёл? — грубо разговаривал старший, надвигаясь на Чимина. — М? — Нет. — рявкнул Пак, обходя истинного. — Стоять! — приказал альфа, захватив младшего за запястье. Гирлянды на деревьях моментально загораются, превращая обрыв в некий "Космос", что переливается в фиолетовых тонах. — Нравится? — улыбался Мин, наблюдая за челюстью Чимина, что упала в немом шоке. — Нет, отпусти. — замотал головой омежка, зажмуриваясь. — Иди к своему белобрысому. — Какому ещё белобрысому? Ты о чем? — Ни о чем, а о ком. Вот о нем. — начинал истерить младший, тыкая фотографии в лицо Юнги. — Я смотрю ты времени зря не терял! ЛЮБВИ И СЧАСТЬЯ ВАМ! Ничего не объяснив, Мин затягивает младшего в требовательный поцелуй, несмотря на сопротивление. Совсем ослабшее тело омежки не может сопротивляться и не хочет, ибо просит, требует, альфу рядом. Своего альфу. Пытаясь дышать, Чимин втягивает в себя столь любимый запах, не чувствуя на нем чужого. — Дурак. В очередной раз. — шепчет Юнги, утыкаясь носом в щёчку истинного, по которой стекают солёные слезы. — Это был Кенсу. КЕНСУ. ТОТ, ЧТО ИСТИННЫЙ ХОСОКА. — Кенсу? — быстро успокоившись, промямлил Пак. — Но... Но почему он виснул на тебе и трогал тебя за л-лицо? Что вы вообще делали вдвоём в кафе?! — Обсуждали планы. — Какие ещё планы у вас могут быть? — дул губки омежка, тыкаясь носом в грудь альфы, "обижаясь". — План, как устроить тебе сюрприз. Ну, не разбираюсь я в омежьих прихотях, вот и позвал его в кафе на помощь. — бубнил Мин в макушку истинного. — А ты все испортил. Молодец. Я обиделся. — отстранился Юнги, усаживаясь на край обрыва. — Всё пошло по пизде. — жестикулировал старший, смотря вниз, на речку. — "Нет, отпусти". — цитировал он. — Ну и хрен с тобой. Не понравилось — не надо. Я вообще-то завтра планировал все это, а не сегодня ночью, найдя тебя тут в истерике! Мало того, ты ещё и обвинил меня в измене, не узнав в "белобрысом" Кенсу! — Простиии~! — навалился с объятиями Пак. — Я не хотел! ЭТО ВСЕ ОН. РЕВНУЕТ! — сваливал он все на ребенка. — Мне очень нравится, но... к чему это все? — мямлил Чимин, оглядывая местность. — Вниз посмотри. — обиженно буркнул альфа, укладываясь на мягкую траву. [На берегу реки красуется ярко фиолетовая надпись, что окружена шариками и разными цветами.] "Пак Чимин, выходи за меня.""Отказ не принимается."
— Ч-ч-что? Юнги, ты серьезно?! — заверещал младший, поворачиваясь к альфе, у которого в губах красовалось кольцо с дорогим камнем, что красиво переливался от лунного света. — Мм МмММ! — замычал Мин, привлекая внимание к губам. — ЮНГИ~Я! — запищал Чимин, седлая альфу, а эхо разнеслось, кажется, по всему Сеулу. — Я так тебя люблю, прости~! — расплакался Пак, чувствуя, как истинный одевает холодное колечко на его маленькие пальчики. Долгий, пошлый, смачный поцелуй с громкими причмокиваниями и яркий салют в пяти метрах от них, что берет начало на берегу реки. Чимин испугавшись, прикусывает язык Юнги, из-за чего тот шипит, подминая омежку под себя. — Ты когда-нибудь доведешь меня до белого каления... — шепчет Мин в самые губы, облизывая их.