Hurricane

После моего визита в Урубаен прошла неделя. Всё это время я двигалась по направлению к столице эльфов — Эллесмере, ведь именно там мы договорились встретиться с Эрагоном. Остаётся надеяться, что Всадник не прознает про мою встречу с Муртагом, мне как-то не хочется отвечать на вопросы и объяснять свою ложь, да и Арья не должна проговориться. В конце-концов всё это мы делаем ради его же безопасности. Пересечь пустыню оказалось не так уж и просто, как мне показалось на первый взгляд. Порой мне даже начинало казаться, что сама природа восстала против меня за то, что я наплевала на здравый смысл, чтобы встретиться с Муртагом, но потом оказалось, что здесь песчаные бури — слишком частое явление. Я даже жалеть начала, что не пошла той же тропой, что и Эрагон. Через горы пробираться куда удобнее, учитывая сотни ходов, которые построили гномы, ну, а после остаётся лишь только подняться вверх по реке и ты уже окажешься у эльфов в гостях, главное чтобы и у них не оказалось никаких шпионов, подосланных Империей. Из-за своей дырявой памяти я совершенно забыла о братстве, хотя давала себе обещание его навестить и поговорить с главой, вдруг удастся завербовать новых союзников? Они бы сейчас очень пригодились, учитывая, что Гальбаторикс и Двойники пока ещё ничего не подозревают. Эльрат парил надо мной и продолжал тихо ворчать. Он до сих пор не смог мне простить моего самовольного визита в столицу Империи, отчего практически не разговаривает со мной, не говоря уже о Фандоре. Как мне кажется, старый дракон решил проучить нас обоих, избавив от своей компании и впав в небольшую спячку в надежде, что когда-нибудь мы поумнеем и станем думать прежде, чем что-то делать, а не надеяться на госпожу удачу. Отчасти я его прекрасно понимаю — мой риск был не совсем оправдан и я бы попросту себе не простила предательства Эльрата и Фандора, попади в плен к Гальбаториксу. Мысли слишком активно шевелились в моей голове, отчего, спустя некое время, она начала страшно болеть. В мозгу сразу же всплыло странное слово, кажется, оно обозначало название обезболивающего лекарства, но я была уверена на все сто, что подобного в Алагейзии не существует. Аспирин… Больше похоже на какое-то проклятие, но никак не на лекарство. Только вот само это воспоминание завершилось ещё более сильным приступом боли, из-за которого из глаз покатились слёзы. Это не могло не удивить, учитывая, что я запретила себе плакать, считая это слабостью. Всадники просто не имеют права на такую роскошь, иначе недолго будет и до того момента, как мы превратимся в тряпку и Гальбаториксу не составит труда нас уничтожить. Как говорил Фандор: «любые эмоции должны быть надёжно заперты в клетке во время войны, так как наш враг не ведёт честных игр и непременно воспользуется каждой твоей слабостью.» Не знаю, где этот дракон набрался такой мудрости, но, думаю, что это было присуще всем, кто жил в его время. Жаль, что мне не удалось застать эти времена. Я бы многое отдала, чтобы хоть на минуту посмотреть, что же на самом деле представляла из себя Алагейзия во время Золотого Века Всадников. В моём воображении она была самым настоящим раем, воспоминания о котором теперь сохранились только у эльфов и старых гномов, ну и в книжках обычных людей в качестве сказок. Фандор говорил, что и про него там было написано, ведь в былые времена он со своим Всадником сражался с морским змеем! Правда сейчас они намного меньше, чем были раньше и практически не представляют угрозы, разве что для одиноких рыбаков, решившихся выйти в море ночью. На следующий день Эльрат сообщил мне, что видит лес. Пустыня уже начинала казаться мне бесконечной и я не могла дождаться того момента, когда смогу принять горячую ванну и нормально выспаться в мягкой постели. За столь короткое пребывание у варденов они успели меня немного избаловать, учитывая, что в Карвахолле мне приходилось довольствоваться местным озером или же душем, когда было особенно холодно, не говоря уже об ужасных условиях в трактирах и тавернах, где мы останавливались с Эрагоном и Бромом. Хотя нам и приходилось скрываться, но мыться всё же надо, а в озере, покрытом толстой коркой льда такого не сделаешь, не говоря уже о пустыне. К лесу я подобралась ближе к вечеру. Голденфайр еле двигался, но, стоило ему увидеть зелёную траву, как он отыскал в себе новые силы и рванул в сторону зелени. Я же слезла с него, наслаждаясь прохладой. Казалось, что сам лес обладал какой-то определённой магией и климатом, что совершенно отличался от того, что был в пустыне, несмотря на то, что их практически ничего не разделяло. Эльрату не нравилась моя задержка, но я ничего не могла поделать. Мой рыжий скакун провёз меня через всю пустыню, теперь и ему нужен отдых. Не очень бы мне и хотелось, чтобы он умер из-за колик от недостатка еды или ещё чего, второго такого я навряд ли найду, а эльфы своих коней чужакам не отдают, пускай чужие люди и являются Всадниками. Если верить рассказам Арьи — за всё то время, что прошло с момента падения Всадников, эльфы успели закрыть и защитить свои границы, а так же стали весьма замкнутыми. Она и её приятели, которые погибли во время нападения Дурзы, были единственными, кто всё ещё контактировал с остальным миром, прекрасно понимая, что обособленность не приведёт ни к чему хорошему. У них была своя определённая миссия, которая требовала своего выполнения, которая давала пускай и небольшой, но хоть какой-то шанс, что найдётся кто-то, кто сможет освободить Алагейзию от правительства Гальбаторикса. И, действительно, если бы не она, то Эрагон никогда бы и не встретил Сапфиру, а дракониха бы либо продолжила жить в яйце у Узурпатора, либо у варденов, либо же у эльфов. Присев на траву, я позволила себе минутную слабость и откинулась назад, смотря на звёздное небо. Оно было настолько же чистым, как и в Карвахолле, что встретишь редко. Особенно в больших городах, где люди уже задыхаются от слишком большого количества дыма, исходящего из каминов или же мастерских, где производят оружие для королевской армии. Интересно, Эрагону удалось добраться до эльфов или же он до сих пор в пути? По моим расчётам, его никто не должен был задержать, поэтому он уже должен проходить своё обучение у остроухих. Фандор говорил, что они отличаются от людей, но, кроме Арьи, мне ещё не доводилось увидеть эльфов, какие они? Учитывая события прошедших лет, я совсем не удивлюсь надменности с их стороны, в конце-концов они имеют на это полное право, учитывая, что люди тоже не идут на особый контакт с ними, а женских особей рассматривают как очень красивых женщин, зачастую принижая их достоинства. В отличие от людей, раса эльфов куда лучше подготовлена для войны, особенно для долгосрочной. У них есть магия, каждый эльф владеет мечом куда лучше обыкновенного солдата, да и к тому же они долго живут и питаются в основном фруктами, овощами и зеленью. Неудивительно, что они во многом людей превосходят. Эльрат был неподалёку. Он ещё раз облетел пустыню, чтобы наверняка убедиться, что никакой слежки за нами нет. Ни ему, ни Фандору не хотелось привести ещё одного шейда или раззаков прямо к эльфам, поэтому драконы сохраняли особую бдительность. В последние несколько дней мы путешествовали несмотря на постоянные песчаные бури, поэтому при всём его огромном желании Эльрат не смог бы увидеть преследователей, а сейчас это не создавало особой проблемы, так как небо прояснилось, да и сама погода наладилась. К тому же мой дракон должен был быть в безопасности: если нас преследуют раззаки верхом на своих летучих мышах, название которых я до сих пор не могу запомнить, они попросту не смогут осилить ту же высоту, что и дракон, поэтому ему удастся уйти относительно незамеченным. Надеюсь, что их яд успел закончиться или же действует на драконов иначе. Я даже не хочу себе представлять, что будет, если с Эльратом случится то же, что и с Бромом. Окончательно зависнув в своих мыслях, я задремала, правда ненадолго. Благо Фандор оказался очень хорошим учителем, научив спать и слышать одновременно, делая мой сон невероятно чутким. Конечно, от неприятностей в этот раз это меня не защитило, так как очнулась я слишком поздно, но вот от солдата Империи или же человека спасло бы. Меня окружила группа эльфов. Даже мой верный рыжий друг понял, что мы в опасности и заржал, но одни из них вовремя схватил Голденфайра за уздцы, не давая и шанса вырваться. Как Арья и рассказывала: эльфы были не промах. Они просчитывали все возможные варианты событий заранее, полагая, что я могу заколдовать своего коня и запланировать тем самым неожиданную атаку. Да и сейчас они наверняка уверены в том, что я — шпион Гальбаторикса, который очутился в этих лесах вовсе неслучайно. Из-за того, что мы до сих пор были в опасной близости с пустыней я не посчитала должным снять с себя верхнюю одежду и тюрбан, завязанный наспех, который должен был защищать мои волосы от песка. В прошлый раз мне потребовалось несколько часов, чтобы их полностью от него отчистить! Я хотела уже что-то сказать, но не успела. Эльф, стоявший сзади, закрыл мне рот и весьма оперативно связал руки за спиной, чтобы я не могла использовать магию на них. Хоть одно радует — что эльфы не настолько безоружны и прекрасно знают на что может быть способен Гальбаторикс, отчего яро стерегут свои границы. Я бы начала беспокоиться о своей безопасности и безопасности Эльрата с Фандором, если бы меня никто не попытался схватить до самой Эллесмеры. «Ты в порядке?» — послышался голос Эльрата в моей голове. Давно я не слышала его таким обеспокоенным. «Да, всё в норме. Постарайся следовать за нами, но не показывайся. Я не хочу, чтобы нас приняли за новых Проклятых.» Подняв меня с земли, эльфы принялись переговариваться между собой. От такого обилия древнего языка у меня закружилась голова, да и к тому же чувствовался эльфийский акцент. Произношение у меня, Эрагона и даже у Брома далеко не было настолько идеальным, вынуждая обрастать странными комплексами, которые, на самом деле, сейчас были совершенно некстати. Я попыталась дёрнуться, давая им понять, что хочу, чтобы меня развязали, но они лишь уставились на меня в немом молчании. Тюрбан на голове съехал, обнажая прядь волос и заострённое ухо, заставляя их застыть в оцепенении. Переглянувшись, они, видимо, провели недолгую мысленную беседу, после чего пришли к единому решению, которое озвучили мне лишь после того, как увели на достаточное расстояние от границы. — Мы отведём тебя к Имиладрис, пускай она решает, что с тобой делать, — оповестил меня один из них на Всеобщем, видимо для подстраховки. Моя внешность их явно озадачила, иначе бы они не вели себя подобным образом со мной. Если верить тоннам истории, которые вывалили на меня Фандор и Бром, Имиладрис являлась Королевой Эльфов и правила ещё во времена Всадников после того, как её муж погиб от руки Гальбаторикса. Я не совсем понимала, как они проживают ещё целые столетия понимая, что их вторая половинка уже больше не с ними. Но, видимо, в этом и крылось одно из главных различий между людьми и эльфами. Они жили настолько долго, что начинали воспринимать себя как часть этого мира, в то время как люди куда больше походили на гостей, прибывших из неоткуда. Время от времени я обменивалась информацией с Эльратом. Мы оба надеялись, что Эрагон уже прибыл в Эллесмеру и сможет нам помочь, если вдруг возникнут трудности. Я действительно не хотела настраивать их против себя и своего дракона, отказавшись уважать их обычаи и традиции, поставив себя на первое место по важности. Именно это отличало нас от Гальбаторикса, который решил стать единственным и неповторимым, захватив практически всю власть и заняв трон. Он прекрасно знал, что Проклятые ничего не смогут с ним сделать и пользовался этим, превратив их со временем в своих слуг из приспешников. Эллесмера показалась лишь только на следующий день пути и то ближе к вечеру. Ночью мне дали немного времени отдохнуть, но я чувствовала, как давит на меня этот лес. Из разговоров эльфов я вспомнила, что он был выращен с помощью магии, а так же изобилует охранными чарами, чтобы защитить столицу от какого-либо вторжения. И я хотела пройти через них одна? Теперь подобное пленение казалось для меня чем-то вроде личной группы сопровождения, осталось надеяться, что Эльрату удастся найти дорогу в столицу и что он не перепугает всех вокруг своими размерами и желанием пошутить. В большинстве случаев его шутки доводят до инфаркта, чем поднимают настроение. Стоило нам подойти к воротам, мои путники показали что-то стражу, охранявшему вход в город. Я же старалась не обращать на это никакого внимания, куда больше заинтересовавшись домами. Фандор говорил, что эльфы поют деревьям, чтобы они обретали определённую форму, но я и не думала, что всё зашло настолько далеко! Дома росли прямо из земли, заканчиваясь вверху обыкновенной верхушкой дерева, отчего город было действительно трудно заметить с высоты птичьего полёта, так как он походил на простой лес. Кое-где проходили другие эльфы, завидев меня они начинали шептаться о чём-то и единственное, что мне удалось уловить, что сегодня у них слишком много гостей. Значит Эрагон, Арья и Орик тоже прибыли сегодня, что значительно облегчает мне задачу. Эльфы проводили меня прямо до большого шатра, в центре которого и восседала Королева Эльфов Имиладрис. Она как раз встала и бросилась обнимать Арью, поэтому первая встреча получилась уж слишком странной, особенно учитывая тот факт, что особой чистотой мои одежды не отличались. Между нами произошёл обмен непонимающими взглядами. Орик и Эрагон с трудом сдерживали себя чтобы не засмеяться, а Сапфира показательно фыркнула. Арья прошептала что-то Королеве, а после послышался приказ на Древнем языке с требованием моего немедленного освобождения. Стоило мне почувствовать, как оковы спали, я потёрла уставшие запястья и прошептала исцеляющее заклинание, приводя их в форму. Следующим шагом было знакомство с Королевой, но я медлила. Сейчас меня куда больше волновала судьба Эльрата, который, видимо, взлетел слишком высоко, и тот факт, что я стою перед одной из самых могущественных персон во всей Алагейзии будучи одетой хуже, чем бродяга на улицах Драс-Леоны и при этом являюсь Всадником. И где, чёрт возьми, я так согрешила, чтобы заслужить этот позор?!