Кровь, пот и слёзы

Когда Никита очнулась, в глаза ей ударил резкий белый свет. «Я не могу быть в раю, — подумала она. — Я убила человека… Я выстрелила, и он упал. И почему здесь так пахнет йодом?» Она попыталась поднять голову, но та оказалась невероятно тяжёлой, словно отлитой из чугуна. Даже от такого крохотного усилия девушке сделалось плохо: всё вокруг завертелось, кровать поехала куда-то вниз, и к горлу подступила тошнота. Через несколько секунд в белом вихре появился тёмный силуэт, но радость узнавания (…Майкл!..)тут же сменилась острым страхом. Его лицо было перемазано красным, и он приближался к ней, словно хищник, прицеливаясь к ярёмной вене и обнажая острые клыки. Нет! Нет!.. Девушка зажмурила глаза, и, когда открыла их, наставник действительно стоял в шаге от неё — гладко выбритый, пахнущий чем-то морозным и морским, как всегда, неотразимый. — Как ты себя чувствуешь? — медленно проговорил он, участливо склоняя голову влево. Никита попыталась что-то сказать, но язык намертво присох к нёбу. Майкл заметил её затруднение и протянул стакан воды, стоявший на прикроватной тумбе. Едва девушка сжала губами трубочку и втянула в себя живительную влагу, дымка перед глазами рассеялась, и кровать перестала отъезжать вниз. — Я… Ч-что случилось? — прохрипела Никита. — Это была засада, — взгляд Майкла внимательно скользил по девушке, словно производил рентгеновский снимок. — По нашим данным, территория завода не использовалась несколько лет, и мы отправили туда группу оперативников, чтобы инсценировать тренировочный бой. Их всех убили, а потом принялись за нас. — Кто это сделал? — Мы не знаем. Но согласно протоколу расследования, первыми под подозрение попадают выжившие. Ты и я. Никита ахнула от удивления и почувствовала, как кровать под ней снова поехала вниз. — Может быть, они ещё думают, что мы с тобой сообщники? Абсурдность подобного заявления казалась девушке очевидной, и она отчаянно искала в лице ментора хоть малейший намёк на улыбку, но Майкл был абсолютно серьёзен. — Именно это они и думают, — произнёс он, впиваясь в неё взглядом. — Скоро тебя будут допрашивать — рассказывай всё, как было. Всё, что видела на задании. Ничего не скрывай. Его губы говорили одно, а глаза — совершенно обратное. Возможно ли, что он просил её солгать? Возможно ли, что леденящие душу сцены, выхваченные автоматным огнём, не были плодом её воображения? — Как насчёт того, что было до задания? — прошептала девушка. Если шеф узнает, что она ночевала в комнате Майкла и что он убил Корлисса за несколько часов до начала миссии… О Боже, что же теперь делать? — Ничего… не скрывай, — ответил мужчина, делая многозначительную паузу после первого слова. Никита сглотнула ком в горле и едва заметно кивнула. Сомнений не оставалось: Майклу нужно было её содействие, и пойти против него казалось безумием. Оттого ли, что он спас её от изнасилования, или что внушил нечеловеческий страх на задании — она и сама толком не знала, но решение запрыгнуть с ним в одну лодку созрело мгновенно и бесповоротно. *** Пол вошёл в офис с расслабленной улыбкой на лице. Мэдлин отлично знала причину его самодовольства, и потому решила сразу положить конец спектаклю. — Держи, — протянула она ему бархатный футляр, не отводя взгляд от компьютера. — Тебе не понравилось? — его голос резко упал вниз. Старший стратег снисходительно улыбнулась и повела плечами. — Ожерелье прекрасное, но тебе не стоило утруждаться. Шеф почти вплотную подошёл к столу и навис над коллегой грозной тенью. — Сегодня твой день рожденья. Я велел Кристоферу приготовить устриц в белом вине и тирамису на десерт. Пол не спрашивал и не пытался соблазнить. Он приказывал, потому что это вошло у него в привычку. У Мэдлин, однако, были другие планы на вечер. — Не стоит заново всё начинать, — произнесла она холодно. — У нас обоих слишком много дел. Мужчина ещё несколько секунд сверлил коллегу глазами и затем раздосадованно повернулся на каблуках. В дверях он столкнулся с Майклом и чуть не задел его плечом. При виде нового посетителя Мэдлин мгновенно изменилась в лице: губы расплылись в мечтательной полуулыбке, а щёки зарделись лёгким румянцем. — Как продвигается расследование? — спросила она, поправляя волосы. — Биркофф обнаружил зашифрованное послание, отправленное за несколько часов до миссии. Ты была права: утечка произошла изнутри. Мэдлин кивала, но мысли её были далеки от работы. Она скользила взором по крепкому, молодому телу оперативника и представляла, как через несколько секунд прикоснётся к щетине на его подбородке и подставит шею приоткрытым, резко очерченным губам. — Прошла неделя, Майкл, — хрипло сказала она, выходя из-за стола. — Тебе, должно быть, тяжело… Мужчина смотрел ей прямо в глаза, игнорируя бьющуюся жилку под фарфоровой кожей. — По поводу Никиты… — начал он. — Что с ней? Мэдлин поджала губы, но продолжила своё наступление: она призывно перекинула волосы через плечо и приблизилась к оперативнику почти вплотную. — Я хочу взять её на задание в Лион. Старший стратег склонила голову влево, подозрительно всматриваясь в собеседника. На изгибе её шеи были видны два маленьких красных пятнышка. — Ты знаешь правила, Майкл. Мы не берём рекрутов на «живые» миссии, особенно такие опасные, как в Лионе. К тому же, у Никиты проблемы с дисциплиной: она не подчинилась твоему прямому указу и с большой вероятностью сделает это снова. — Она сможет отвлечь Чэндлера, пока мы извлекаем информацию, — настаивал оперативник. Несколько секунд они молча сверлили друг друга глазами. Мэдлин быстро поняла условия ультиматума: либо она соглашается сделать исключение для Никиты, либо не получит долгожданного «подарка» на день рождения. Единственное, что ускользало от неё, — это почему Майкл всегда выбирал таких простушек. Что Симона, что Никита — обе не имели никакого понятия о стиле, хороших манерах и настоящей женственности, всему их приходилось учить с нуля. Ну что ж, если ему так хотелось плебейской крови… — Хорошо, — раздражённо выдохнула старший стратег. Она выгнула шею, зная, что уже не получит того удовольствия, на которое рассчитывала, но признаться в этом означало бы окончательно проиграть. Майкл обвил её поясницу рукой и безо всяких прелюдий впился в ярёмную вену. Колени Мэдлин предательски задрожали, и по всему телу полилось блаженное, искрящееся тепло. Это было в сто крат сильнее, чем оргазм, который она не испытывала вот уже десять лет. *** Никита смахнула со лба взмокшую чёлку и снова приняла защитную позицию. Её глаза внимательно следили за Майклом, медленно кружившим вокруг неё, и отчаянно пытались прочитать его следующий удар. Как и в самый первый день, он не давал ей пощады и не играл в поддавки, чтобы замотивировать на дальнейший успех. С ним она терпела поражение каждый раз, какую бы тактику ни пробовала: агрессивную атаку, выжидание, хитрость или импровизацию. Он легко предугадывал её движения и, казалось, не тратил ни капли пота, чтобы обернуть всё против неё самой. Единственное, за что она была ему безмерно благодарна — он почти никогда не бил по лицу и всегда рассчитывал силу удара так, что не оставалось синяков. Все травмы, которые она получала во время рукопашки, происходили по её собственной вине: то она слишком широко замахивалась, то поскальзывалась на матах, а то и вовсе путалась в собственных конечностях. Нога Майкла вонзилась ей в бедро, и она едва успела поставить блок, а затем отпрыгнуть на несколько шагов. Перебинтованная рука (ещё хорошо, что левая!..) гудела, словно батарея, к которой приложились гаечным ключом. Никита прижала её к корпусу и резко выбросила правый кулак, метя противнику в висок. Удар был предсказуем, но она поняла это слишком поздно: Майкл перехватил её руку и использовал импульс движения, чтобы перебросить девушку через себя и уложить на пол. Едва она успела сообразить, что происходит, как он уже навис над ней, держа голову в капкане железных мышц и выворачивая здоровое запястье под неестественным углом — не настолько сильно, чтобы повредить, но достаточно, чтобы предотвратить любое сопротивление. Никита замерла, ожидая, когда он отпустит её, но Майкл не торопился подниматься. — Завтра тебя вызовут на миссию, — прошептал он, обдавая лицо прохладным дыханием. — Помимо того, что ты услышишь на брифинге, нужно будет сделать кое-что ещё. Девушка наморщила лоб и замотала головой. — Нет-нет, я не смогу… Я не готова… О чём ты? Перед глазами всплыла адская бойня её первого задания и беспокойная неделя в лазарете, когда её допрашивали, наверное, раз сто, и едва не отвели в Белую Комнату. Она успела пожалеть, что осталась в живых, и мечтала теперь только о том, чтобы всё вернулось на круги своя: тренировки-еда-сон и никаких подпольных интриг. — Мы всё ещё под подозрением, и это единственный способ оправдаться, — продолжил Майкл, удерживая её на полу. — Я буду рядом. Под его пристальным взглядом было сложно сопротивляться, и девушка сдавленно кивнула. — Что я должна делать? — Ты получишь инструкции позже. Она почувствовала, как давление на руку ослабло, и его пальцы прочертили дорожку по её ладони. Жарким отзвуком побежали мурашки от поясницы вверх, и стало невыносимо трудно отвести взгляд от его полураскрытых губ. Она инстинктивно потянулась к нему, но он уже вставал, уже протягивал ей свою мозолистую ладонь, чтобы помочь подняться. Никита прикусила губу и заставила себя выкинуть все эти глупости из головы. Куда важнее сейчас было остаться в живых, чем таять под взглядом красавца, которого судьба определила ей в наставники. Она снова приняла защитную стойку и твёрдо посмотрела в его холодные серые глаза.