Белые звёзды мерцают

Последняя выходка Блум не понравилась Валтору. С чего она взяла, что может заявляться в его кабинет с какими-то требованиями? Тем более — с требованием раскрыть себя. Валтор превратился только потому, что хотел увидеть страх в её глазах. Только поэтому, да. Ревность к самому себе он старался отогнать на второй план. На что эта девчонка вообще рассчитывала? Вот чего Валтор не понимал. Блум же не глупа, не стала бы «предавать» его, рассказывать что-то подругам или, о Дракон, Фарагонде. Тогда что? Хотела сразиться? Присоединиться? Но какую бы цель не преследовала огненная фея, маг знал одно точно — её нужно проучить. И он уже представлял как. Алфейские подружки, Флора и Техна, были на ночных свиданиях, это Валтор знал точно, поэтому до середины ночи Блум была одна в их общих комнатах. Маг дождался, когда фея пойдёт в душ, и приступил к наказанию. — Неплохой вид, — произнёс Валтор, вальяжно прислонившись к холодной стенке душевой и наблюдая за Блум. Девушка стояла под плотными прохладными струями, подставив лицо бьющей воде и ополаскивая огненно-рыжие волосы. Услышав знакомый голос, она дёрнулась, сделала шаг назад и протёрла глаза. — Валтор?! — в ужасе воскликнула фея. — Хотя какие могут быть сюрпризы после латексного единорога на Хэллоуин? — продолжал игру Валтор. — Ты в курсе, что он обтягивал буквально всё? — Уходи отсюда! Это же общая душевая! А если Флора или Техна увидят тебя? — Прекрасно. То есть нагота уже не смущает, я думал будет сложнее, — с этими слова маг сбросил плащ на пол и стал расстёгивать пуговицы белоснежной рубашки. Шок отошёл на второй план, и Блум осознала, что стоит перед тёмным магом абсолютно обнажённая. Она перебросила волосы вперёд, пытаясь прикрыть хотя бы грудь. А потом заметила, что делает Валтор. Глаза феи расширились от постепенного ужасающего осознания, что задумал маг. Девушка вжалась в холодную плитку стены. Но это не спасало, Валтор надвигался на фею и уже стоял под прохладными струями. Его светлые волосы и одежда стремительно пропитывались влагой. Но он и не думал обращать на это внимание. — Решила, что тебе дозволено всё? Давай-ка я напомню тебе о хороших манерах, — продолжал Валтор, расстёгивая брюки и вплотную прижимаясь к фее. Блум по-настоящему боялась. — Я всё расскажу о тебе… — А чем мы тут занимались, расскажешь? С этими словами он подхватил фею под коленями, поднял и такую, с разведёнными ногами, прижал к стене душевой. Фея от неожиданности запрокинула голову и ударилась затылком. — Отпусти меня! Но Валтор и не думал отступать. Тогда Блум толкнула мага ладонями в грудь. Он на секунду отшатнулся. И Блум инстинктивно обхватила шею мага руками, боясь упасть. Валтор бы отпустил колкость на тему того, что фея сама желает продолжения. Но он не мог. Когда он вплотную прижался к фее, его опьянил её запах — запах волос, смешавшийся с шампунем с миндалём. Маг уткнулся носом в плечо феи и на секунды замер. А потом он взял себя в руки. Напомнил себе, зачем он здесь. Для наказания Блум. Эта мысль отрезвила Валтора, и он одним резким движением вошёл в фею. Блум издала громкий стон. Может, Валтор бы хотел быть с феей нежным. Может, хотел бы целовать её губы, шею, ключицы. Но он усилием воли заставлял себя двигаться жёстко, лишая Блум того удовольствия, которое он мог на самом деле ей доставить. За всё время фея издала лишь несколько всхлипов. Глубоко внутри она верила, что Валтор будет с ней ласков, и оказалась неправой. А Валтор продолжал наращивать темп, вдалбливаясь в фею, постепенно теряя рассудок от того, что находится в ней. В этой раздражающей притягательной девушке, сумевшей за два месяца вскружить ему голову. Когда маг закончил, он свёл ноги феи вместе, поставил её на пол и наконец-то решился взглянуть в её глаза. Они были опухшими, красными, полными сдерживаемых слёз. Валтор планировал закончить наказание какой-нибудь эффектной фразой, но глядя в эти отчаявшиеся глаза просто не смог. Всё, на что его хватило, это отвернуться, отойти от девушки и поднять плащ. Тогда он услышал, как Блум сползла вниз по стене. Обернувшись, он увидел, что фея сидит на полу, уставившись в одну точку и не шевелится. Для «закрепления наказания» было бы полезно оставить её вот так, одну, разбитую и раздавленную. Тогда бы девчонка точно усвоила, что не стоит шутить с Валтором. Но как он мог взять и бросить её здесь в таком состоянии? И он вернулся к ней. Выключил душ. Движением руки высушил волосы. Вытер полотенцем её поддающееся тело. Наконец Блум подала признаки жизни. Она подняла голову и посмотрела в глаза магу: — За что, Валтор? — спросила она срывающимся голосом. — Я хотел тебя наказать. И, кажется, перегнул. Затем он бросил плащ на пол и высушил себя. После чего поднял фею на руки, обхватив её под коленями и обняв за талию, отнёс её в комнату и посадил на кровать. Двигаясь неосознанно, фея натянула пижаму и позволила Валтору укрыть себя одеялом. Она лежала на боку, подложив ладонь под щёку, и крупные слёзы катились по её щекам. Блум не пыталась смахнуть их. Валтор сидел рядом, гладил фею по волосам, пока она не успокоилась и не заснула. Он думал о том, что произошло. Маг хотел унизить и разбить фею и добился в этом успеха. Тогда почему он не рад? Почему сейчас он сидит и утешает свою жертву? И почему ему так хотелось выдрать из груди сердце, когда он увидел эти стеклянные пустые глаза? Забрав плащ из душевой и вернувшись в маскировочный облик, Валтор подумал, что в этот вечер и в его груди что-то надломилось.

***

С тех пор, как Рокси присоединилась к команде тёмных магов, в поместье Валтора всегда было тихо. Но сегодня — ещё и пусто. Валтор преподавал в Алфее, Гантлос и Сторми отсутствовали. Были только Рокси, Айси и Огрон. Рокси не привыкла проводить вечера в одиночестве, ей не хватало болтушки Кристалл. Поэтому она спустилась в гостиную, где нашла Айси, делающей себе нежно-голубой маникюр. — Красиво, — неловко произнесла Рокси. — Можно мне сесть рядом? — Валяй. Рокси опустилась на стул напротив и уставилась на Айси, думая, как начать разговор. — Ты чего таращишься? На, выбирай лак, займись делом, — и ведьма подвинула к Рокси небольшую коробку с лаками. Бывшая фея рассмотрела содержимое: оттенки серого и синего. Как удивительно. Выбрав металлический синий и приступив к накладыванию маникюра, Рокси немного расслабилась и смогла спросить: — Скажи, Айси, тебе в этой команде бывает одиноко? Ведьма подняла глаза. Рокси сразу вышла на откровенность, и это явно удивило Айси. Но от ответа она не отказалась. — Раньше, с Дарси и Сторми, не было. Сейчас я Дарси не вижу совсем, а Сторми всё время где-то пропадает. Ещё мы были близки с Огроном, но теперь, когда появилась ты, я вряд ли теперь могу на него рассчитывать. — Вы были близки? Для Рокси это звучало странно. Сколько фея пробыла в поместье, она не замечала особой теплоты между магом и ведьмой. — Да. Ты даже не представляешь, как ему неприятно было притворяться твоим парнем. Поняв, что именно и кому она сказала, Айси рассмеялась. — Без обид, подруга. Но это правда. Знаешь, как он после бала стрессовал? А парням не расскажешь, парни не помощники в таком деле, а вот девушка — очень даже. Рокси сникла. Она никогда не думала о том, что может быть настолько кому-то неприятна. — Зачем же он позвал меня сюда тогда? — Ну, видимо, ты чем-то его в конце концов зацепила. Он на меня даже не смотрит теперь. Как собачка, только вокруг тебя вертится. — Как же это всё странно, — неопределённо произнесла Рокси, проводя кисточкой по ногтю мизинца. Некоторое время они провели в тишине. Потом её снова нарушила розоволосая фея: — Айси, каково это — отнимать жизни? — Вот вы где! Айси не успела ответить: в гостиной возник полный энтузиазма Огрон. — Валтор дал отмашку: сегодня мы втроём забираем печать из столпа равновесия. Собирайтесь, дамы. Рокси по-новому посмотрела на Огрона: неужели этот человек в неё влюблён?

***

Они плыли втроём по Мировому океану и вскоре оказались поблизости столпа равновесия. — Вижу только десяток селки, — сказал Огрон. — Я их заморожу, идём. — Стойте! Я могу сама с ними справиться, — заверила их Рокси. Фея подплыла чуть ближе и направила на маленьких русалок волну зелёной энергии. Хранители моментально заснули и опустились на дно, интуитивно положив ладони под голову. Огрон похвалил Рокси, но Айси определённо была с ним не согласна: — Слишком гуманно, не находишь? — обратилась она к фее. — Сначала ты спрашиваешь меня об убийствах, а потом делаешь это. Рокси не нашла, что сказать в ответ. Огрон тем временем подплыл к столпу и магическим лезвием отсоединил часть печати, поддерживающего Линфию. Затем он извлёк оставшийся кристалл и вернулся к девушкам. Столп загрохотал и зашатался. — Огрон, ты забрал не всё. — Айси двинулась в сторону столпа. — Не тронь! — внезапно рявкнул Огрон, затем добавил мягче. — Это моё обещание. Айси не сдержала приступа раздражения, но направить его решила на Рокси. Ведьма забрала у Огрона печать с неровными краями и вложила в руке бывшей фее. — Сейчас селки очнутся и увидят у тебя печать. Попробуй защитить себя и её. Будет хорошей практикой. Рокси растерянно смотрела то на печать, то на просыпающихся селки, пока Айси, взяв Огрона за руку, отплывала на несколько метров назад и опускалась на дно. Впрочем, маг освободил руку, едва они приземлились. — Дадим девочке шанс показать себя, — пояснила Айси, чувствуя удовольствие от своей затеи. — Верни печать на место! — раздался писклявый голос. Селки окружали Рокси, а фея всё с той же растерянностью смотрела, как они направляют на неё крошечные трезубцы. Печать лежала в крепко стиснутом кулаке. Видя, что фея не идёт на контакт, селки начали атаковать. Один за другим вылетали из трезубцев разноцветные лучи, но Рокси удавалось отбиваться щитами. — Атакуй их! — крикнула Айси. — Чего ты добиваешься? — спросил её Огрон. — Хочу, чтобы она повзрослела. Конечно, в глубине души ведьме хотелось дискредитировать бывшую фею в глазах Огрона. Но если эта часть плана провалится, то в команде будет хотя бы адекватная союзница. Рокси набралась смелости и оглушила трёх селки. Они, кружась и выронив трезубцы, опустились на дно. — Приготовиться к крайней мере! — тот же писклявый голос отдал команду оставшимся селки. — Нет! — воскликнул Огрон, сообразив, что может быть крайней мерой, и тут же рванув на помощь Рокси. Но селки оказались быстрее мага. Они все вместе выпустили плотные голубые лучи в Рокси. Фея инстинктивно защитилась от них шарообразным отражающим щитом. Её магия сработала, и лучи вернулись к их обладателям. — Нет-нет-нет! — прошептала Рокси, наблюдая, как оставшиеся селки опускаются на дно. Она всунула печать в руку Огрону и бросилась за селки вниз. Все, кто применял последнее заклинание, оказались мертвы. Фея опустилась на колени рядом с ними и закрыла лицо руками. Огрон встал рядом. К ним подплыла Айси. — Я их убила. Я это почувствовала. Почувствовала, как прервалось семь жизней маленьких существ. Что же я наделала?.. Она с трудом сдерживала слёзы. — Именно так это работает в нашем мире. Нас никто пощадит. Не оглушит. Не отбросит. Так что мы не отнимаем жизни, мы защищаемся, — холодно произнесла Айси, отвечая на заданный ещё в поместье вопрос. Когда они вернулись в дом, Айси перед сном, уже в шёлковой голубой пижаме, решила зайти к Огрону, поздравить его с успехом. Она поднялась к его комнате и услышала голоса из комнаты напротив — комнаты Рокси. Огрон утешал Рокси, говорил что-то про проходящую со временем боль, испытания, цель и прочую чепуху. Сердце Айси замерло. Они там. Вдвоём. Рокси уже не отталкивает Огрона. Её защита пробита. Значит, она скоро подпустит его ближе. Если уже не сегодня. А Айси, идиотка, ещё и подогрела интерес фейки своей откровенностью. Этой ночью Айси долго не могла уснуть. Она никак не могла понять, почему «долго и счастливо» всегда достаётся феям? Разве её вина, что жизнь уже научила её быть сильной, уметь постоять за себя и не расклеиваться от необходимых потерь? Разве поэтому она не заслужила право быть любимой?