Мезальянс.

      За сорок минут Лин разобрала блок едва ли не на винтики. Потом перебрала всю систему и стала собирать заново, с заменой неисправных деталей.       Казалось бы, это пустая трата времени и сил - разборка и сборка всего блока, но, по словам Лин, в замену деталей входит и калибровка всей системы под них. Старскрим, в подобных делах не разбирающийся, предпочёл с умным видом отмолчаться. Меньше всего ему хотелось ударить в грязь лицом перед ремонтницей.       Он внимательно наблюдал за тем, как огрубевшие пальцы ловко соединяют детали, словно какой-то конструктор. Как при каждом движении плеч и лопаток натягивается чёрная майка с надписью “Big Geek”, как перекатываются мощные мускулы под тонкой тканью.       Старскрим смотрел и думал о том, каково было бы ощутить эти руки на себе. Нет, не как в клубе. Тогда было мимолётно: подняла и вывела, сейчас же хотелось по другому. Хотелось, чтобы эти мощные руки обняли, прижали, чтобы длинные пальцы с характерными мозолями задрали край рубашки и коснулись рёбер, чтобы распаренные ладони погладили по спине: от лопаток и до копчика, а пальцы ощупывали каждый позвонок... Хотелось, чтобы можно было положить свои хрупкие ладони на её руки и почувствовать игру мышц под своими пальцами, ощупать каждый миллиметр... И от этих мыслей становилось стыдно.       Старскрим всё ещё боролся с рвущимися наружу чувствами. Делал вид, что всё как обычно. В конце концов, он же десептикон! Им природой любовь не заложена! Хотя кого он обманывает? Ему просто страшно и стыдно открыться перед ней. Вдруг не поймёт? Рассмеётся над его жалкими потугами быть искренним, унизит, втопчет в грязь? Не поймёт? Или же испугается, отшатнётся, отвергнет? Это было одинаково пугающе.       Она такая привлекательная. Старскрим не сомневался, что Лин не испытывает проблем с мужским вниманием. Тот же Асмоди... - Лин, а что случилось с Асмоди?- спросил он неожиданно. Вроде и не хотел, а как с языка сорвалось.       Лин вдруг резко вздрогнула, будто испугалась. Это имя прозвучало для неё как выстрел над ухом - имя на «А» для неё было как миллиметраж: вроде ничего такого, но всё равно пугающий. - Асмоди?- переспросила она.- А, ты о брате Пауля? - Ну да.       Лин вернулась к починке связного блока и попутно начала рассказ: - Асмоди - парень мой бывший. Его уже три года как нет,- женщина вздохнула.- Бытовая история, несчастный случай. Мы с Асмоди долго встречались, он был очень милым. Он такой хороший был, такой весёлый. На всё смотрел широко открытыми глазами, как будто чудо видел. И он решил ко мне переехать жить: у меня двушка, пусть и маленькая, а у него не дом, а двор проходной. Ну и переехал...       Лин опустила глаза. В них плескалось что-то вроде грусти. Женщина продолжила: - Асмоди хозяйственный был, порядок очень любил. Не мог без чистоты. Ну и сгубило его это. Было воскресенье, я на крытку за деталями ломанулась, а он решил окна помыть. Высунулся из окна, да, видно, случилось что-то, раз он оттуда вывалился. Подоконник проверили следаки - там вода водой. Решили, в общем, что он пал жертвой обстоятельств, не удержался, вот и разбился. А Пауль, брат его младший, с тех пор на меня злится. Думает, что это я Асмоди из окна выкинула за что-то. Пить начал по-чёрному, что ни возьмётся за бутылку, так обязательно в полные дрова. И ходит. Мне он каждый раз по пьяни обвинения предъявляет, но что ж я тебе сделаю, если меня там и не было? Вот такая вот история...       Она докрутила последнюю панель к блоку и встала, выпрямилась в полный рост. Её большие ладони были покрыты чем-то чёрным и блестящим вроде масла. Женщина тут же наклонилась, чтобы обтереть их об штаны. Старакрим протянул ей пачку влажных салфеток: - На, вытри. - Спасибо,- улыбнулась та и начала обтирать руки. Пятна оттираться не хотели, и пришлось потратить несколько штук.       Старскрим до жути хотел сказать ей что-нибудь приятное, задвинуть какой-либо комплимент, но на ум ничего не приходило. Было неловко и страшно. Язык будто отсох и не шевелился. - Эй, красотка!- раздался приятный, ласкающий слух голос.       В проходе стоял высокий, не обиженный фигурой парень. Его волосы отливали ярко-синим. Парень стоял, смотрел на Лин из-за тёмных очков и улыбался как оскароносец на вручении. При виде этого холёного красавчика Старскрима чуть не затрясло от злости. - А, Штрейм,- женщина улыбнулась и помахала ему рукой.- Каким ветром? - Детка, ты ж меня знаешь,- ответил тот с кокетливой ленцой в голосе.- Ладно, не будем обо мне. Как ты сегодня? - Свободна как птичка в полёте,- отозвалась та.       Старскрим почувствовал, как по спине сбегают капли холодного пота. Так она уже встречается? Верить в это безумно не хотелось, но всё говорило именно об этом. - Тогда жду тебя вечером. Скажу пацанам, что к нам вечером попадёт секс-бомба, пусть готовят защиту.       Старскрим чуть не прокусил губу от злости. Да как этот выродок смеет! - Да, конечно. Я завачу с собой кий. Ты им передай, я всех уделаю.       Штрейм ухмыльнулся и, развернувшись (при этом он нагло качнул бёдрами), ушёл. Старскрим проводил его с ненавистью во взгляде.       Лин собрала инструменты и тоже направилась на выход. Старскрим замялся и покраснел. Она уходит! Нужно хоть что-то сказать ей! - Лин...- начал было он. - Да?- она повернулась и посмотрела ему в глаза. Старскрим тут же почувствовал, как ему стало жарко, лицо залилось розоватым. - Просто... Будьте осторожны, хорошо? - Да, конечно. Увидимся ещё.       Старскрим проводил её взглядом. Ему стало так приятно от её белозубой улыбки и так жарко от этого движения мышц под майкой. Она ведь такая красивая. Очень красивая, пусть и ветреная...

***

- Арси! Арсинька, солнышко!- Нокаут прыгал под окном студенческого общежития.       В голову ему полетел горшок с геранью. Медик еле увернулся, чтобы не заработать по голове.       В окне маячила невысокая девушка в синем халате. Её голубые глаза сверкали злостью. Голубые, как у Мальвины, волосы были намотаны на дешёвые бигуди. - Пошёл отсюда, старый похотливый ублюдок!!!- девушка была явно не в духе.- Урою! Башку оторву!       Нокаут то и дело уворачивался от летящих со второго этажа вещей. Он ждал, когда барышня выдохнется. А то ещё и схлопотать можно по мозгам. - Арсинька, родная, ну выслушай! Я же тебя люблю! - Ага,- язвительно отозвалась она.- А кто тогда вчера к моей однокурснице в Steel Strawberry подкатывал?! Кто Лёльку за талию лапал?!       Нокаут просто потерял дар речи. Так Арси... Ревнует? Странно, ведь до этого она так холодно к нему относилась, насмехалась: говорила, что время неравных браков кануло в Лету, шутила о седине в бороду. Арси общалась с группой голубоглазых молодых парней и, стоило ей завидеть Нокаута, как тут же делала вид, что она флиртует с ними. Она не принимала его подарков, динамила свидания - ледяная скала, а не девушка. Обычно в двадцать два девушки более сговорчивы. - Ты что, ревнуешь?!- он истерически хихикнул.       Арси, кипящая от злости, швырнула ему в голову своим ботинком. Тот просвистел в воздухе и ударил Нокаута прямо в лоб. Медик взвыл.       Арси выскочила на улицу. Она подбежала к Нокауту и начала колотить его другим ботинком. - Арсинька, угомонись!- попытался докричаться до остервеневший дамочки Нокаут. - Козлина! Пошляк! Похотливый! Бабуин!- продолжала бушевать Арси.- Тупица! У Лёльки подозрения на венеричку! А если б ты заразился?! А?! Животное! Не мозгом, а причиндалами думаешь!       Нокаут, до этого бывший в шоке, всё понял. Так он нравится Арси, просто она относится к достославному типажу цундере. А он-то думал...       Очередной удар тапком по спине оторвал его от романтических мыслей. Сейчас главное не дере-тип определять, а придумать, как угомонить разбушевавшуюся даму, чтобы она не забила его до какой-нибудь травмы. Вспомнился только старый приём сумо, которому медика научили в подростковом возрасте.       Нокаут увернулся от очередного удара ботинком, прошёл под руками Арси, оказался у неё за спиной, сделал захват, поймал брыкающуюся студентку за талию и стал крепко держать. Ноги для удобства он расставил, чтобы Арси ненароком не сломала ему голени.       Голубоглазая девушка билась в захвате минут пять, но силы у неё закончились, и она обмякла в руках медика. Нокаут тут же выпустил её и тяжело выдохнул: тяжело. - Так ты что, ревнуешь?- спросил он хрипло.       Арси смерила его сердитым взглядом. Наконец она всё же ответила: - Вот ещё! Тоже мне, мультимиллиардер-плейбой, ревновать тебя. Просто я за тебя волновалась, придурок. Ты мог от Лёльки заразиться. А венеричка тяжело лечится,- пробурчала она. - А тебе-то что с того?- этот вопрос был явной ловушкой, но девушка в неё попалась. - Ну... а что, если ты мне немного небезразличен...       Медик рассмеялся. Точно! Да Арси выглядит и ведёт себя, как последняя цундерка, втрескавшаяся по уши! - Ну, я бы на твоём месте сказал: «Дорогой Нокаут, ты такой замечательный, красивый, умный, внимательный и вообще идеальный, что я влюбилась в тебя и ревную твоё великолепие к Лёльке, мизинца твоего не стоящей...»       Арси лишь язвительно фыркнула. Как же этот крашенный павлин самовлюблён! Нет, он ей немного нравился, но уж слишком раздражало это самовосхваление и иллюзия того, что ему, центру вселенной, все должны осанну петь. - Дорогой Нокаут,- с издёвкой начала она,- ты мне нравишься, хотя ты и самовлюблённый, самонадеянный индюк. Ещё раз я узнаю, о твоих походах налево - урою наквинт. А теперь,- она встала на цыпочки и с характерным звуком поцеловала медика в щёку,- Отдай мои берцы и свободен!       Нокаут вручил ей огромные ботинки и с видом удавшегося Казановы пошёл куда подальше от общежития. Про себя же он отметил, что обязательно добьётся того, чтобы они со строптивицей поцеловались в губы. В засос. И, желательно, в постели. «И всё-таки... Она красавица. Хоть и вредина...»

***

      Эйрахнид рассматривала себя в зеркало вот уже битых полчаса. Отражение ей совсем не нравилось. Из зеркала на неё раскосыми тёмно-лиловыми глазами смотрела старая страшная ведьма: острый нос, тонкие губы, рот почти «до ушей», обесцвеченная кожа и чёрные, спутанные волосы, похожие на космы.       Женщина вздохнула. И как только Брейкдаун мог нормально к ней относиться? Ведь ему с такой страхолюдиной приходилось не просто общаться - спать в одной постели.       Брейкдаун... Эйрахнид печально улыбнулась. Каким бы здоровяк не был неловким и глуповатым, она к нему испытывала исключительно тёплые чувства. Что ни говори, он был добрым и настолько нежным, насколько мог. Делал ей подарки: цветы и мягкие игрушки, ходил с ней гулять, ждал, пока у неё окончится йога и восточные единоборства, обнимал, целовал... дарил удовольствие по ночам - койка не просто скрипела, а едва ли не ходила ходуном. И всегда говорил Эйрахнид, что она прекрасна. А она его бросила...       Женщина прикусила губу, вспоминая об этом. Вообще, нельзя сказать, чтобы она разлюбила одноглазого, скорее полюбила другого мужчину. Брейкдаун, даже пару лет спустя, остался ей совсем чужим по духу. Он был как медведь в своей тайге: хозяин и господин. Ей же нужен был партнёр, может и не совсем равноправный, но признающий её главенство в некоторых вопросах. И Дредвинг показался именно таким.       Но теперь, глядя в зеркало и видя в отражении ведьму с плохим макияжем, Эйрахнид начинала сомневаться, что сделала правильный выбор. Ей больше подходил одноглазый и несколько корявый Брейкдаун, чем Дредвинг, мужская красота которого грела душу. На его фоне она казалось бледной уродливой тенью. Он не должен был достаться ей, она его не заслужила.       Дверь скрипнула, и в комнату вошёл Дредвинг. Меньше всего на свете он ожидал увидеть свою гордую возлюбленную такой униженной и слабой. Мужчина подошёл и положил руку на хрупкое плечо. - Эйрахнид, что случилось?- спросил он.       Та лишь хлюпнула носом и попыталась стереть потёкшую тушь. Дредвинг поймал её за руку и удивлённо взглянул в её глаза. - Эйрахнид, любимая, что тебя расстроило?- очередное отличие от Брейкдауна. Бфвший всегда винил себя в плохом настроении любовницы. - Я отвратительно выгляжу,- ответила женщина мрачно.- Просто уродина.       Дредвинг опустился на корточки и взял Эйрахнид за руку. Другой рукой он откинул непослушные волосы со лба девушки: - Уродина? Эйрахнид, ты прекрасна как готовая распуститься сакура,- Дредвинг улыбался, глядя возлюбленной в глаза. Но только чуть-чуть не ухожена, но это поправимо. Перво-наперво, сходи и вымой лицо. Оно похоже на луну в беззвёздную ночь, но сейчас удоручает из-за этих дорожек туши. Вымой лицо и подведи глаза снова, но не так широко. Подчеркни их природное изящество. А потом я помогу тебе собрать волосы в причёску.       После всех этих махинаций Эйрахнид, лишь взглянув в зеркало, обомлела. Дредвинг довольно улыбнулся: - Ты выглядишь будто прекрасная гейша. Я же говорил, что ты красавица.       Эйрахнид поднялась на цыпочки и, дождавшись наклона с чужой стороны, поцеловала любимого мужчину в губы. - Спасибо.