Мезальянс.

      Он очнулся, когда уже стемнело. Под спиной лежало что-то гораздо более удобное, чем старая скамейка. Куртки на нём уже не было - она куда-то исчезла. Куда - неизвестно.       Старскрим попытался прислушаться к собственному телу. Во-первых, у него отвратительно ныла голова и болело тело - давно так не бегал. Последствия полного физического и морального истощения давали о себе знать. В пересохшем горле что-то неприятно жглось.       На глаза капла тёплая жидкость. Наверное, положили плотный компресс. Открывать глаза Старскрим не хотел: было больно, да и ничего, кроме темноты и толстого слоя ткани он не увидит.       Интересно, где он? Может быть, станционной будке? А может, его нашли проезжавшие по путям люди и отвезли в клинику? А может, он и вовсе теперь в военном госпитале, и скоро Нокаут войдёт к нему в палату? Последнее было бы лучше всего.       Его мечты прервал тихий шорох шагов. Кто-то приближался. Таинственный незнакомец склонился над Старскримом. Пальцы слегка надавили сквозь толстый слой марли на лобную кость. Кожу Старскрима резко обдало холодом - компресс сняли, оставляя мокрое лицо обнажённым. Теперь комендант мог спокойно открыть глаза, не боясь, что повредит себе органы зрения из-за капель неизвестного состава, попадающих на лицо.       Старскрим открыл воспалённые глаза и замер в шоке. Перед ним, слегка согнувшись, сидела Лин, спокойно смачивавшая новый пласт марли в жидкости, напоминавшей по цвету чай. На коленях женщина держала большой деревянный поднос с чайником, пустой пиалой и площкой, в которой она как раз и смачивала новый компресс.       Лишившийся дара речи комендант попытался уползти на другой край матраса, но болящее тело не желало слушаться. Лин повернула голову и спокойно посмотрела на мучавшегося Старскрима. - Не надо,- тихо произнесла она каким-то безжизненным голосом.- Не надо, тебе же больно.       Она налила странную оранжевую жидкость в пиалу с немного оббитым краем. От пиалки валил пар. Женщина подняла чашу и подула на её содержимое. Сняла поднос с колен и отставила в сторону. А потом придвинулась к Старскриму и приложила пиалу к его губам. - Пей,- спокойно приказала она.- Должно подлечить горло и трахею. Не будешь кашлять.       Старскрим лишь сжал челюсти. Пить что-либо из рук этой маньячки? Он что, суицидник?       Лин холодно посмотрела Старскриму в глаза. Комендант только теперь понял, отчего официант в том кафе замер, глядя ей в глаза. Взгляд Лин немного даже гипнотизировал. Эти чёрные дыры зрачков то расширялись, то сужались. Они поглощали свет, втягивали в себя всё. Или так казалось. У Старскрима даже возникло ощущение, что и его сознание затягивается в эти же зрачки. - Пей,- уже громче и безапелляционней приказала она.       Старскрим даже понять ничего не успел - рецепторы захлестнул вкус травянистого сбора. В горле перестало першить и жечь. Стало гораздо легче. Второй глоток Старскрим сделал уже с большим желанием.       Лин спокойно кивнула. Её встал спокойнее и нежнее, на губах появилась улыбка. - Вот так, хорошо...- прошептала она.- Я тебе потом ещё бульончик сварю, окрепнешь.       Старскрим допил экстракт до дна. Но спокойнее не стал: на душе всё ещё скребли кошки размером с саблезубых тигров. - Ты...- прохрипел он, глядя на любимую,- Зачем ты спасла меня? Я же видел...- Старскрим замялся, вспоминая гуро в банках, и побледнел.- Ну, это, в формалине.... - Я знаю,- ласково ответила Лин.- Профессор рассказал мне. Сказал, ты увидел и испугался. Он даже не успел тебе ничего объяснить... - Объяснить?!- Старскрима кинуло в холодный пот.- Да он меня прикончить хотел! Я еле убежал!       В глазах Лин вновь потемнело от негативных эмоций. - Опять за старое, значит, взялся,- тихо промолвила она, качая головой.- Я же просила его... - О чём просила?!- Старскрим буквально срывался на истерику, на губах запенились слюни, глаза бешено метались.- Лин, я имею право знать! - Это длинная история,- ответила она, отводя взгляд.- Прошу, выслушай меня до конца, а потом уже осуждай.