Эти трое

Как оказалось, дверей в подземном городе на самом деле не было. Они появлялись автоматически при приближении иномирцев, но когда Лафт внес данные Марты в общую систему управления городом, она осталась наедине с бесконечными подземными пространствами. Даже лифт перестал выглядеть маленькой тесной кабинкой — стены сбросили иллюзию закрытости и стали прозрачными, позволяя увидеть несмолкаемую жизнь вокруг. Лафт говорил, что видимость изолированных кабинок пришлось создавать ради спокойствия иномирцев — они неуютно чувствовали себя в постоянном окружении. Марта с ним соглашалась, но прекрасно понимала, что окружение никуда не девалось, видела она его или нет. Поэтому она с интересом рассматривала рабочие офисы, детские площадки и аккуратные жилые комнаты, мимо которых они проезжали. Ничего темного там не было, наоборот, только яркие цвета, самое разное освещение. Неуютно — неподходящее определение. Находиться у всех на виду было просто странно, особенно если вспомнить, что каждый встречный легко мог «забраться в голову». Марту это не пугало. Зато она прекрасно видела, как напрягался Лафт, если ему приходилось открывать замки или долго ехать в ограниченном пространстве. Клаустрофобия? Или просто какие-то особенности расы? Марта не спрашивала. Но перестала беспокоиться об окружении, раз уж без него Лафт плохо себя чувствовал. После того, как он сделал ее комм частью общей сети, она могла самостоятельно гулять практически по любым уровням и секциям. Только в одиночестве не очень хотелось, может быть, потому что настоящего одиночества под землей не существовало. Они с Лафтом встретили еще один закат, потом еще и еще. Лафт даже свозил Марту в центр посмотреть выставку самых первых кораблей. Там все его знали, и Марта чувствовала себя девицей из трущоб, позвавшей гулять наследного принца. Лафт стоически выдержал любопытные взгляды и эмоции окружающих, а потом так увлекся рассказом о первом испытании двигателей, что действительно перестал обращать на них внимание. К сожалению, Лафт не мог проводить с ней все время, пока она находилась на планете. Иногда у него не получалось отвлекаться от проводимого эксперимента, и Марта ждала его окончания в Машинариуме, качаясь в гамаке в обнимку с планшетом для рисования (временами ей везло, и она записывала особо интересные нериторские ругательства, которые даже переводчик не осиливал). Иногда Лафта вызывали на заседания Звездного Совета. Этот Совет фактически правил Неритором и мелкие вопросы не рассматривал, но деятельность Лафта считалась национальным достоянием, не меньше. Он не особо любил отчитываться о своих достижениях, но всегда беспрекословно приезжал, когда его звали. Иногда это заставляло отказаться от собственных планов и даже поставить под сомнение возможность попрощаться. Вот как сейчас. Оставшись без компании, Марта отправилась оформлять заказы. Даже просто летать на флаере в одиночестве не хотелось. Они с Лафтом все равно уже облетели все интересные места вокруг Пристани, а на дальние полеты не хватало времени. У терминала Марта все же вздохнула. У нее оставалось всего несколько часов, можно было только надеяться, что они с Лафтом успеют увидеться перед отлетом. Как-то быстро она привыкла к его постоянному присутствию рядом. Эта мысль отозвалась глухой тоской, как будто Марта точно знала, что все не продлится долго. Вдруг они надоедят друг другу. Вдруг Звездный Совет запретит показывать тайны Машинариума безвестному человеку. Вдруг различия их миров приведут к проблемам. Вот последнее особенно беспокоило. Лафт смотрел на вселенную и на все происходящее в ней со своей странной позиции, которая не всегда пересекалась с пониманием Марты. Пока что это не приводило к серьезным столкновениям, но ведь это пока. Вдруг все закончится? Чуть нахмурившись, Марта вошла в систему. Тут же возмущенным огоньком высветилось так и не отвеченное письмо от родителей. Она его все откладывала и откладывала, прошло уже несколько дней… а то и недель. Снова вздохнув, Марта коснулась горящей иконки письма. Мама писала, что у них на Земле в целом все хорошо, только отец поскользнулся и упал, бывшая лучшая подруга вышла замуж, а зима в этом году выдалась невероятно снежной. Стиснув зубы, Марта выдавила из себя, что у нее тоже все хорошо. Что она надеется на скорое выздоровление отца. Что передает пожелания Тине и вообще. У нее все хорошо. Сердце почему-то забилось тревожно, хотя никаких по-настоящему плохих новостей письмо не принесло, но все тело как будто сковало напряжением. Что-то мелькнуло бликом по экрану. Марта моргнула. Ей показалось, что за спиной что-то пролетело, она даже повернула голову, чтобы убедиться. Белое пятнышко пробежалось по арочным окнам у самого потолка, а потом резко ухнуло вниз, став широким, слегка вытянутым овалом света на полу. Техник, чинивший освещение в клубе, застыл, бесстрашно свесившись с верхней ступеньки раздвижной лестницы. И в целом все немногочисленные посетители как-то однообразно повернули головы в одну сторону. К застывшей у микрофона Исте, широко улыбаясь, шел незнакомый парень. Среднего роста, довольно стройный и какой-то хищно-плавный. Ярко-синяя безрукавка открывала смуглые руки, увешанные браслетами и кольцами, что до странного смотрелось стильно. Парень моментально привлекал к себе внимание. Даже Марта не могла от него отвести глаз, словно что-то тревожило, заставляя раз за разом возвращаться взглядом к движущейся фигуре. Что-то было с ним не так. Следом за незнакомцем в полупустой клуб просочились новые посетители, как будто он был звездой или местной знаменитостью. Несколько девушек-ориентурок восторженно запищали, настолько переполненные эмоциями, что даже переводчик выдал лишь надсадные вопли. Парень с Аджилакоса махал рукой, пытаясь привлечь внимание. Нериторцы ухмылялись и перешептывались. Незнакомец всем откровенно улыбался, кому-то подмигивал, кому-то посылал долгие взгляды, многозначительно играя бровями. Он вроде бы ничего такого не делал, но толпа двигалась и звучала все более возбужденно. Сидящие за столиками звали незнакомца к себе, предлагали выпить. Кто-то громко сказал явную пошлость. Парень повернулся в его сторону, нагнулся над столиком и звонко припечатал обе ладони. Он не переставал улыбаться, но раскосые черные глаза опасно прищурились. Все словно задержали дыхание, Марта сглотнула. Парень усмехнулся, выхватил с тарелки наглеца дольку фасторийского фрукта и выпрямился, потянувшись. Звякнули браслеты, слегка коснулись длинной сережки в ухе с ярко-красным камнем. У парня отсутствовали волосы на голове, а по затылку от одного виска к другому шел узор из тонких линий такого же цвета. Эти линии не отпускали взгляд, их хотелось потрогать — проследить пальцем. Может, чтобы проверить: татуировка это или пигментация кожи? Расовая особенность? Похоже, прикоснуться к парню хотелось всем. Толпа вокруг него собиралась все более плотным кольцом, сквозь которое тянулись руки. Кто-то коснулся пуговиц на безрукавке, кто-то провел по плечу, кто-то нагло пристроил ладонь на талии. Нахальные раскосые глаза прищурились, парень плавно качнулся и вывернулся из окружения. Он ловко вскочил на сцену к улыбающейся Исте, обошел ее по кругу, слегка коснувшись костяшкой пальца щеки. Она тут же прильнула к нему, позволив обнять и устроить ладони на животе. Они прижались друг к другу и стали покачиваться под играющую музыку. Слитно. Марта передернула плечами, борясь с неожиданным желанием расстегнуть, а то и совсем снять любимую куртку. Парень все же выпустил Исту и что-то весело сказал оставшейся толпе, но Марта не услышала сквозь внезапно поднявшийся звон в ушах. Это ее совсем испугало. Она отшатнулась, прижавшись к терминалу. Теперь от незнакомца ее отделяла еще и одна из стоящих посреди зала колонн. Звон в ушах никуда не делся. По крайней мере, парень ее даже не заметил. Его шумно звала толпа, что-то требовала и просила. Он шутил, переглядывался с Истой и улыбался. Потом утянул ее куда-то в сторону запасного выхода, пообещав вернуть. И вернуться. И словно забрал тревожное ощущение с собой. Марта судорожно вдохнула воздух, осознав, что не только ничего не слышала, но и не дышала. Что за бред с ней творился? Не мог же парень действительно заставлять окружающих что-то чувствовать! Или мог? В голове тут же всплыл разговор с Терри. Ламорцы и их аура! Этот парень — ламорец! Марта, все еще ощущая стук сердца в висках, вернулась взглядом к экрану терминала. Незаконченное письмо продолжало светиться, требуя завершить операцию. Не в силах вчитываться в скачущие буквы, Марта быстро написала, что у нее все хорошо и поспешно нажала на кнопку отправления. Кажется, это письмо вышло еще хуже предыдущего. Жаль, что мама не обидится и не перестанет писать вновь. Отвернувшись от терминала, Марта вдруг обнаружила, что посетители уходить не спешили. Почти все столики оказались заняты, за места у сцены даже устроили драку. Все ждали. Марта нахмурилась и прикусила губу, собираясь поскорее выйти на свежий воздух, пока ламорец не вернулся и не продолжил давить аурой. И случайно наткнулась взглядом на скованную фигурку, неловко крутящуюся на высоком стуле у бара, словно не решающуюся влиться в общее море толпы. На Конар-Ксикании она так же выглядела со стороны? Скрипнув зубами, Марта остановилась. Ненормальная. А был ли у нее способ стать такой как все? Самой обычной? — Как всегда? — окликнул ее бармен, явно стараясь развеять сомнения. Он то ли все понимал по эмоциям, то ли у нее на лице все было написано. Кивнув и забрав одинокую бутылку, Марта села за самый дальний и неудобный столик, пытаясь признать факт, что она… заинтересовалась. По нервам все еще пробегали взбудораженные огоньки, да и вся она была взвинчена и взволнована. Возбуждена. Марта криво усмехнулась, стиснув бутылку в пальцах, но так и не открыв ее. Вспомнилась Терри, легко и просто заводящая знакомства. Вспомнился Лафт — единственный, кто мог считаться ее другом. Настоящим. Лучшим. Он тоже легко вливался в компанию, но ему обычно не приходилось вообще ничего делать — это с ним все желали познакомиться поближе. Терри с Лафтом сейчас бы воодушевленно ждали возвращения ламорца, выбивая лучшие места у сцены. Они бы легко заговорили с ним, легко вписались в его компанию. Марта так не могла. Ничего ведь не случится, если она посидит тут еще немного. Выход рядом, она всегда успеет сбежать, если что. Успеет. Да, точно успеет. Успокоив себя, Марта даже откинулась на спинку стула и стала ждать дальнейшего развития событий. Тревога вернулась раньше ламорца. Тело словно сковало, воздух стал тягучим, а фоновая музыка сбилась на шум. В ту же секунду парень с Истой запрыгнули обратно на сцену. Они улыбались и выглядели довольными. Почти счастливыми. Марта сглотнула, открыв бутылку подрагивающей рукой. На всех столиках посетители оживились, придвинулись, что-то закричали, те, кому не достались места у сцены, расстроено замахали руками в последней попытке привлечь внимание. Ламорец их словно не заметил. Марта перевела дух. Иста настроила на своем комме более темное освещение зала и включила бодрую зажигательную музыку. Ослепительно улыбнувшись, ламорец потянул ее на себя, и они закружились по сцене. Марта не особо интересовалась танцами, но этот ее захватил. Парень с Истой двигались, будто годами тренировались до этого — или, как эмпаты, просто предугадывали движения друг друга. Вот их руки снова переплелись, ладонь ламорца скользнула по животу Исты. Вот она зашла ему за спину, пробежавшись пальцами по плечам, и что-то пропела на ухо. Способность Исты петь в любых условиях вызывала уважение. Марта сделала большой глоток, чуть не выбив себе зуб бутылкой. Иста, нахально улыбнувшись, прижалась к спине ламорца и устроила раскрытые ладони на его бедрах. Он с усмешкой к ней обернулся и несколько раз качнулся вперед-назад, вскинув руку над головой. Звякнули браслеты, блеснув разноцветными искрами на свету. Марта снова глотнула пива, внезапно поймав себя на том, что кивала в такт мелодии. Она слышала звук?! Звон в ушах исчез! Да и рука больше не дрожала. Это потому что на нее внимания не обращали? Ламорец с Истой все танцевали, вызывая вопли восторга у публики. Марта смотрела на бессовестную соблазнительную улыбку, на черные глаза и очень-очень узкие штаны, смотрела и ощущала какое-то веселое волнение. Как будто попала на запретную территорию, где неизвестно что делать, но очень хочется остаться. Хмыкнув под нос, Марта покосилась на комм, выключив напоминание о вылете через десять часов. Она собиралась отдохнуть перед полетом, но вполне могла выспаться на корабле за Гранью. Ламорец с Истой танцевали, музыка играла, Марта тихо и незаметно сидела за дальним столиком. *** Будильник напомнил дендронеллу. Марта со стоном хлопнула по комму, прерывая бодрую мелодию, и едва подавила подлое желание спрятаться под подушку и доспать. Работа требовала жертв. И соблюдения расписания. Марта сползла с кровати и поплелась умываться, костеря вчерашнюю себя последними словами. Холодная вода и горячий кофе вернули иллюзию хорошего настроения. Ладно уж, она и правда могла выспаться в любое время полета, а заставлять себя ждать было последним делом. Бросив взгляд на обзорные экраны с видом на величественную черную пирамиду, Марта улыбнулась. Пора было оформлять вылет. На Пристани работал Лафт. Значит, успел вернуться до ее отлета. От этой мысли на душе стало так светло и радостно, что Марта не смогла подавить улыбку. А ведь наверняка Лафт даже не отдохнул с дороги, пошел на Пристань, чтобы точно успеть попрощаться. — Ты вернулся! — Марта радостно склонила голову к плечу. — А ты улетаешь, — с неопределенной улыбкой посмотрел на нее Лафт. — Я скоро вернусь, — пообещала она. — Аскорсия, Аджилакос — и снова тут. Лафт кивнул, набирая команды на терминале. — Успела отдохнуть в одиночестве? — спросил он. Спросил без задней мысли, просто чтобы убедиться, что Марта не скучала без его компании. В голове тут же возник самый яркий образ из клуба. Соблазнительная улыбка, черные глаза, плавные движения бедер. Марта не сразу поняла, почему Лафт вдруг застыл и ошарашено уставился на нее, а когда осознала — покраснела до самых ушей и отвернулась, надеясь провалиться сквозь землю. Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Дерьмовая эмпатия! Лафт, естественно, расхохотался, пугая очередь на вылет и заставляя Марту мечтать об умении испаряться. Она сбежит с этой планеты и не вернется! Иначе Лафт будет смеяться над ней до скончания веков! — Познакомилась с Фисто? — спросил он, все еще смеясь. — С кем? — хмуро буркнула Марта, не отрывая глаз от своих кроссовок. — Ламорец в клубе, — пояснил Лафт, довольно разглядывая опущенную голову девушки. — Значит, его зовут Фисто, — промямлила себе под нос Марта, мысленно умоляя Лафта отпустить ее, наконец. Нериторец сжалился, нажимая код разрешения отстыковки. — Буду тебя ждать, — бросил он в спину девушки, ускоряющей шаг с каждой секундой, — нам есть, что обсудить на берегу! — Ха-ха! — Марта практически выбежала с Пристани и даже не обернулась, взлетая по трапу в корабль. Запрыгнув в пилотское кресло, она на секунду зажмурилась. Ну вот, ей действительно придется говорить о ламорце с Лафтом! Придется, ведь он не отстанет, а она… слишком дорожит их дружбой, чтобы игнорировать или сбегать от ответа. По спине пробежалась холодная дрожь. Лафт занял в ее жизни важное место. Настолько важное, что она готова отодвинуть в сторону свое смущение. На что еще она готова ради него? Стараясь не думать об этом, Марта подняла корабль и нырнула в радужную Грань. *** Лафт даже не пришел ее встречать. Марта зачарованно попялилась на незнакомого нериторца с почти египетскими глазами на щеках и порадовалась, что успела просочиться на Пристань раньше ориентурца с непропорционально крупной головой и внимательными карими глазами. Он оформлял вылет огромной яхты. Корабль был невероятно красивым, притягивающим внимание и безумно дорогим. А еще требующим длительного досмотра, и все в очереди после ориентурца успели смириться с неизбежным ожиданием. Марта вышла в город, со вздохом покосилась на комм и отправилась за едой. Лафт наверняка уже знал, что она прилетела, и ждал ее. Посадив флаер и захватив коробки, Марта впервые поймала себя на том, что старается отдалить неизбежный разговор. Прикусив губу, она решительно направилась к фигуре сидящего нериторца. Чем быстрее эта неприятная часть их общения закончится, тем лучше. Ну посмеется он над ней, как будто до этого они друг над другом не смеялись! Ветер подул в спину, бросая волосы в лицо. Марта вздрогнула, мотнув головой. — Надолго? — хитро усмехнулся Лафт, повернувшись к ней. Он принял коробки и поделился половиной энергетического одеяла, предлагая присесть рядом. Такие делали на Вилае — покрывали вещи тонким слоем отталкивающего поля. Запачкать подобное одеяло становилось невозможным, оно не грелось и не остывало. Удобно. — Наверно, — неуверенно ответила Марта. Она не хотела признаваться, что длительность ее пребывания на Нериторе напрямую зависела от их разговора. Да что же такое! Она до боли стиснула кулаки, боясь увидеть, что руки дрожали. — Не буду я тебя на эмоции разводить, — буркнул Лафт, специально отвернувшись и вскрыв упаковку с едой. — А что тебя на Фисто повело, так это нормально. На него всех ведет. Марта вскинула на него глаза и чуть не задохнулась от прилива воздуха в легких. Между ними ничего не изменилось, они все еще оставались друзьями, и Лафт не собирался безжалостно ковыряться в ее переживаниях. Вернее, собирался, но не настолько жестоко, как она успела себе надумать. Разные, слишком разные. Но они старались понять друг друга. Марта улыбнулась, почувствовав, как непривычно растянулись губы. Она что, с прошлого своего визита нормально не улыбалась?! Зарывшись в свою коробку с едой, она тихонько толкнула Лафта в плечо. Он обещал не разводить ее на эмоции, но ему же этого хотелось. Марта покосилась в глаза вопросительно поднявшего брови Лафта. За время нескольких общих закатов она поняла, что с ним можно было обсудить что угодно. Даже ламорца в клубе. — Он забавный, — все-таки призналась она, чувствуя отголоски смущения. Хотя бы не удушающая паника, спасибо. — Он тебе понравился! — тут же восторженно сверкнул глазами Лафт. — Правда, забавным его никто еще не называл. — Он… интересный, — Марта закинула в рот любимые фасторийские фрукты и задвигала челюстями, воскрешая в памяти ощущения из клуба. — Я до этого не встречала ламорцев. Лафт хмыкнул. — Он всем нравится. Тебе же понравился? Марта кивнула. Особенно ей понравилось, что он ее даже не заметил. — Аурой мимоходом зацепил — и уже целая толпа собралась. — И улыбкой, — тихо поправила Марта. Все-таки того ламорца хотелось просто вспоминать, без давления расовых особенностей. Аура значила не все. — О да, — Лафт ухмыльнулся со знанием дела. Марта прикусила губы. Раз уж она раскрывала карты, то и Лафт мог поделиться с ней своим опытом. — И что, он может соблазнить любого? — недоверчиво спросила она, изо всех сил борясь со смущением. — Фисто? Любого со сходным строением и метаболизмом. Хотя знаний ему хватает, чтобы доставить пару счастливых мгновений вообще любому виду. — А чем, хм, чем Фисто занимается? — Марта покосилась на нериторца. — Себя он не продает, если ты про это, — немного напряженно улыбнулся Лафт, а потом задумался. — Обычно. — Обычно? — вскинула брови Марта. — Разве что ему самому этого хочется, — он криво улыбнулся. — Продать себя? — не поверила девушка. — Повыполнять чьи-то приказы, — неопределенно взмахнул рукой Лафт. — Но он никогда не делает того, чего действительно не хочет. — Ага, — глубокомысленно выдавила Марта, засыпая в рот целую горсть фруктов. Наверное, к ламорцу стояла очередь с предложениями ему поприказывать. Ну хоть немного. — Видишь вон ту яхту? — Лафт показал в сторону Пристани. Среди прочих кораблей уже виденная яхта выделялась яркими огнями и скользящей красотой очертаний. Даже издалека было понятно, что она была безумно дорогой, а устраиваемые на ней вечеринки приносили хозяину неслыханный доход. — Это его корабль. — Его?! — Марта аж привстала, во все глаза рассматривая переливающуюся яхту. Над ней как раз засияли огни фейерверков. — Да, у него около десятка таких, — пожал плечами Лафт. — И он танцует в клубе? — не поверила Марта. — Он же ламорец, ему это необходимо, — уставился на нее нериторец. — Танцевать?! — Чтобы его желали, — вкрадчиво ответил Лафт, чуть приближаясь к ней. — Это что-то вроде… жизненно-важной подпитки для их расы. Как еда. У людей такого нет? — Предпочитаем питаться этим, — Марта потрясла почти пустой коробкой. Лафт рассмеялся, а потом вдруг замолчал и посмотрел на нее почти серьезно. — Что, он больше тебе не нравится? — спросил он, вглядываясь в глаза. — Больше его не хочешь? — А его можно не хотеть? — удивилась Марта, чувствуя под вопросом нечто большее. — Он же сплошной ходячий секс. Ходячий, танцующий и улыбающийся! Если можно его не хотеть, то научи как! Лафт снова рассмеялся, как будто расслабленно. Что он хотел увидеть в выражении ее лица? Какую эмоцию ждал? Марта прикусила губу. — А вы с ним, ну, близко знакомы? — Близко, — так ухмыльнулся Лафт, что пояснений не потребовалось. Марта хмыкнула, чувствуя за него искреннюю радость. — Ты к нему по-особенному относишься, — заметила она. — По-особенному? — поднял брови Лафт. — Вы встречаетесь? — осторожно уточнила Марта. — Когда он на Нериторе, конечно, встречаемся, — кивнул Лафт, а потом на нее покосился. — Но ты вкладываешь в это понятие не простые встречи, да? Это те самые ваши «отношения»? Марта улыбнулась. — Ты о нем беспокоишься, — уклончиво пояснила она. — Да, вселенная полна опасностей, — пожал плечами Лафт. — Это один из показателей тех самых «отношений». Беспокоиться друг за друга, желать только хорошего, поддерживать, радовать… быть рядом даже в плохом настроении. Лафт надолго задумался. — Получается, что у меня «отношения» почти со всеми, с кем я хотя бы немного знаком. — А много среди этих знакомых тех, кого ты бы не хотел потерять? Лафт посмотрел на нее. — Много ли тех, по кому ты стал бы скучать или горевать, если бы с ними случилось что-то плохое? — Марта неловко отвела взгляд и повторила его же слова. — Вселенная полна опасностей. Чьи опасности ты мог бы считать своими? Лафт вдруг выпрямился и посмотрел в сторону сверкающей яхты, на его лице отчетливо промелькнула растерянность. — У меня никогда не было отношений, — пробормотал он. — Я не знаю, как в них быть. — Ты гениальный ученый, — хмыкнула Марта, — нет ничего, в чем ты бы не разобрался! Лафт неожиданно грустно что-то пробормотал себе под нос, а Марта вдруг вспомнила рассказы о самых первых испытаниях Грани. Тогда погибли нериторцы-испытатели. И вряд ли им было лучше от осознания, что потом Грань стала кому-то понятна. Отношения не просто сложный механизм, который можно разобрать и собрать обратно. При их испытаниях тоже могут быть пострадавшие. — Из меня плохой советчик по отношениям, — выдавила Марта, облизав губы. Зачем она вообще затеяла этот разговор? — Думаю, ты и сам прекрасно справляешься, раз вам обоим хорошо. Лафт хмыкнул уже веселее. — Могу вас познакомить, — предложил он. — Нет, — искренне отказалась Марта. — Я наоборот буду обходить его по бо-о-ольшой дуге, чтобы даже мельком его аурой не задело. — С чего это? — удивился Лафт. — Потому что в его присутствии не могу за себя отвечать, — ответила Марта, осторожно подбирая слова. В груди холодным скользким щупальцем шевельнулся застарелый страх, и даже воспоминание о танце не сделало его менее неприятным. — А я предпочитаю всегда быть уверенной в своих решениях — что это именно мои решения. — Он не заставит тебя сделать что-то против твоих желаний, — уверенно и спокойно заявил Лафт. — И все же — нет, — покачала головой девушка, запивая еду обычной водой и глядя на горизонт. Лафт не стал настаивать, и она была ему за это благодарна. *** Вызов от Терри дошел до Марты на Ориентуре. Ей снова потребовалось перевезти какое-то необычное растение. Марта, недобро прищурившись, поинтересовалась, не допрыгалась ли дендронелла? Откусила ненужные пальцы? Или что-то еще неудачливому кавалеру? Терри искренне возмутилась такому предположению и начала рассказывать о проекте, в котором работала. Что-то про растения-гиганты, растущие только в определенных условиях. Терри эти условия обнаружила, но для чистоты эксперимента ей было необходимо отвезти образец на родную планету растения. — Оно хоть в грузовой отсек поместится? — обреченно уточнила Марта, постукивая пальцем по экрану терминала, через который они разговаривали. — Конечно! — так радостно просияла Терри, что захотелось срочно отказаться. Наверняка ведь у растения имелся «несущественный» подвох. — Прилетай скорее, а то долго сдерживать рост не получится. Вот и подвох. — Ладно, — вздохнула Марта, так и не высказав все, что вертелось на языке. — Пошла готовиться, — помахала ладонью Терри и отключилась. Терминал тут же издевательски засветился заказами на разные планеты. Марта поморщилась и вышла из системы, все равно она не могла теперь брать другие грузы. Вдруг бесценный гигант Терри не поместится. Главное, чтобы пилоту места хватило, мысленно махнула рукой Марта. Зато потом она могла бы снова прилететь на Неритор. Улыбнувшись своим мыслям, она отправилась на Пристань оформлять вылет. *** Конар-Ксикания как всегда встречала жарой и огромным солнцем. Марта с удовольствием подставила ему смазанные защитным кремом руки. Было бы забавно загореть, а потом сравнить цвет кожи с лапищей Лафта, традиционно бледной. Терри в этот раз встречать не пришла (интересная дендронелла уже росла дома, а люди — создания самые обыкновенные и способные добраться до места назначения самостоятельно), поэтому Марта спокойно прогулялась под солнцем, всего один раз спрятавшись в обдуваемой тени. Модуль знакомо пикнул, пропуская гостью, робот-пылесос тут же осмотрел обувь и на всякий случай пробежался вдоль порога. — Привет! — радостно воскликнула Терри, выныривая из круговой голограммы с пометками. Видимо, занималась расчетами. Или отчетами. — Рада тебя видеть! Она крепко обняла Марту, заставив напрячься и задержать дыхание, но тут же вернулась к своим заметкам. — Пытаюсь систематизировать свои эксперименты, — пояснила она, взлохматив кудряшки на затылке. — Только представь! Если все получится, мы сможем почти мгновенно ускорять рост растений, а еще делать их плоды достаточно крупными! Это позволит справиться с голодом! Даже на отсталых и больных планетах! — Это потрясающе, — искренне сказала Марта, вспоминая тощих мальчишек с Проколы. — Ты молодец. Она огляделась и тут же уткнулась взглядом в подросшую дендронеллу. Та явно узнала бывшую попутчицу и распушилась, добираясь жгутиками до потолка. — Слушай, а она тебя однажды не съест? — спросила Марта, не отводя взгляда от гипнотически покачивающегося растения. — Ну что ты, — отмахнулась Терри, — она душка. Терри, не глядя, протянула руку и провела кончиком пальца у набухшего соцветия. Дендронелла утробно застрекотала. Марта хмыкнула, подумав, что на нее благодушие растения точно не распространялось и ночью ходить по модулю придется крайне осторожно. Терри вдруг свернула все голографические окна и уставилась на Марту. — Пойдем, я тебе покажу, что у меня получилось! Отказываться было бессмысленно, поэтому они вместе прошли в теплицы, и Марта замерла на втором шаге внутри. Пол теплицы оказался разделен на две части, и одна половина была разобрана, в ней вырыли глубокую яму, из которой росло огромное дерево со спиралевидными ветками и тонкими длинными листьями. Дерево упиралось в потолок и явно собиралось в ближайшем будущем поднять его вместе с теплицей, Терри и всей планетой. — И как мы вот это запихнем в мой корабль? — упавшим голосом спросила Марта, задрав голову. — О! — рассмеялась Терри. — Не переживай, это мой опытный образец, его никуда не нужно везти. А вот тут его ростки. Их всего тридцать пять, так что даже трети твоего грузового отсека не займут. Она указала на вереницу одинаково подрезанных веточек длиной в локоть, воткнутых в прозрачные кубы с землей. — И как быстро вот это, — Марта ткнула пальцем в ростки и обернулась к дереву, — превращается вон в то? — Нужно несколько дней и определенные условия, — Терри успокаивающе подняла вверх ладони. — Ничего не происходит мгновенно! Честно! — Но ты со мной не полетишь, — хмыкнула Марта, складывая на груди руки. — Я не могу! Эксперимент еще не закончен! — Округлила честные глаза Терри, любовно оборачиваясь к гигантскому растению. — И почему я на это соглашаюсь?.. — Потому что ты душка! — радостно улыбнулась Терри. Кудряшки взвились волной, в них застрял продолговатый листик. — Смотри, мы распределим каждый экземпляр в отдельный куб, который затормозит все процессы. На всякий случай. Комм Терри пискнул сообщением. — О, как раз сейчас и закончим с консервированием образцов! — воскликнула она, открывая внешние двери теплицы. Внутрь вплыли крупные пушистые шары. Они натуральным образом парили в воздухе, видимо, используя магнитное поле планеты, чтобы летать. Наверное, кататься наподобие колобков им не нравилось. — Это митилляне, — бросила через плечо Терри, протягивая ближайшему иномирцу куб с растением. — Они помогают мне с упаковкой. Митиллянин выпустил из своего тела щуп, провел им вдоль куба сверху и словно заполнил пустое пространство прозрачной и быстро застывающей жидкостью. — Они умеют создавать некоторые виды материи, поэтому их помощь неоценима в строительстве. — Они до сих пор не улетели? — нахмурилась Марта, вспоминая, что заказ от иномирцев все еще висел в базе терминала. — Пассажирские корабли для них слишком большие. Расовая агорафобия. А маленькие частные перевозчики отказываются из-за их… особенностей. — Хм, — помрачнела Марта. — Ты что, предлагаешь мне их подвезти? Терри удивленно отвлеклась от создания очередного куба. — Нет, тебе же придется сначала их отвезти, а потом уже мои образцы, — она недовольно поджала губы. — Но заплатят они хорошо. Марта моргнула и хмыкнула. — До какой планеты вам нужно? — повернулась она к шарам. — Ближайшая. — Создатели. — Грани. Марта слегка подвисла, пытаясь соединить в голове ответы от митиллян, говорящих по очереди. — У них коллективный разум, — усмехнулась Терри, рассматривая закрытый куб со всех сторон и протягивая следующий. — Сложно говорить одному представителю за всех, поэтому делят задачу на каждого в равной степени. — Значит, Неритор? — На всякий случай уточнила Марта. Шары возбужденно запрыгали в воздухе. — Открыли Грань. — Путешествия. — Большая удача. — Молодцы. — Хорошая планета. Один митиллянин вдруг подкатился прямо к ногам Марты и невесомо провел жгутиком над курткой. На пол упала пуговица. — Землянка. — Хороший. — Перевозчик. Терри скривила кислую рожицу, поправляя свернувшийся листок растения в кубе. Марта со вздохом подняла пуговицу. Надо же, точно такая, как остальные. — Чем вы питаетесь? — обреченно спросила она. — Мне придется дозаказать продукты… — Кровь. — Мясо. — Восстанавливаются. — После работы. — Солнце. — Энергия. — Рост. Митилляне запульсировали, впервые показавшись не пушистыми, а колючими. — Х-хорошо, — выдавила Марта, переглянувшись с Терри. Та пожала плечами, больше переживая за задержку своего бесценного груза. — Нет солнца. — Смерть. Митилляне грустно сдулись. — Лаааадно, включу яркое освещение, — пообещала Марта. Так вот почему митилляне не могли путешествовать через Грань на большие расстояния. Нет солнца, значит. — Свет хорошо. — Но смерть. — Я привезу вас на Неритор, — Марта кивнула, представляя веселое путешествие с медленно умирающими без солнца шарами и грузовым отсеком, полным растительных бомб. Она внесла в комм данные о пассажирах и зависла, не зная, как передать им сведения о своем корабле. — Отлет через двенадцать земных часов, вас это устраивает? — Вполне. — Устраивает. — Улетаем. — Быстро. — Радость. К Марте подкатился один митиллянин и протянул довольно крупный отросток с вживленным монитором. Марта сглотнула и скинула на него данные о будущем полете. Митилляне запульсировали и вылетели из теплицы. Марта задумчиво потерла подбородок. *** — Только не задерживайся на Нериторе! — Терри нервно приплясывала в очереди на Пристань. В этот раз она решила проводить Марту. И свой груз. Они уже расставили кубы с растениями и даже рассадили иномирцев в жилой части корабля, осталось только оформить вылет. — Ты же сама мне митиллян навязала. — А вот и нет! — вспыхнула Терри. — Может, ты их на Аджилакосе высадишь? Всего ведь на пять с половиной часов дальше лететь… — Ага, и они мне не заплатят, а потом еще и неустойку стребуют, — хмыкнула Марта. — Да не беспокойся ты так за свои цветочки. Мы летим на Неритор, что там может случиться? — Они не цветущие, — буркнула Терри, — а ты в любом месте приключения найти можешь. Марта покачала головой и бросила взгляд на пракса, стоящего в очереди перед ними. Эта раса была из самых закрытых во вселенной. Их планета, Праксия, считалась самой негостеприимной, и Марта не понаслышке это знала. Приезжих метили крупными голографическими изображениями, заставляли носить маячки местонахождения и пускали только в некоторые огороженные территории. Более того, на этой планете запрещалось любое иномирное вмешательство. Деньги — только местные, технологии — только разобранные и пересозданные на Праксии, даже медикаменты — только произведенные на планете. Одна Пристань оставалась полностью и неизменно иномирной и свои тайны не раскрывала. — Не волнуйся, я просто высажу пассажиров и тут же улечу, десяти минут не пройдет, — пообещала Марта. Терри лишь вздохнула. Пракс, до этого стоявший неподвижно, качнулся вперед, выходя к терминалу для досмотра. Он выглядел человекоподобно, но Марта точно знала, что эта раса могла менять свои формы. Еще они не признавали одежду из ткани, а их кожа ярко-желтого цвета могла растягиваться и сминаться в любом месте, что позволяло обходиться без карманов, рюкзаков и сумок. Все свое ношу с собой в буквальном смысле. У конаксиканца, работавшего на Пристани, грустно обвис трепещущий язык. Праксы не только переделывали все иномирное под себя, но и крайне негативно относились к обязательным процедурам перед перелетами. Ты обыскиваешь меня — я обыскиваю тебя. Конарксиканец послушно позволил желтой руке пройтись по своей объемной одежде, а потом и по терминалу Пристани. Марта вздрогнула. Она успела заметить, как из желтого запястья выскочило нечто ярко-оранжевое. — Ты это видела? — спросила она шепотом у Терри. — Что? — удивленно обернулась та. Марта прикусила губу и нахмурилась. Пракса оформили на вылет, он совершенно спокойно вышел к кораблям. — Не надо! — проскулила Терри, оставаясь за перегородкой провожающих. Марта предпочла не услышать, к тому же подошла ее очередь. Отвечая на стандартные вопросы и протягивая для сканирования комм на руке, она все никак не могла оторвать взгляда от терминала Пристани. Надежная конструкция даже выглядела монолитной, но неизвестный оранжевый прибор вполне мог найти незаметную глазу лазейку. Его же для такого и создавали, да? А вдруг он собьет координаты взлетающего корабля?! Марта прикусила губу и все-таки нагнулась посмотреть за монитором терминала. Конарксиканец тут же нервно постарался отодвинуть ее. — У вас там что-то есть! — Марта ткнула в небольшого оранжевого то ли паука, то ли расплющенного осьминога, присосавшегося к обшивке тонкими лапками. — Что это?! — взвизгнул конарксиканец. — Что ты подсунула?! — Это не я! — возмутилась Марта. — Пракс передо мной что-то подкинул… — Ты обнаружила — ты виновата! — безапелляционно заявил конарксиканец и тут же нажал тревожную кнопку. Выходы мгновенно заблокировались, монитор терминала засветился синим. Марта даже сквозь стекло, отгораживавшее комнату отправления, услышала, как отчаянно застонала Терри. Наверное, митилляне, ожидавшие у трапа корабля, тоже взгрустнули. Конарксиканец сурово сложил руки на груди. Марта скопировала его позу, едва удержавшись, чтобы и язык не высунуть. Очередь на Пристань заволновалась, забурчала разными голосами. Марта лишь подумала, что пракс вполне себе успеет улететь, пока здесь все разбираются. К счастью, долго ждать не пришлось. Уже через пять минут на Пристани появился МОЗер в полном облачении. — Что случилось? — Обнаружена попытка проникновения в систему! — конарксиканец обличительно тукнул рукой в сторону терминала. МОЗер наклонился и долго рассматривал странный оранжевый прибор, а потом достал из кармана длинный черный щуп. И ткнул им в паука. Тот отвалился, заставив Марту и конарксиканца отшатнуться. МОЗер аккуратно сложил щуп кольцом и поместил внутрь неизвестный прибор. Тут же сработали энергетические зажимы, обернув добычу полем. Теперь, по идее, прибор пракса не мог ничего сделать. МОЗер поднял забрало, и у Марты радостно забилось сердце, это был Гил-на. — Это не я! — воодушевленно заявила она. — Она нашла! — вклинился конарксиканец. Гил-на с тяжелым вздохом потер глаз на лбу. — В терминале же есть логи сканирования, — посмотрел он на конарксиканца. — Проверьте, у кого была эта штука. Парень удивленно опустил сложенные руки, его язык, возмущенно полоскавшийся в воздухе, повис. Он быстро подошел к терминалу и начал вводить коды. Потом еще. Еще. — У землянки этой штуки с собой не было, — недовольно буркнул он. Марта облегченно и радостно выдохнула. — У пракса тоже, — закончил конарксиканец. Марта нахмурилась, сжав зубы, чтобы не сказать что-нибудь, что снова вызовет разборки и задержки. Терри и так чуть на стенку не лезла. — Значит, никто не виноват, — решил Гил-на, снова повертев прибор в пальцах. — А вам следует внимательнее следить за проверкой на Пристани. Конарксиканец втянул язык и хмуро согласился. — Попутной радуги, — Гил-на повернулся к Марте, едва удержавшись, чтобы не закатить все глаза разом. — Спасибо! — искренне прошептала она. — Я бы пожелал тебе больше не вляпываться в подобные ситуации, но не буду, — хмыкнул он, неловко взмахнув рукой с прибором. — Что ты с этим сделаешь? — Марта покосилась на энергозажимы. — Уничтожу, — пожал плечами Гил-на. — Мы всегда уничтожаем подобные механизмы. — Слушай, — Марта посмотрела ему в глаза. — А можно я его заберу? Я лечу на Неритор, могу сдать его для проверки. Там хотя бы разберутся, что именно пытались сделать с Пристанью. Вдруг не только с этой такое произошло. — Если Пристани перестанут работать, случится катастрофа, — задумчиво кивнул Гил-на, а потом протянул прибор явно с облегчением, что не придется разбираться. — Держи. — Спасибо! Марта аккуратно взяла зажимы двумя пальцами. Оставалось надеяться, что до Неритора они случайно не отключатся, и это неизвестное изобретение не заползет куда-нибудь в корабле… Постаравшись даже не поворачиваться в сторону провожающих — Терри явно прожигала в ней дыру возмущенным взглядом — Марта улыбнулась и побежала к кораблю. *** Митилляне оказались вполне терпимыми пассажирами. Да, ради них приходилось постоянно держать включенным освещение, но в основном они мирно лежали на второй койке или прыгали по полу, лишившись возможности летать. Марта даже временами забывала о их присутствии, пока чуть не запиналась о кого-нибудь. Растения подозрительно тихо стояли в грузовом отсеке, прибор пракса, затаившись, лежал на полке и сбежать не пытался. Полет оставался самым обычным. Под конец путешествия митилляне явно заволновались. Им то ли не хватало света, то ли они переживали в ожидании посадки, но двигаться они стали более резко и почти забыли о неподвижности, постоянно либо катаясь, либо подпрыгивая. Марту это нервировало, но не сильно. Она села за штурвал задолго до выхода из Грани и на всякий случай проверила все-все системы. Они работали исправно. А вот перед самым спуском на Неритор привычная радуга на экране вдруг залилась зеленью, словно передумав вести корабль по своему курсу. Марта насторожилась и слегка скинула скорость. Она не помнила, чтобы случалось что-то подобное, да и на неисправность двигателя радужное мерцание не было похоже — словно с другой стороны Грани кто-то закрывал дверь. — Опасность! — Нет солнца! — Смерть! — Успокойтесь! — крикнула Марта, вцепившись в штурвал и стараясь не обращать внимание на мельтешащих пассажиров. Радуга вновь позеленела и, что еще хуже, — вильнула в сторону. Выход в мир нериторцев мог быть закрыт, а до ближайшего лететь пришлось бы не меньше пяти часов. Пассажиры Марты явно находились на грани паники, они бы просто не перенесли такое путешествие. Или его бы не перенесла сама Марта. Она прикусила губы и сбавила скорость до минимума, отключив системы автоконтроля Грани. До рези в глазах всматриваясь в нестабильную радугу Грани, Марта ждала единственного шанса на выход. И он случился. Радуга выправилась, собираясь в следующую же секунду вновь вильнуть в сторону, но Марта уже пустила корабль на максимальной скорости, выворачивая штурвал. Митилляне завопили все разом и словно заполнили собой все помещение корабля, скача по стенам и немного по Марте. Спасибо, что на обзорные экраны не кидались. Марта сжала зубы и до боли вцепилась в штурвал — выход из Грани ожидался через три секунды. Две. Одну.