Квест

После напряженных первых минут, когда мышцы приходят в тонус, а дайвер — в себя, наступает короткая передышка. Она обманывает, заставляет стартовать следующую смену без страха вылететь из квеста на полпути, без победы. Главное, нести свою правду с собой, разделять квест и жизнь. Поставить заслон, который не пошатнется от зрелища чужой смерти или обманчивой прелести выдуманного мира. Поэтому Антон держался за пакостное ощущение холодного геля, в котором покоилось его тело, за холодный блеск иглы в забитом потемневшем предплечье. Часть дайверов эту дилемму сознательно отрицали. Наполняли не самую интересную жизнь красками, которые щедро предлагало погружение. И Арсений, кажется, был из тех, кто жадно питался обеими реальностями во всей их полноте, страхе и красоте. Антон принял его выбор. Поднялся из ванны, на дрожащих ногах дошел до сушилки и замотался в пушистое белое полотенце. Он не был сибаритом, но каждый месяц исправно откладывал сумму на приличную прачечную. Чтобы полотенца всегда были свежими и пахли так хорошо, что после квеста непременно хотелось бы вернуться в настоящую квартиру жить свою настоящую жизнь. Антон дал себе зарок в течение недели тестировать только квесты попроще. Те, что казуальнее, безопаснее и длительностью поменьше. В них словно бы само погружение было не таким глубоким, и сознание пребывало в легкой полудреме. Антон даже выпросил у Дрона возможность открытой панели, чтобы лучше следить за временем и видеть карту. Да что там, панель позволяла даже переговариваться с лучшим другом прямо во время работы. Дима Поз, взвешенный и знакомый до последней интонации, обещался выходить на тестирование синхронно с Антоном, поэтому большую часть времени давал и такую нужную поддержку, и ощущение, что в очередном безликом квесте Антон не один. Видимо, Дрон решил, что послаблений достаточно, и каждый раз подбрасывал своим подопечным из ряда вон слабые сюжеты. Пока Антон в экшн-квестах искал резиновую свинью-пищалку в кукольном доме размером с башню в Москва сити, Дима фоново жаловался на игры вроде “три в ряд” со взрывающимися зловонными бомбами. Когда Антон морщился дурацким заданиям на шоколадной фабрике (“Дим, я два часа декорировал торты как из Инстаграма. Два часа, Дим! Розочками маргариновыми. Боже, ну и отстой, неужели это нравится младшеклассницам?”), выискивая баги во взаимодействии с мелкими объектами и проверяя качество скина на полигонах жидких субстанций, Дима отвечал ему той же монетой. В красках описывал шахматный поединок на доске вдвое крупнее обычной (Шаст, а что за прикол, когда король черный один, а королев две? Антон, она ко мне пошла! Она смеется, блин, Шаст, мне что ей отвечать? Шаст, у нее херня какая-то под подолом!”), искал косяки в космических пятнашках и следил за соблюдением теории вероятности в квесте, полностью посвященном паленым фокусам. К выходным Антон охладел к коротким бессюжетным играм. По вечерам, когда гель переставал щипать глаза, а мышцы ног больше не заходились внезапной мелкой дрожью, он ложился в кровать, складывал на груди руки и подолгу пялился в потолок. “Я как овощ,” — признавался он Диме, когда объяснял, почему не готов засесть в скайпе с бутылкой пива и пересказывать, не останавливаясь, старые байки, пьянея от одних воспоминаний. Словно фотоальбом листаешь. И тогда Дима сказал: “Возвращайся на парные квесты, Шаст”. Сказал: “Мы с тобой знаем, ты на соло прохождениях заплесневеешь. У меня Катька с Савиной, мне соло в самый раз. Я нормально дружу с логичным и предсказуемым. А ты себе, Шаст, не ври. Тебе трэш нужен позарез, как средство теперешнего выживания”. Антон походил с этой мыслью еще пару смен и попросил Дрона о новом парном прохождении. Дрон выслушал молча, только хмыкал время от времени, когда Антон запинался, подбирая нужные слова. — Вот и славно. Ближайший свободный квест могу запустить через десять минут. Приготовь два пакета глюкозы. Оксану предупрежу. Антон ради такого даже с кровати приподнялся, разнял ладони, сложенные замком. Словно пес, почуявший новый таинственный запах и готовый ринуться в самую гущу леса, лишь бы достать. Изловить и побороть. — Кто в команде? Эдичка-медведичка? Азамат? — Ты разве не слышал? Азамат перевелся в том месяце. Ушел на бумажную работу, нервишки бережет, — Дрон в гарнитуре зевнул. Они все с трудом просыпались и вставали к шести утра, когда сознание еще свежее, пластичное и проще идет на контакт с гидрогелем. — А дайвера ты знаешь. Граф наш питерский, Арсений Сергеевич. Антон отчего-то ответил Дрону кивком, хоть Дрон и не видел, завершил звонок и поплелся в ванную. С предыдущего погружения в ванной оставались куски смарт гидрогеля, впитавшие в себя остатки воды и почти ссохшиеся. Из шкафа под раковиной Антон достал десятикилограммовый пакет с сухим составом, лопатку и начал закидывать порошок в ванную, прибавив горячей воды. Антон, как человек, знающий цену деньгам, расходовал запасы геля экономно. Одну порцию смеси мог растянуть на несколько раз, лишь бы не переплачивать Дрону, а уже если быть до конца точным, его прямому боссу Стасу, лишний процент из зарплаты. Пока наполнялась вода, пригнал в комнату стойку для пакетов с глюкозой. Чистое, пахнущее кондиционером полотенце и домашний халат положил около бортика ванной. Зашел в гель, теперь источающий горячие пары с едва уловимым химическим душком, и надел на лицо кислородную маску. Ведь главное в работе тестировщика не соображалка и даже не выносливость. Главное — подготовка. Легко задохнуться, если тело бессознательно дернется, и маска соскользнет с лица. Легко не проснуться, если забыл подпитать мозги необходимым количеством сахара. Он откинул голову на силиконовую подушку на присосках, сполз чуть пониже. Гидрогель шептал что-то успокаивающее и знакомое, пока не покрыл его с головой. — Начнем? Антон взвился. Это ж надо так пугать сразу после погружения. — Твою мать, Арс, я думал, я тут один! Антон стоял на каменном языке, вытянутом узком уступе, словно парящем над горным хребтом. Порода тянулась, кренясь и сжимаясь грубыми складками, всюду, насколько хватало глаз. В центре горного кольца лежало озеро. Поверхности воды не мог дотронуться ни ветер, ни ветви низко склоненных сосен, которые обнимали ее, расположившись особняком, словно надменные матроны в пышных зеленых одеждах. Арсений на пробу ткнул камни у подножия языка тяжелым берцем. После пары неудачных попыток валун поменьше поддался. С гулом съехал со своего места. В скале открылся тайник размером с банковскую ячейку. Арсений, став на корточки, запустил в тайник руку и выудил металлические снасти. Антон присвистнул. — Видел начало квеста на концепт-артах с месяц назад, — объяснил Арсений и вручил один комплект снастей Антону. — Что это вообще такое? Антон повращал в руках гладкую металлическую основу и складной каркас. Каркас, освобожденный от холщовых ниток, смазанно лязгнул магнитами и сложился в длинную палку, изгибом напоминающую человеческий позвоночник. — А это, Шаст, наш пропуск на другую сторону. Сбегаем за гору? — В смысле, за гору? Она вон, — Антон махнул рукой на озеро и гнутые сосны, — закольцована. Может, надо спуститься к воде? — И потратить два часа времени впустую, — рассыпался смехом Арсений. — Погоди, помогу надеть скелет, одному неудобно. Он помудрил со снастями еще немного и положил Антону на спину изогнутую палку, что-то сзади прищелкнул, и торс Антона обняли металлические спицы. На ноги он помог надеть еще один комплект, состоящий из основной палки и спиц потолще. — Пояс наденешь сам, окей? — сказал Арсений и довольно споро собрал снасти и для себя. Антону только осталось отжать утопленные в каркасе кнопки, которые выпускали на волю тонкую алюминиевую поддержку. Арсений с горем пополам повел его руку за своей спиной, на ощупь пытаясь показать, где располагаются защелки. Следом надел пояс с тяжелой пряжкой. — Архаика какая-то, — в сердцах сказал Антон. — Знаешь, как команда разработчиков любит ретро-фильмы? Летал уже на гиперскоростной тачке? — А должен был? — Не знаю. Не я смены раздаю, — Арсений принялся делать простейшую растяжку: поприседал, сделал пару махов руками. Антон не понял, повторять ли за ним или забить. — Я с другом проходил эту историю. Там ребята что-то серьезно напутали с математикой. Тачка без обогрева шла очень высоко над уровнем моря, и мы подмерзли чутка. Обогревателя в тачке никто не предусмотрел. — То есть — “чутка подмерзли”? — У напарника мизинец почернел и отвалился после пятнадцатого часа, — махнул Арсений, но, как только заметил вытянувшееся лицо Антона, добавил. — В целом, квест для второго этапа тестирования был сносный. Минимум багов. — Ага. И пальцев — меньше, чем обычно. Антон переминался с ноги на ногу, и тут до него постепенно стало доходить, в чем соль снастей. Тело начало потряхивать, словно какой-то невидимый механизм внутри него пробудился и вот-вот был готов вырваться наружу. — Ох, не нравится мне это. — Будет весело, — улыбнулся Арсений. Антон поверил. На счет три они оба хорошенько оттолкнулись от песчаной поверхности языка в мелких сосновых иголках, склонились перед махиной горного хребта и понеслись прямо на него. Секунда, две. Столкновение неминуемо. Антон бодро перебирал ногами, сощурился и — словно поменял точку опоры. После первого шага в отвесную гору корпус тела завалился назад, Антон застыл в полупадении. А потом снасти и каркас под спиной словно ожили, зажужжали тихо и многоголосо, подхватили Антона у поясницы, поддержали бока, не дали разъехаться ступням в разные стороны. И повели наверх. Антон заорал во всю глотку. Арсений победно заулюлюкал, как болельщик на футбольном матче. Их тела петляли вдоль каменных расщелин и выступов, набирая скорость. Из-под подошв со скрежетом осыпался камень. В лоб Антону прилетела галька, которая выбилась из снастей Арсения. Тогда Антон согнул корпус сильнее, подражая фигуристам на дорожках, и принялся наращивать скорость, чтобы угнаться за вышедшим вперед Арсением. Каркас под ногами в угоду гонки начал вести себя агрессивнее. Металлические шпоры у пяток теперь врезАлись в камень, как нож в масло, а пружинящая основа кидала Антона наверх. Он нащупал баланс между моментами полета и резкого приземления, поравнялся с Арсением, поймав его смазанную чокнутую улыбку. Отвесная гонка была на грани со сном, до того невероятно было мчаться по породе, сбивая по пути мелкий пробивающийся кустарник, а оглядываясь, видеть за своей спиной далекий и холодный блеск озера. Антон наконец-то опередил Арсения, вскидывая вверх руки в победном жесте. И Арсений, сущий ребенок, накинулся на него сзади, и опрокинулся вперед вместе с Антоном. Стало страшно до одури, но подпорки Антона выдержали, не сорвались. Комком тел и металлических штырей они нырнули в сизый туман, который обнимал сомкнутую каменную горловину. Гонка оборвалась. В тумане, толком ничего не разбирая, Антон сделал последний прыжок, но снасти не подались. Их жужжание смолкло, и он упал, заваливаясь на бок. Еще метров десять его протащило по земле. Металлические шпоры на ногах вспарывали землю, работая тормозами. Приземление не из приятных. Рядом охнул Арсений. — Живой? Помощь нужна? — Антон заозирался по сторонам, пытаясь уловить, откуда шел его голос. — Ушиб колено. А так порядок. Антон с трудом отстегнул снасти и зашарил ладонью по комковатой прелой земле. Арсений поймал его за локоть и подтянул к себе. — Мы выбрались на плато? — спросил Антон. — Думаю, что так. И раз уж квест называется “Властелин тайного города”... — Нам нужно найти тайный город, — закончил за него Антон. — Только ни черта, блин, не видно. На мили вперед простирался сплошной ватный туман. Воздух был по-горному разреженный, влажный. Дышалось с трудом. — Предлагаю двигаться по прямой. Куда-нибудь да выйдем, — предложил Арсений. — Открытые пространства в квестах минут за тридцать можно пройти, если не предусмотрен транспорт. Через час уверенности в Арсении поубавилось. Чтобы не потеряться, они с Антоном шли, взявшись за руки. Ладони Антона начали покрываться липким потом. Футболка под кожаным плащом взмокла насквозь и намертво прилипла к спине. Арсений уверял, что уж ему-то не холодно, но его рука очевидно заходилась тремором. Антон сжал ее сильнее, давая понять, что он все еще рядом: — Мы выберемся, — убежденно сказал Антон. — И не из такого дерьма находили выход. Помнишь вулкан? Арсений неопределенно промычал. Лица его не было видно. В тумане плыло лишь его плечо, словно отделенное от хозяина. — Тот, с синей лавой, — продолжил приободренный Антон, — Никогда бы не поверил, что из обычного мопеда можно выжать такую скорость. Но ты как-то его разогнал. Я тогда дико боялся, что ебнусь с заднего сиденья и тебя за собой потяну. — Антон, — после паузы прохрипел Арсений. — У меня э… Небольшая паника. Антон закашлялся. — Не расслышал. Что ты говоришь? Гребанный туман… Рука Арсения напряглась и потянула Антона вниз. — Эй, Арс? Арс, — позвал Антон. Он присел на корточки, и свалившийся кулем Арсений обвился телом вокруг Антоновых ног. Лицо его исказилось как от головной боли, а изо рта пошла пена. Почти такая же белая, как туман, который застилал землю с едва пробивающейся молодой травой. “Баг или фича?”, — успел подумать про себя Антон. А потом почувствовал тот самый укол боли в висках. Смарт гидрогель мог внушать игрокам и не такое. Поэтому, когда подписываешься на квест, будь готов, что все дерьмо, которое в тебе есть, так или иначе может вырваться наружу. Если создатели квеста такой поворот, конечно, запланировали. “Точно фича”, — решил Антон и тут его понесло. Слова буквально сами вырывались наружу. — Не выходи из комнаты, — задекларировал Антон, отплевываясь от пены, которая, побурлив в желудке, потоком пошла наверх. — Не совершай ошибку! Заебался есть одни макароны, не могу больше! Боюсь открывать дверь курьерам! Почему все отказываются оставлять пакеты на коврике? Не мог заснуть целую неделю! Иногда думаю об Ире, а Ира обо мне — нет! Антон от скользкого ужаса вцепился в Арсовы щиколотки. А где-то у его берцев сжимался в таком же припадке Арсений. На него туман действовал, кажется, сильнее. Между звуками рвоты Антон различил его тихие бессвязные стенания. — Желтые очки от темноты, — бормотал Арсений без остановки. — Не люблю темноту. Не хочу обратно. Не хочу… Словесный понос все не иссякал. Антон жаловался на невкусные макароны “Каждый день”, а Арсений сетовал на желтые очки. Ни в одном квесте Антон его в таких не видел, но почему-то сейчас живо представлял. Образ Арсения в очках смешивался с масляными макаронами и заставлял Антона избавляться от пены и остатков еды в желудке с неудержимой силой. И когда начало казаться, что его тошнит уже не обедом, а чистой желчью, под носом оказались чьи-то голые ступни с липкими ошметками земли. Один в один хоббитские. Но хоббитов не существует, подумал Антон на исходе последней вспышки сознания. И тогда чужая ладонь вложила ему в рот пучок зелени, приказав жевать. Антон заработал челюстями. На вкус зелень оказалась чем-то вроде местной версии кинзы. Кислая и вонючая, как старый носок. Рвота больше не подступала к горлу, а голова прочистилась. Продолжать драть глотку, выкрикивая разнокалиберные откровения, больше не хотелось. Какое же облегчение. Антон встал на четвереньки и принялся шарить по земле. Арсений нашелся тут же. Его все еще тошнило, но он послушно жевал пучок зелени и больше не рассказывал про очки. Они встретились взглядами и без слов сошлись на том, что Дрон и его команда опять обосралась: в таком виде эту часть квеста на релизе никто увидеть не должен. — И нечего так ор-рать, — сказал женский голос с необычным грудным грассированием. Антон отер ладонью лицо — надо же, блевал-то он, оказывается, до слез — и, подслеповато щурясь, поднялся на ноги. Колени дрожали, как у новорожденного олененка. “Господь, благослови NPC,” — обрадовался Антон и попытался изобразить улыбку. Мышцы еле поддавались: — Здрасьте. Мы тут гуляли и потерялись. Незнакомка неприязненно прицокнула языком. Пока они терялись и блевали, утренний туман успел немного разойтись. Видимость теперь была в пределах метра. Антон разглядел, что технически женщина была не совсем человеком. Безусловно, у нее было две руки, две ноги и даже пара глаз там, где им и полагалось быть. Но лицо ее было вылеплено совсем по другим лекалам. Совершенно черные, блестящие пуговки глаз сильнее выносились из глубины черепа, делая ее лицо по-детски любопытным. Натянутые к маленьким ушам скулы казались почти плоскими. Носогубной складки не было вовсе. Губы, больше походящие на рот обезьяны вроде макаки или гамадрила, располагались на гладком выступе словно сами по себе. Седые волосы местная повязала пучком на макушке яйцевидной головы. Руки ее — или, может, обезьяньи лапы, кто знает, — прятались в домотканой накидке с широкими рукавами на манер кимоно. “Ох ты ж блядь нахуй,” — подумал про себя Антон. Но главное, что глаза добрые, ведь так? — Чужаки, — сказала местная и покачала головой. Пучок сник, выстрелив вверх выбившейся жесткой прядью. — Белые мужчины. — О, — слабо обрадовался Антон. — И какие у вас соображения по поводу культуры насилия? — Культура у нас так себе. Батат плохой в этом сезоне. Не советую брать его на базаре. Речевая импровизация на троечку, отметил Антон. Но для сюжетного NPC, который должен отвечать лишь за транспорт, сгодится. Арсений, отошедший от рвоты, похоже, думал о том же самом: — Добросите нас до затерянного города? — Так он же затерянный. Почем я знаю, где он? — вскинула бритые брови женщина. — До деревни довезу. Дальше как-нибудь сами. После приветственного тумана они были согласны и на деревню. Местная, подсвечивая себе путь ручным фонарем с бьющимися внутри светляками, который отлично гнал от себя дымку, провела их к повозке. Запряжена в нее была маленькая пони с бородкой, такой же седой и курчавой, как волосы женщины. Словно бы они провели столько лет бок о бок, что нечаянно стали друг на друга похожи. Антон с Арсением запрыгнули назад к тюкам с пахучей кинзой, сложенным аккуратными рядками. Женщина закрепила фонарь на длинной жерди перед мордой подружки-пони, причмокнула, и повозка, кренясь то вправо то влево, заскрипела и снялась с места. Антон достал из внутреннего кармана блокнот с огрызком карандаша и принялся за краткий отчет, чтобы не терять времени после пробуждения. Синхронизация переносила записи из квеста прямиком на облачное хранилище, что было чрезвычайно удобно для всех дайверов-тестировщиков. Где-то под боком завозился Арсений. — Можешь не отвечать на мой вопрос, — начал он без обиняков. — Понятно, что команда пережала функционал тумана, и ни один реальный игрок не стал бы озвучивать то, что говорили мы. — Но? — не отрываясь от записей, спросил Антон. — Но почему ты питаешься одними макаронами? Антон округлил глаза и прыснул от неожиданности. Смеялся, потому что смех всегда помогал ему снять напряжение. И в жизни, и в квестах. — Тебе только это интересно? — Не только, но… Макароны — самое безопасное, разве нет? — Типа того, — после паузы откликнулся Антон. Конечно, ему не хотелось рассказывать. Не хотелось делить это с кем-то еще. Но было бы ребячеством не признать: он научился доверять Арсению. За прошедший год и почти три десятка квестов, что они прошли вместе, Арсений ни разу его доверие, пусть и вынужденное, внутриигровое, не обманул. — Макароны — самый дешевый способ прокормиться, если совсем не умеешь готовить, — просто сказал Антон. — Мне нужны деньги. Если честно, я давно и более-менее успешно вылезаю из долгов. — Жилье? — Бизнес. Мне было двадцать три, я еще жил в Воронеже. Я в VR-теме варюсь давно, как-то самой собой завертелось. Отучился на менеджера, но офис — не мое, я к моменту диплома уже буквально жил в виртуальной реальности. — Знакомо, — тихо ответил Арсений. — Ну я и решил, нафига идти в наем, если я могу купить лицензию на технологию и немного ее… Дополнить. Тогда еще не было гидрогеля, все еблись с очками и пластмассовыми контроллерами по старинке. Да ты и сам помнишь. А мне хотелось все это изменить, на другой уровень поднять. Начал с того, что у людей взял денег под проценты. Нужно было серваки оплачивать, кодить командой. Деньги улетали, я брал еще. Хотелось, знаешь, не помещать людей в заранее распланированный мир, как тут, костыли выдумывать, сюжеты, а сделать так, чтобы сознание участников достраивало историю само. Само ее как бы регулировало. — В чем разница? — Вообще другой уровень, Арс, — тряхнул головой Антон. Как же тогда все казалось осязаемо, как достижимо, — Особенно когда стали патентовать гидрогель, который облегчил соединение с серверами и коннект между участниками сессий. Только представь: никакой отладки, никаких, блин, сбрендивших туманов. Гель взаимодействует только с участниками без головной программы. Все внутри системы ровно по тебе, без косяков. Мозг формирует историю, которая подойдет для игрока, как перчатка. Никакого ПТСР после встречи с ебанными хвостатыми пришельцами. Потому что гидрогель считывает тебя, а ты поставляешь ему основу для визуальных образов. Вот так просто. — Почему не выгорело? — спросил Арсений. — Деньги кончились, я не успел допилить проект. В сыром виде на рынок его выпускать было нельзя, а продавать я сам отказался. Это мое детище. Моя разработка. Я тогда убитый был — пиздец. Спасибо Стасу, который меня вывез. Буквально и фигурально. Вытащил из полной жопы, позвал работать в Москву. Ты ведь знаешь, что программисты Клаб Продакшн получают меньше раза в полтора, чем дайверы? Ну вот я четвертый год и сижу на тестировании, каждую копейку откладываю. — Это по-прежнему крутая идея. И ее все еще можно докрутить, — Арсений сжал плечо Антона. Заглянул в глаза, и Антон изумился: Арсений понимал. И решение не продавать понимал, и юношеский максимализм “сам придумал, сам сделаю”. Стас, когда услышал, крутил пальцем у виска. Димка только развел руками — не получилось, двигайся дальше. А Арсений даже не думал ни сочувствовать жалостливо, ни списывать все на молодость. Тугой узел в животе Антона разжался. Дышать стало проще. И поэтому он решился задать встречный вопрос. Попросить откровенность за откровенность: — Почему ты говорил про очки желтые там, в тумане? Пони за их спинами норовисто всхрапнул и остановился. Свет, рисовавший профиль Арсения гротескным ядовито-желтым светом, качнулся в последний раз и погас. Арсений выдохнул, извиняющеся улыбнулся: — В другой раз. Кажется, мы на месте. — Уходите, уходите, — поторопила их женщина и сама слезла с козел. Боялась, что ее кто-то может увидеть с чужаками. — И запомните: не злите властелина города. Он этого ой как не любит. — Так вы же говорили, что ничего про него не знаете, — удивился Антон и слез с тюков с зеленью. — Где город находится, не знаю. А предупредить вас — чай несложно. Женщина подхватила два свежих тюка и засеменила, не оглядываясь, к стоящей особняком мазанке. Антон с Арсением зашагали той же тропинкой. Путь вел в долину, утопленую в пышной листве со змеями лиан, облюбовавшими здешний тропический лес. После спуска мазанок стало больше. Каждая — со своим крошечным двориком и крошечным тявкающим псом. Местная детвора, похожая на стаю всклокоченных обезьянок, играла в петанк, бросая на игровое поле белый зазубренный камень. — Пиздец идиллия. Я как в 2D стратегию попал. Это комьюнити надо прокачать с первобытно-общинного строя до феодальной империи, или я что-то неправильно понял? — проворчал Антон. — Ну хочешь, поиграй с пацанами в камушки, пока я на рынок сгоняю, — предложил Арсений. Иногда он напоминал Антону эдакого заправского папашку, хотя сам Арсений, конечно, не признался бы. — Э нет, я с тобой. Несмотря на пастораль, которая убаюкивала тревожное чувство не хуже снотворного, проходить сквозь деревню, напарываясь на косые взгляды, было не таким уж приятным занятием. Туземцы охотно отрывались от возни в огородах, игры в марракеш и вычесывания галдящих мохнатых собак, похожих на рыжие злобные шары, только чтобы изучить чужаков и их черные наряды. Туго зашнурованные высокие берцы у них, предпочитающих обувке ходьбу по земле голыми ногами, вызывали особенную подозрительность. Арсений каждому, с кем встречался глазами, улыбался или отвешивал полупоклон. Антон, наплевав на все, ходил мрачнее тучи. — Мне тут не нравится, — пожевав губы, признался он Арсению. — А мне нравится. Смотри, какие крутые пёсели. — Ну и заведи себе такого. На шпицев наших похожи. — Не могу, — серьезно ответил Арсений. — Я не лажу с собаками. К счастью, пытка шпицами закончилась. Они входили на территорию рынка. Впрочем, рынок — это звучало даже гордо для десятка прилавков, уставленных фруктами и нехитрым безделушками на продажу, под аляпистыми тканевыми навесами. — Поспрашивай, не проведет ли кто нас в город. А я пока здесь все разведаю, — попросил Арсений и нырнул под цветастую занавесь у прилавка не то с абрикосами, не то со сливами. В такие моменты Арсений походил на ищейку, которой обязательно нужно найти самое интересное. Самый короткий путь до точки. Самого говорливого NPC. Самый крутой лут. Да даже самую приличную снарягу среди сущего хлама находил в их дуэте именно Арсений. Глаза у него горели дьявольским огнем, хоть костер разводи. Антон порой задумывался, легко ли существовать рядом с таким человеком в реальном мире. С тем, кто несется, не разбирая дороги, восхищается каждой букашкой и всегда немного слишком активный. Слишком живой. От местных торгашей Антон много чего вызнал, но все не по делу. И про красивый водопад на юге (“Тебе, бледненькому, в самый раз”), и про модных нынче оранжевых псов (“Яркие, как апельсины, но как одна морда поднимет в ночи вой — не спать потом всей округе”) и даже про леди, которая свезла их в деревню (“А мы вообще не знаем, откуда она взялась. Глядь — а мазанка уже стоит. Торгует баба вонючим табаком. Зато покуришь, хорошо так становится на душе, тепло. Как от апельсиновой собаки, только дрыхнешь потом — дюже спокойно, ничем не побудить”). Из всех бесед Антон вынес ровно одно: баба с пони барыжит убойной версией местной ганджи. Если бы не необходимость завершить квест прежде, чем глюкоза перестанет питать его мозги, настоящие, всамделишные, Антон и правда бы не отказался от пары часов в гамаке, в уюте и спокойствии. С апельсиновой собакой и ганджевой чудо-кинзой. Пока Антон фантазировал свои фантазии о наркотиках и долгожданном отпуске, Арсений возник за его спиной, хлопнул по плечу и протянул ком ярких тряпок, из-под которых поблескивал начищенный эфес холодного оружия. — Это что? — аккуратно спросил Антон, попятившись. — Будем сливаться с пространством, — пояснил Арсений. — Местная одежда. Выменял на берцы и блокнотик. Антон опустил взгляд: обуви на Арсении действительно не было. Носков тоже. — На блокнотик он, блядь, выменял, — пробормотал Антон. Жилка дельца в Арсении его порой поражала. — Будем идти вдоль домов — становиться домами. Вдоль деревьев, блядь, деревьями. Еб твою мать, Арс, с тобой никакой травы не надо. — А трава тут, кстати, мягкая, — он пошевелил длинными пальцами на ногах. Антон решил не комментировать и сразу пойти переодеваться. — Что-нибудь выяснил? — спросил Арсений за занавесью, пока они меняли одежду. — Не-а, — Антон просунул голову в странный балахон. На груди запАх, под ним — белая сорочка, похожая на исподнее века эдак восемнадцатого. Разрабы, небось, сдернули с учебника по истории моды. Знал Антон все их секретные ходы. — А тебе что местные рассказывали? — Про комбучу тутошнюю, — принялся перечислять Арсений. — Про то, что школу мелким строить собираются. Про водопад красивый пара человек сказала. Типа, сходи, глянь, самое красивое место в округе. — О! — завопил Антон и одернул перегородку-занавеску. Арсений в оранжевых — этот цвет был тут явно в топе по всем фронтам, — штанах с длиннющей мотней застыл с рубахой в руках: — Ты чего? — Мне тоже о водопаде талдычили, мол, такой клевый, что уссаться можно. — Но мы же не будем и вправду там ссать? — спросил Арсений. И, стряхнув оцепенение, быстро запустил руки в широкие рукава. — Ссать не будем. Будем проход в город искать. На том и решили. До водопада на юге от деревни добирались пешим, пусть и не самым легким ходом. Выручала сабля, которую Арсений выменял то ли на берцы, то ли на носки — отчего-то Антон представлял их непременно нелепой расцветки. Лес, пропитанный сыростью, особым запахом спор и прелой терпкой земли, отдающей в нос, выглядел безнадежно непроходимым. Антон с Арсением по очереди прорубали себе путь вперед. Лианы поддавались неохотно. Больше всего они походили на морские узлы, связанные в стельку пьяным моряком. Попадались и запутанные клубки, и спирали из двух-трех веток-долгожителей, которые совсем одеревенели, сделавшись серо-седыми. Арсений рассекал их экономными короткими ударами. Размахивать саблей направо и налево, как сперва принялся Антон, не было никакого резона. Только птиц спугнули. Блестя в полутьме оперением, стая снялась с дерева, в которое Антон на излете угодил лезвием, и беззвучно скрылась в листве. Полая, замкнутая кронами деревьев тишина давила на барабанные перепонки. И пока Арсений рубил проход, тишина заставляла Антона за его спиной снова и снова возвращаться в тянущее, одинокое состояние после пробуждений. Когда лежишь смятым бумажным журавликом в остывшей воде. Когда гидрогель медленно, но верно убивает слизистую, и ни черта не разглядишь кроме лампочки без плафона под самым потолком, всю в пыли, которую нету времени и сил протереть. Когда отворачиваешься к стене, надеясь, что сегодня, именно сегодня ночью, не приснится ничего отвратительного. Антон шел по тропе будто не своими ногами. Не сводил взгляда с Арсениевой спины с неровным треугольником пота на рубахе. Арсений будто что-то почувствовал. Обернулся, чтобы немного передохнуть и стереть влагу со лба. Улыбнулся буднично, ничего особенного в улыбку не вкладывая. Сощурил светлые глаза и протянул умотавшемуся Антону кожаный мешок с водой: — Держи. Попей. Антон разлепил онемевшие, враз ссохшиеся губы и в ответ только кивнул, присосавшись к мешку. — Ну че, жжем-сечем? — насмешливо спросил его Арсений. Антон пил воду жадно, хотя еще минуту назад никакой жажды даже не чувствовал. — Спички-то не потерял? Антон мотнул головой: — В кармане. Со мной. — Ты за ними приглядывай. Арсений принял из рук Антона мешок и вслед за ним сделал пару щедрых глотков. Заткнув мешок пробкой, вдруг вытянулся в струнку. Даже на цыпочки привстал. Антона его привычки большого ребенка давно не удивляли. — Слышу, — сказал Арсений. — Как у меня в животе вода бурлит? — Антон доверительно наклонился к Арсению. — Я тоже. Тот только отмахнулся. После короткой передышки заработал саблей активнее: — Да нет, я водопад слышу. Он рядом! Мы идем правильно. Антона, конечно, поражала самоотверженность Арсения. А порой раздражала. — С тебя пока хватит. Меняй, — Антон вручил ему мешок с остатками питья, а сам взялся за саблю. Рубить пришлось еще прилично, но Арсений оказался прав. Шум водопада приближался. Становился крепче, обрастал гулом и плотностью. Антон на этот долгожданный галдеж рвался, радуясь сломанной тишине. Лианы становились все тоньше и покладистей. А на последних шагах и вовсе вились только понизу, молоденькие и зеленые. Жирная земля под ногами смешалась с мелкой галькой, сбросила последние ростки лиан и вьюнков и расцвела кустарниками с красными глянцевитыми ягодами. Есть они их, конечно же, не стали. Влажная тьма сменилась холодным светом, а водопад вступил сонмом труб и ударных, отбивая бесконечный пенный ритм. Арсений победно сжал кулаки. Выбрались. — Только что теперь делать? — почесал затылок Антон. — Тут, блин, пусто. Думаешь, надо искать тайник, как тогда, вначале? — Разрабы вряд ли повторились. Арсений успел обойти небольшой горный подмосток вдоль и поперек. На пару ступеней ниже бушевала вода, которую приходилось перекрикивать. Антон уселся на уступе, свесил ноги под щекочущие брызги и вовсю протирал ранки на ладонях местной чудо-травой. Великим мастером сабли ему, конечно, не стать. Арсений хлопнул его по плечу, оперевшись грудью на Антонову спину, и заговорщически предложил: — Давай прыгнем? — Сдурел? Нам вход искать надо. Мы сюда не прохлаждаться пришли. У меня, по расчетам, пошел второй пакет глюкозы. Пора ноги в руки и… — Шаст, — Арсений сжал его плечи сильнее. Уговаривать он умел и не стеснялся этого. — Тут невысоко, от силы метров семь. Тебе не хочется разве? Антон опустил взгляд на белый шипящий поток в обрамлении мшистых гигантов-валунов, который мог раньше видеть разве что в качестве обоев на рабочем столе. Красиво. — Да хочется, — сказал Антон. — Все мне хочется. Упасть в эту бесконечную пену, в бесконечное многоголосое пение. Сбросить с себя груз темного леса, который жрал, заставлял увязать в земле и кряхтеть от напряжения. Скорее смыть с кожи напугавшее его чувство. — Ну и чего тогда? Хочешь — делай. Бес Арсений. Дьявол. — На счет три, — скомандовал бесячий бес. Антон скинул прилипший к телу и провонявший потом халат, оставшись в одной исподней рубашке. Арсений показывал пальцы. Антон заволновался. На счет кинулся, прыгая на своих дылдянских палках с обрыва. Арсения он боковым зрением не видел и зря. Потому что Арсений вцепился ему в бок и на весе собственного тела придал падению дополнительной скорости. Антон завопил утробно и страшно. Арсений орал просто так. Комком тел они тяжело врезались в воду, пошли вниз, теряя остатки кислорода. Разнялись уже под толщей воды и начали всплывать, помогая себе руками и ногами. Антон выплыл на поверхность, закашлялся надсадно, хватая раскрытым ртом воздух. Арсений поднялся рядом, убрал со лба челку, весь раскрасневшийся. Делает — не думает. Антон, глядя на него, заржал. Арсений заржал тоже, сплевывая воду. — Ну ты и дурак, — с чувством сказал Антон. Арсений только плечами, видными из-под воды, качнул и откинулся на спину, опустил голову на воду. — Небо такое светлое, — сказал он невпопад. Антон открыл было рот, чтобы проехаться по его совсем непоэтичной рассеянности, но бросил взгляд на горные ступени у водопада и осекся. Ступеней больше не было. Водопад по-прежнему стучал струями, вливаясь в горный бассейн, но обстановка вокруг изменилась. Света действительно стало больше. Суши стало больше тоже. — Что это за место? — заозирался Антон и сделал полный круг в воде. Арсений неотрывно смотрел на берег: — Мы нашли. Мы нашли его.