Крылья Ангела

      Вернувшись в пещеру, я устроила Люциферу бойкот. Ясно дала понять пернатому, что не собираюсь вести с ним никакие диалоги на тему демонов, ангелов и тому подобного. Мерзко, конечно, — поссориться из-за ничего, из-за ничтожного пустяка в последний день. Но ведь глупо предполагать, что после поцелуя всё будет, как в сказках: мятное масло, лепестки роз, ароматные свечи…       Он по-прежнему слуга Сатаны. Он называет его господином. Он несёт ему дар в честь победы над врагом — врагом, про которого мне до конца ничего не известно, кроме имени. И, разве что, его болтовни, что он наплёл во время битвы. Генерал Западного Континента… и ирглит. Конечно же, не стоит и надеяться, что он растреплет свои секретики кому попало за просто так.       Надо сказать, хоть Люцифер и не пытался заговорить со мной, чувствуя мой негативный настрой, он силком стащил с меня драный лоскут, обвязывающий плечо, и обработал рану спиртом. Я сидела смирно, шипя от боли, пока Падший наносил клейкую мазь, едко пропахшую сборкой лечебных трав, а затем перевязывал чистыми лентами бинтов, затянув потуже узел. Оставшись довольным, он оставил меня в гордом одиночестве, больше не попробовавши заговорить.       Пока не наступит полночь, мы не сможем поговорить напрямую. Я не дождусь от него обещанного признания, а вместе с ним он либо избавится от меня, либо… Либо что? Сбежит от мести братца? Интересно, как же он это устроит. Гораздо проще убить и доставить мой труп, как трофей, господину, чем ныкаться от него с тем, кому боишься признаться в своих чувствах.       Но Падший отчаянно и упрямо делал вид, что у него всё под контролем. Я бы и сама в это поверила, если б не знала его так хорошо, как себя. Постоянно держал руки в карманах, расхаживал по пещере, взмахивал крыльями — признаки волнения налицо. Изредка его взгляд останавливался на мне — но затем он резко отводил его, словно пугался, смущался. Я не понимала ровным счётом ничего.       Хотелось спросить, о чём он думает, что у него в голове… Но обида на его выходку ещё не остыла. Мелочно — ныть из-за такой ерунды.       Только ведь я ненавижу лжецов и лицемеров.       Спустя несколько часов после встречи с ангелами, когда солнце перевалило далеко за полдень, Люцифер прекратил нервозно мерить шагами пещеру. Напряжённо замер, словно что-то решив про себя, и направился ко мне. Я в тот момент уже готова была простить Падшего, если б тот просто принёс мне хоть ягодку лесную: я изнывала от голода! Несколько дней во рту маковой росинки нет, скоро начну землю лопать комьями! — Мне нужно улететь на некоторое время, — коротко сказал Люцифер, сурово глядя на меня. — Куда? — Я ненадолго.       Как и при прошлом разговоре, серой тенью наползала на лицо скрытность. И абсолютно ясно становилось, что никакой едой не пахнет. — Я не понимаю, Люцифер, — разочарованно покачала головой я, вздохнув. — То ты пытаешься казаться неприступной крепостью, то подражаешь рыцарям Эмилии, лишь бы защитить меня от опасности и признаться в чём-то… И снова. Опять ты канул во мрак. Почему ты это делаешь? Почему меняешься на глазах? Ты можешь хоть раз быть… искренним?       Люцифер нетерпеливо вздохнул и протянул ко мне руки, нежно взяв моё лицо в свои ладони. Мне казалось, я видела в его глазах целый мир. Тоска, рвущая его сердце на части — и даже гнев, распаляющий щёки алым. Мне чудилось, ещё мгновение — и его волнительно пылающие губы коснутся моих в прощальном поцелуе…       Но этого не произошло. — Рам, прошу, не спрашивай ни о чём, — произнёс Падший, и горечь пронзила его голос. — Я улечу ненадолго, а как только вернусь, больше никогда и ни за что не покину тебя. Обещаю, что я навсегда останусь с тобой… Обещаю, Рам. Всё будет так, как мы захотим, и никто и ничто не сможет нам помешать… Я вернусь. Клянусь. — Да… Но куда, скажи.       Прошла секунда — секунда томительного молчания, прежде чем Люцифер отпустил моё лицо и хрипло молвил: — Не преследуй меня.       Он вышел из пещеры второпях, словно я и впрямь могла бежать за ним. Клубистые снежные облака скрыли его угольные крылья от меня, и я уже не могла различить его тёмного силуэта, только углубляясь в думы, какого же чёрта Люцифер так быстро удрал. И куда же он на самом деле спешил.       Должно быть, я смотрела ему вслед не меньше получаса. Глупо, верно. Но я почему-то думала только о его глазах. Не смеющихся, не гневящихся и не безразличных. В них отражалась боль. И он всячески подавлял её, разговаривая со мной. Что-то останавливало его от раскрытия души. Что-то, чего я понять не могла.       За сегодняшний день он умудрился уже дважды солгать: ничего не объяснить насчёт Дэн-Зэлла и сбежать из пещеры без объяснений. Он наверняка считает, что я приму это как должное. Но ошибается. Я не остановлюсь, пока не разгадаю его тайну. Пока не узнаю, почему братец так ненавидит Дэн-Зэлла и за что так страстно желал его смерти. Пока не пойму, почему Люцифер стал отдаляться от меня — уж не из-за будущего убийства?.. Если так, то я сама заточу его в святой круг…       И пока не смогу выкрутить наизнанку его истинные чувства.       Я вскоре сама стала расхаживать по пещере, напоминая недавно взвинченного Люцифера. У меня был нервный тик. Конечно же, и глаз дёргался! Вот, до чего я довела себя ожиданием возлюбленного. Тешила себя пустым обещанием: «Я улечу ненадолго». И думала, что Люцифер с минуты на минуту явится. А небеса были издевательски лазурны, очистившиеся от косматых облачков.       Я не паникёрша. Но сейчас мне было страшно. По-настоящему страшно.       В последний день договора я не хотела остаться одной. Люцифер наверняка отлучился ненадолго, но если свита братца будет рыскать неподалёку… Чёрт возьми, я не хочу думать, что произойдёт со мной. Ангелы уже провели эксперимент — не будем фокусничать во второй раз.       Я настолько погрузилась в собственные мысли, что не заметила, как на меня наползла чья-то тень.       В проходе пещеры, скрестив руки на груди, застыл бледнолицый юноша в кварцевой тунике. Его коротенькие светло-сиреневые волосы размётывались на ветру, а взгляд ореховых глаз прозорливо взирал на меня, сочетаясь с иронической усмешкой на персиковых устах.       За его спиной непринуждённо трепетали алебастровые ангельские крылья. — А ты кто такой? — обратилась к нему я, вздрогнув всем телом. — Отбился от стаи? Ещё один по мою душу? — Интуиция вас не подводит, милая леди, — усмехнулся незлобно ангел, пройдя в пещеру глубже. Голос был высок и мелодичен. — Милая леди?.. — Обороты казались странно знакомыми. — Я тебя знаю? — И да, и нет… — Тогда кто на этот раз? Судья? Или Правосудие? — О, для Пуриэля я слишком молод, а для Накира — слишком стар, — коротко посмеялся над собственной шуткой ангел. — Пожалуй, я тот, кто я есть. — Как понятно изъясняешься! — фыркнула я, заведя левую руку за спину. Неслышно в тишине мигнула алая вспышка на ладони. — Зачем ты пришёл? — Я пришёл забрать свои вещи. Вы позволите мне? — Вещи?.. У меня есть твои вещи? — Припомните, милая леди, — снова растянул губы в усмешке ангел, стрельнув насмешкой из глаз. — При прошлой встрече вы отчаянно уверяли, что нуждаетесь в них. И вы, и ваш спутник. А судя по сфере за вашей спиной, желаемого вы достигли… Так я могу их получить?       Стоило ангелу упомянуть про спутника и нужду в магии, как его просьба приобрела смысл. Казалось нереальным, что он смог измениться до неузнаваемости, всё же прошли считанные дни… Но, как ни крути, извечная ирония в его ореховых глазах осталась прежней. — Да быть не может… — Сфера погасла, растворившись в сыром воздухе, и я, выпучив глаза, ошарашено таращилась на старого знакомого, не в силах слово молвить. — Чёрт возьми, Ориэль?.. — Полагаю, что вы можете меня так звать, юная леди, — улыбнулся искренней и доброжелательной улыбкой отступник, чуть склонив голову к плечу. — Но… Но как?! — Разве же это не очевидно? Возвращение силы дало мне, если так можно выразиться, пару бонусов. Как и, впрочем, вам с Падшим Ангелом. — Да, ты вернул силу, — возбуждённо соглашалась я, — но молодость!.. Дьявол меня подери, Ориэль, ты же был древним стариком! — Время на Орхэльме идёт иначе, — отыграв прищуром, ответил ангел. — Я не растерял своего истинного потенциала. Орхэльм лишь ускорил течение моей смертной жизни, но не сократил моего ангельского долголетия. Вы наблюдаете меня тем, кем я сосуществовал во времена нахождения в пантеоне Ангелов как Ангел Судеб Ориэль. Таким я был отправлен на Орхэльм.       Теперь он, не стесняясь, называет измерение своим именем, а себя — ангельским отступником. Раньше его устраивало наше неведение. Думаю, теперь ему прекрасно известно, что мы в курсе всех его тайн. — Могу ли я зайти? — Ориэль протиснулся вглубь пещеры, скрываясь под сталактитовым навесом. В руке его появилась вдруг спелая фиолетовая слива, пышущая садовым цветочным ароматом нектара. — Вы, верно, голодны, юная леди. Примите этот дар в плату.       Боязливо я приняла из рук ангела сливу — спелая кожица была бархатна, словно королевская ткань. Будто бы Ориэль мог подсунуть мне яд, я надкусила кусочек, пролив липкий желтоватый сок… и тут же сплюнула, откашливаясь от мерзопакостного привкуса болотной тины! — Что за дрянь, Ориэль! — выругалась я злобно. — Где ты это взял?! — Это важно? От этого изменится вкус? Или вы перестанете ощущать голод? — засыпал меня вопросами ангел, и я заткнулась.       Он прав. Есть мне нечего, а в радиусе ста миль лес кишит гоблинами или ангелами… Добыть еду крайне затруднительно. Так что-либо я подавлюсь фруктом, либо сдохну в голодных муках.       Через силу я заставила себя приникнуть к гадкой сливе. — К вам наведывались ангелы, милая леди? — учтиво поинтересовался Ориэль, сверкая глазками. — На пути сюда я повстречал множество ангельских перьев. Следы борьбы прилагались. Уж не вы ли постарались? — Всего чуть-чуть, — сдавленно буркнула я, подавившись соком. — Неужели ангельский эскорт покусился на вашу жизнь? — Да как будто тебе неизвестно, что ирглиты подлежат уничтожению. — О, мне это, положим, прекрасно известно, — задумчиво проговорил отступник, проводя рукой по замшелой стене. — На моих веках я пережил одно такой искоренение. Должен признать, не самое приятное зрелище, ведь то был младенец. Обошлись сурово и с родителями, ибо замешанные в тяжком преступлении обязаны быть покараны жестоко и… — Я не поняла, — выплюнула я сливу, — ты хочешь мне испортить аппетит до конца? — Ох, простите, милая леди, — оживлённо усмехнулся Ориэль, очнувшись от дум, и продолжил: — Я безумно счастлив, что вы избежали наказания, но не советовал бы вам забывать о встрече с… Кто же, позвольте поинтересоваться, вынес вам приговор? — Рагуил со свитой Правосудия… — Ох, неуже-ели! Приговор выносил сам Рагуил. Необычайно щедро с его стороны — отвлечься от битв ради девушки-полукровки. Цените это, юная леди. — Да ты издеваешься?! — вскричала я, наконец бросив эту дрянную сливу к чёртовой матери, прямиком в Ориэля! Но не попала, проклятье! — Он меня едва ли не убил! Я чудом договорилась с ним! И сама чуть не прикончила его в пылу страстей! — Понимаю, понимаю, — кивал, как болванчик, Ориэль. — Я выражаю лишь своё удивление, что мой названный брат Рагуил снизошёл до вынесения приговора, ибо обычно он настолько занят битвами, что не находит для этого времени… Но если он ушёл, значит, пришёл к компромиссу. Так просто он не отказывается от своей цели. — Я спасла ему жизнь, не убила, — гаркнула я, сдержав гнев. — Он сказал, что даёт слово ангельской чести. Не тронет меня. — Ах, ангельская честь… — Шибанул чем-то на прощанье. Но я надеюсь, что это не скажется на мне… Назвал это предосторожностью.       Ориэль загадочно молчал. Его карие глаза скрывали некую мысль, что он переваривал в своей ангельской голове… но мне, разумеется, озвучивать не собирался. Зато я решила воспользоваться случаем и поинтересоваться у Ангела Судеб, за что же он заработал себе такую популярность у своих белокрылых товарищей. — Тебя ненавидят ангелы, — сказала я, словно вскользь. — Когда свита Правосудия пыталась меня убить, зашла речь о тебе. Они обвинили Ангела Судеб Ориэля в предательстве и мятеже. — Ангелы говорили, что я веду грязную игру? — мигом очнулся Ориэль, самозабвенно усмехнувшись. — Ну, что-то вроде того… — Достопочтимые преувеличивают моё влияние на существ в Энтэ-Исла. Я могу изменять судьбы ограниченно и не в угоду себе. Конечно же, их судьбы зависят исключительно от них самих, ибо их судьба — их право. Я лишь указываю дороги, по которым они могут последовать. То же самое и с возвращением силы: я помогаю заблудшим душам стать прежними. Ангелы же ошибочно полагают, что моё вмешательство толкает людей, ангелов и демонов на открытое противодействие. Точно так же они считают, что я иду по стопам всем известного Люцифера, то бишь — противоречу мнению Небес и хочу пасть. Разумеется, нет. Я исполняю свою роль так, как я считаю нужным. А своей свободой люди распоряжаются сами. И, боюсь, не меня ангелам следует винить в неверном обращении. — Вас потому и заточили на Орхэльме? Чтобы избежать Падения? — догадалась я. — То было наказание и смертный приговор, — кивнул Ориэль с усмешкой. — Орхэльм — моё создание и сокровище — должно было быть под моей защитой. И я долгие годы не позволял демонам осквернить его, ожидая и собственной свободы… Но раз уж мы о ней заговорили, милая леди. — Вы хотите вернуть свои безделушки? Они здесь, где-то в углу. — Разумеется, их я также заберу. Но я пришёл сюда к Пашему Ангелу. — К Люциферу?.. — удивилась я. — Он-то какое отношение имеет к вашей свободе? — Совершенно прямое, милая леди! — развёл руками Ориэль, будто я сморозила какую-то чушь. — Мы заключили сделку на Орхэльме. Мои реликвии в обмен на мою свободу. — Так ты свободен! — буквально ткнула я пальцем в бывшего старика. — Не всё так просто, юная леди. Эта свобода не та, что вы привыкли воспринимать. Но помочь мне её обрести сможет лишь Падший Ангел. — И что, только он?.. Не я и никто другой? — Боюсь, что нет, — с хитрой усмешкой покачал головой отрицательно ангел.       Что-то он темнит. Не нравятся мне и его секретики, которые он тщательно вуалирует в своих высказываниях. Притворяется святошей, а на деле… Что, если ангелы были правы, и Ориэль замешан в чём-то ужасном? Вдруг его насмешка — жестокий оскал?.. Проклятье, он может быть хуже любого демона!.. Он даже обманом мог помочь нам!.. Только вот стольким он вернул силу с помощью этих реликвий… И, как говорили Ангелы, ради собственной выгоды?.. — Я вижу, вы подозреваете меня, — сквозил меня взглядом Ориэль. — Это неудивительно, ведь я с вами не откровенен. — Рада, что ты это понимаешь, — огрызнулась я. — Вам станет легче, милая леди, если я вам расскажу о причине? — Это что, подачка?!       Но Ориэль не обратил внимания на мой язвенный комментарий и пояснил: — Мне нужно уничтожить одну вещицу, а она, к моему глубочайшему сожалению, реагирует лишь на силу Падшего Ангела… Не буду утруждаться объяснять, как такое произошло. Она имеет ангельский источник, а сила Падшего Ангела насыщена демонической магией и обратной ангельской. Я уверен, что уничтожу этот предмет. — А зачем тебе его уничтожать? — сощурилась я подозрительно. — Что это такое вообще? — Боюсь, я пока не готов вам сказать… Вы увидите это. Когда я смогу договориться с Падшим Ангелом. Вы ведь сможете устроить нам встречу?.. Уверяю, что это безопасно для жизни каждого на Энтэ-Исла и не повредит даже муравью.       Чёрт возьми, я бы и их жизнь не доверила такому, как он!.. Если б только не его реликвии у нас в пещере. Он помог нам выкарабкаться, и мы по-прежнему ему обязаны. Так что… как ни крути, а он прав. Люцифер в долгу у этой старой занозы. И я надеюсь, что Ориэль не лжёт. Потому что если он — очередной лицемер… Падшему придётся стать в очередь, чтобы вырвать его сердце. — Его здесь нет, — понуро покачала головой я. — Он улетел. — И куда же, позвольте поинтересоваться, — протянул Ориэль любопытно. — Не знаю. Ему нужно было отлучиться, вот он и… — Но милая леди, мои дела не требуют отлагательств. Боюсь, что я нахожусь в розыске, а Рагуил был бы не против, если бы я присоединился к списку казнённых за предательство. Мне стоит поторопиться, прежде чем сядет солнце. Позвольте мне найти его прямо сейчас, иначе можно не успеть.       Ради всего святого, я и сама жаждала узнать, куда же направился мой разлюбезный Падший… Только как это сделает Ориэль, ничегошеньки о нём не зная? — И как ты его найдёшь? — сомнительно поинтересовалась я. — Есть ли у вас личные вещи Падшего Ангела?       Я сожалеюще пожала плечами, опуская голову. Мы ещё не дошли до того этапа, когда влюблённые дарят друг другу подарки на память. Да и уместно ли это в наше время?       Ничуть не раздосадованный Ориэль нашарил глазами в пещере свой ритуальный хлам, прислонённый к камню, и расплылся в блаженной улыбке. Словно плывя по земле, побрёл в ту сторону, и через мгновение я увидела, как он извлекает из вазы… чернильное перо Падшего! Люцифер полинял, что ли, пока меня излечивал от яда?! — Думаю, с этим мы его быстро найдём, — удовлетворённо молвил Ориэль и решительно направился к выходу. — Эй, а как же твои игрушки?! — вдогонку кричала ему я.       Впрочем, теперь это его мало волновало. Ангел убегал прочь от пещеры, устремляясь куда-то ввысь, а я непонятливо пялилась то на вазу с зеркалом, то на крылатого. Мелькнула мысль забыть об этом чудаке, ведь его зацикленность на Люцифере может плохо обернуться для меня.       Но я была слишком любопытной, чтобы остаться. И последовала за Ориэлем, расправив пушистые снежные крылья. Когда я оказалась в небесах, освещаемая медовыми лучами полуденного солнца, он уже скрылся далеко впереди. Только и видна была серебристо-лиловая макушка.       Я с остервенением разрывала воздух крыльями, несясь вперёд, словно преследуемая гончими псами. И, чёрт, я не могла догнать эту пернатую комету! Он был так увлечён своими поисками, держа у глаз перо Люцифера, как маяк, что не замечал преследователя! Мне до смерти хотелось запустить в него святой сферой — не смертельно, но болезненно! И ведь я практически сотворила её на ладони, если б только противный ангел не замедлил ход!       К тому времени, как Ориэль стал лететь на моём уровне, под нами уже не было леса. Вновь выжженные огнём деревья и лысые лужайки с ороговевшей коркой на земле вместо травы. Я пугливо взирала вниз и вспоминала Земли Демонов в воспоминаниях мамы. — Похоже, гоблины неплохо развлеклись здесь… — сказала я, наблюдая весь ужас осквернённой природы. — О, думаю, и ангелы приложили к этому руку, — насмешливо ухмыльнулся Ориэль. — Ангелы?.. Где же тогда трупы? Бессмертные демоны должны были их убить… Или они сбежали, а, Ориэль? — Милая леди переживает за бессмертие демонов? Полагаю, мне стоит успокоить вас. — Успокоить чем?!       Его иронический оскал — да пернатый шут просто издевается?! Я на нервах не могу понять, что делать с детишками Дэн-Зэлла, а он прикидывается старцем-мудрецом!.. Ой, он же им и был, всезнайка чёртов! — Я ведь тоже неплохо знаком с физиологией ирглитов. — Из его уст это слово звучало впервые. Жаль лишь, издёвка не угасла. — Их перья обладают невероятной мощью. Демоны готовы разодрать друг друга, только бы обладать ими. Их сыворотка — великий дар, спасение от Святой Силы Героя и ангелов… — Это я знаю и без тебя, — недовольно каркнула я, ибо ничего нового я не услышала. — Разумеется. Я слышал о демоне-экспериментаторе, что синтезировал сыворотку на ваших крыльях и крыльях иных ангелов. Боюсь, он заблуждается, думая, что она успешна. О да, сыворотка повышает способности в несколько раз. Спасает гоблинов и прочих демонов от… глупости? Полагаю, это слово не столько унизительно для них. Но она не исключает другого: привыкания. Сыворотка — наркотик, от которого невозможно избавиться, если принял разово. — Но Дэн-Зэлл говорил, что синтезировал сыворотку, которая даёт продолжительный эффект и не убивает демонов, — покачала головой я, впадая в сомнение. — Даёт — правда. Не убивает — истинно, — не отрицал Ориэль. — Однако почему ваши крылья не могут быть сразу растрачены на все экземпляры сыворотки?.. Во-первых, сыворотка имеет свой срок. Очень быстро испаряется, если она удачна. А во-вторых, демон не сможет прожить без сыворотки, единожды приняв её. Нет, конечно же, он не погибнет. Но как только действие сыворотки закончится, у пациента начнётся ломка, а любое воздействие Святой Силы окончится… Скажем, плачевно. — То есть, Дэн-Зэлл сохранил крылья… чтобы наплодить сыворотки? — ошалело переспросила я, не веря в то, что говорю.       Мне казалось странным, что шляпник истребил всю поляну лихара. Оказывается, то было не искоренение — заготовки для будущих тонн сыворотки… — Иначе его ждал бы проигрыш.       Проклятье! Значит, жабрастый ублюдок не избавлялся от моих крыльев! Верно, он никогда не уничтожил бы такой ценный товар. Он хранил крылья в башне, близ себя, я в этом уверена!.. Только к нашему приходу они исчезли, и как?! Зеленокожие уродцы исполнили последний приказ своего «отца»? Решили защитить драгоценность? Да они же не смогут самостоятельно изготовить сыворотку, и даже им мозгов не хватит грызть перья всухую! Не станут самоубиваться так легко.       Крылья исчезли у меня из-под носа, и совершенно ясно, что Дэн-Зэлл, нынешний мертвец, к их пропаже отношения точно не имеет. И если я правильно понимаю Ориэля, в скором времени демоны почувствуют недомогание… А будучи лишены сыворотки, не смогут противиться Святой Силе. И погибнут.       Неужели моя проблема так просто решается?.. — И как скоро проявятся эти последствия? — спросила я механически ангела. — Сутки или двое, — чересчур быстро ответил тот.       Меня настораживали его познания. Дэн-Зэлл знает меньше этого плута! А он берёт факты, словно из потолка! Я не готова прямо сейчас верить каждому слову Рагуила и его приспешников насчёт отступничества Ориэля. Но его багаж знаний слишком точит мою изъетую охотой душу. — Ты слишком много знаешь обо мне и моих крыльях, — сказала я, подозрительно косясь на ангела. — Откуда? — О, у меня… был опыт, — уклончиво ответил Ориэль, озорно улыбнувшись уголком рта. — Был опыт терзать ирглитов?!       Я же слышала от ангелов, что я не первый их ирглит на пути, а значит, немало уничтоженных невинных детей было!.. Да и сам Ориэль упоминал об «искоренении младенца». Не о нём ли сейчас речь?.. Только не говори мне, паршивый ангел, что младенец перед смертью претерпел мутации!       Искренне я желала подвергнуть ангела наистрашнейшим пыткам, чтобы вызнать побольше мутных секретиков, что он скрывает от меня. Но в самый ненужный момент он затормозил в воздухе, довольно вымолвив: — Мы на месте. Люцифер прямо под нами.       Всё же дымящаяся буро-коричневая корка земли не сменилась на лесистую зону. Сквозь облака еле-еле просачивались её очертания, и я хотела было рвануть вниз, чтобы поскорее увидеть ненаглядного Люцифера и узнать, что он замыслил без меня… но вредный ангел, цокнув языком, затормозил меня: — Прежде, чем мы спустимся, ответите на вопрос, милая леди? — Дьявол, только быстрее! — в нетерпении выругалась я. — Какие отношения обстоят между вами и Падшим Ангелом? Прошу ответить как можно честнее. — Да какое тебе дело?! — Орхэльм должен был сблизить вас… Это произошло? — настаивал на своём Ориэль, без стыда копаясь в моей душе.       Чёрт, он же абсолютно бестактный! — Мы с ним вместе! — назло ему рявкнула я. — Я люблю его! И это не обсуждается! — А он?.. — А он любит меня!.. Наверное. Наверняка, я не знаю. Но он обещал, что защитит. Клялся! — Клялся — это хорошо, — одобрительно покачал головой ангел. — Любовь — прекрасное чувство. Верю, что оно истинно… Не хотелось бы спускаться вниз, но я не могу пропустить такой встречи. Позвольте вашу ручку, милая леди.       Я нехотя протянула ангелу левую руку, и в то же мгновение нас окутал серебристый кокон, сотканный из невесомых нитей мерцающей Святой Силы. Мигнув раз, кокон быстро испарился, а ангел повёл меня на снижение.       Трудно было представить, что Люцифер мог забыть в этих искорёженных демонами землях. Искоренить новых? Или же нечто другое, подозрительное?.. Не хотела приплетать ему очередную авантюру, но такое место Падший мог выбрать не только для буйств или путешествий. Эти места идеально подходят для пряток или… встреч?..       Когда мы оказались на земле, я застала Люцифера не одного. Напротив него спиной ко мне стоял беловласый демон в малахитовом плаще с хвостом скорпиона. Он прожигал взглядом землю у ног Люцифера.       Альсиэль! Что забыл здесь этот выродок?! Он устроил засаду Люциферу?! И почему ангел так крепко держит меня, не выпуская?! — Так мы не договаривались, Люцифер, — картаво говорил Альсиэль, весь в гневе.       Люцифер смотрел исключительно на генерала Восточного Континента, начисто игнорируя мою персону. Я злилась и метала искры из глаз, проклиная Падшего за то, что считает меня невидимкой, пока до меня не дошло, что мы в самом деле невидимы. Кокон Ориэля попросту скрыл наше присутствие! — Это альтернатива, — кратко бросил Люцифер, перекинув нечто с ладони на ладонь. — Нет! Господин не станет слушать твои оправдания. Твоя задача — избавиться от ирглита, если та не примет любезно оказанной ей услуги. — Верно, однако я хотел бы предложить иной вариант. — Как ты можешь предлагать иной вариант, когда её нет рядом с тобой?! — рявкнул вдруг Альсиэль. — Где она сейчас? Ты позаботился о её трупе? Люцифер, ты позоришь господина. Я немедленно доложу ему о твоём неподчинении. — Не смей! — в тон ему вскрикнул Падший, и глаза его загорелись турмалиновм гневом. — Задача была убить ирглита и заполучить её крылья. Я же выполнил цель иным способом и предлагаю господину кое-что взамен смерти его сестры.       Стоп… То есть братцу тоже нужны мои крылья?.. И Люцифер с самого начала знал об этом и охотился не за мной и моей жизнью, а именно за тем, что у меня на спине?.. И даже его помощь — это лживые обещания, всего лишь средство, чтобы заполучить желаемое?.. Точно так же, как и Дэн-Зэлл, он собирался убить меня и отрезать крылья?.. Как же он задёргался, когда шляпник свершил это раньше! Вот, почему Сатана его так ненавидит. Враг номер один — конкурент. — И что это? — спросил Альсиэль, когда Люцифер протянул ему морозное око, отливающее лазурным в ладони. — Это крылья ирглита.       Мои крылья?.. О проклятье! Какая же я дура! Как же я сразу не догадалась! Сапфир способен впитывать в себя всё, что вздумается, только примени магию! Что крылья, что человек — они будут заключены в шарик! И Люцифер об этом знал. Тогда, в башне, первым оказался в подсобке. Нашёл шар и поглотил мои крылья, чтобы после отдать Альсиэлю как плату! Вот, почему он меня выпроваживал! Всё стало на свои места. Его ложь и утаивание… Как всё очевидно. Он по-прежнему генерал Западного Континента, поставивший на кон мои крылья — то, что Сатана так любит. И плевать, сколько жизней пострадает! Главное, что его не тронут! Какой же он самодовольный пернатый ублюдок!       О чём я только думала, когда верила в его добродетельность! — Он не лишён сострадания, — вдруг сказал Ориэль, наблюдая за генералами. Разумеется, они не слышали. — Он же запросто отдаёт мои крылья братцу! — гавкнула я, указывая на вопиющее безобразие. — Нельзя это так оставлять! — Подумайте, милая леди, ради кого он это делает. — Да мне наплевать! Он отдаёт единственное спасение демонов в руки Владыки Тьмы! Он прекрасно видел, что делает эта сыворотка в дурных руках демонов, и хочет повторить историю?! А если братец станет бессмертным?.. — Я ужаснулась, и сердце, показалось, остановилось. — Нет, я не допущу.       Находясь в каком-то трансе, я силой выдернула руку из хватки Ориэля и помчалась тараном на Альсиэля, державшего сапфировый шарик на свету в двух пальцах. Отвратно было смотреть на одно то, с каким омерзением демон пялится на реликвию, зная, что внутри находится частичка меня — и я немедленно пожелала, чтобы его паршивый хвост отрубили с особой изощрённостью! — Очень глупо, юная леди, — услышала я слабый отголосок эха, а затем в лицо захлестнул поднявшийся с земли ветерок.       Улетел? И флаг ему в руки! Я и сама справлюсь!       Пока невидимость окончательно не испарилась, я подскочила к беловласому и рывком выхватила из его цепких лап морозное око. То неприятно охладило кожу, будто не желая оказываться в моих разгорячённых руках. Но я крепко сжала его, боясь выпустить, и буквально сразу же взлетела в воздух.       Нужно было видеть лицо Люцифера. Вероятнее всего, он в этот момент хотел оправдаться. В глазах читалось странное подобие извинения с привкусом затаённого гнева. Гремучая смесь, и всё же так похоже на Падшего Ангела, не умеющего контролировать приступы агрессии. Однако он, похоже, испытывал неподдельное сожаление, находясь вместе со своим боевым товарищем и наблюдая, как открыто текут у меня из глаз слёзы. — Рам, это не то, что ты подумала. — Глупые оправдания людишек. Не думала, что и он воспользуется этими старомодными клише. — Хватит! — рявкнула я в праведной ярости, чувствуя накатывающее жжение в груди. — Не нужно этих глупых оправданий! Имей уже честь признаться, что выкрал мои крылья, чтобы отдать Альсиэлю! Да, чёрт возьми, ты даже не просто убить меня планировал — ты такой же, как и другие. Охотник за крыльями. Лжец! Лицемер! Предатель! Я ненавижу тебя, гнусный подонок! Ненавижу вас всех! — Рам, пожалуйста…       Люцифер попытался распахнуть вороньи крылья, чтобы взлететь ко мне ближе, но я замахнулась кристаллом и проорала во всю глотку: — СТОЙ НА МЕСТЕ!!!       Воспалённое сознание услужливо подкидывало идейку, как бы отомстить двум демонам, что решили обыграть бедного ирглита. И я злорадно усмехнулась, предчувствуя реакцию собеседников. — Амлараммис, — фамильярно обратился ко мне Альсиэль свысока. Только шага не ступил. — Это твой шанс остаться в живых. Дай ответ сейчас. Согласна ли ты отдать реликвию с крыльями и присягнуть в верности господину? В ответ я дам слово демонической чести… — Демоническая честь, демоническая честь, — передразнила я. — Будто бы оно что-то значит! Сделки — чепуха! Из твоих слов доли правды столько же, сколько чистоты в крыльях Люцифера! Братец ведь так хочет добраться до моих крыльев? Ему неймётся обессмертить свою армию? А как только он узнал, что в округе летает ирглит, глаза сразу же загорелись?..       И, чёрт возьми, мой отец прекрасно знал о намерениях Сатаны. Потому и отдал на воспитание Бравоту — человеку, пусть и корыстному, но не алчному демону!.. Люцифер, мерзкая гнида, ты был прав. Мой отец просчитал каждый шаг — и твой, и твоего господина! — Ненавижу вас! — рявкала я. — Вы отобрали у меня семью! Даже… даже заняли сердце ненавистью! — Я метнула порывистый уничтожающий взгляд в Люцифера. — Я не стану кланяться Сатане в ножки только чтобы он щадил меня! Я буду свободна! А мои крылья… — Я стиснула в руке инеющий шар до одеревенения пальцев. Прощаясь. — Подождите ещё пару сотен лет в ожидании нового питомца! Во льдах!       Не щадя сил я размахнулась и швырнула в Альсиэля морозное око. Помня, что произошло с приспешником Дэн-Зэлла, я отпружинилась от воздуха, словно мячик, прежде чем шарик разлетелся вдребезги. Режущие, словно стекло, осколки обнажили ледяное ядро, яро сверкнувшее кристально-синим, как затаивший злобу океан…       А затем воздух наполнился зимней стужей, когда мелкая хрустальная пыль наполнила воздух, превращая его в сухой мороз. У земли сверкнула знакомая ультрамариновая вспышка, окатившая холодком снежного бурана — словно в шаге от лавины прошлась, оставшись чудом не погребённой.       Громыхнул раскат, совсем не похожий на гром. Он был сильнее и могущественнее, будто бы поглотил вой голодного великана.       Я поспешно отвернулась, уносясь прочь от распространяющегося сине-инеевого хлада, охватывающего грубую толщу бурой земли тонкой ледяной коркой льда.       Ближе к солнцу воздух теплел. А вместе с ним оттаивали и мои мысли. Да, я стала осознавать, что вместе с оком разбила и свои крылья — то, за чем охотилась сама всю неделю! И напрасно! Причём решила вместе с экстравагантным избавлением уничтожить и… и… да, свою единственную любовь! Я люблю Люцифера!.. Но так ненавижу за предательство!..       Да будь он проклят вместе с Сатаной!!!       Я буду надеяться, что Альсиэль превратился в шедевр морозных скульптур, прихватив с собой и Падшего. Не хочу его больше видеть в своей жизни. Пусть поразмыслит над смыслом жизни в объятьях ледяной магии. Если жив останется.       Наверное, это был его тайный план — влюбить меня в себя. Чтобы я к концу своей жизни ничего не заподозрила и приняла смерть с радостью? Как романтично! Сам же он не отвечал никогда взаимностью!..       Разве что тот поцелуй… Он мог так искусно притворяться?! Неужели его лицемерие перешло все грани?! На всё был готов пойти, лишь бы заполучить крылья ирглита?! Значит, вот как тебя воспитал Сатана. Отличный генерал. Лучший, я бы сказала. Тобой можно гордиться, Люцифер… Только жаль, что у тебя не хватило духу прикончить меня!       Но свою жизнь на месть тратить я не собираюсь. Я не Герой Эмилия, и призвание убивать демонов явно не для меня. Мне хочется только освободиться от своего бремени. От того, что раздробило мою душу, как молот дробит камень, в мгновение ока. Всего лишь за неделю. И частицу, заветную каплю свободы…       Я оглянулась вниз, и взгляд наткнулся на блеснувшую ипостась в доспехах, а буквально в паре шагов — тёмно-зелёное пятно, выскочившее из полуразваленного амбара.       Спасать я никого не нанималась, но для убитой предательством меня было бы просто замечательно спустить гнев на ком-то ещё. Да и плевать было на демонов, алчных голодных ублюдков. Потому я почти не целилась. Не глядя пульнула в зеленокожего, покрытого струпьями, молочный луч Святой Силы.       Уже ближе к земле я разглядела подробнее метаморфозу в тостопузом гоблине. От пяток лущилась посеревшая, словно пепельная труха, кожа, распыляясь на ветру. Лопнули глаза, и, вероятно, гоблин давно был мёртв, застыв в позе немого мученика, протягивая руку к рухнувшему на спину рыцарю.       Тронула тупоголовое создание, державшееся на соплях на этом свете, и окончательно распылила его, превратив в пыль.       Надо же, теория Ориэля работает. Он действительно обратился в прах от одного касания Святой Силы. Значит, надежда ещё не угасла… — Вы спасли меня! — дрогнувшим голоском пискнул рыцарь, кое-как поднимаясь на ноги. — Вы ангел!.. О, я вас помню! — Надо же, а я тебя нет, — без нотки юмора констатировала я. — Это вы спасли нас с Падшим Ангелом, когда мы во главе с Героем Эмилией отбивались от демонов! — Может быть…       Пусть бы он не напоминал мне об этом случае. О последнем разе, когда мы с Люцифером работали вместе… — Я благодарен вам за то, что вы спасли меня! — всё лепетал рыцарь, едва ли не в ноги кланяясь. — Чем я могу отблагодарить вас?!       Сейчас мне побоку его благодарности. Я думала лишь об избавлении от демонического проклятья. Оно существует — и это главное. Только-только начало рассасываться действие сыворотки, а Сатана с помощью моих крыльев вновь хочет начать войну…       Это правда. Как я ни пыталась отрицать, мои крылья приносят одни беды. Крылья ангела, говоришь? Этот ангел проклят с рождения. Развесёлому квартету в белых туниках следовало убить меня ещё несколько лет назад. Войны не должно было случиться.       Сейчас братец будет рвать и метать. И пока он не получит крылья, он будет жестоко карать каждого, кто попадётся на пути. Я не собираюсь поддаваться на его провокации. Пусть ищет свою сыворотку хоть тысячелетиями, но мои крылья ему не заполучить. — Меч есть? — Ах, вы хотите мой меч? — весь подобрался рыцарь, ухватив невдалеке запылившееся орудие, запачканное в демоновой крови. — Не хочу. Руби мне крылья, — отчеканила я строго. — Ну же, действуй!       Специально я повернулась к нему спиной, расправив опахала ширше, но трусливый рыцарь попятился, опешив от подобного предложения. Для глухих повторять дважды я не собиралась, потому поторопила так, как умела: — Чёрт возьми, червяк железный! Откуда у тебя руки растут?! Отруби же их, они мне не нужны! Скорее! — Но я не могу… — Я спасла твою никчёмную жизнь! Если ты этого не сделаешь, я сверну тебе шею! Прекрати распускать нюни и… — Так ведь они ваша часть! — ныл рыцарь, не смея поднять на меня клинок в трясущихся руках. — Я не смею отнимать крылья у ангелов! Это грех! — Какой же ты придурок! — Я круто развернулась, рывком выдирая из рук рыцаря меч. — Я не ангел!       В душе я демон.       Я примерилась, заведя левой рукой меч подмышкой. Лезвие аккуратно касалось корней крыльев, едва-едва задевая перья. Сердце учащённо забилось — образ сабли Дэн-Зэлла остро уколол воспоминания. Набрав полную грудь воздуха, я примерилась, размышляя, как это произойдёт — быстро или медленно? Черкану резко, чтоб только пух и отлетел?.. Или же буду пилить медленно, с особой бережливостью, как лесник пилит древесину?.. — Пожалуйста, стойте! — тронул меня за руку вдруг рыцарь, отчего мне захотелось отрубить ему пальцы. — Позвольте, я принесу вам спирт! Он в амбаре, думаю, уцелел!.. Я сейчас вернусь, прошу! — Только быстро, — буркнула я сквозь зубы.       Рыцарь скрылся внутри здания, словно с земли его сдуло ветром. А я продолжила примериваться к корням. Руки охватил нешуточный тремор, и я заметила, как кончики алебастровых перьев окрасились в алый: на самой поверхности был сделан едва заметный надрез, чуть щиплющий.       Начало положено. Осталось ещё немного надавить, собрать волю в кулак, выдохнуть… И!..       С неба срывается ослепляющая рубиново-изумрудная вспышка. Жар магического огня опаляет кожу на ладони, и я вынужденно бросаю оружие. А в следующую секунду нечто врезается в бок, опрокидывая меня на землю. Всё кружится перед глазами, словно я кубарем прокатилась по лестнице Цитадели.       Только-только зажившая рука наливается вязкой горячащей болью, а висок раскалывается звоном церковных колоколов. Я сжимаю кулаки, покрывшиеся мелкими ссадинами, но не могу пошевелиться из-за отупляющего чувства, накатившего внезапно — оно превратило тело в свинец, сделав его недвижимым, парализованным. — Я вовремя.       Кажется, ногой меня перевернули на спину, и надо мной предстал Альсиэль, свысока смиряющий ненавистью и уничижением. Скосив глаза вниз, я увидела, что его правая рука едва-едва заинела, однако хвост полностью покрыт ледяной лазурной коркой. Сапфир не пощадил и генерала Сатаны. А я как раз желала отрубить поганый хвост. Как трогательно!       Только слишком не вовремя он явился. Не дал свершить возмездия! — Не мог бы ты явиться позже минут на десять? — осклабилась язвительно я. — Я не закончила одно дельце… — Твои крылья, Амлараммис Дэльфир, — важный трофей для господина, — терпеливо пояснил Альсиэль, сдерживая малахитовый гнев. — Не стоило браться за клинок. — О, я не собираюсь отдавать вам их, грязные ублюдки! — отхаркнула я кровью прямиком на сапожки демона. — Тебе повезло, что господину ты нужна живой… Он ещё не закончил с контрактом.       Я хотела напоследок тявкнуть беловласому: «Не видать тебе контракта, как своего хвоста!» Но снова сверкнул яркий свет у самого носа… И меня потянуло на сон. Веки слиплись против воли, как я ни старалась удержаться в сознании, и вскоре я уже проваливалась в глубокое забвение…