***
– Артем Валерьевич? – удивилась Екатерина Викторовна, открыв дверь. – Что-то случилось? Мужчина заглянул в класс, где тридцать три любопытных первоклассника смотрели за мультипликационными похождениями буквы «А». Его сын сидел на третьей парте во втором ряду, подперев румяную щечку кулачком. – Мне нужно поговорить с Димой, – сказал Артем. – Простите, что прерываю урок, но дело действительно срочное. Екатерина Викторовна добродушно улыбнулась, а в ее глазах стояла та самая фраза, которой Артем боялся больше всего: «Конечно, вы ведь директор школы». – Дима Казанцев, – позвала ребенка учительница, – подойди ко мне, пожалуйста. – Спасибо, – поблагодарил ее директор. Дима, увидев отца, молча улыбнулся. Он очень хорошо понимал, что в школе Артем – это, прежде всего, директор, и только потом – его папа. – Сынок, – сказал Казанцев-старший, выведя сына за пределы кабинета, – сегодня я буду совсем поздно, поэтому ты останешься ночевать у бабушки. Хорошо? Дима, медленно и тяжело вздохнув, кивнул. Он любил оставаться с бабушкой, есть мягкие пирожки, пить чай с вареньем и гоняться за огромным рыжим котом по квартире. Но еще в такие моменты Дима ужасно скучал по отцу. – А завтра утром я приеду за тобой, и мы вместе поедем в школу, – пообещал Артем, погладив его по голове. – Пожалуйста, малыш, не расстраивайся. – Не буду. – Дима даже улыбнулся. – Папа, я тебя очень-очень люблю. Внутри у Артема неприятно заныло. Чувство, больше всего напоминавшее ему давнюю зубную боль, пронзало сердце каждый раз, когда Дима смотрел на него вот так – с безграничной любовью и щемящей грустью. – А на выходных мы пойдем в парк, слышишь? – Он сел перед сыном на корточки. – А если будет дождь, то прогуляемся до кинотеатра. – И возьмем Рину, хорошо? – Дима стал заметно веселее. – Конечно. Возвращайся в класс, – улыбнулся Артем, – а то пропустишь самое интересное.***
Дарина заполняла журнал 9Б класса, когда услышала громкий стук в дверь. Рабочий день давно закончился, но уходить домой учительница не спешила, как и Артем, который, переступив порог кабинета русского языка и литературы, прошел вперед и сел за первую парту во втором ряду – когда-то на этом же месте сидела Маша Соболева. – Увидел, что в окнах горит свет и решил зайти, – объяснил директор, поймав вопросительный взгляд Дарины. – Сидеть в школе до десяти вечера – не очень хорошая привычка, кроха. Отложив журнал и письменную ручку в сторону, девушка устало улыбнулась. Мама позвонила ей уже несколько раз, потому что беспокоилась: Дарина уже очень давно не возвращалась позже восьми часов вечера. – Я проверила тетради, заполнила журналы, подготовила все к завтрашнему дню, – перечислила она. – Сейчас вызову такси и поеду. – Я отвезу тебя. – Артем вертел в руках тяжелую металлическую зажигалку, которую очень любил. – Я проторчал весь вечер на заседании директоров, пришлось Димку оставить у мамы. – Значит, сегодня у Людмилы Владимировны дома будут пирожки. – Дарина мечтательно зажмурилась. – Знаешь, готовить так вкусно – это просто преступление! Артем засмеялся. Часть кулинарных навыков, которыми обладала его мать, передалась и ему. Дима ел по утрам очень вкусные каши, обожал отцовский борщ и искренне считал, что лучше, чем Артем, котлеты никто не жарит. Приготовление еды отнимало слишком много времени, но заставлять сына питаться бутербродами и печеньями он, конечно, не мог. – Я обещал, что на выходных мы пойдем гулять, – вспомнил Артем. – Дима хочет, чтобы ты тоже пошла с нами. – А ты хочешь? – неожиданно спросила Дарина, изогнув бровь. – Хочешь, чтобы я там была? – Будь по-другому, Дарина, я бы не предлагал, – довольно жестко ответил Артем. – Ты знаешь, как я не люблю эти вопросы, ответом на которые служит какая-то неоднозначная чушь. Он швырнул зажигалку в сторону и она, прокатившись вдоль столешницы, с громким, неприятным лязгом упала на пол. Дарина, вздрогнув, скрестила руки на груди. Она и сама не понимала, что заставило ее задать Артему этот странный вопрос, ведь он всегда был рад ее видеть, как и маленький Дима. – Тем, прости, – тихо произнесла Дарина. – Я не знаю, зачем спросила об этом. – Ты в последнее время какая-то странная, Дарина, – признался Артем. – Мало улыбаешься, постоянно сидишь у себя в кабинете… Если бы Маргарита Юрьевна не забирала тебя на обед, ты бы, наверное, уже приросла к своему креслу! Она криво улыбнулась. Да, Рита действительно постоянно вытаскивала ее в столовую, где они либо делились новостями, либо наоборот – молчали, изредка обмениваясь короткими, отрывистыми фразами. С другими коллегами Дарина так толком и не познакомилась, но прекрасно знала, что практически никто не воспринимал ее всерьез. – Тем, в 11В классе учится девочка, которую зовут Лейла Алиева, – шепотом произнесла Дарина, глядя в уставшие зеленые глаза. – И всю прошлую неделю я пыталась понять, та ли она, о ком я думаю, или нет. Сначала Артем никак не отреагировал на эти слова. Его лицо все также оставалось непроницаемой маской, и девушка подумала, что он не услышал ее. А потом, моргнув пару раз, директор спросил, очень недовольно, даже ядовито: – Дарина, скажи, тебе нечем заняться? Она дернулась и покраснела, как будто Артем назвал ее идиоткой при всем педагогическом коллективе этой школы. – Ты не представляешь, что я почувствовала, когда… – Дарина! – перебил он, закричав. – Прошло шесть лет. Не шесть дней, не шесть месяцев, а шесть лет! Давно было пора забыть об этом! Артем поднялся из-за парты, поборов стойкое желание перевернуть ее. Подняв с пола зажигалку, он достал из кармана брюк пачку сигарет и, вспомнив, что датчики дыма отключили для проверки системы, все-таки закурил, сев на столешницу. Кабинет тут же заволокло горьким дымом, и Дарина закашлялась. – Не все могут быть такими непробиваемыми, как ты, – отрезала она. – То, что случилось… Я не могу забыть об этом, Артем. Не получается. – Может, ты плохо старалась? – Он был непреклонен и ужасно зол. – Или, Дарина, тебе просто нравится лелеять эту боль? Посмотри, во что ты превратила свою жизнь. Ты осталась без друзей, ты спряталась у себя дома, ты… – Стоп. – Теперь была ее очередь перебивать. – Ты сказал достаточно. Артем, равнодушно пожав плечами, продолжил курить. Он не понимал, почему сейчас Дарина прожигала его взглядом, почему так крепко держалась за учительский стол. Еще он не понимал, почему она помнила о том, о чем действительно было нужно забыть. – Иногда мне кажется, что Людмила Владимировна дала тебе не то имя, – прошептала девушка, медленно дыша. – Ты не Артем, ты – Кай с ледяным сердцем. И если бы я не была на вашей свадьбе с Юлей, то никогда бы не поверила, что ты способен что-то чувствовать, кроме постоянного раздражения. Услышав имя бывшей жены, Артем бросил на Дарину испепеляющий взгляд, но той, кажется, уже было плевать. Ее несколько лет учили давать отпор, быть тверже и… отвечать болью на боль. – А может, твой ужасный характер – это остаточный след от вашей любви? – практически прошипела Дарина. – Ну, знаешь, минус на плюс дает только минус? А в твоем случае эта комбинация вообще дала кошмарный результат! – Дарина, замолчи немедленно, – твердо произнес Артем. Он встал и, подойдя к столу Дарины, наклонился, чтобы выбросить окурок. Зеленые глаза встретились с карими, раненые сердца стучали, как сумасшедшие. И Артем, и Дарина перегнули палку, зайдя друг к другу на запрещенные для посещения территории. – Почему, Артем? – Она тоже встала, чтобы не казаться такой маленькой. – Думаешь, бросаться ядовитыми словами можно только тебе? – Ты прекрасно знаешь, что я прав, – процедил Артем, глядя на нее сверху вниз. – Ты была обязана это забыть. – Только после вас, Артем Валерьевич, – прошипела Дарина. – Забудешь про Юлю, и я возьму с тебя пример. Как всегда, помнишь? Он грубо выругался, вне себя от бессильной злости. Дарина стояла перед ним слишком близко, а Артем был слишком не в себе, чтобы как-то анализировать собственные поступки. Послав все, абсолютно все к черту, он впился в ее губы яростным поцелуем, одновременно с этим подтолкнув ее к столешнице. Чувствуя грубое дерево под своей спиной и горячие губы Артема, Дарина понимала, что снова попала в какую-то западню. Запах сигарет и мяты кружил ей голову, как в тот единственный раз, что они были вместе. Артем целовал ее слишком грубо, его руки скользили по ее телу слишком пошло… А стук в дверь был слишком тихим, чтобы они оба могли услышать его. – Эй, Дарина, ты почему еще в школе, ночь… Артем отшатнувшись от Дарины, обернулся. В дверном проеме, держа в руках сумку и ключи от машины, стояла Маргарита Юрьевна.