***
Голова болела так сильно, что Лейла, переступив порог школы, тут же пожалела, что приехала. День не задался с самого утра: Дамир разбудил ее в шесть часов, чтобы спросить об успеваемости, в автобусе собралась, наверное, треть Новосибирска, а последним ударом стало то, что Алиева никак не могла найти магнитную карту-пропуск, а охранник сверлил ее недобрым взглядом. – Алиева, ты как будто в первый раз пришла! – возмутился он, когда школьница попросила пропустить ее. – Правила есть правила. Скрестив руки на груди, Лейла огляделась по сторонам. Павел Евгеньевич отличался особой «любовью» к тем, кто забывал пропуска, отправляя нерадивых учеников домой. – Пожалуйста, – уже практически взмолилась она, – я пропустила целую неделю из-за болезни. – Нет. – Мужчина покачал головой. – В школе новый директор, знаешь, какой злобный? Не создавай мне проблем, девочка. Лейла вдруг вытаращила и без того огромные глаза. За спиной Павла Евгеньевича, в лучших традициях идиотских комедий, стоял тот, о ком он и говорил – Артем Валерьевич Казанцев. – Я, конечно, злобный, – с ухмылкой проговорил директор, – но все же я за нарушение правил, если они приносят пользу такому важному показателю как успеваемость. Будьте добры, пропустите ребенка. – Он перевел взгляд на Лейлу. – А посещение школы без электронного пропуска – это действительно нарушение, о котором я сообщу вашему классному руководителю, милая барышня. А зовут вас?.. Лейла перешла через турникет, подавляя огромное желание показать ненавистному охраннику язык. – Лейла. – Да, от Ларисы Юрьевны она получит хорошую взбучку. – Лейла Алиева. Она неожиданно смело посмотрела директору в глаза и увидела там чувство… больше всего похожее на стойкую неприязнь.***
Девочка, которую Дарина так ждала, не была похожа на тот образ, что долгие годы жил ее в голове. Лейла Алиева из 11В, кажется, была не тем человеком, о ком она думала, которого так боялась увидеть. Боялась, но все же ждала. – Дарья Евгеньевна, – Лейла задержалась после урока и подошла к столу учительницы, – я… – Меня зовут Дарина. – Она поджала губы. – Дарина Евгеньевна. – Извините, – казалось, что девочка даже расстроилась. – Я довольно много пропустила, и хотела бы попросить у вас дополнительные задания. Видите ли, я иду на медаль, и не хочу ее лишиться. Дарина, кивнув, потянулась к нижнему ящику стола. Достав оттуда несколько тоненьких книжиц, она внимательно посмотрела на Лейлу. – Вы случайно болели не в компании Андрея Димитрова? – поинтересовалась она. – Нет. – Лейла резко побледнела. – Почему вы спрашиваете? Дарина опустила взгляд в стол, что-то быстро подчеркивая. Ей показалось, что Лейла лгала, причем, совсем не желая этого. Глаза одиннадцатиклассницы «бегали» туда-сюда, а пальцами левой руки она нервно комкала школьную блузку. – Он, конечно, не идет на медаль, но ЕГЭ сдавать придется в любом случае, - объяснила Дарина, улыбнувшись. – Поэтому, если вы поддерживаете с ним связь, я попрошу передать Андрею, чтобы он не затягивал со своим «выздоровлением». – Я… передам, – пообещала Лейла, замявшись. – Вот в этих сборниках я подчеркнула то, что хотела бы увидеть от вас решенным, Лейла. – Дарина протянула книги школьнице. – И больше не болейте. Хорошо? – Да, конечно. – Лейла спрятала сборники в рюкзачок. – Спасибо, Дарина Евгеньевна. Она вышла из кабинета, оставляя новую учительницу в одиночестве. Необычное имя «Дарина» вертелось у Лейлы на языке, а темные карие глаза она уже словно где-то видела. Как будто в прошлой жизни.***
Рита застала Артема Валерьевича, когда он разговаривал по телефону, расхаживая по кабинету с чашкой чая. Жестом попросив учительницу сесть, он продолжил разговор. – Послушай, у меня есть только одна подходящая кандидатура на должность завуча, но я даже не буду ей это предлагать! – Тон директора вряд ли можно было назвать дружелюбным. – И почему твоя жена не могла поступить в наш университет? – Эти слова Артем практически простонал, а потом, дождавшись ответа, улыбнулся. – Да знаю я, можешь не напоминать тридцать раз об этом. Я позвоню тебе вечером, у меня важный разговор. Нет, по другому поводу. – Он хмыкнул. – Передавай пламенный привет мадам Соболевой! Убрав смартфон в карман брюк, Артем Валерьевич, наконец, взглянул на Риту. Девушка сидела с совершенно невозмутимым видом, глядя в окно, за которым с утра еще голубое небо превращалось в мрачное полотно, затянутое тучами. – Извините, что сразу не положил трубку. – Мужчина тяжело вздохнул, садясь за стол. – В качестве извинения также предлагаю подвезти вас до дома, у вас ведь закончились уроки? Рита, отведя взгляд от окна, мазнула по лицу директора вопросительно-равнодушным взглядом. В очередной раз Артем мысленно восхитился ее красотой, идеальной осанкой и умением держаться на людях. Рита не робела перед ним, не заигрывала и относилась к нему так, как и должна была. Все, что не нравилось ему во внешности Одинцовой – это ее глаза, точнее, их цвет. Карий – как будто бы чужой, он совсем ей не подходил. – У меня есть машина, Артем Валерьевич, – ответила Маргарита Юрьевна. – Но я буду благодарна, если вы сразу перейдете к делу. Артем смотрел на нее и впервые в жизни не знал, как сказать то, что хотел. Он не привык извиняться, а перед ней делал это уже не в первый раз. Маргарита Юрьевна вчера увидела то, что не должна была видеть. Никогда. – Я очень надеюсь, – начал Артем, собираясь добавить что-то мягкое и извиняющееся, но в итоге сказал совершенно другое, – что то, что вы увидели вчера в кабинете русского языка и литературы, не разойдется сплетней по всей школе. Он прекрасно знал от Максима, что Маргарита Юрьевна – это чуть ли не последний человек в этой школе, который будет заниматься собиранием сплетен. К тому же, однажды Маша, сверкнув глазами, бросила, что здесь Одинцова – это единственный нормальный учитель, не считая Максима. – Вам не о чем переживать, Артем Валерьевич, – произнесла она таким тоном, словно слова директора никак ее не задели, – от меня об этом никто никогда не узнает. Он посмотрел Маргарите Юрьевне прямо в глаза, но не увидел в них абсолютно ничего. Артем думал о том, стоит ли сказать ей что-нибудь еще. Он не хотел заканчивать эту встречу на такой ноте, потому что понимал, что хоть Рита и не подала вида, где-то глубоко внутри ее гордость была задета. – Со своей стороны я обещаю вам, что этого больше не повторится. Сначала Артем подумал о том, что сумел подобрать нужные слова. А потом Маргарита Юрьевна вдруг усмехнулась, ее губы сложились в странную полуулыбку, и она спросила, тряхнув копной темных волос: – С чего вы взяли, что меня это вообще касается? – Она взглянула на часы. – Это ваша школа, ваши сотрудники, вы вольны делать все, что вам хочется, Артем Валерьевич. Но все же, закрывайте двери, потому что, будь на моем месте кто-то вроде Ларисы Юрьевны, о ваших отношениях с Дариной Евгеньевной знало бы все профессиональное сообщество! Она встала из-за стола, даже не удостоив Артема взглядом. Развернувшись на каблуках, Рита двинулась в сторону дверей, но ее вдруг догнали слова, произнесенные едва слышно – так, словно директор сомневался, что вообще стоит проговаривать их вслух. – У нас нет отношений. Она обернулась, встретившись с зелеными глазами Артема Валерьевича. Рите вдруг невыносимо стало жаль Дарину, которую застала вчерашним вечером, выгибающейся под сильным телом директора. Дарину, которая отвечала на поцелуй так неистово, словно не могла надышаться им. – Может, вы перестанете смотреть на меня так равнодушно и скажите хоть что-нибудь? – не выдержал Артем Валерьевич, поднимаясь на ноги. – Конечно, я скажу. – Маргарита Юрьевна склонила голову набок, словно пытаясь рассмотреть директора получше. – До свидания, Артем Валерьевич. Она вышла из кабинета, слишком сильно хлопнув дверью, оставляя его в одиночестве. Бросив взгляд влево, Артем схватил с одной из многочисленных полок символ конкурса «Учитель года», в котором победил несколько лет назад. Подумав пару секунд, он швырнул некогда-то приятную сердцу награду в дверь. Стеклянный пеликан от соприкосновения с деревом разлетелся на множество мелких кусочков. «У нас нет отношений», – про себя повторил Артем, взъерошив темные волосы. Он тут же вспомнил вчерашний вечер. Пьяная и податливая Дарина, их обжигающие поцелуи… Ужасная «молния» на ее платье, с которой он едва справился… А потом, когда он уже стягивал тонкую ткань с тела Дарины, перед глазами Артема встал образ растерянной и шокированной одновременно Маргариты Юрьевны… И он остановился.