— В кино очень много компьютерной графики. И я сейчас не о нарисованных роботах, а об особой и большой категории так называемых невидимых эффектах. В основном это всевозможные затирки, клинапы, удаление каскадёрского оборудования, членов съёмочной группы и прочее.
Пара длилась уже десять минут, и, несмотря на ораторский талант Гарольда, мне было неинтересно. Безусловно, повторение материала, да ещё и на английском, шло мне на пользу, но сама мысль о том, что около четверти полученных в университете знаний являются устаревшими на момент выпуска, покоя мне не давала. Оставалось только надеяться, что после так называемого введения, я наконец обновлю предметные знания.
— Не стоит забывать про дорисовку фонов. Например, изменение неба: изображение красивых облаков, отражения в стёклах, всё это очень…
В этот момент дверь в аудиторию приоткрылась, и на пороге показалась девушка с крючковатым носом и мелко завитыми волосами. Ей было на вид лет двадцать пять.
— Добрый день, Мистер Вильямс. Могу я войти?
Куратор снял круглые очки в изящной металлической оправе и, окинув её недовольным взглядом, произнёс:
— Проходите, садитесь.
Нерадивая студентка, умудрившаяся опоздать в первый день занятий, прижала к себе синюю кожаную сумку и, поискав глазами свободное место, приземлилась рядом со мной.
— Что ж, продолжим. Любые блики, — он принялся расхаживать по кабинету, — отражения, всё это очень тонко сводится по цвету, свету, дефокусу, и так далее, чтобы никто не догадался об изменениях кадра.
Девушка, всё это время достаточно придирчиво осматривая мой наряд, прошептала:
— Он всегда ужасно важный. Мой старший брат у него учился.
Английский, судя по произношению и построению фраз, был её вторым языком.
— Вильямс просто обожает свой предмет, кстати, раньше он работал в Парамаунт Пикчерз. И, даже, сотрудничал со Спилбергом.
— Как тебя зовут?
— Эсфирь Лифшиц.
— Сайрес Вебер.
Я подумала, что она была полукровкой, так как не наблюдалось ни знаменитого скопления родимых пятен в области рта и носа, ни редкого и асимметричного зубного ряда.
— Ты точно не американка, — Эсфирь с любопытством ждала моей реакции.
— Я русская. — Гордо произнесла я и уж было хотела задать ей встречный вопрос, как мне позвонили.
— Мистер Вильямс? — он кивнул, я тихо вышла.
Коридор пустовал, что не могло не радовать, но вспомнив про акустику высоких потолков, я устремилась на улицу.
— Да, я слушаю.
— Кира, привет! Я так рад тебя слышать!
— Сашка! — мы с Петровым последний раз общались до моего отъезда, — Как вы там? Как театр? Как Ира?
— Ты даже не представляешь какую истерику тут Олег закатил. Ну, как закатил, Настя привезла ему какие-то документы, которые он дома забыл. И он упал к ней на уши.
— А ты конечно же появился в нужное время, стоял и слушал.
— Нет, ну, то есть, да. Просто она уезжала куда-то с подругами, поэтому единственная ничего не знала о твоём увольнении. Вот, просветил.
Я улыбнулась. Настя знала. Она давно уже знала о моей неприязни к московской жизни и о потребности расширения горизонтов. Естественно, мне пришлось умолчать о давних чувствах к Олегу, дабы не потерять подругу и не разрушить их семью. Недоброжелателей всегда хватает.
— Ира хорошо, хочет к тебе приехать. Ты на праздники собираешься в Москву?
— Не знаю, ещё два месяца.
— Но, на премьере ты точно должна быть.
— Уже назначили дату? — я устало потёрла переносицу. Всю ночь писала статью, завтра вроде бы получка. Учёба учёбой, а кушать что-то надо.
— Да, 26 января.
— Здорово.
— Ты не высыпаешься?
— Я работаю в одной газете за прожиточный минимум в конверте, — Сашка цокнул языком, — зато живу в Лос-Анджелесе и учусь в Южно-Калифорнийском.
— Учишься? У тебя же есть вышка.
— Наш Политехнический, как оказалось, здесь никому не нужен.
— Курсы платные?
— О, да. Спустила на них часть денег.
— Ты пыталась устроиться?
— Мне даже перезвонили. Снялась в каком-то заштатном фильме. Диплом модели выручил.
Мы помолчали.
— Ты про Асю Иванову ничего не слышал?
— Она пригласила меня на свадьбу, месяца три назад. С тех пор тишина.
— Удивительно, я не могу с ней связаться. Даже родителям звонила.
— И, что сказали?
— Сказали, что Настя с женихом поехала в Грецию. Всё хорошо.
— Мы все по тебе скучаем, но я знаю, что Голливуд покоряют именно такие, как ты. Помни об этом.
***
— Так и сказал? — будучи подшофе, Эдит оставалась благодарным слушателем. Я же, выпив полстакана виски с содовой, находилась именно в том приподнятом состоянии лёгкой эйфории, когда начинает работать оптимизм памяти.
***
Гарольд, несмотря на достаточно высокую цену обучения, ждал от нас максимально хороших результатов. Однако к этому студенты стремились в последнюю очередь, ведь существовало только два вида дипломов: отличный и обыкновенный, который получали вне зависимости от успеваемости менее пронырливые и способные. Первая работа по пройденному материалу была 2-го ноября. Его сдали только трое из группы: я и два парня, двадцати двух и двадцати шести лет. Тот, что постарше, был довольно симпатичным, но съёмочная площадка оказалась ему не по зубам, и он, чуть не став наркоманом, нашёл в себе силы переметнуться за кадр. Его звали Мэтью Коннор, и он регулярно оказывал мне знаки внимания. Второй студент, Фрэнк Нортон, выглядел гораздо младше своих лет, и дело было совсем не во внешности. Он источал какое-то особенное тепло и был настолько оптимистичен, что находил общий язык с каждым.
Одним словом, сильно раздосадованный Вильямс, по всей видимости, не сталкивавшийся ранее с подобного рода проблемами, решился на хитрость. А пока что, жизнь шла своим чередом.
