Открыть глаза

«Ресторан "Цирцея". Закажу столик и пришлю портключ, который сработает в 20.00. Малфой» Записка, принесенная роскошным черным филином с презрительным прищуром необычных для совы слегка раскосых глаз, разозлила Гермиону с самого утра – второй день подряд чертов хорек портит ей настроение. Ни здравствуй, ни до свидания, ни когда-где тебе будет удобно – напыщенный гад! Будто из них двоих он самый занятый! Будто он оказывает ей услугу, соглашаясь на встречу! Ну ладно. Она сделает вид, что уговорил. Она выкроит время и придет. Гермиона тщательно уложила волосы, нанесла легкий макияж – руками, без магии, оделась, придирчиво осмотрела себя на предмет не разглаженных складочек на мантии. Изображать бурную деятельность перед зеркалом столько времени было нелепо, но как же не хотелось сталкиваться с тем, что стало реальностью со вчерашнего дня! Она заставила себя спуститься из спальни и сделать несколько шагов в сторону кухни. Звуки, доносившиеся оттуда, свидетельствовали о том, что Рон, ночевавший то ли в зале, то ли в детской, встал и пытается готовить. – Доброе утро, – сказала она спине мужа, и тот замер в нелепой позе почти на корточках у шкафчика с кастрюлями. Кажется, не ей одной было неловко. – Доброе, – раздалось снизу. – Хотела тебя спросить, мне самой разбираться с процедурой или сделаем это вместе? Рон пожал плечами, Гермиона стала закипать. – Ладно, разберусь. Не привыкать. Мистер Уизли-средний начал медленно считать до десяти, чтобы не сорваться. – Вечером встречусь с Малфоем, предложу помощь, – продолжила Гермиона ровно. Рональд наконец сконцентрировал на жене свое внимание: – Так быстро? – Вчера отправила ему патронуса с предложением обсудить варианты. Сказала, что ты описал проблему. – Что? – заорал он неожиданно. – Я описал проблему? Какую, блядь, проблему я тебе описал? Гермиона вздернула подбородок, холодно посмотрела и со специальными ты-придурок-интонациями заговорила: – Провалы в памяти? Кто вчера мне английским языком сказал, что Малфои не могут развестись, потому что их брачный… – Я прекрасно помню, что сказал! – перебил ее Рон, он вцепился в волосы и с совершенно дебильным по мнению супруги выражением лица уставился в никуда, продолжая реветь раненым гризли: – Астория подумает, что я выдал… Годрик и основатели… хорек решит… Мерлин знает что он с ней сделает, если… – Говори внятно! – о да, вот этот тон любимейший из любимых, именно им она при знакомстве сообщила, что у него пятно на носу. – Не твоего ума дело! Вечно лезешь куда не просят! Я должен убедиться… – Рон громко захлопнул дверцу шкафа и прямо в своей заношенной мятой пижаме аппарировал с места в неизвестном направлении. То есть известном. Как минимум, Гермионе была известна его цель. Она стояла посреди кухни, оглушенная двумя последовательными хлопками. Было обидно, что ее добрые намерения встречены таким образом, и еще немного любопытно… А если честно, то не немного – было очень любопытно, что такого знал Рон о скелетах в шкафах Малфоев… Но сейчас она не станет думать об этом. Постарается выведать у Драко вечером. Пообещав себе позавтракать в министерском кафетерии, Гермиона тоже аппарировала. Рабочий день пролетел словно час, миссис Грейнджер-Уизли едва выбрала время, чтобы разузнать, как именно происходят в магическом мире бракоразводные процессы. Как-то не доводилось ей раньше сталкиваться с этим – пробел в образовании налицо. В «Пророке» иногда проскакивали сообщения о том, что та или иная пара магов расторгла брак, но светские сплетни никогда Гермиону не интересовали. Спросила она своего непосредственного начальника, тот не отличался болтливостью и знал, кажется, всё и обо всём. Шварц не разочаровал – не стал задавать вопросов и тезисно выдал требуемую информацию. Расторжением, как и регистрацией, занимается Министерство, при отсутствии спорных моментов – министр, при наличии оных – Визенгамот в плановом порядке на одной из сессий. Чистокровные практикуют заключение магического контракта перед помолвкой, что делает союз практически вечным, если подобного отягощающего обстоятельства нет – заявление на имя министра и вуаля. Таким образом Грейнджер удалось получить консультацию и по собственному вопросу, и по вопросу Малфоев. Но вопрос Малфоев с чистой совестью был отложен до вечера, а личный требовал немедленных действий. Попасть на прием к первому лицу Магической Британии сегодня на сегодня было непросто, но не в том случае, когда ты с этим самым лицом и прилагающимся к лицу организмом чаевничаешь по воскресеньям в доме свекрови. Дело было в том, что Перси и Кинг... впрочем, это в семье Уизли не обсуждали. Грейнджер отправила записку с просьбой ее принять и почти сразу получила ответ с лаконичным «Заходи». Ей понадобилось пятнадцать минут, чтоб объяснить ситуацию, ничего не объясняя. Оказалось, признаваться кому-либо в том, что тебе изменил муж, невероятно стыдно. Поэтому она не стала. Ограничилась размытым «есть причины» и «неразрешимые разногласия». Шеклболт и не лез в душу. Назначил дату и предложил огневиски. Что-то часто ей стали предлагать крепкие напитки в неположенное время. На этот раз Гермиона вежливо отказалась. Перед ужином она заскочила домой, в кои-то веки закончив работу в положенное время. Красавец-филин чинно восседал на этажерке. Он протянул лапу, в которой был зажат (не привязан!) сотканный из тончайшего батиста и украшенный вышитой вручную буквой «Ц» мешочек с потрключом. Грейнджер стало немного не по себе при мысли о ресторане, куда надлежало отправиться. Бывать в пафосных местах ей доводилось часто, но, судя по всему, уровень пафоса этого заведения многократно превышал допустимые здравым смыслом нормы. Рон дома отсутствовал, впрочем, он был последним человеком, с которым ей хотелось повидаться перед встречей с Малфоем. Чем ближе подбиралось время «Ч», тем больше Гермиона нервничала и тем более идиотской ей казалась собственная затея. Но отступать было не в ее правилах. Она освежилась очищающими чарами и переоделась. Ровно в восемь вечера сработал портключ, и Гермиона оказалась… возле знакомого со вчерашнего утра столика. Она так и застыла с открытым ртом, чем повеселила привставшего при ее появлении Малфоя. Грейнджер кивнула и устроилась напротив школьного недруга. Под холодным, ничего не выражающим взглядом вся задумка показалась ей жалкой и очень детской, Гермиона ощутила себя восторженной ученицей младшей школы. Ну уж нет! Быка берут за рога, а за что можно ухватить мелкого хищника? – Малфой, Рон решил, что ты можешь неправильно интерпретировать фразу, которую я передала патронусом, и был очень напуган по этому поводу. Что такого ужасного он мог мне поведать о вас? Драко был озадачен. Ему бы разозлиться, но, кажется, его позабавила ситуация. Он прислушался к себе – и вправду позабавила. Неужели цель Грейнджер – удовлетворить свое любопытство? За кого она его принимает? Считает, что из-за общей проблемы он вот так вот возьмет и вывалит на нее все грязное белье своей семьи? – Впрочем, не мое дело. Кажется, дошло... – Смотри, Рон сказал, ты уже когда-то хотел развестись с супру... – Мерлин, только проговаривая это вслух, она поняла, насколько глубоко не в свое дело влезла, как бестактно ее поведение, поэтому на полуслове замерла. Малфой тоже замер – застыл соляным столбом с бокалом в руке. Драко медленно опустил бокал на стол. Однако… Эта женщина умеет поражать. Талант! Вот так вот без смазки… Что он должен ответить? Он убеждал себя, что пришел узнать, насколько информирована гриффиндорская зануда и, чего греха таить, что она может предложить. Вот только сотрудничество предполагало определенный уровень откровенности с его стороны. Готов ли он на такое? Драко медленно кивнул – то ли себе, то ли ей. Грейнджер расширила глаза, шумно выдохнула, но ничего не ответила. Тогда он к кивку добавил куцую фразу: – Да, хотел. Когда-то. – И?.. – И?.. – Малфой приподнял бровь. Грейнджер занервничала, ее пальцы непроизвольно потянулись к тарелке и крутанули ее. Она ведь не знает… Перед ней сей секунд материализовался эльф, одетый в кипенно-белую наволочку с логотипом ресторана. Ее взвизг почти сделал Драко вечер. Нет, встреча с однокурсницей была отличной идеей, даже если она ничего дельного не предложит. Развеяться – то, что ему нужно. Тем более после вчерашнего спонтанного решения все его вечера в будущем станут похожими друг на друга – один на один с собой в огромном поместье. – Леди готова сделать заказ? – проблеял растерявшийся официант. Грейнджер перевела на Малфоя взгляд, в котором плескалась мольба утопающего. Так смотрит на спутника арахнофоб, увидевший перед собой паука, она боится домовиков или дело в эффекте неожиданности? Драко сжалился и, уточнив ее вкусы, заказал бокал сухого красного молодого вина в качестве аперитива. Жестом фокусника он отлевитировал Грейнджер меню и предложил действительно определиться с тем, что она будет на ужин. Драко видел, ее пугает отсутствие цен, и опять-таки веселился. Новое развлечение мистера Малфоя-единственного – наблюдение за старой знакомой. – Закажи что-нибудь сам. Хм… неожиданное доверие. Свежо. – Мне все равно. А вот уточнение оказалось неприятным. – Ты не вегетарианка? Не веган? – спросил без интереса. – Нет, – покачала головой, – я совершенно непритязательна в пище. Отметив в меню несколько пунктов, Малфой раскрутил собственную тарелку и передал заказ домовику, после чего вернул внимание спутнице на сегодняшний вечер. Было видно, что она пытается снова собраться: подбородок пошел вверх, глаза засверкали. Как ей удалось пронести этот огонь через годы? Малфой адски завидовал. Такая же как в школе. Не женщина – факел! Готова лезть на баррикады за то, что ей дорого. Стало интересно, каково быть этим «дорого»? Кольнула мысль, что за него так никто бы не полез, но Драко тут же напомнил себе – она вроде как для этого и встречу назначила, пусть не на баррикады, но помощь предлагает, он должен хотя бы выслушать. Все размышления и чаяния вылились в лаконичное: – Ну?.. – Малфой, – это было вступление, за ним последовала выверенная пауза. Драко с любопытством рассматривал знакомую незнакомку. Прямой взгляд, ровная спина, опущенные плечи и сложенные на коленях руки. Отличница, мать ее! Такая от ее образа ностальгия разобрала! Будто на двадцать лет помолодел. – Ты, конечно, не знаешь, но темой моей дипломной работы в академии были «Магические контракты»… Снова пауза. Малфой продолжал наблюдать, подстегнув к развитию мысли неопределенным: – И?.. Он будет разговаривать с ней слогами? Гермиона стала раздражаться. – Так вот... Любой магический контракт предполагает лазейку, маленький нюанс, который позволяет его нарушить, иначе… – Грейнджер, перед тобой представитель священных двадцати восьми семей магической Британии по версии старика Кантанкеруса*, давай ты не будешь рассказывать мне очевидные вещи, которые я узнал раньше, чем научился читать, а научился читать я года в три. Оставь эту информацию и тон для Уизли. Ах да, забыл, он ведь тоже представитель священных. Господи! Будто снова оказалась в школе, манерно растянутые слова презрение ко всем, кто не он, самолюбование – «ай да я» в каждом слове… – Если ты это знаешь, почему тогда… Почему Рон сказал, что в вашем случае «пока смерть не разлучит» – не фигура речи? Ах, вот о чем ей поведал муж! Пожалуй, ничего страшного. – Это очевидно, Грейнджер. Это значит, что условие, которое позволяет избавиться от… – черт, от нее явно не укрылась его заминка, – брака, меня не устраивает. – А?.. – она снова замерла с открытым ртом. В этот момент эльф принес ужин. Пока он расставлял приборы, Драко постепенно приходил в себя. Нужно скрыть от собеседницы разочарование. Кажется, он действительно успел понадеяться на что-то большее, чем упоминание теории магических контрактов. Малфой наслаждался стейком, поглядывая на Грейнджер. Ему было интересно, как та отреагирует на его шалость со слабой прожаркой. На его удивление она методично нарезала мясо маленькими кусочками и поглощала один за одним с видимым удовольствием. И наконец приложилась к тому, что планировалось аперитивом. За ужином они молчали, углубившись каждый в свои мысли, точнее, в свои мысли углубилась Гермиона, а Драко исподтишка наблюдал. Отложив приборы, она остро посмотрела собеседнику в глаза и продолжила с того места, где они прервались: – Хорошо. А со стороны семьи супруги? Вы нашли отступное, заложенное ими? – Ими? – на этот раз ей удалось его удивить. Ее лицо сделалось самодовольным, как много раз в школе, и она, растягивая слова в лучшей его манере, заговорила: – Ну, конечно. Договор заключается в двустороннем порядке, а значит, каждая сторона заинтересована в возможности его расторгнуть. – Расторгнуть – хорошее слово, – хохотнул Малфой. Гермиону жутко раздражала его манера – сам шучу, сам смеюсь. – Ну да! – раздражение не удалось сдержать. – Я за два года исследования изучила двести двадцать четыре контракта, все они были устроены таким образом… – Почему ты не пошла работать в эту сферу? – ему действительно стало любопытно. Она смутилась, натурально смутилась! – Знаешь, одно дело изучать в теории, просматривать то, что уже за давностью лет не… больно, другое… составлять подобные… вещи, – Грейнджер активно жестикулировала, но говорила медленно, осторожно подбирая слова: – Становиться... по сути соучастником. Это ведь не шутки! – Ну да. Неблагородное дело. Не гриффиндорское. Но можно ведь специализироваться на расторжении, а не на составлении… – Сложно остаться чистым, когда сидишь в болоте. Либо ты работаешь в этой сфере, либо нет, я решила, что не смогу. – Но все-таки ты хочешь помочь мне… – Да, – Грейнджер перехватила малфоевский взгляд, почему-то он не смог спрятать глаза сразу же и на какое-то мгновение испугался, что она применила к нему легилименцию. Кажется, ее позабавил его страх. – Но я не смогу помочь тому, кто не хочет помощи. Мне нужно видеть ваш контракт, мне нужно знать… – Зачем мне это надо? Дежавю. Почему мужчинам нужно разжевывать очевидное? Она уже проговаривала это вчера Рону: – Разве так не честнее? Оставить за спиной неудачный брак, позволить супруге быть счастливой? Грейнджер продолжала поражать – его жена должна вызывать в ней по меньшей мере брезгливость, а она ратует за ее счастье. Непостижимая! Малфой улыбнулся. Его улыбка заставила ее замолчать. Такого... выражения на лице этого человека Гермиона не видела никогда, само собой подобралось сравнение: будто солнечный лучик пробежал по входу в мрачную пещеру. Дальше она говорила уже по инерции: – Да и ты сам… Ты не настолько стар, чтобы ставить на себе крест. Волшебники живут долго, успеешь найти новую любовь и насладиться счастливой жизнью. Этой фразой она будто переключила в собеседнике тумблер. Только что расслабленный, он весь подобрался и посмотрел на нее с удивлением. Драко наконец поймал и оформил мысль, которая уже возникала на периферии сознания, но возникала белым дымом, не позволяя себя ухватить. Он слишком давно смирился с тем, что погряз в браке навсегда, чтобы впускать надежду… Но ведь правда – если ему удастся развестись, он сможет создать семью, завести ребенка! Наследника! Юных вряд ли заинтересует разведенный маг, а вот вдовушек или одиноких ведьм среднего возраста… можно посмотреть. К вопросу выбора супруги теперь нужно подходить иначе, обращать внимание не на слияние капиталов, историю рода, свершения предков, а на... здоровье и генетику. Да. Развод – его билет в новую жизнь. Только стоит ли уже начинать надеяться? Внезапно волшебница напротив него перестала быть бывшей однокурсницей, которая разнообразила его досуг этим вечером, неприятной особой, осведомленной о вещах ее не касающихся, внезапно он увидел в ней своей шанс на вторую попытку. Часть лепета Грейнджер он не расслышал, не воспринял, погрузившись в свои мысли, но конец фразы отпечатался у него в мозгу: – Чтоб я смогла помочь, мне нужна информация. Ты должен быть со мной откровенным, Малфой. Неужели эта маленькая женщина родом из маглов способна сделать то, что не получилось у него – потомственного колдуна, то, что не получилось у его отца? – Что ты хочешь знать? – спросил достаточно нейтрально. – Ты сказал, что нашел лазейку с… вашей стороны. Она увидела борьбу в его глазах. Этот человек не привык доверять. Да и кто она ему такая? – Я не выдам твоих тайн, – поспешила заверить. – Поклянись жизнью детей! – жесткий взгляд, сжатые зубы. Ответом ему стало удивленное хмыканье. – Малфо-ой, – проговорила нараспев и с улыбкой, – тут я ставлю условия. Не хочешь, не надо. – Я не хочу, чтоб о моих делах узнали Поттер или его Уизлетта. Гермиона отметила, что он не упомянул Рона, значит, уверен, что тот в курсе всего или многого. И ей снова стало безумно любопытно, но сдавать позиций она не собиралась. Не то чтобы она планировала разбалтывать тайны Малфоя кому ни попадя. – Если вдруг ты не задумывался об этом, я как минимум в курсе, что твоя жена тебе изменяет. – Этой тайной мы повязаны, – парировал Малфой, неприятно усмехнувшись. – Но я подала на развод, и очень скоро личная жизнь Рона перестанет меня касаться, тогда как Астория… если ты не захочешь ничего менять, конечно. Об этом он не подумал. Практически выгоняя Асторию из дома, он рассчитывал на то, что видимость брака будет сохранена, для общества они останутся все теми же непогрешимыми Малфоями. Супруге невыгодно демонстрировать внебрачную связь, репутацию гораздо проще испортить, чем восстановить. Драко не учел, что еще двое являются непосредственными участниками происходящего и что мышление у этих двоих устроено совсем иначе. Будь Грейнджер единственной посвященной, можно было бы применить старый добрый Обливиэйт, но есть еще и Уизли, и он уже знает о том, что знает она. Драко словно наяву увидел язвительно ухмыляющегося отца, поздравляющего его с тем, что он не просто подкаблучник, а еще и рогоносец, о чем может стать известно всем и каждому. – Ты не обнародуешь эту информацию! Сколько ты хочешь за молчание? – в том, что Уизли недорого стоит, Малфой не сомневался, а вот Грейнджер... – Не нужно мне ничего, – презрительно скривилась Гермиона. – Годрик и основатели, Малфой, какой ты!.. Да пойми, сноб толстолобый, не в моем характере использовать в собственных целях доверенную мне информацию. Вспомни, в каком отделе я работаю! Драко пропустил «сноба» мимо ушей, а про отдел было интересно. В Тайнах трудится не болтливый народ, факт. Грейнджер прицокнула языком, выругалась сквозь зубы и с драматическим вздохом произнесла: – Слово невыразимца тебя устроит? Малфой коротко кивнул. Грейнджер протянула руку. Он с опаской сжал самые кончики ее пальцев, но узкая кисть юркой рыбкой скользнула в его ладонь. Когда их руки соединились, Драко почувствовал волну магии. Магия была мощной, но… приятной, она фантомным теплом пробрала от макушки до самых пальцев ног и свернулась клубочком где-то в районе солнечного сплетения. Ощущения были настолько восхитительными, что он позволил себе несколько секунд наслаждаться ими. – Драко Люциус Малфой, ни одна твоя тайна не будет поведана третьим лицам, если ты сам не дашь разрешения. Слово невыразимца. Оговорка не понравилась, но это было лучше, чем ничего. Он выпустил теплую кисть из своей. Потеря сначала магического, а затем физического контакта всколыхнула волну тоски где-то в глубине естества. Это было необычно и странно, рука зудела, хотелось снова ощутить кожей тепло и нежность чужой ладони, всем телом искупаться в магии Грейнджер. Черт-те что! Напоминает о себе месяц без секса? Не то чтобы он тяжело дался, его брак знал и гораздо большие периоды воздержания. А предмет его размышлений уже бойко поясняла: – Я в нашем маленьком контракте оставила лазейку на случай необходимости сторонней консультации. Драко осознал, что безумно устал, что у него нет моральных сил говорить о том, что никаких сторонних консультаций быть не может. – Вернемся к тому, что обсуждали? Малфой, какой выход предполагает договор с вашей стороны? Драко глубоко вздохнул и сжал руки в кулаки. – Представь себе, что я целитель. Ты же не стесняешься рассказывать целителю… – она пыталась настроить его на нужный лад, Драко не мог определиться, раздражает его это или умиляет. – Я у целителя последний раз был… – он остановил себя в полушаге от пропасти – ей незачем знать, когда и по какому поводу он обращался в Мунго, – в прошлой жизни, так что не знаю. – Ну тогда… – Ладно! – перебил Драко. – В конце концов, что я теряю? Действительно, он ведь даже ее уважения не потеряет, не уважала она их семью никогда. – Один из пунктов звучит приблизительно так: и соглашаясь стать супругой Драко Люциуса Малфоя Астория Мелисса Гринграсс берет на себя обязательства следовать и подчиняться своду правил семьи Малфоев… Сказав это, он замолчал и сглотнул слюну. – А в своде правил есть что-то, что может сделать брак недействительным, – решила помочь Малфою Гермиона. – Можно и так сказать, – он выглядел человеком, решившимся на прыжок с моста. – Там есть пункт: если супруга не может подарить физически и магически полноценного наследника, муж имеет право ликвидировать ее и никто не посмеет его осудить.