Открыть глаза

Хьюго Грейнджер был раздражен. Даже не так. Хьюго Грейнджер должен был быть раздражен. Все вокруг ходили на задних лапках вокруг Майкла – пацана, недавно оправившегося от серьезной травмы, а на самого Хью почти не обращали внимания. Не то чтобы он был сильно против... Особенно усердствовала неприятная дама, с которой теперь жил отец. Конечно, Хью был предвзят, но, в самом деле, неужели нельзя быть более… естественной?! Она разговаривала как с ним, так и с белобрысым голоском мультяшной зверушки, все время заламывала руки и глядела с испугом, будто они с Майклом страшные. И папа раздражал. Он делал виноватые глаза, а на эту… даму смотрел так, что недавно съеденный завтрак просился обратно. Впрочем, отец Майки точно так же смотрел на маму Хью, но у того хватало соображения позволять себе подобные взгляды тогда, когда никто не должен был видеть. А папа!.. Испанский стыд! Хьюго не знал, почему испанский, но Роза говорила именно так. Хью, пожалуй, был рад, что в пряничном домике отца и мисс Тори центром вселенной становился Майкл. Хьюго хотелось сделаться невидимым, а если по чесноку, то просто получить досрочную лицензию на аппарацию и перенестись куда угодно, только бы подальше отсюда. Благо у папы они обычно не задерживались и возвращались в коттедж «Агат». Но там начиналось новое представление с мамой и Розой в главных ролях! Они носились с белобрысым гаденышем, как с китайским божком. Хьюго не знал, кто такой китайский божок, но слышал когда-то фразу от мамы. Даже Роза переключила свой невыносимый режим «старшая сестра» на белобрысого, что позволяло Хью безнаказанно делать всякие… чудесные вещи, о которых много кому знать не следует. Так что (если по-чесноку) Хьюго грех было жаловаться, у него, кажется, случились лучшие рождественские каникулы в жизни. Вообще-то это были первые настоящие рождественские каникулы в его жизни, но отделять каникулы от остальной части года он стал с тех пор, как Роза уехала в Хогвартс. Итак, вместо закономерного раздражения Хьюго в основном чувствовал благодарность. Но, Мерлинова вставная челюсть, он ведь должен был быть раздражен! Мама тоже уделяла львиную долю внимания своему подопытному, или кто он там для нее. А ту толику, которая доставалась не Майклу, уделяла Майклову отцу, хоть и делала вид, что они начавшие общаться заново старые знакомые. Хьюго понимал, что вечно сопровождающий и пожирающий маму глазами папа Майкла не просто знакомый, более того, Хьюго понимал, что они живут вместе – в доме, который мама унаследовала пару месяцев назад, а коттедж она расконопатила буквально перед самыми праздниками. Ведут себя как дети, честное слово! К чему этот цирк? Хью – взрослый и пережил уже тот факт, что теперь у обоих родителей новая жизнь. Вон тому же Майклу хуже – у него вообще новые родители! Хьюго искренне сочувствовал. А ведь должен был злиться! Злиться из-за того, что все и всё крутилось вокруг этого мальчишки. Но именно благодаря Майки Хью получил то, о чем и мечтать боялся. Такой вот когнитивный диссонанс. Мама на протяжении последних пяти лет отказывалась сменить древний компьютер, который использовала, когда ей нужно было что-то разыскать во всемирной паутине, на новый, на котором можно было резаться в современные игры. А теперь, когда Макдугалу, или Малфою-младшему, или Гринграссу (еще неясно, как правильно называть белобрысого), необходимо работать над мелкой моторикой, без разговоров купила новехонькую модель, конфиг – закачаешься! А может, не она, а поклонник ее павлинообразный, но какая разница кто, если Хью больше не нужно было бегать к соседскому магловскому мальчишке Джеку Пакстону и отстегивать ему пять фунтов из карманных денег, чтобы поиграть в любимый «Fallout»! Да Пакстон бы сам десятку выложил, чтобы посидеть за таким монстром! А белобрысый мирно и совершенно безвозмездно уступал Хьюго место у монитора, еще и давал дельные советы по ходу игры. И вообще был классным малым, с которым можно поговорить о том, о чем не любили говорить Рози, Лилу и Альбус. Майки ориентировался в магловском кино, увлекался аниме, знал по именам актеров и спортсменов и (вау!) умел кататься на скейте, но тут мама была непреклонна – никаких скейтов до лета. Хью был готов признать, что с Майки можно подружиться. Сцепить зубы, не блевануть от повышенной заботы «девочек Грейнджер» и кудахтанья домовиков, перетерпеть этот реали... реаби... реабилитационный период и подружиться. Осталось решить, что делать со вторым источником раздражения – маминым поклонником и по совместительству отцом будущего друга, Белобрысым Старшим. Они с мамой как раз беседовали за стенкой от комнаты Хьюго. И... – он прислушался к себе – точно! Неимоверно раздражали, и притворяться не нужно! Слова удавалось разобрать с трудом. – А что ему остается делать? Твоя Астория – мудрая женщина. – Она не моя. Отвратительно! – Ладно, не твоя. Но она все равно поступила мудро, я бы так не смогла. – Проигнорировать скандал, который учинила Браун, мудро? – Лаванду можно понять, она ведь помогала старому другу спасти соседского мальчика, а не сына любовницы. Если бы не Джинни… А вот это уже интересно, причем здесь мама Лилу? – Ну да, твоя золовка… – Она не моя золовка… – Не твоя так не твоя, но именно благодаря ее вмешательству, именно из-за той глупой статейки твой рыжий не успел закрутить роман со старой школьной любовью и остался с моей бывшей женой. Пусть выходило, что папа совершенно не прав, но было неприятно, что о нем говорят в таком тоне. – Он не мой! Удивляюсь, как Астории хватило сил проигнорировать, не заострять... Мерлин, неужели быть взрослым – значит интересоваться такой чушью?! Чтобы убедиться, что ничего важного в разговоре не упустил, Хьюго достал подаренные дядей Джорджем Удлинители Ушей. Пока он доставал их, пока протягивал под дверь, в соседней комнате сменили тему. – Может, Гектор хотел, чтобы ты знала об этом, но не использовала, ммм? – голос Белобрысого Старшего походил на курлыканье голубя, обхаживающего голубку. – Может, – покладисто, что на нее не похоже, согласилась мама. – Займись чем-нибудь другим, Ми, – то, что мать позволяла этому типу называть себя ТАК, говорило больше, чем все те смешные попытки сделать вид, что они просто знакомые. – Например, внедрением магловских технологий в жизнь магов. Мама рассмеялась и пробормотала ответ куда-то, где было плохо слышно, и Хьюго не хотел знать куда. – Не скажи, – снова вернул ее к теме отец Майки, – если внедрять не через Министерство, а частным образом, я бы, пожалуй, вложил средства в такую разработку. – Ты… – Хьюго стало неловко, его мама не должна говорить с таким придыханием, от последовавших звуков ему стало еще более неловко и даже немножко противно (как же – просто знакомые!), – ты готов финансировать мои разработки? – Почему нет? – мальчик живо представил, как мамин ухажер вскинул бровь. – Теперь я должен печься о благосостоянии, а ты – отличное вложение. Хьюго был двумя руками за такую концепцию. – Нет, радость моя, – проворковала мама (фу, фу, фу!), – волшебники к такому пока не готовы. Вот, может, когда-нибудь наши дети… – Наши дети? – противно прокатил слова обхаживающий маму павлин (гадость, гадость, гадость!). – Я имела в виду Розу, Хьюго и Майкла, – вот мама – молодец, круто отбрила нахала! – Кстати о них, – а это уже интересно, Хьюго поправил Ухо, чтобы ничего не упустить. – У нас завтра смотр юниоров на поле. Я планировал взять мальчишек с собой, что скажешь? «Скажи "да"»! – очень громко подумал Хьюго. Кажется, он готов был принять этого гада в жизни мамы. Принять из меркантильных соображений, естественно. Да, Хьюго была не чужда меркантильность. Страшная тайна юного Грейнджера должна навсегда остаться между ним и Распределяющей Шляпой: несколько месяцев назад старая ветошь предлагала ему идти на Слизерин. Хью задумался, а не рассказать ли мистеру Малфою об этом, ведь он уже почти решил, что попросит того быть спонсором его первого взрослого проекта «Магические цифровые технологии». Вот закончит Хогвартс и станет Биллом Гейтсом от магии. Или другим… который умер... Стивом Джобсом. Это еще не точно, есть время все перепридумать, однако наладить контакты на будущее не повредит. Для начала, чтобы попасть на стадион всамделишных «Сенненских соколов». – Не уверена, что Хью захочет, он же вместе с Роном болел за.… Как их? «Пушек...» «Захочет, захочет!» – застонал мысленно Хьюго. Да, он всю свою жизнь вместе с папой болел за «Пушек Педдл», потому что хотел быть похожим на папу, но после того, как папа так некрасиво поступил со всеми, цели изменились, и Хью как раз подбирал команду, в ряды болельщиков которой не стыдно влиться. Почему бы не «Соколы»? Они по крайней мере третьи сверху в таблице в отличие от «Пушек», которые вторые снизу. Хьюго на том и порешил. За размышлениями он прослушал часть разговора. – Так что насчет стадиона? – Нет, Драко! – Тебе, не понять, Грейнджер, – сказал совершенно правильную вещь этот… ну в общем-то неплохой, наверное, человек, – мальчишкам будет в радость пообщаться с настоящими звездами квиддича. А дядька-то шарит! – Посидеть на настоящей спортивной метле последней модели. Отличный мужик! Молоток! Если белобрысый уговорит несгибаемую Гермиону Грейнджер отпустить их с Майки на стадион, придется рассмотреть вариант отдать ее за него замуж. Главное, убедить маму оставить свою фамилию, очень уж Хью ею гордился. «Гр-р-рейнджер» звучало грозно и емко, не то что «Уизли» – будто сопли размазываешь. Слов, которые бормотал мужской голос куда-то в мягкое (Хьюго понадеялся, что в кресло – вранье, не понадеялся), было не разобрать, но ответное мамино: – Хорошо, Драко, только под твою полную ответственность, – вызвало у него недостойный взрослого одиннадцатилетнего человека взвизг. Точно отдаст мать замуж! Даже если упираться будет – отдаст! Он же теперь единственный мужчина в семье, значит, должен решать такие вопросы. Если… нет, когда мистер Малфой надумает жениться на маме, ее руки придется просить у него, у Хьюго. А уж он своего не упустит! Будет ему брак по расчету, даже если брачующиеся (придумали же слово, ужас!) будут уверены, что женятся по любви. Теперь Хьюго Грейнджер не был раздражен ни капельки, даже притворяться расхотелось. Завтра его ждал отличный день на стадионе с новым другом и настоящими звездами квиддича.

***

Седовласый старец просматривал личные дела абитуриентов Европейской Академии Чародейства и Волшебства. Маглорожденный мальчик, с отличием окончил Шармбатон. Великолепные магические данные, светлая голова, а что идеалист – так это обтачивается… Жизнью обтачивается. Кажется, настало время заняться становлением нового магического светила.