***
Он не спеша переступил порог кабака «Сосновая шишка», взгляд заскользил по помещению. Чистотой подобное заведение общепита не отличалось, в нём было всегда шумно, а перебравшие посетители часто устраивали потасовки. Однако, здешняя еда и вино были хороши. Поесть молодой человек любил, и не было для него в жизни большей радости, чем посидеть за столом, заставленным вкусной едой и побеседовать с верными друзьями. Блуждающий взгляд наткнулся на стол, за которым как раз и сидели трое его друзей. Он довольно улыбнулся и поспешил к ним. — Дорогой вы наш, где вы запропастились? Мы уже собирались идти за вами, думали, что что-то приключилось с нашим неугомонным гасконцем, — Портос дружески хлопнул его по плечу. — Вы все, вероятно, будете смеяться, — осторожно начал юноша, переводя взгляд с одного лица на другое, — но со мной действительно произошел один… неприятный случай. — Я же говорил, — хмыкнул толстяк, — он не может без приключений и порог собственного дома переступить. Слова Портоса были оценены мягкой улыбкой со стороны Арамиса. Атос также слегка улыбнулся, но это был лишь проблеск, глаза его оставались серьёзными. Гасконец, поняв, что все ждут рассказа о его невероятных приключениях по пути до кабака, неспешно начал своё повествование: — Пока я шел сюда, многое другое занимало мои мысли, и признаться, я совсем не следил за происходящим вокруг. Вдруг, откуда не возьмись, на меня вылетели трое всадников, одним из них, к слову, оказалась юная мадемуазель. Я чудом успел отскочить в сторону. Мы с ней слегка повздорили, а один из сопровождавших её, даже готов был скрестить со мной шпагу. Но все обошлось без кровопролития. Прервавшись, он отпил глоток вина, принесённого ему. Вытерев усы, молодой гасконец на секунду задумался. Словно опомнившись, юноша поспешил добавить к своей речи следующие слова: — И самое любопытное, что это, судя по всему, была графиня. Вы можете себе это представить, друзья мои? Гасконец снова хотел припасть к кружке, но вдруг ощутил на себе три настороженных взгляда. Непонимающе хлопая глазами, он окинул друзей вопросительным взглядом. Реакция трех мушкетеров была самой разнообразной: Арамис, кажется, побледнел ещё сильнее, хотя казалось, что большей бледности быть не может, и на мгновение закрыл глаза; Портос отодвинул свою тарелку и как-то напрягся. Только Атос сохранял по отношению к данной ситуации свою привычную холодность и отстранённость. — Я кажется пришел к друзьям, а попал в царство молчания. Скажите же мне, в чем дело? Даже теперь никто так и не решился прервать повисшее молчание между ними. А вокруг всё шумело и шевелилось, как в муравейнике. Губы юноши сжались в прямую линию, скрывая огорчение. Он понял, что они не могли подобрать нужных слов. — Д’Артаньян, — самый старший из мушкетеров, Атос, заговорил первым. В его голосе ощущалась плавность, уверенность, а чёрные ресницы прятали взгляд опущенных глаз, — нужно быть осторожнее с произнесёнными в пылу словами. Подобные устремлению ветра, они бывают непредсказуемы и их не вернуть. Я знаю, что вы питаете страсть к разного рода авантюрам и нахождениям врагов в лицах господ не последней значимости. Если продолжите в том же духе, то скоро вся знать Парижа станет вашим недоброжелателем. – Вас кажется расколдовали сами боги, – хмыкнул гасконец, – Оказывается, вы все еще обладаете даром речи. – Полно, друг мой. Я прекрасно знаю, что если опустить эту напускную браваду и колкие замечания, вы хорошо осознаете, что весьма погорячились, вступив в конфликт с этой мадемуазель. Молодой человек уже открыл рот, чтобы ответить своему товарищу, но стоило Атосу поднять ему навстречу тёплый взгляд ясных глаз, как он увидел там волнение, скрытое за внешним спокойствием. Ему нечего было возразить, да и не за чем, поэтому, молодой человек вновь схватился за кружку и задумчиво произнес: – Вы правы, дорогой Атос. Вы как всегда чертовски правы…***
Когда поместье предстало перед глазами де Шалон, она, резко натянув поводья, остановила лошадь. Её мучили сомнения: вдруг было принято неверное решение, вдруг ничего из её затеи не получится? Маркиз ведь не настолько глуп. Она закусила губу, стараясь справиться с волнением. Девушка обернулась на своих спутников. Их напряжённые фигуры словно вросли в сёдла, руки, прикрытые рукавами, лежали на спинах лошадей, сжимая поводья. – Ты, – графиня достала из сапога небольшой мешочек с деньгами и кинула его своему камердинеру, – найди нам жилье. Как справишься, жди неподалеку от поместья маркиза. Он коротко кивнул, прощаясь с ней, и развернув коня, поскакал прочь исполнять поручение. Рэймонд и Готье же, двинулись ко въездным воротам. Поместье маркиза Лекю было величественным зданием, которое излучало безграничную власть. Оно было расположено прямо в центре города, его охраняли многочисленные охранники, патрулирующие окрестности. В этот самый момент появились две фигуры, которые приближались к воротам. – Остановитесь, – увидев приближение, охранники выдвинулись вперед, призывая их прекратить движение и схватились за эфесы шпаг, – Посторонним запрещено входить в поместье. Кто вы такие? – Я хочу увидеть маркиза Лекю, - холодно ответила девушка. Как графиня и надеялась, по её стану и породистой внешности коня, также приняв во внимание тот факт, что она немедленно потребовала увидеть маркиза, охранники не посмели проявить к ней неуважение. Один из них спросил: – Как мы можем обращаться к вам, мадемуазель? – Рэймонд де Шалон.***
В дверь несмело постучали. – Войдите! – с некоторым раздражением крикнул мужчина, так как именно сейчас он не имел желания принимать посетителей. В комнату вошел камердинер, один из недавно набранных. Молодой человек еще не совсем освоился в своей новой должности и испытывал перед этим человеком благоговение с примесью изрядной доли любопытства. – Ваше сиятельство, – дрожащим голосом начал он, поклонившись, – одна мадемуазель требует немедленной встречи с вами. Я сказал, что вы не принимаете, но она отказывается слушать и настаивает на своем. – Настаивает? – приподнял бровь Лекю, – Что ж, впустите её, друг мой, – посмотрим, кто это у нас настолько нетерпелив! Мужчина снова поклонился так низко, что едва не коснулся носом пола, и исчез. Затем тяжелая резная дверь распахнулась, но на этот раз широко, словно стоящий за ней человек не привык ждать и канителиться. Завидев её, маркиз изумленно всплеснул руками и воскликнул: – Господь Всемогущий! – Нет, ваша милость, – всего лишь я. – О, прошу вас, не богохульствуйте! – поморщился мужчина, но его недовольство являлось показным: по всему видно, он был рад видеть свою гостью, – Для меня великая честь, что вы решили украсить мое поместье своим уважаемым присутствием! Но позвольте, что привело вас сюда? Милейшая, вы так далеко от своего дома. – Шпионы, проклятые шпионы кардинала вынудили меня бежать из Парижа без оглядки. Выражение лица Лекю изменилось. В его взгляде промелькнуло беспокойство. – Садитесь же, – мужчина подвел гостью к своему глубокому креслу и усадил, а сам встал напротив, внимательно вглядываясь в её лицо. Все говорило о том, что Рэймонд провела в седле несколько дней, не отдохнув ни минуты. – Эй, кто там! – крикнул маркиз, распахивая дверь. Едва успел разогнуться камердинер, который все это время пытался подслушивать через замочную скважину. Ему не терпелось узнать, что за посетительница удостоилась аудиенции у его господина, который строго-настрого запретил впускать кого бы то ни было! Мужчина не разгневался, вопреки ожиданиям. – А, хорошо, что ты здесь! – сказал он. – Распорядись, чтобы принесли поесть. Мигом, юноша, не стоит медлить понапрасну! Слуга унесся выполнять приказание, а Лекю вернулся в комнату. Гостья уже успела снять с себя пыльный плащ и расположиться поудобнее в глубоком кресле. Мужчина не мог не заметить слипающиеся глаза де Шалон, но, к сожалению, не имел возможности позволить ей отдохнуть до тех пор, пока та не расскажет ему все, что он хотел узнать. – Простите меня за излишнее любопытство, – заговорил маркиз, усаживаясь в кресло напротив, – но все же, что приключилось с вами? – Скажу лишь одно, теперь я не имею возможности вернуться во Францию. Она уже не та, что была прежде. По всему Парижу и дальше растянулись сети этого проклятого Ришелье. Можете себе представить, что буквально о каждом движении моих ресниц докладывалось его Высокопреосвященству? Ох, хочется забыть об этом как о худшем из снов! – Позвольте, но разве ваша семья не вступилась за вас? – Полагаю, что после некоторых происшествий в глазах виконта, в глазах моего отца, я слыву негодяйкой и позором семьи, которой не протянет руки ни один порядочный человек. На безмятежно гладком лбу маркиза появилась пара складочек, что в его исполнении означало глубочайшую задумчивость. В дверь постучали. Хозяин поместья уже и забыл, что отправлял своего слугу за провизией. – Весьма неприятные вести вы привезли с собой, – медленно произнёс Лекю после небольшой паузы, пока молодой человек раскладывал на столе еду и открывал бутылку вина. Слуга с любопытством разглядывал прибывшую девушку, сидящую напротив его господина. По виду незнакомки было очевидно, что она прибыла издалека и что маркиз придает огромное значение встрече с ней, а иначе он бы не позволил впустить девушку в столь поздний час, а предложил дождаться завтрашнего утра. Но камердинеру не суждено было получить ответы на свои вопросы: все время, что он сервировал стол, нарезал хлеб и разливал вино, графиня и маркиз хранили гробовое молчание. Только когда он вышел, Лекю поспешил вернуться к прерванному разговору. Де Шалон же принялась за скромную трапезу, стараясь соблюдать столовый этикет и не дать голоду взять над ней верх. – И все же, – подал голос мужчина и девушка подняла на него взгляд. Растягивая слова, он медленно произнёс: – А можем ли мы быть уверены в том, что… – ненадолго задумался, словно забыл, о чём хотел сказать, но затем быстро закончил: – данная информация достоверна? Его губы поджались, превратившись в тонкие напряжённые ниточки. – Ваши сомнения вполне ясны мне. И вам, и мне бы хотелось думать, что это не так, – ответила Рэймонд, – Но будь все рассказанное мной неправдой, меня бы здесь не было. – Что верно, то верно. В этот день мужчина был неспокоен, что-то мучило его сознание, какая-то снедающая скрытая мысль, словно навязчивый червь проползала вновь и вновь, напоминая о себе. – Ваша семья весьма влиятельна во Франции. Жаль, что даже с ними вы пребываете в ссоре. Но… где же вы остановитесь? – Об этом не беспокойтесь. Один из моих сопровождающих прямо сейчас занят этим вопросом, – спокойно ответила графиня. – В таком случае, позже отправьте ко мне своего слугу. Не хотелось бы потерять с вами связь, как когда-то с вашим дражайшим отцом. – Безусловно, Ваше сиятельство.***
В тоже время, слуга де Шалон довольно робко постучал в садовую калитку достаточно красивого домика. он подумал, что постучал так, словно он был попрошайкой. «Эх, поскорей бы уж кто-нибудь прибежал, я бы вздохнул с облегчением. В этом ожидании у дверей есть что-то цепенящее.» Наконец, женщина открыла калитку. Мужчина всегда невольно улыбался, когда ему отворяли дверь и приглашали войти, вот и теперь не обошлось без улыбки, которая выглядела как смиренная просьба и, пожалуй, знакома многим. – Я ищу комнаты. Он снял помятую шляпу перед дамой, которая внимательно разглядывала своего гостя. – Проходите, пожалуйста! Сюда! Камердинер пропустил даму вперед. И при этом впервые в жизни сделал рукою соответственный жест. Дама, отворив дверь в дом, показала молодому человеку комнаты. – Какие прелестные комнаты! – воскликнул он с искренним удивлением. – Слишком хороши для меня, к сожалению. Слишком изящны. Должен вам сказать, я мало подхожу для таких изысканных комнат. Признаться, эти комнаты не для меня… ну, и для меня тоже, но в основном для моей госпожи и еще одного господина. – Должна предупредить вас, что уплатить нужно за пол месяца вперед, – сказала хозяйка дома. – Уверяю вас, с этим не возникнет проблем, – улыбнулся мужчина, взгляд которого все еще скользил по помещению. Признаться, он был весьма горд собой, что сумел отыскать для своей госпожи такое жилище, – Если потребуется, я могу заплатить и за месяц. Мадам искоса посмотрела на него скептическим взглядом. Неведомая мадемуазель, послала своего слугу, чтобы тот, не торгуясь, снял комнаты. Да ещё и имеет возможность внести плату за целый месяц вперёд, когда требуется только половина. Женщине стало интересно, что же это за щедрая госпожа к ней наведались и она, позабыв всякое приличие, спросила: – Можно ли узнать имя этой загадочной особы? Чтобы знать, как обращаться к своей гостье. Вопрос прозвучал неожиданно и это поставило мужчину в тупик. Где-то на задворках его сознания мелькнула мысль, что не стоит разглашать настоящее имя её сиятельства на каждом углу. Но имя... какое имя назвать? – Аделаида, – робко проговорил он. Но после, глаза его уверенно заблестели, мужчина расправил плечи и сказал, – Имя моей госпожи Аделаида. Несколько секунд оба сверлили друг друга глазами. Наконец, камердинер кивнул головой, отдал мадам плату за комнаты, резко развернулся и пошел прочь, спина его ни разу не дрогнула под внимательным взглядом хозяйки дома. Вскочив на лошадь, слуга помчался к поместью.