***
Я всегда говорил, что ты ничтожество, Питер.***
Он знает, куда идет, но это не уменьшает чувство удивления, когда Питер все-таки обнаруживает себя на месте. Он почти не помнит, как добрался сюда, и понятия не имеет, как узнал дорогу. Все это время он был так далек от своих мыслей, что просто потерялся в потоке времени и пространства. Но в конце концов он здесь. Прямо перед центром реабилитации. Это сюрреалистично, видеть его со стороны, даже спустя целый год. Ощущение, будто смотришь на фотографию, а не в действительности находишься здесь: есть что-то двухмерное в этой облупившейся краске и провисшей сетке забора. Как будто все это нарисовали, а не построили из камня и дерева. В окнах совсем темно, хотя, с другой стороны, еще слишком рано. Но это и хорошо; смотрители, вероятно, все еще спят. Скорее всего, детей все так же держат на верхнем этаже. Питер может прокрасться сзади и забраться внутрь через чердак. Запертые двери могут не давать возможности выйти, но они не могут помешать Паркеру войти. Это то, что он должен был сделать давным-давно. В тот момент, когда он получил свои силы. Сам факт того, что он все еще не сделал этого, заставляет Питера яснее и яснее осознавать, почему именно мистер Старк смог разглядеть в досье лишь проблемного ребенка, не стоящего никакой жалости или помощи. Он увидел Питера Паркера, а Питер Паркер был тем, кто не хотел сюда возвращаться. Кто думал об этом первые недели, кто даже приходил сюда один или два раза, но каждый раз разворачивался и бежал назад, чувствуя, как грудь тяжело вздымалась, а желудок сжимался от призрачной пустоты. Питер Паркер — это тот, кто нарушил данное им обещание — использовать свои способности для помощи таким детям, как Арнольд и Фелипе. Но сейчас он здесь, не как Питер Паркер. Он здесь как Человека-паук. Парень делает глубокий вдох и хватается за забор. — Эй, придурок. Питер резко оборачивается. Через дорогу от него стоит невысокая, полная женщина средних лет с тяжелой сумкой в руках. Он думал, что здесь он один — сейчас только начало седьмого — но, судя по хмурому выражению ее лица, она точно знает, что собирается сделать Питер. — Если хочешь загреметь в тюрьму ни за что, то пролезай, — продолжает женщина, — хотя стервятники вроде тебя уже успели обчистить это место, так что смотри сам, стоит ли оно этого. — Извините, — отвечает Питер, отчаянно краснея. — Я не… Что Вы имеете в виду? Она кивает в сторону ворот. На самом деле, Питер даже не взглянул на них; он не собирался проходить там. Но теперь он видит, что прямо посередине висит ламинированный лист, и, чтобы прочитать надпись, Питер подходит ближе.ЗАКРЫТО по распоряжению государства ПРОХОД ЗАПРЕЩЕН
Когда он снова смотрит на дом, замечает тяжелую металлическую цепь на входной двери. И окна не просто темные — те, что на нижнем этаже, заколочены досками. — Все закончено. Питер снова оборачивается и кричит вслед уже собравшейся уходить женщине. — Подождите! Пожалуйста, постойте. Вы не знаете, что случилось? Она выглядит очень недовольной, но все равно останавливается. — Они морили детей голодом. Ты, я полагаю, не отсюда, в прошлом году об этом все некоторое время трещали: «большой скандал, деньги спускают не туда и бла-бла-бла». Если тебе интересно, по-настоящему удивительно, что кто-то этому удивился. Я живу за углом, так что постоянно видела этих ребят. И они никогда не выглядели особо довольными, — она искоса смотрит на Питера. — Но тебе-то какое дело? Кроме того, что ты дерьмовый вор, я имею в виду. Питер энергично трясет головой. — Нет, я не пытался… Я просто знал кое-кого, кто… Как они узнали? Насчет… Насчет еды? Женщина пожимает плечами. — Вроде бы, их сдал какой-то мальчишка. — А Вы не знаете, кто это был? — Я выгляжу, как гребаный справочник? Она отворачивается, бормоча что-то себе под нос. Питер ждет, пока женщина завернет за угол. Он бросает последний взгляд на заколоченные окна реабилитационного центра, а затем уходит.***
В конце концов Питер оказывается у входа в библиотеку Квинса №3 почти за час до ее открытия, и, когда двери распахиваются, он оказывается внутри первым. Он мчится в читальный зал, садится за первый попавшийся древний блочный компьютер и так сильно барабанит пальцами по столу, пока монитор загорается, что привлекает внимание всех работников рядом. Сразу после загрузки он гуглит реабилитационный центр. Все ответы находятся в самой первой статье:Расследование дела о местном реабилитационном центре для мальчиков завершено. Бывшие воспитанники заявили о жестоком обращении, голоде и унизительном отношении к себе.
Однако не заголовок заставляет сердце Питера выпрыгнуть из груди. Это фотография, приложенная рядом. На снимке видно высокого красивого мальчика в костюме, стоящего на ступеньках какого-то административного здания, рядом с женщиной, которая выглядит худой и усталой, но тем не менее грозной: она держит мальчика за руку и смотрит в камеру с некоторой скорбью и в то же время гордостью. Подпись гласит: «15-тилетний Фелипе Серна, выдвинувший обвинения, выходит из здания суда со своей матерью после официального заключения решения о закрытии реабилитационного центра». — Он это сделал, — шепчет Питер. Он это сделал. Это сделал Фелипе. Он сделал то, что Питер не мог сделать — он закрыл это место. И он не сидит в тюрьме. Он сейчас со своей мамой. Может быть, даже с его сестрой. И ему не нужен был супергерой. Он все сделал сам. Питер смеется. Все начинается с легкого смешка, но вскоре он заливается хохотом, и тогда ему приходится прятать лицо в ладонях, чтобы хоть как-то успокоится. Он сделал это, он сделал это, он сделал это. И он сделал это не потому, что у него появились сверхспособности, или потому, что он хотел привлечь внимание какого-нибудь миллиардера. Фелипе сделал это, потому что это было правильно. Фелипе сделал это, потому что он герой, понимающий, что все в его руках. Когда Питер, наконец, справляется со своей истерикой и отводит руки от лица, ладони у него оказываются мокрые, да и лицо тоже. Он заплакал, сам того не осознавая. Но это не имеет значения. Он так горд, что мог бы плакать перед всем классом или школой, и ему не было бы стыдно. Даже если бы там был Флэш. — Спасибо, Фелипе, — одними губами произносит Питер. Он печатает статью.***
Ты должен позаботиться о себе, Педро.***
Статья все еще лежит в заднем кармане, когда, два часа спустя, Питер, дрожа, забирается на подоконник спальни Неда и стучится ему в окно. Сегодня опять суббота. Питер не может поверить, что прошла всего неделя с тех пор, как он раскрылся Неду и ночевал у него. Но он рад этому. Потому что это значит, что Нед именно там, где Питер надеется его найти: в своей постели, тихо похрапывая. И, когда Лидс слышит Питера, он садится на кровать. На мгновение он как будто теряет ориентацию в пространстве, но потом быстро замечает Паркера. Он хмурит брови, но встает с кровати, открывает окно и отступает в сторону, чтобы Питер мог пролезть внутрь. — Сейчас жутко рано, Питер. Уже десять утра. Питер бодрствует почти пять часов — это больше, чем он спал. Но вместо того чтобы указать на время, Питер говорит: — Нед, извини. Пожалуйста, не злись. Пожалуйста. Нед смотрит на друга скептически, моргает и протирает сонные глаза, но, когда Питер стягивает маску, скептицизм отступает, заменяясь беспокойством. — Воу, — начинает Лидс, — ты в порядке? Ты не очень хорошо выглядишь, Питер. Лицо Питера все еще пухлое от слез. Он прижимает руку к щеке и… охает. Он все еще плачет. Он даже не заметил этого. — Я в порядке, — говорит он. — Я в порядке. Я просто… Нед, я не могу перестать думать о прошлой ночи, и я должен был прийти сказать тебе, что мне безумно жаль. Я все испортил. Я действительно напортачил, я дал тебе обещание и не выполнил его, и это заставило меня понять, что я делал подобное уже много раз: обещал все исправить, но снова и снова все портил. Но я действительно хочу исправиться, хочу загладить свою вину, но я знаю, что ты должен позволить мне извиниться, прежде чем я смогу это сделать, и я знаю, что это уже давно не второй шанс, скорее восемьдесят второй, и я знаю, что не заслуживаю его, я знаю это, но если ты просто выслушаешь меня… — Питер, — перебивает Нед. — Притормози, чувак. Я не сержусь на тебя, ясно? Дыши. Питер обрывает себя, слегка приоткрыв рот. — Ты не сердишься? Паркер покачивается. Комната кружится перед глазами — он ничего не ел сегодня. Нед хватает его за руку и мягко, но решительно ведет к кровати. Питер садится. — Подожди здесь, — говорит Нед. Нед исчезает в коридоре, а Питер, чувствуя, как его сердце все еще отчаянно бьется, достает из кармана распечатку и смотрит на нее, пока Лидс не возвращается со стаканом воды и батончиком с хлопьями. — Ты ведешь себя очень странно, — говорит Нед, передавая принесенное в руки Питера. — Ты ведешь себя, как моя мама, когда у нее начинается приступ. Тебе нужно успокоиться. Питер это знает. Хотя Карен хранила молчание — по его просьбе — на протяжении всей поездки сюда, индикатор сердечного ритма ревел от недовольства в самом углу лицевой панели. Питер берет воду и выпивает все, заедая батончиком, даже не осознавая, что впервые за целую вечность он не задумался, почему ест. Наконец, сердце начинает успокаиваться. Питер делает глубокий вдох. Слезы перестают непрерывно течь. Паркер ждет, пока они совсем остановятся, и начинает говорить: — Извини. Мне не следовало вот так врываться сюда. Нед испуганно, но серьезно смотрит на друга — гораздо серьезнее, чем Питер когда-либо мог представить. — Мне очень жаль, — отвечает Лидс. — Я бы не бросил трубку вчера вечером, если бы знал, что ты так сильно испугаешься. Мой папа действительно слушал. Я не хотел заставлять тебя думать… Питер отрицательно качает головой. — Все в порядке, нормально. Я сам виноват. Я должен был прийти, Нед. — Ты… сказал, что что-то случилось? И после Питер рассказывает о том мужчине в металлическом костюме с огромными крыльями. Отчасти для того, чтобы объясниться, но в основном потому, что он больше не может видеть сверлящий взгляд Неда ни секунду. Взгляд жалости, страха и беспокойства. Взгляд, который буквально кричит, что, еще хотя бы несколько секунд неведения, и Нед потеряет над собой контроль. И это работает. Когда Питер выкладывает все, страх в отражении зрачков Неда отступает, сменяясь неподдельным удивлением, идущим с бонусным открытым до пола ртом. — Я просто не могу понять, как мог волноваться о какой-то вечеринке, когда громадная злодейская птица пинала твою задницу в шести кварталах отсюда. Облегчение. Нед не отрекся от него (пока еще нет). У него все еще есть шанс сделать все лучше. Как он сделал это с Фелипе. — Эй, — слабо возражает Питер, — я тоже не просто так стоял. — Мне показалось, ты говорил, что он бросил тебя в озеро. — Чуть не уронил меня в озеро. Я спрыгнул с парашютом на землю. — У тебя есть парашют? Боже, я не могу в это поверить! Я убежал, как идиот, с вечеринки потому, что Бетти Брант сказала, что ей нравится моя шляпа, хотя я мог бы наблюдать, как ты прыгаешь с парашютом от суперзлодея. Моя жизнь — отстой. Питер неуверенно улыбается. — У тебя классная шляпа, чувак. И почему ты спрятался, если тебя похвалили? — Потому что я не был уверен, что она имела в виду: «крутая» шляпа, Нед, или крутая шляпа, Нед, понимаешь? И не меняй тему разговора. То, что случилось с тобой, невероятно! Инопланетные технологии? В Квинсе? Ты сказал мистеру Старку? А что он сказал? Улыбка Питера исчезает. — Я… я вообще-то думал, что попробую сделать это сам. — А ты не думаешь, что он может помочь? Кажется, это довольно серьезно. И я думал, ты пытаешься произвести на него впечатление. Ну знаешь, доказать ему, что ты не ребенок. — Я не ребенок, — твердо говорит Питер. — И дело уже не в этом. Это оружие там, чувак, и никто не остановит это, если я этого не сделаю. Должно быть, в голосе Питера слышится какая-то особая жесткость, потому что улыбка Неда тоже исчезает. — Ты уверен, что с тобой все в порядке, Питер? Питер утвердительно качает головой. — Я в порядке. Но… мне нужна твоя помощь, Нед. У меня есть ядро, да, но я не знаю, где искать остальное… И я помню, что все еще должен провести с тобой больше времени, но… — Стой, подожди! Ты хочешь сказать, что просишь меня, чтобы я помог тебе найти парня, который продает инопланетное оружие преступникам, и ты думаешь, что за это должен сделать мне одолжение? Это и есть одолжение! Я на тысячу процентов согласен. Скажи мне, что тебе нужно. Питеру очень хочется обнять друга. Во всяком случае, это желание сильно пульсирует у него в голове. Однако его тело отказывается принять эту идею. Поэтому вместо этого Питер говорит: — Ты невероятный друг, Нед. — И ты тоже, Питер. Ты ведь это знаешь, да? Питер не знает. Он действительно не думает, что это правда. Но ему становится лучше. Должно стать. — Спасибо, Нед. — Итак, что мы будем делать? — У меня есть одна идея, — говорит Питер, — но я не уверен, осуществима ли она. Как много ты узнал о моем костюме?***
Поскольку Питер разбудил Неда жутко рано, у них есть некоторое время, прежде чем родители Лидса заподозрят неладное. Поэтому они вдвоем сидят на кровати, пока Нед рассказывает Питеру о функциях его костюма, к которым, оказывается, относится запись всего происходящего вокруг. Важно и не менее круто: Нед все-таки увидит, как Питер прыгает с парашютом от суперзлодея. Кроме того, как оказалось, Карен способна подключиться к интернету. И это была одна из фишек, отключенных протоколом «Ходунки» (мистер Старк думал, что Питер не справится с чем? С Википедией?), но парни очень быстро обнаруживают, что подобных отключенных подсистем больше, чем можно предположить. Карен, кроме всего прочего, может взламывать базы данных полиции — что она сразу же и делает по просьбе Питера, ища в списках трех мужчин, которых Паркер видел прошлой ночью. Поиск выдает только одного: немного потрепанного парня, которого Питер тогда пытался спасти. Его настоящее имя Аарон Дэвис, и Карен сразу же находит всего его богатое криминальное прошлое. — А ты сможешь как-нибудь, знаешь, выследить его? — спрашивает Питер. — Или это жутковато? — Я могу просканировать уличные камеры, — отвечает Карен, с самого утра усердно сохраняющая профессиональный тон. — Поиск совпадений может занять несколько дней. — Давай, — говорит Питер. — И, кхм, спасибо Карен. Теперь он думает о настоящей Карен — той, в честь которой назван костюм. Она была не менее, если даже не более, доброй, чем ИИ*. И Питер надеется, что теперь с девушкой все будет в порядке. Надеется, что суд не разрушил ее жизнь, когда центр распустили. Может быть, то, что сделал Фелипе, исправило ситуацию. Может быть, он спас и ее. Голос Карен смягчается. — Для этого я здесь, ребята. Питер стягивает маску и смотрит на Неда, который все это время сидел за компьютером, просматривая функционал костюма через подключенный USB. — Ладно, что мы делаем теперь? — спрашивает Лидс. — Есть какие-то другие зацепки? — Думаю, нужно просто немного подождать. Как насчет встретиться завтра? — Ах да, я забыл тебе сказать, что завтра уезжаю. Вернусь только в среду. — Для чего? — Декатлон. На самом деле, мы дошли до чемпионата, так что все с ума посходили в последнюю неделю. Лиз даже упомянула о тебе, она сказала, что хотела бы, чтобы ты все еще был с нами. Флэш был в бешенстве. И, знаешь, я еще думаю, что Мишель тоже о тебе думала. В последние дни она выглядела так, как будто воды в рот набрала. У Питера скручивает живот. В другой жизни, возможно, он бы тоже завтра уехал из города. Он так давно не был за пределами Нью-Йорка, что даже не может себе этого представить. Он не знает, появилось ли это чувство от зависти или смирения. Он просто знает, что все это не имеет значения. Уже нет. — Как насчет следующих выходных? — Эм… на следующей неделе «Возвращение домой». Я вроде как хотел пойти, даже если я и неудачник, потому что, знаешь, какой смысл в школе, если ты не появишься там? Но я могу не идти, если проясниться что-нибудь с инопланетным оружием. Так что, конечно. Питер видит, как Нед пытается скрыть свое разочарование. И Паркер даже знает, почему: Питер перешел в Мидтаун слишком поздно и не попал на первый выпускной, но он слышал кучу историй, что это было просто невероятно. Наверно, это должно разочаровать Питера больше, чем пропущенный турнир по декатлону, должно напомнить, каким аутсайдером он стал. Но все это имеет противоположный эффект. — Чувак, — начинает Паркер, — это же идеально. — Идеально… для чего? — Для того, чтобы загладить мою вину, — говорит Питер, взволнованный тем, что теперь у него действительно есть возможность сделать что-то хорошее для Неда, стать лучшим другом, лучшим человеком. — Я могу приехать на бал выпускников. — Ты же знаешь, что я суперсовременный чувак и все такое, и я всецело за то, чтобы сходить с тобой на свидание, но, не пойми меня неправильно, тебе не кажется, что люди могут не понять, если я появлюсь под ручку с тобой? Питер легонько хлопает друга по плечу. — Не как твой кавалер, — заканчивает Паркер. — Как Человек-паук. Челюсть Неда падает на пол. — Ты сделаешь это для меня? Питер кивает. — На глазах у всей школы? Питер снова кивает. Нед обнимает Питера так сильно, как еще никогда не делал. Паркер сопротивляется желанию отстраниться, игнорируя крики в голове, которые заставляют все внутренности перевернуться от мысли — что он только что пообещал сделать. В конце концов, он даже неуверенно обнимает Неда в ответ.***
Ответственность — это не выбор.***
Оказывается, не важно, что Нед уехал из города: в любом случае Аарон Дэвис не обнаруживает себя на камерах, сколько бы раз в день Питер не проверял информацию. Карен предполагает, что он, вероятно, затаился после стычки в пригороде, и Питер соглашается, хотя это не может не разочаровывать. Так он смог бы отвлечься. Он перестал искать работу. Пока весь мир видит в нем только преступника — это слишком большой риск; в конечном счете кто-то обязательно поймает его и вызовет полицию, если не хуже — СЗД*. Поэтому Питер разрабатывает новый план. Сначала он съест все запасы еды. Очень, очень медленно. И очень осторожно. Он будет экономить на всем — экономить до последнего цента. И, может быть, тогда он сможет протянуть до момента, когда магазинчик мистера Дельмара восстановят. Может быть, он сможет вернуться на работу потому, что если нет… Питер даже не хочет думать об этом. В любом случае, не имея каких-либо зацепок на торговцев инопланетным оружием, Паркер переключается на изучение своего костюма. Карен все еще осторожна с Питером — у него такое чувство, будто ИИ* понимает, что напугала парня на днях, пытаясь помочь связаться с Тони Старком — но она все еще очень вежлива и каждый день помогает ему. Она рассказывает о каждой новой функции костюма, пока к вечеру среды Питер не сможет легко ориентироваться с выборе паутин, регулировать инфракрасные лучи и активировать мини-дроны — потому что, по крайней мере, мистер Старк оправдывает свою репутацию гения. И когда Паркер разбирается с новыми фишками, он возвращается к тому, что у него получается: к борьбе с преступностью. К помощи пожилым дамам и кошкам. К старому доброму дружелюбному соседу Человеку-пауку. (Он несколько раз навещает девочек, но не ночью — теперь точно не ночью. Он не хочет, чтобы мистер Старк поймал его, поэтому заходит днем, не разговаривая ни с кем. Просто смотрит в окно с крыши соседнего здания, надеясь, что малышки знают, как сильно он их любит, даже если не может об этом сказать). Питер чертовски устал. Правило двух приемов пищи в день никак не сходится с его «работой», даже если он все еще должен каждый раз уговаривать себя есть, сдерживая Упыря, который кричит громче и громче каждый раз, пока запасы истощаются. Но он не может просто бросить все, потому, что, если он остановится, не останется ничего, кроме Упыря. Теперь он знает, что делает. И он просто должен продолжать это делать. В среду вечером, когда он лежит в кабинете под столом, готовясь ко сну, он получает сообщение. На этот раз он рад этому: с прошлой недели он ни разу не позвонил ни Хэппи, ни мистеру Старку. Хотя у него все еще есть несколько минут для разговора на карточке. И теперь он бережет их для Неда. Нед: я помню, что в твой телефон не поддерживает фото, но просто представь, что я держу кубок за первое место с дурацкой улыбкой. Питер: Вы правда выиграли???? Нед: Не говори мне, что ты когда-нибудь сомневался во мне. Питер: Никогда. Поздравляю, чувак. Он откладывает телефон в сторону, улыбаясь, почти так же гордясь Недом, как на днях гордился Фелипе. Неожиданно пришедшая мысль поражает его: «Они не нуждались во мне». — Никогда не нуждались, — отвечает Упырь. Питер закрывает глаза и сжимает веки до тех пор, пока Упырь не перестает хихикать. — Ты в порядке, — говорит он себе. — Ты все понял, Человек-паук. На этот раз никто не отвечает.***
Он находит Аарона Дэвиса в четверг. Аарон оказывается неплохим парнем. Как только Питер получает оповещение от Карен, он выслеживает мужчину на парковке, готовясь к драке, но Аарон оказывается очень спокойным. Он даже не сопротивляется, когда Питер приклеивает его руку к багажнику его машины. Он немного издевается над голосом Питера — кажется, режим «допроса с пристрастием» не совсем подходит Паркеру — но, когда парень возвращает свой привычный голос, Аарон просто все рассказывает: — Кроме того, что тот парень псих в костюме демона, я не знаю, кто он и где он… Но я знаю, где он будет. Питер, разочарованный началом ответа, чуть не спотыкается от удивления. — Правда? Аарон на секунду косится на него. — Ты раньше этого не делал, да? — О боже, — стонет Питер. — Только не ты. Слушай, я просто пытаюсь… — Хочешь сказать, я первый, кто сказал, что у тебя голос, как у девчонки? Лицо Питера под маской приобретает тот же оттенок, что и его костюм. — Я не девчонка. Я парень! В смысле… Я… Я мужчина! Аарон ничуть не смутился. — Да пофиг, — говорит он. — Парень, телка. Я же уже сказал, что помогу, не так ли? Питер колеблется. — Да, но… Так просто? — Вот так просто. — Но, эм… Почему? Аарон пожимает плечами. — Тебя могли подстрелить, — говорит он, — но ты все равно прыгнул. Зачем ты это сделал? — Наверное, я просто подумал… что ты не хочешь, чтобы тебя подстрелили. Ты… хотел, чтобы тебя подстрелили? — Нет. Но я предполагаю, что и ты тоже. И все равно прыгнул. Питер не знает, что на это ответить. Аарон вздыхает. — Слушай, — говорит он, — мне не нужно оружие в этом районе: у меня здесь племянник. А после мужчина рассказывает Питеру время и место следующей сделки. Сегодня. Это оказывается просто. Это настолько проще, чем предполагал Питер, что он почти отпускает Аарона. Почти. — Она растворится через два часа, — говорит Питер, разворачиваясь. — Ты это заслужил. Кто теперь отпускает преступников, Дейли Бьюгл? — Эй, стой! — кричит Аарон вслед. — У меня сэндвичи в машине! — Они не испортятся через два часа, чувак. — Я не… Да стой же ты! Я имею ввиду, ты можешь взять один. Питер оборачивается. Лицо Аарона не особенно выразительно, но он, кажется, не шутит, а лишь пожимает плечами. — Ты слишком худой для супергероя, — говорит мужчина. — И кроме того, они из «Хот Сэндвич». Лучшие сэндвичи в Квинс. Питер определенно не согласен с этим утверждением, но это не мешает ему взять один сэндвич себе. И, в конце концов, он действительно отпускает Аарона.***
Когда Питер приближается к парому на Стейтен-Айленд, он чувствует себя лучше, чем всю эту неделю. Он смог поесть, точно знает, что делает, голова ясна, и он чувствует себя собранным впервые с тех пор, как… ну, наверное, с момента фиаско в банке. На этот раз он не просто хочет помочь людям — он действительно знает, как это сделать. Как раз перед тем, как он собирается сделать прыжок, звонит его мобильный. Питер колеблется. Он бросает взгляд на маленький экранчик. Это тот же самый номер, что написал ему, чтобы встретиться на крыше в пятницу. Это мистер Старк. Питер выключает телефон и прячет обратно в сапог. Пусть мистер Старк думает, что хочет. У Питера теперь есть свой собственный план.***
Питер, вероятно, уже должен был ожидать такой исход событий. Оглядываясь назад, он не может поверить, что верил во что-то лучшее. Паром разваливается на части. А следом распадается все остальное.***
Плохие вещи просто случаются.***
— В предыдущей серии «Человек-паук облажался», — костюм Железного Человека приземляется позади парня, но Питер, обреченно усевшись на самый край крыши, не оборачивается. — Я сказал тебе не лезть в это, а ты взломал костюм, который стоит миллионы долларов, чтобы за моей спиной делать ровно то, что я сказал тебе не делать. Питер, все еще смотря в воду, спрашивает: — Все в порядке? — Нет, благодаря тебе. На этот раз Питер не собирался спорить. То, что произошло там, на воде, стало подтверждением всему, что когда-либо говорил мистер Старк. Доказательством того, кем на самом деле является Питер. Все его мысли — что он может позаботиться о себе, может стать Человеком-пауком, а не просто Питером Паркером — исчезли в тот момент, когда паром раскололся пополам. Но вместе с этим внутри него ломается что-то еще. Тот маленький, тонкий барьер, который не выдержал напасти Неда в столовой и Мишель у школьного фонтанчика прошлой зимой. Та же стена, преграда, что удержала Питера от срыва в ту ночь, на крыше Скипа, перед мистером Старком. Сегодня этот барьер ломается вновь. — Благодаря мне? — Питер поднимается на ноги, не обращая внимание на то, что он так дрожит, что едва может стоять. Он подходит к костюму. — Там было это оружие. И я пытался сказать Вам, но Вы не слушали. Этого бы не случилось, если бы Вы послушали меня! Но ведь Вам плевать, не так ли? Вы говорите, что разберетесь со всем этим, но продолжаете ничего не делать! Питер слышит истерические нотки в своем голосе, понимает, что слезы подступают к горлу, но на этот раз ему все равно, он не собирается останавливаться. Он больше не контролирует поток — поток контролирует его. Питер продолжает. — Все, что я просил Вас сделать, Вы просто игнорируете! — говорит парень, едва сдерживая голос от плача. — Вы не имели права выслеживать меня! Вы не должны были искать Питера Паркера, когда я просил остановиться! И теперь Вы хотите прочитать лекцию про мои ошибки? Это несправедливо! — Так ты так хочешь поговорить, — сплевывает мистер Старк. — Ладно. Тогда скажи, когда, черт возьми, у нас вообще была справедливость? Ты хочешь поговорить об этом, Человек-паук? Давай поговорим! Как на счет того, что я постоянно предлагаю тебе помощь, а ты лишь споришь со мной? Или, например, что ты постоянно действуешь за моей спиной, пытаешься защитить непонятно кого, делаешь все, что тебе только угодно только потому что, что никто не знает, что под маской? Хочешь творить беспредел без последствий? Это твоя справедливость? Скажи мне, паук, какого черта я должен тебе позволять то, что не позволено даже Мстителям? — Это Вы мне скажите, — парирует Питер. — Вы скажите, потому что Вам абсолютно точно наплевать на меня. Вы такой же циничный, как и все остальные. Не будь Вам плевать, Вы были бы здесь. Костюм раскрывается, и из него выходит Тони Старк. Питер отшатывается назад. Гнев стихает в ошеломляющей спешке, но вместо этого что-то иное щелкает в голове: внезапно он больше не знает, где находится. Он не на крыше здания, когда на него кричит Тони Старк. Он стоит в коридоре возле своей спальни, пытаясь проскользнуть внутрь быстрее, чем Скип подойдет ближе. Но уже слишком поздно. Мужчина приближается, тянет руку и… Питер приходит в себя как раз в тот момент, когда мистер Старк заводится с новой силой. — Так мне все равно, да? — рассуждает Тони, делая еще один шаг в сторону Питера. Парень спотыкается, отходя назад; сердце колотится, он все еще быстро моргает, пытаясь сориентироваться в пространстве. — Кто, по-твоему, вызвал ФБР, а? Возьми себя в руки, Паркер! Питер отрицательно качает головой. Его голос хрипит, когда он пытается ответить, но он все равно говорит: — Почему Вы не могли просто сказать мне об этом? Лицо мистера Старка почти не дрогнуло, несмотря на злость в голосе, но сейчас оно чуть заметно искажается, проявляя накопленный гнев. — И каким это образом? Я же не отвечаю тебе, Человек-паук. А ты? Очевидно, ты не собираешься ни перед кем отчитываться. А знаешь ли ты, что я единственный, кто верил в тебя — все остальные решили, что я рехнулся, наняв безымянку с характером? И знаешь что еще? Я защищал тебя все это время, но теперь понимаю, что в пустую. Ты взломал мой костюм, послал к черту любые мои предложения, и даже не задумался над тем, что я сказал тебе на крыше? Уверен, что нет, потому ты снова заявился к Уэскотту. Думал, я не увижу, не так ли? Или я неправ? Итак, я уже достаточно вник, паук? А теперь, черт возьми, просто задумайся, что, если бы кто-то умер сегодня? Виноват в этом был бы только ты! — Я не… — А умер бы ты? — мистер Старк вскидывает руки вверх. — Виноват был бы я… Может быть, это глупо, потому что я, здравствуйте, о тебе ничего не знаю, но это не снимает моей ответственности с этого. Где-то глубоко в задворках сознания что-то из всего сказанного Старком начинает обретать смысл, но Питер еще не может до конца осознать это. Это слишком ужасно. Он просто знает, что если посмотрит на Тони, то не сможет с этим справиться. Просто не сможет. — Простите, — хрипит он. — Извините. Боже, мне так жаль. Я просто… Хотел помочь… Хотел быть, как Вы. Я лишь хотел спасти тех, кого больше никто не спасал. — А надо быть лучше. Питер закрывает рот. Мистер Старк опускает руки, сжимая левое запястье правой рукой. Он тяжело вздыхает и смотрит на воду, где садящееся солнце оставляет свой след. — Что ж, — выдыхает мужчина, — не судьба. Думаю, пора вернуть костюм. Мир за секунду сужается до размеров здания, на котором Паркер стоит. Питер не видит ничего, кроме злости и досады на лице мистера Старка, не слышит ничего, кроме воя в затылке и крика Упыря, проснувшегося, как по будильнику. — Ты ничтожество, Питер Паркер! Ничтожество!.. Ничтожество! — Нет, пожалуйста, — Питер слышит собственный голос, но уже не может контролировать и его. — Мистер Старк! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Вы не понимаете! Это все, что у меня есть. Я ничто без костюма. — Если ты ничто без этого костюма, — говорит мистер Старк, — ты его недостоин. Земля ускользает из-под ног. Это больше не начало падения. Это тот самый момент, когда набрана предельная скорость. Тот момент, когда уже поздно распускать парашют. Нет возможности что-то исправить. Остается лишь идти ко дну. Когда Питер молчит несколько минут, мистер Старк говорит: — Ты должен отдать мне костюм, малыш, или мне придется забрать его самому. У Питера сдавливает горло, перехватывает дыхание. — У меня нет другой маски, — отвечает он. В глазах мистера Старка вспыхивает нечто очень горячее и опасное. Неверие. Гнев. — Так мы все еще играем в эту идиотскую игру? Правда? Сейчас? После всего? — Вы обещали. Мистер Старк крепче сжимает запястье и снова отворачивается. Он явно борется, пытается держать свой гнев внутри, и это у него получается едва-едва. — Отлично, — чеканит Тони. — Я скину координаты твоему костюму, жду его на месте через час. И учти, если его там не будет, я лично устрою твои похороны со всеми правилами анонимности. Мистер Старк возвращается в свой костюм и улетает, и в глазах Питера все это проходит в замедленном режиме. Питеру требуется слишком много времени, чтобы понять, что Карен разговаривает с ним. — Питер? Питер? Питер, ответьте мне. — Я здесь, — говорит Питер. Но так ли это? Он не уверен. Все кажется расплывчатым и далеким. Он не чувствует себя реальным. — Питер, пожалуйста, позвольте мне поговорить с мистером Старком. На лицевого дисплее мигает красная точка. Это координаты, где парень должен оставить свой костюм — кафешка, где мистер Старк и Питер ели сэндвичи. Может быть, Питер и нереальный, но это кафе определенно да. — Питер? — Мне надо уйти, Карен. Мне очень жаль. Он должен идти. И он уходит.***
Я всегда говорил, что ты ничтожество, Питер.