When we were young

-Где этот недоносок! Где это хуйло, я раскурочу его сраное хлебало!!! — орал Джотаро; ну что ж, теперь и Джонатан, и Джозеф, а также Цезарь и Дио, а к последнему и были обращены эти страстные речи, знали, что и Джотаро можно довести до словесного поноса. Но уголь не поможет, как ни активируй. -Да не охуел ли ты? — спокойно пожал плечом «виновник торжества». -Дио, умоляю… — шепнул Джон, адски выпучивая глаза. Двое Джостаров прижали третьего к стене, но понимали, что если сейчас Дио скажет ещё хоть слово, хоть посмотрит на Джотаро… то они его не удержат. Цезарь стоял в стороне с двумя телефонами в руках, своим и Джозефа, и перекачивал с одного на другой заветный номер — номер единственного человека, способного вернуть разгневанному Джотаро человеческий облик: оскал на его лице внушал опасения за безопасность всех присутствующих в комнате, да и за все овечье поголовье графства Кент тоже. -Может, воды принести? Пару вёдер. Охладить этот полуобратившийся баклажан? — фыркнул Дио, ничуть не помогая разрядить обстановку. Джотаро оторвался от стены, но Джозеф подсёк — уцепился за ногу отскочившего от места падения Цезаря, как за соломинку. Лишь бы он понял, что надо сделать… Цезарь посмотрел в раскрасневшееся лицо Джозефа несколько секунд и, будучи отпущен, схватил Дио за плечи и потащил прочь из комнаты. Только захлопнувшаяся дверь пресекла наконец зрительный контакт, что связывал Дио и Джотаро, точно самых страстных любовников, намеренных друг друга сожрать. Теперь в комнате их осталось трое. -Да что ты там ищешь? У меня есть его номер! — послышалось из-за двери нарочито громко. Джон и Джозеф аж подпрыгнули, всё ещё лёжа поперёк брата и не смея его отпустить. От таких слов Джотаро был способен стену проломить, или сам об неё сломаться — двое старших зажмурились, приготовившись сдерживать новый приступ бешенства, но его не последовало… Двухметровый взрослый мужчина лежал на полу в запертой комнате, раздавленный в лепёшку — и двое, навалившиеся сверху, были здесь абсолютно не при чём. Его трясло, и губы выводили какие-то беззвучные упрёки… Убедившись, что Джотаро теперь не способен сгруппироваться за десять секунд, Джонатан быстро подскочил к выключателю и так же быстро вернулся на прежнее место. В темноте нет лишних глаз и можно не представлять себе, как жалко выглядишь, пряча лицо в рубашку старшего брата, как в детстве, как маленький. Джотаро не происходил из семьи военных. Но так вышло, что оба его старших брата служили, и приняли это решение по единственной причине — к моменту окончания школы они не представляли, чем хотят заняться дальше. Так что, когда Джотаро понял, что при мысли о будущем ветер гонит в его голове перекати-поле, он знал, что делать дальше. В определённый момент он просто скинул Джонатану сообщение, чтобы тот ответил списком документов, которые нужно собрать, и вещей, которые можно иметь с собой. «Ты точно этого хочешь?» — спросил тогда Джон. «Да, » — моментально ответил Джотаро, чтобы не залипать над решённым вопросом. «Возьми телефон и зарядку. Что ещё нужно будет — закажешь с доставкой. Сейчас с этим сложностей нет.» Контракт Джотаро подписал на полгода, и первую неделю не мог понять, когда же начнётся служба: он спал, ел и оформлял бумаги, уже будучи в расположении части; ждал форму своего размера, которая шла откуда-то из генштаба, амуницию — так что с полным осознанием собственной невиновности валялся на койке и пырил в видосики на юТюбе. По ночам открывал гугл карты и бесцельно бродил по зоопарку на Пхукете. Большая половина сослуживцев находилась здесь дольше, чем Джотаро. Вскоре выяснилось, что Джонатан не врал — на неуставные отношения у служащих не было сил, желания и нужды: те, кто хотел помесить кулаками, шли в спортзал; для остальных «увеселений» были увольнительные. Тем не менее, один «экземпляр» основательно выводил из себя весь взвод. -Ой… Прости, я тебя не заметил! С этих слов началось их знакомство. Джотаро, приняв вид мрачный и угрожающий, уничтожал взглядом рыжего рядового, который умудрился не заметить ни его, массой превосходящего любого здесь и помещающегося не во все единицы техники, ни смартфон, по экрану которого теперь поползла паутина из трещин. Просто этот демон смотрел и шёл в разных направлениях, да при том руками махал, так что выбил девайс из рук Джотаро. -Какая модель? Я тебе новое стекло сегодня закажу… -Скройся. -Нет, правда, всё нормально, я закажу и переставлю сам… -Быстро. Скройся. -Какёин, ну в самом деле, оставь человека в покое, — вмешался подоспевший дежурный, положил руку рядовому на плечо. — Мало тебе проблем, так ты ещё и здесь решил накосячить, ну пойми уже, служба — не твоё… Джотаро сильно взбесил этот виноватый взгляд, веснушки детские, и ресницы тоже, блять, рыжие. И фамилия — это что за фамилия, с такими можно идти служить? Генерал Какёин… Про смартфон в этот момент он даже не вспоминал. Второй их контакт был ещё травматичнее первого: Джотаро дремал за пять минут до ужина, закрыв глаза ладонью, когда уже отличившийся рядовой подошёл к нему, наверное, с той же темой, но спросить ничего не успел. Потревоженный деликатным прикосновением к своему плечу, Джотаро сразу зарядил подошедшему в живот, не разобрав даже, кто это был. Какёин корчился на полу, не в силах вдохнуть. К ротному вызвали обоих. -Какёин! Ты читал устав?! — негодовал тот. -Да, сэр, — кивнул допрашиваемый. -Там английским языком написано — Не Садиться На Кровати Других Служащих!!! -Я не садился… -Да что ты мне лепишь, как ты иначе удар в живот схлопотал??? -Я целеустремлённый, — «защитил» несправедливо обвинённого Джотаро. -А ты… -Джостар. -Джостар! На учениях ещё даже не был, а у тебя уже ПТСР? Нервишки шалят — ко врачу запишись, а не на службу! -Этого не повторится. Сэр. Сэр вздохнул и потёр виски. -Ну разбил он тебе чего-то там, ну и что, ты сам никогда ничего не ломал? Нет? У нас что, во взводе теперь служат сказочные персонажи??? А ты, Какёин… хочешь, давай я напрягу полковника — расторгнем тебе контракт? Никаких штрафных санкций! -Мне осталось служить полгода… Джотаро поднялся, услышав, как ощутимо дрогнул бесячий голос. Не всё в жизни он мог перенести, и жалость — последнее чувство, которое могло принести ему удовлетворение. -Разрешите идти? -Иди, Джостар, иди отчитайся и прибудь в столовую. -Я не голоден. -Я не спрашивал. Ярко освещённый пищеблок был абсолютно пуст — даже как-то жлобило, что столько энергоресурсов расходуется на одного человека. Получив свою порцию, Джотаро опрокинул на вебя весь поднос — с горячим, холодным и жидким, споткнувшись о первый же порог. Осколки стекла завизжали, вибрируя в своей истерике. -Вот ты ж увалень! — послышалось с кухни. Джотаро освоился. Не сразу, но всё же простая, логичная казённая жизнь затянула — топчешь плац, шипишь на старшину, ходишь в наряды и в прачечную, а служба, тем временем, идёт, жалование капает — контракт чувствует себя хорошо. Правда, лучше было бы, если б не приходилось старательно отводить взгляд, даже краем глаза заметив отблески на чём-то рыжем. Какёин был солдатом от бога, и этим богом был Ктулху. Потому что любой расчёт, в который он попадал, Норияки тянул на днище. Даже непонятно, отчего — руки у него было две, и ноги две — вроде бы стандартный комплект, но одежда и амуниция цеплялась за все и любые выступы, руки тряслись, а ноги подкашивались. В принципе, не удивительно — на «бойца» всегда были направлены хмурые взоры всех, кто только мог видеть… но как это остановить, никто не знал. Хуже было только вне учений — стоило Какёину приблизиться к чему-то, что может рухнуть с грохотом, и так и получалось. И всегда, когда что-то особо эпично обваливалось и беспокоило слух взвода, все хором кричали «Какёин!!!», а Джотаро, конечно, раздражённо цокал языком. Какёин аж вздрагивал, если в этот момент на самом деле находился не там, где что-то обвалилось. Джотаро не любил дежурить с Норияки. Но ещё больше не любил, когда с этим неудачником дежурил кто-то ещё. Почему-то Джотаро казалось, что если он не нейтрализует Какёина и тех, кто рядом с ним, своим угрюмым молчанием, то родина в опасности: пока остальные «дозорные» отвлекаются, чтобы поржать или побухтеть, этот рыжий абсолютно случайно прислонится к красной кнопке, и… Джигурду примут в «The voice», ну не было в их части ядерного чемоданчика! А вот дезертиры, оказалось, были. -Куджо! Куджо, сюда иди! -Хм? Джотаро, до этого патрулировавший правое крыло жилого блока, остановился. Вдруг скрип половиц под ногами стал отчётливее, а лунный свет, освещавший длинный коридор, намекал на недобрый финал этой ночи. -Уходим, приказ передали сейчас! Джотаро уставился на сослуживца. Ковальски, или как его там — лупил на наго глаза, высунувшись из-за угла. -Что за дела? — нахмурился Куджо. -Вооруженный дезертир. Ходит где-то здесь… — «иностранный легионер» беспокойно оглянулся. — Не стоял бы ты на открытом пространстве! А уж рядом с окном — тем более! Джотаро медленно обернулся в сторону пустынного, залитого серебристым светом двора. -Он точно в этом корпусе? -Блять, Куджо, — не выдержал собеседник, — ты думаешь, нам кто-то сообщит??? Не поворачивая головы, Джотаро скрылся за поворотом, куда его и звал сослуживец: терзало очень стрёмное чувство, что если сейчас блик упадёт на козырёк фуражки, то мозги она может больше и не сдержать, продырявленная снайпером-психопатом. -Как так??? — сдавленно рычал Джотаро. -Его поймали. Тайник его нашли — он в части травой торговал, а в тайнике и героин был… на реальный срок, в общем. Но он узнал как-то, что его раскрыли. Куджо, он уже убил патрульного… Двое пытались красться по коридору, но в итоге практически бежали — по длинным пустым коридорам, несогласным скрывать грохот их шагов — за каждым поворотом могла быть засада, за каждым! Не сговариваясь, оба пригнули головы и прижимались к стене… к одной. А надо бы к двум — так больше шансов спастись хотя бы одному; если, конечно, спасётся хотя бы один. За дверью, ведущей в пищеблок, на пол упало что-то из утвари. -Нет! Нет! — беззвучно орал сослуживец, фамилию которого не вспомнить и под страхом смерти, но Джотаро уже выбивал дверь с ноги — она завертелась на петлях, раздалось два выстрела. -Это ж надо! Ты! Из травмата! Ровно в дуло ему попал, ну это ж раз в жизни такое бывает! — восхищался работник госпиталя, осматривавший рядового Куджо. На нём, конечно, осталось пара царапин, но руки дрожали не из-за них: Джотаро впервые стрелял в человека. Человек впервые стрелял в него. -Это вот повезло тебе! Ты жив, этот, с тобой который шёл — жив! Да и бегунок этот сраный жив, на пожизненное теперь пойдёт. -А заложник? -Да у него вообще просто обморок был. Голову перевязали, в казарму отпустили. Джотаро прекрасно помнил эту голову, и это последнее его воспоминание из освещённой луной кухни: рыжие пряди, пропитавшиеся кровью, словно смолой. В связи с произошедшим, все, кто стоял в карауле в эту ночь, посетили госпиталь и были по очереди опрошены. А потом накормлены и отпущены отсыпаться — если, конечно получится. Ни в госпитале, ни на допросе, ни уже в столовой Какёина не было. -Где пятый? — спросил Джотаро, опустившись на место за единственным столиком, занятым в три часа ночи. -В казарме уже. Сидит один, размышляет над своим поведением. -Что он сделал? -Да как обычно — оказался в ненужное время в ненужном месте! Достал уже, правда… Джотаро залпом выпил рюмку коньяка: всем участникам происшествия выдали в качестве снотворного. Трое «патрульных» много шутили и громко смеялись — у всех свои способы справляться со стрессом. Джотаро же этот способ не подходил — его бесил и заливисто ржущий Рико, и этот товарищ его, что опёрся о его, Джотаро, плечо. А третий, с непроизносимой фамилией, посмел похлопать Куджо по предплечью. Так где же, блять, пятый? Ему явно мало досталось от этого сраного уголовника. --За свои полфунта Какёина не волнуйся — его не конфисковали. Слава Ктулху, после этого вся компания, как по команде, поднялась и зашагала в сторону казарм. В коридоре было тихо — что и понятно, ночь. Но ещё было необычно грязно — следы обуви на полу смешались в сплошной пыльный налёт. Двое ребят заторопились в соседнее казарменное помещение, а Рико снова положил Джотаро руку на плечо. -Ещё ночью всех эвакуировали. Так что в спальном блоке только мы впятером — ты понял? Джотаро нахмурился. --Мы сейчас все зайдём вот в эту дверь, — Роббинс указал рукой туда, где только что скрылись их попутчики, — а здесь, — кивнул налево, — только ты и он. Держи. Куджо посмотрел на ополовиненную бутылку коньяка — совсем небольшую, на десяток глотков. -Это смазка, если разговор не пойдёт. А как пойдёт — реальную смазку у меня в шкафчике возьми, там целый тюбик. Джотаро пырился на собеседника слегка обалдело. -Иди. Вот уж ему-то ты точно сегодня жизнь спас. Имеешь право. Джотаро резко распахнул дверь. Какёин, сидевший на кровати, обняв колени, вздрогнул. Так он, может, ещё и заусенцы грызёт?! Куджо двинулся вперёд — этот рыжий хмырь, этот неудачник, терпила по жизни — сейчас ответит ему за всё!!! За то, что лезет на глаза, за то, что не может, как мужик, постоять за себя, если ни в чём не виноват! И если виноват — тоже должен!!! И вообще за эту сраную армию — если бы не он, она бы так не раздражала!!! И за то, что выходило, что Джотаро и сам терпила и идиот, не способный определиться со своей собственной жизнью, несущийся туда, где обещают кормёжку и красивый поводок… смотрит своими прозрачными глазами, когда подбородок уже на уровне бедра Джотаро… так вот зачем Рико предлагал смазку… -Джотаро, ты в порядке? ----Нет, — прорычал Куджо, вот-вот готовый припечатать Какёина лицом к своей ширинке. Норияки отодвинулся. Похлопал рядом с собой ладонью, предлагая сесть. Это было очень по-детсадовски, но это ничего не меняет: Джотаро опустился на постель на одно колено. -На кровати садиться не по уставу… но я никому не скажу, конечно, — смущенно хихикнул Какёин, когда Джотаро без особых усилий развёл его колени; чего он там испугался? Ах, ну да, двухметрового мужика, нависшего сверху? Ну, имеет право; Джотаро было жарко. И единственное, о чём он мог думать — что под тонким слоем хлопка его трофей, испуганно притихший снизу, ещё горячее… Джотаро не имел достаточно опыта и терпения для ласк, приемлемых в обществе, но был достаточно отмороженный, чтобы, наклонившись, тереться лицом о Его живот — так что майка задралась: ещё полминуты, и Джотаро вылижет тут всё, дорожка волосков сбегает от пупка… и они тоже рыжие, и значит весь он такой; никакая смазка не нужна, Куджо пересчитает на своей добыче все волоски — где бы они ни прятались, и сухого места не оставит… -Он выжил? Джотаро не слышит и злится — его отвлекли; зато по обе стороны его лица теперь ладони его наложника; и тот краснеет, но с ужасом смотрит глаза в глаза. -Джотаро, он выжил? Про остальных мне сказали, что всё в порядке, но тот дезертир… -Выжил, — рычит Куджо. — Тебе какое дело? В сговоре с этой сучкой? -Боже, слава Богу… Какёин закрывает глаза, и из-под ресниц сразу сбегают слёзы; прижимает Джотаро к своей груди: -Я так за тебя волновался… -Волновался? — уточнил сбитый с толку Куджо где-то после пятого удара сердца, что сейчас как раз располагается у него под ухом. -Конечно, если бы ты убил его… как бы ты жил с этим? Но всё обошлось, прости меня… я тогда, в той комнате, специально грохот создал -услышал ваши шаги, хотел заглушить… я не думал в тот момент, что кто-то может погибнуть, кроме меня, прости… Джотаро всё же поднял голову, чтобы посмотреть в лицо Норияки. -Ты извиняешься за то, что не дал умереть нам, а поставил под угрозу суку, которая держала тебя на прицеле? -Из этой ситуации должен был быть какой-то другой выход, — прошептал Какеин, — я, видимо, действительно плохо читал устав… Джотаро смотрел в его лицо, выделяющееся на фоне окружающего мрака. Удивительно, но страсть не утихла — Джотаро по-прежнему был «заряжен» так, что искры, должно быть, пробегали между плотно прижатыми телами, но страсть стала… меденнее, что ли. Она охватывала этого рыжего нытика целиком — до кончиков ногтей, каждый острый угол и резкий вдох, и слёзы, эти грёбаные слёзы… он плакал — за себя и за того парня, что навис над ним с неясными намерениями. Куджо никогда бы не решился показать кому-то, что он тоже человек, таким очевидным способом. Именно для такого — он был слабак. Не в силах что-то сформулировать, Джотаро потянулся вперёд; и как только вес тела рядового Куджо перестал вдавливать в матрас рядового Какёина, тот сел поудобнее; сам потянулся вперёд и поцеловал Джотаро — очень чисто и целомудренно, между сведённых бровей. «Контрольный в голову, » — почему-то пронеслось в голове у Джотаро. -Не переживай, это нормально, — шептал Какёин что-то бессмысленное, укладывая Джотаро обратно; герой дня не получил свою награду, за которой пришёл, но и так неплохо; а может, даже и лучше — длинные тонкие пальцы перебирали его волосы, очень аккуратно и неторопливо; Какёин ещё что-то говорил, тихо, успокаивающе, и Джотаро мог слышать, как эти слова рождаются в Его груди. -Ты из большой семьи? — разобрал Джотаро в ворковании над своим ухом. -Да. Откуда ты знаешь? -Ты контактный. Это так прекрасно, иметь большую семью, всегда иметь поддержку… Впервые в жизни Джотаро назвали «контактным». Вся его большая, разбросанная по миру семья рассмеялась бы от души. В этих мыслях рядовой Куджо и заснул, так и не перебравшись к себе на кровать. Джотаро снился контактный зоопарк. Там был Джонатан в виде Анубиса, одновременно и с мордой шакала, и со своим лицом, и Джозеф там тоже был каким-то котопсом — только Джотаро был хуй пойми кем. Но остальной «зверинец» это не сильно волновало, здесь не судили по пушистости. Тем временем, в реальности Какёину пришлось очень старательно притворяться спящим, потому что, во-первых, он не хотел отвечать на вопросы сослуживцев о том, почему у него на пузе расположился дрыхнущий Джотаро, а во-вторых, Какёин опасался реакции самого Джотаро, когда он проснётся. Зайдя в помещение, Рико первым делом заглянул в свой ящик. «Даже без смазки? Ну вы суровы…» — прошептал он едва слышно. Тот факт, что оба «спящих» были одеты, его явно не убедил. Джотаро, однако, проснулся, как у себя дома. Он помнил прекрасно все события прошлой ночи, и единственное, о чём жалел — это о том, что вокруг становилось людно, и не поваляться больше, да и лезть — довершать недоделанное вчера, наверное, неуместно… впервые за долгое время окружающий мир его не раздражал — всего лишь вызывал лёгкие сожаления. Силы воли Джотаро хватило на то, чтобы не подхватить Норияки с кровати и не уволочь в закат, но на этом данная сила египетская и закончилась. Теперь каждый во взводе знал, что, если случайно столкнуться с Какёином в коридоре, следующим с тобой столкнётся рядовой Куджо, который при любой возможности был рядом, на расстоянии вытянутой руки. Всем окружающим всё было настолько очевидно, что даже шутить на эту тему не интересно. — Он скучает по дому! — Говорил Норияки, если кто-то всё-таки комментировал ситуацию. У Джотаро не было дома, по которому он бы скучал; он был ещё слишком молод для пространных понятий типа «дом там, где семья». Но то, как Какёин заступался за него, умиляло до стрёмного покалывания в груди. Он даже не удостаивал взглядом «комментатора», только медная макушка, чуть открытая шея, светлая кожа, тонкая, будто прозрачная, владели его вниманием… Джотаро не спал по полночи, гадая, уместно ли сейчас запрыгнуть к Нему в койку. Но есть же ещё выходной! После всех потрясений, участникам событий разрешили увольнительную пораньше — в этот четверг, и Какёин уже согласился провести этот замечательный, солнечный день с Джотаро, вместе. Джотаро хотел всего и сразу: снять номер в отеле; и держать его руку в кинотеатре; и позвонить Джонатану и Джозефу, чтобы все уже познакомились и чтобы братья оценили, как Джотаро повезло; и замуж в белом платье он тоже собирался, и всё в этот четверг. Четверг был идеальным. Джотаро накануне подумывал, а не надеть ли ему парадную форму — при виде его в полной амуниции даже у конченых натуралов закрадывались сомнения в своей конченности; но так в город выходили в основном за тем, чтобы клеить девчонок, а у Джотаро цель была другая. Идеальное чёрное пальто привёз ему Джонатан. -Мне идёт? — спросил Джотаро, примерив прямо на месте. -Джотаро, тебе очень идёт! Мне кажется, я до этого то тебя только в форме и видел, а так… ты на свидание собрался? Джотаро не ответил: он вдруг стал не в меру суеверным. Но день оказался действительно замечательным: обычный осенний день, будний и пасмурный. Иногда моросил дождь, иногда выглядывало солнце; Какёин тоже был в гражданском: в джинсах, рубашке, короткой куртке, он казался ещё моложе, а щёки слегка покраснели от утренней свежести — Джотаро сожалел, что не стал пороть горячку и номер всё же не снял. Они пошли, пешком, по немноголюдным улицам, куда-то в сторону центра, где, по идее, должен быть какой-то парк, где красиво и тихо, и никого нет; Джотаро сразу взял Норияки за руку — тот пытался намекнуть, что их могут понять превратно, но Джотаро было важнее, чтобы его спутник не замёрз. Рука в руке перекочевали в карман элегантного чёрного пальто. -Я тебе ещё не надоел? Постоянно болтаю… -Продолжай. Норияки действительно почти всю дорогу что-то говорил — глупости и важные вещи, о себе, об окружающем мире, о сослуживцах, о детстве. Джотаро иногда прикрывал глаза, чтобы почувствовать, что идёт только за Его голосом. Куджо посмотрел в зеркальную витрину магазинчика с сахарной ватой: лицо выдавало его с потрохами. Джотаро никогда до этого не видел себя таким… как будто в него кинули снегирём, и вот он его поймал, и понятия не имеет, что делать дальше. Но глаза редких прохожих говорили ему, что, вообще-то, ему идёт: мелкие искорки мелькали на лицах случайных встречных, когда ветер сдувал чёрные пряди Джотаро на лоб. Нечем было спастись от смущения, кроме таких же чёрных ресниц и дружеского плеча рядом… но зато к моменту, когда они дошли до заранее присмотренного Джотаро места, надежда, что всё получится правильно, расправила крылья и выставила вперёд красную грудь/Плюша, мои аллюзии на снегирей не слишком сложные? / А парк был прибрежным. С реки шёл прохладный бриз — гонял опавшие листья по бетонным ступеням и пролётам, что вели к покрытому галькой берегу; Джотаро прислонился спиной к перилам, притягивая Какёина ближе. -Джотаро… это удобно? -Здесь нет никого, кроме нас. Вообще никого нет. Норияки улыбнулся смущённо — ткнувшись носом в шею Джотаро, так как тот, аккуратно поддерживая под поясницу, привлёк поближе к себе, а затем запахнул полы пальто, укрыв их обоих… -Ты очень легко одет. Ты замёрзнешь. Они помолчали. Целых неизвестно сколько офигительных минут — просто стояли, согреваясь: Какёин глядел на реку. Джотаро не мог отвести взгляд от Его зелёных глаз, медных ресниц, и даже дышал с осторожностью: несмотря на осеннюю свежесть, в мыслях рядового Куджо пылал пожар, и не хотелось портить такой момент, случайно прижавшись стояком к Его ноге. -Ты когда-нибудь был в графстве Кент? — спросил Джотаро. -Нет, я вообще практически нигде не был, я не путешествовал до службы, — ответил Какёин, — но графство Кент… звучит как начало легенды! Типа локации босса в вампирской рпг. -Там живёт мой брат. Это недалеко отсюда. -Оу, извини. -Тебе не за что извиняться. Они ещё постояли, пока Джотаро переводил дыхание. -Ты скучаешь? — первым заговорил Какёин. — По семье? -Никогда не задумывался об этом. Мы всегда были рядом друг с другом, хоть и не физически. Джонатан очень общительный. Он понравится тебе. -Я бы хотел, чтобы у меня был брат. Вообще, своя семья. Я уважаю родителей, но это другое. Джотаро заговорил — неторопливо с непривычки что-то кому-то рассказывать. Он вспомнил все истории, самые упоротые, про их семейство, про странных людей, которых тянет к его братьям, как нищих в Ватикан, и про ещё более странных соседей, населяющих графство Кент, и даже про то, как лет в 14 его отделала подруга Джона, Эрина… Джотаро был готов на всё ради того, чтобы его спутник не грустил в такое замечательное утро. Вечером, когда пора было уже возвращаться, они стояли перед кпп, ведущим в часть. «Это был самый лучший день в моей жизни, » — крутилась строчка из школьного сочинения в голове Джотаро. Он понимал, что сейчас должен отпустить руку, что грелась в его ладони, но перед этим надо было поставить точку — для окончательной определённости: за целый день они так и не поцеловались. -Джотаро, у нас две минуты осталось, — произнёс Какёин, очаровательно улыбаясь; и как это раньше вообще могло раздражать? Джотаро медленно потянулся к Его губам. Хорошо, что не вслепую — смог различить, как расширились изумрудные глаза: Какёин отклонился назад и попытался отступить хоть на шаг. Джотаро выпрямился и смотрел на Норияки, да просто пырился без единой мысли в голове. -Мне кажется, я что-то неправильно понял, — выдал Какёин, неправдоподобно мило улыбаясь. Джотаро натурально охренел. Сказать ему было нечего. -Ты… решил, что я гей? Что? -Джотаро, это не так, мне нравятся девушки! Какие, блять, девушки?! -Я виноват, я вёл себя двусмысленно… я просто решил, что тебе одиноко и нужно с кем-то поговорить, ну, обнять. Наверное. Джотаро окаменел. Но отпустил руку Какёина, только поняв по его взгляду, что сжимает её всё сильнее и сильнее. -Но знаешь, если тебе нравятся парни, с этим нет проблем! Ты очень красивый, и мужественный, любой согласится с тобой встречаться! Кстати, я видел, как на тебя смотрит тот офицер, ну из другой роты, приезжает иногда на замену нашему составу. Вы были бы прекрасной парой! Джотаро знал, о ком говорил Какёин. Этот хрен как-то вызвал его в отдельный кабинет, а потом, конечно, отбыл в медпункт. Жаловаться не стал — слишком позорно он проиграл в битве за жопу прекрасного контрактника, ведь Джотаро ещё и не забыл, как включается камера на телефоне. -Прекрати это, — наконец отвис Джотаро. — Какие… офицеры, какие девушки, о чём ты говоришь? Он подышал немного, чтобы, как минимум, снизить тон голоса. -Ты. Не любишь меня? Какёин завертел головой. -Конечно, я люблю тебя, Джотаро! Ты меня спас, ты так добр ко мне! Да ты больше похож на супергероя, чем на человека!!! И сегодня — ты рассказывал мне про своих близких. И мне даже казалось в тот момент, что и я тоже не один, что есть надежда… -Так возьми всё это! — Джотаро не выдержал, схватил обе руки Норияки, испугавшись, что тот не дослушает. — Я познакомлю тебя со всеми своими, они будут рядом, даже если меня не станет! Дети? Это решаемый вопрос. Женщины? Если хочешь, мы можем устраивать вечера, ну ты понимаешь… Брови Какёина поползли вверх. -Я тоже не гей! Но я люблю тебя! И, если хочешь… чего ты хочешь? Я всё сделаю, как тебе нравится… -Джотаро, — непривычно твёрдо ответил Норияки, но потом, видимо, решил, что сейчас не самый подходящий момент, чтобы быть язвой, — я не буду красть твоё счастье. Руки рядового Куджо выскользнули из рук его… просто сослуживца. Потому что колени подкосились в прямом смысле слова. -У меня есть желание, но оно абсолютно эгоистичное. Джотаро поднял голову в смутной надежде… -Я бы очень хотел, чтобы мы смогли остаться друзьями. Фонари, что горели вдоль дороги, вдруг померкли, как и всё вокруг. Джотаро пытался найти что-то на ощупь — снова обнял стоявшего рядом, ошарашенного Какёина, так и не встав с колен: тот не оттолкнул и не стал торопить, легко поглаживал напряжённые плечи. -Мы можем хотя бы попробовать? Как любовники. -Джотаро, нет. Пальцы пробежались по вискам. -Ты полюбишь ещё. Но попытаться стоило. Какёин наклонился, чтобы обнять и поцеловать почти невесомо куда-то в макушку. Джотаро понял в тот же момент — это прощание… поднялся, шатаясь, не находя причины стоять ровно на этой проклятой земле. -Бухали? — поинтересовался дежурный на пропускном пункте. -Да. Нет. Немного, — оправдывал, как мог, Какёин повисшего на его плече товарища. Дойдя до казармы, переодевшись и даже умывшись, чтобы чем-то занять если не мысли, то хотя бы руки, Джотаро лежал на кровати навзничь, уперев взгляд в пружины кровати второго яруса. -Я хотел извиниться, — начал было Норияки, осторожно подойдя и присев рядом. -Садиться на кровати к другим служащим запрещено уставом. Цель была достигнута — этой фразой Какёина ранило в самое его мягкое рыжее сердце. Он отвёл глаза и вообще скрылся из виду, а потом настало время отбоя и он вернулся снова: без одежды, совсем, забрался верхом — у Джотаро лёгкие обожгло изнутри; целовал в шею, туда, куда сегодня утром неловко уткнулся носом… Куждо открыл глаза. Рядом, над ним и вообще нигде никого не было: все спали. Где-то в тумбочке, приклеенные к столешнице с обратной стороны, были остатки «смазки» — пусть спалят; заснуть иначе сегодня не получится. Заявление о переводе Джотаро написал на следующее утро. -Да он хотел ебаться, как… ну вот как я хочу наконец-то забрать Джонатана из этого странного рассадника Джосташьянов. Дио ухмыльнулся, глядя на фотографию на экране смартфона Джозефа. -Ты!!! Спал?! С Какёином??? Как??? -Ну как, ну не через немогу, конечно. -Нет, я «как» не в смысле «как», я в смысле «какого лешего»??? Джонатан знает? -О чём я знаю? — тут на кухню зашёл Джон, румяный после занятий на свежем воздухе, а точнее выгрузки продуктов из машины. -Что Дио спал с Какёином! — выпалил Джозеф до того, как кто-либо из находящихся в комнате успел обдумать ответ. Джонатан застыл с коробками пиццы в руках. -С Норияки? -Да, с тем самым, не с его полным тёзкой, не со злым братом-близнецом, — отозвался Джозеф, размахивая смартфоном с фотографией на экране. -Не думал, что тебе нравятся рыжие. Тоже, — только и смог произнести Джон. -Я был должен, — вздохнул Дио. — Меня просили найти человека, который пишет на php. А в этой части страны никто не пишет на php, таких задротов просто нет! Но вот, нашёлся же… -Ну? И??? Он спал в стеклянном гробу и не просыпался от поцелуя, что произошло? — не унимался Джозеф. -Ты уверен, что хочешь подробностей? — скривился Цезарь. -Если тебе не интересно, ты можешь не слушать! Но Цезарь остался там же, где сидел, и уши не заткнул. -Мы встретились в кафе. У него руки дрожали, — продолжил Дио, так как Джонатан явно хотел услышать историю до конца. — В таком состоянии он интервью не прошёл бы. И мне бы пришлось искать другого php девелопера, а я этого-то искать не хотел! -Да ты просто добрейшей души кровосос! — восхитился Джозеф. -Бать Тереза, — пробухтел Цезарь. -Так, не будем судить, — вмешался Джонатан. — Ты тогда был свободен? -Конечно. -И он? -Он вообще был свободен, пока не встретил будущую жену. А встретил он её на том самом проекте. -Вот видите? — просиял Джонатан. -Ты это Джотаро скажи, — покачал головой Джозеф. Дио даже помнил его смутно. Только благодаря цветовой гамме он хоть как-то отложился в его памяти — до встречи с Джонатаном праведной жизнью Дио не баловался. Парень был настолько чувствительный, что не смог устоять от простого поцелуя в раскрытую ладонь — растерялся и утратил способность связно говорить — Дио ворковал ему на ухо всё, что приходило в голову: как Норияки ещё молод, и красив, и зачем отказывать себе… так что вечером парень пришёл по оставленному ему адресу. -Три дня я был в городе, точнее, в номере… а потом он проводил меня в аэропорт, да ещё и отсосал мне в такси. -Вот этого Джотаро точно знать не стоит. -Джотаро стоило бы уже знать, как не быть единственным, кому даже от отчаяния не дадут. Поскольку Дио стоял спиной к двери, последовавший удушающий приём стал для него полной неожиданностью. В следующую секунду всё смешалось на кухне — люди, кони, пицца, Цезарь… потому что Джотаро, что застыл за дверью где-то за минуту до своего появления на кухне, в глубине души, очень глубоко, считал, что Дио прав. После окончания контракта Джотаро решил не продолжать. Больше полугода прошло с того разговора возле кпп, и многое случилось с того момента. Распланированная заранее жизнь наемника оставляла достаточно времени для раздумий, но это время Джотаро предпочитал проводить в качалке. Так что рефлексия просачивалась только в тончайший момент между сном и реальностью, и в этот самый момент Джотаро со всей ясностью понимал, что он долбоёб. Хорошо, хочешь ты мужика. Так зачем ты его сразу ведёшь с родственниками знакомиться? Джотаро вспомнил все подкаты, которые применяли к нему в школе: конфеты, сиськи, списать домашку, записки, подброшенные в портфель. Ни в одной записке не значилось «давай я познакомлю тебя с семьёй!» — такое звучало скорее как угроза. Здесь Джотаро начинала терзать мысль, а привлекателен ли он вообще. «Я привлекательный?» — спросил он как-то раз рассылкой Джонатана и Джозефа. «Конечно, » — тут же откликнулся Джонатан. «Ничего такой, на Гитлера похож, » — ответил Джозеф. «Что???» «Разбудил меня в четыре утра!!!» Сомнения Джотаро усугубились. А остальные Джостары быстренько создали чат «Брат, братишка, брателло…» joseph: тебе написал уже? jonathan: да, и тебе? Ты знаешь, кто? joseph: неа ты знаешь? jonathan: … joseph: … jonathan: у него есть инстаграм? Фейсбук? Что-нибудь? joseph: дембельский альбом у него будет на руках скоро. Там надо искать. От братьев правды было не добиться, а Джотаро требовалась объективная информация. Поэтому в один из выходных он пошёл в гей-клуб. «Эльф» — гласила вывеска. «Заебали ходить сюда из своей дружины фиванской» — заявил охранник на входе, вздохнув. «Вот тролль» — подумал Джотаро, но снял-таки фуражку. В клуб его, конечно, пустили — нет такого закона, что запретил бы зайти в пидорасник, если у тебя есть деньги. Ну, а дальше… в представлениях Джотаро, дальше он садился за барную стойку, брал пиво, окутанный загадочностью; но у стойки было людно, на танцполе пусто, играла попса, а за столиками молодёжь копалась в своих телефонах. Джотаро высмотрел свободный стул в самом углу. Девушка рядом посмотрела на него так недобро, будто он собирался хуй на стол выложить. Прошло 10 минут, а Джотаро был зол, как обманутая проститутка. Девиц рядом с ним прибавилось: в рюкзаке у одной была бутылка водки, они разливали её из-под полы и толкались, не стесняясь и ни в чём себе не отказывая. Это, впрочем, было объяснимо — бармен работал на износ и до их угла так и не дошёл. На танцпол пустили романтичное задымление — теперь мужик лет за 40 танцевал там самбу. Под любую музыку. Потому, что мог, видимо. Приходили какие-то новые люди, все громко здоровались, обнимались, чуть не на руки друг другу запрыгивали — и бесили-бесили-бесили!!! -Привет, давно здесь работаешь? Не видел тебя здесь раньше, твой первый шифт? -Что? — прорычал Джотаро, сверкнув глазами из-под воображаемого козырька. -Ты же из охраны, — уточнил подошедший парень. Молод он был на вид — наверное, моложе Джотаро. Плотненький, но не слишком — и явно навеселе. -А, ты не охранник? Извини пожалуйста! А чё пришёл? «А чё я, реально, пришёл?» — решил Джотаро и поднялся со стула, чтобы отбежать от этого места максимально далеко. --Подожди, я не это имел в виду! — обхватил его подошедший. — Я имел в виду — ты знакомишься? Или ждёшь кого-то? Ты пьёшь? Танцуешь? -Много вопросов! — огрызнулся Джотаро. -Извини, ты, наверное, не часто тут бываешь, а тут я нарисовался, — продолжал «пушистый», подхватив Джотаро под руку, словно подружку. — Не уходи, пойдём покурим лучше! Джотаро с подозрением посмотрел на приставалу. -Идём, сейчас вот налево дверь! Выход был прямо, но Джотаро всё-таки свернул. За дверью был туалет — с длинным рядом раковин, вставленных в плиту под гранит. Здесь тоже общались, причём компании обоих полов. -Женского туалета нет? --Есть, но там не отремонтировано, туда только поссать и ходят… вот, давай сюда прихеримся. Они прихерились в угол, прихватив пепельницу, точнее, обрезанную пивную банку. Джотаро уселся на плите между раковин — здесь он чувствовал себя гораздо комфортнее. -Так вот, я Алекс, я работаю здесь рядом и живу там же. К тебе — честно скажу — на спор подошёл, ты очень грозный сидел, мне сказали, что ты меня разорвёшь, если подойду. Так что если ты знакомиться, то скажи — найдём тебе кого-нибудь нормального, из своих — ты топ или боттом, кстати? -Я не за этим. -Ок, просто осматриваешься? Джотаро решил игнорировать все вопросы и задать свой, с которым и пришёл: -Я привлекательный? -Не понял. Это наезд? — вдруг сменил тон пушистый Алекс. Джотаро прикрыл глаза и запрокинул голову назад, уперевшись затылком в зеркало. Почему он надеялся, что ему просто ответят? -А, так ты реально не знаешь? — Как-то догадался компаньон. — Ну смотри, вот держи, — и протянул Джотаро какой-то тюбик. -Что за херня? -Блеск для губ. Не пользовался раньше? Алекс запрыгнул на стойку, устроился на коленях рядом с Джотаро. -Не шевелись. Но Джотаро ещё и глаза закрыл на всякий случай. -Ок, блеск для глаз теперь… -Достаточно, — воспротивился подопытный, но глаза открыл и узрел, как Алекс потянул из рюкзака бутылку текилы. -Ну, а то ты сидишь и… вот на тебя смотришь, вроде красивый парень, а выражение лица как будто все в чём-то виноваты. А так тебе же самому проще будет! «Смазка…» — вспомнился Джотаро эвфемизм начала его службы. После того, как полбутылки были «раздавлены», Алекс довольно посмотрел на творение своего алко-мейкапа. Плеснул на руки воды из-под крана и провёл по волосам Джотаро. -Вот, теперь идём, — и повёл новичка обратно «в люди», взяв за ручку. В зале было ещё более шумно, но больше не напрягало. Людей прибавилось, и это было нормально. Мест за стойкой не было вообще — да и похер! Алекс растолкал две компании, в которых он всё равно всех знал, и плюхнулся жопой прямо на стойку. Джотаро «запарковал» поблизости. А дальше… на танцполе в общем ритме подпрыгивала толпа, куда ни глянь — отовсюду на Джотаро смотрели оценивающе и заинтересованно; кажется, проходя мимо, кто-то смачно жамкнул за жопу. Куджо начал свирепеть, но неохотно, и когда готов уже был развернуться, в его ладошку вписалась стопка с текилой. -Не буянь! — Напутствовал бдительный Алекс. — Кайфуй!!! Ну так вот. А поскольку Алекс был очень бдителен, дальнейшее Джотаро помнил только местами. Его уводили прыгать на танцпол, и в курилку, и на улицу — иногда он шёл в одном направлении, а его брали за руку и вели в другом, и это было охуительно приятно. Ещё он пил водку с теми девчонками, с которыми толкался рядом в самом начале вечера, а с одной из них, куря уже возле входа, затирал за службу и уважение. Наверное, в этот вечер его пытались трахнуть. Но Джотаро, даже выпивший с каждым пьющим в гей-клубе, даже с барменом, был не таким — в хорошем смысле слова, конечно. Поутру ветер нежно обдувал лицо. -Где я? — произнёс Джотаро, открыв глаза. -На колокольне, — послышалось справа. Небо, слегка прикрытое протяжной белой ватой, смотрело на Куджо без претензий — было уже светло, но солнце ещё не взошло. Птицы низко носились — чуть выше шпиля, которым заканчивалось его пристанище. Взглянув направо, Джотаро увидел того самого мужика, который пустился в латиноамериканский пляс в самом начале вечера. Вчерашнего. -А почему на колокольне? -Ну ты хотел на колокольню. Но одного отпускать было опасно, и вот я здесь. -Мы в церкви? -Вообще-то сейчас это палеонтологический музей. Джотаро хотел пить — ему казалось, что пить хотят даже глаза, так что пришлось проморгаться. -Идём — поспишь, половина клуба здесь ночевать остались. У Алекса тут служебная квартира. Джотаро поднялся и пошёл на выход, по винтовой лестнице вниз. Неба становилось всё меньше, будто на дне колодца, а к желанию пить прибавилось желание подохнуть. Но сначала попить. Спать Джотаро пошёл в гостиницу — не хотелось дрочить перед сном в душе у ни в чём не повинного человека. jotaro: покидайте гей-порно jonathan: Полное затмение joseph: Jee Pee JellyFish jotaro: это не порно. Вы не помогаете. jonathan: XDDDDDDDD я посмотрел jellyfish, Джозе, спасибо))))) joseph: jotaro: в чём помочь нада? jotaro: соблазнить. joseph: /подавился хуем/ я не гей! Джон ты гей? jonathan: да нет наверное… jotaro: и я не гей и он не гей. А вы по прежнему не помогаете. joseph: кто этот он который негей как и все мы? jotaro: не имеет значения joseph: jonathan попробуй ты jonathan: jotaro, а зачем тебе это? jotaro: надо. jonathan: Джозе, а есть ещё контент вроде того, что ты кидал? joseph: Jee Pee I'm not gay joseph changed «Брат, братишка, брателло…» to «не будь деревом, стань деверем» jonathan: почему деверем? joseph: по моему он серьёзно про соблазнение joseph: деверь брат мужа, не? jonathan: да. Ты вычислил, кто это? joseph: смотри сюда. /link/ -Джотаро!!! Здравствуй, так давно не видел тебя!!! Как добрался, как отслужил??? — сверкал от радости Какёин, когда на пороге квартиры, которую тот снимал на время учёбы, появился его сослуживец. -У меня отключили горячую воду, — отчеканил Джотаро сразу после короткого приветственного кивка. — Где у тебя ванная? -Там, — указал направление ошарашенный хозяин дома. — Ты… тебе вся ванная нужна? В смысле, полотенце дать большое? Или очень большое… -Я всё взял, — по-деловому отчитался гость, — Ты. Садись сюда. Какёин плюхнулся в кресло, в которое подтолкнул его Джотаро. -Это здесь пусть будет, — прокомментировал Куджо переставленное зеркало: огромное, «в пол», оно теперь стояло прямо напротив Норияки, сидящего в кресле, глубоком, как его ахуй. Хорошо ещё что зеркало реально было: иначе Джотаро пришлось бы тащить кресло куда-нибудь к серванту вместе с его человеческим содержимым. Джотаро включил воду. Мыться и вправду надо — дабы быть неотразимым, лучше хорошенько намокнуть, и чтобы влажная кожа и волосы блестели — это Джотаро понял, отсмотрев приличное количество «обучающего материала». А ещё Джозеф в конце концов проявил человечность и дал нормальный совет: joseph: пусть он тебя со всех ракурсов видит, чтобы тебе не крутиться то задом то передом jotaro: как? joseph: ну можешь прикрепить камеру к дрону, ему дать пульт и трансляцию с телефона включить jotaro: в лётной школе тебя этому учили? joseph: ну или зеркало сзади поставь -Джотаро! Оу… Обрадованный возвращением чистого гостя, Норияки сначала было встал, но потом сел обратно. На Джотаро был длинный, явно принесённый с собой халат, но на шее был виден ошейник — из чёрной лакированной кожи, с металлическими вставками; от сверкающего в петлице карабина под отвороты уходил… видимо, поводок. -Джотаро, ты… пил? — С сомнением произнёс хозяин дома. -Это блеск для глаз, — Джотаро откинул голову чуть назад. — Хочешь? «Без резких движений», — инструктировал сам себя «пришелец», скидывая халат с плеч; пара капель дробно упала с влажных волос на грудь, выгнутую колесом: «изгиб в пояснице держи!» — Джотаро даже легко улыбнулся, когда, пройдя пару шагов и окончательно скинув халат, плавно опустился на четвереньки прямо между колен Какёина. -Возьми… — прошептал Джотаро, припав щекой к бедру хозяина, — меня… И в ладони Норияки перекочевала шлейка от поводка. Тот был в шоке, граничащем с комой, но Джотаро и не рассчитывал на лёгкий успех. -Со мной всё можно… — обещал Джотаро между поцелуями, пробирающимися вверх по бедру Норияки, — только тебе… И да, у него стоял. У Джотаро, конечно, стоял давно, сейчас казалось, что с эрекцией он провёл весь предыдущий год, и вот наконец-то встал и у Какёина. Это было точно, это было проверено — головка была зажата между губ сквозь два слоя ткани; быстрое движение языком — и Норияки ахнул. А потом Джотаро аккуратно потянули наверх за поводок. Оказавшись лицом к лицу с объектом коварного соблазнения, Джотаро был идеален со всех сторон — зеркало едва не трескалось, не в силах отразить в полной мере идеально отставленную жопу, гибкую спину, плечи… затаив дыхание, он ждал, когда уже его повалят на пол и грязно воспользуются. Какёин тоже задержал дыхание. Послышался щелчок, а потом Норияки убрал отстёгнутый поводок в сторону, подальше от себя. Джотаро накрыл его член ладонью — всё по-прежнему, он точно хочет… но просто в глазах, в зелёных блядских глазах — что-то другое, не животное. -Джотаро. Если это тебе ТАК нужно. То я могу, наверное… Блеск в глазах медленно сходил на нет. Нет, совершенно, вообще… -…но по-моему, тебе нужно не это. Боковое зрение заволокло мутью, а в ушах звенело, так что, пока ещё можно было расслышать собственный голос, Джотаро перешёл к сути: -То есть ты не полюбишь меня. Никогда, никаким, нигде — я тебе просто не нужен? -Я люблю тебя и ты мне нужен. Но не в этом смысле. Но самым охлаждающим, от чего Джотаро выпал в осадок, был его поцелуй. Снова целомудренный, пришёлся в висок. Джотаро завис на несколько секунд — чтобы восстановить зрение и слух, когда в голове туман, требовалось время. А потом резко поднялся. В прихожей виднелись его ботинки — их удалось нацепить быстро, держась за стену, сорвать с вешалки первый попавшийся предмет одежды. Выйти. От двери кто-то отшатнулся. Какёин снимал квартиру с двумя соседями, которых заранее предупредил, что к нему приедет сослуживец… но, когда они в прошлый раз пытались проникнуть в помещение, то как раз застали самое начало операции «буря в пустыне», так что быстренько отступили курить на лестничную площадку — хотя один из них даже не курил. А потом их сбил с ног двухметровый мужик в одних ботинках и плащом в руках. -Какёин. Ты в каких частях служил??? -поинтересовался Жан-Пьер, оглядывая «поле сражения» и Норияки, закрывшего лицо руками. -Это случайно так вышло, — послышалось из-за сведённых ладоней. — Откройте окно. -Осень, — с сомнением пробухтел Авдол. -Пожалуйста. Холодный воздух просочился-таки в помещение. -А твой сослуживец — это его пальто на вешалке? -А в чём он ушёл? — обомлел Норияки. -Вот тут вот висел дождевик. -Прозрачный? -Аха… -Я пошёл его искать, — резко подскочил Какёин, — только умоюсь… нет, сразу пойду. -Подожди, мы тоже пойдём! Поиски продолжались всю ночь, но безрезультатно — редкие встречные пьяные компании ничего такого не видели, потому что если б видели, то точно бы не забыли. Под утро было решено звонить в полицию и как-то объяснять, что произошло, составлять фоторобот дождевика, но тут на пороге появились два томных брюнета, обеспокоенных, взволнованных, чуть менее огромных, чем их младший братишка. Когда выяснилось, что никто не имеет претензий друг к другу, и единственное желание всех собравшихся — найти Джотаро живым и здоровым (по крайней мере физически), по округе были расклеены листовки с портретом и в конце недели всё-таки раздался ценный звонок: незнакомец утверждал, что искомый объект кроет крышу в дальнем пригороде. По указанному адресу его и нашли. Оказалось, практически сразу, как Джотаро выбежал из подъезда, его подобрала бабка, торговавшая вязаными носками и шарфами через магазинчик в местном супермаркете. Как раз в её сумочке тогда завалялся неликвид. И, в качестве компенсации за шок от первой встречи, когда предпринимательницу едва инфаркт не хватил, она забрала потерянного Джотаро к себе — не на долго, чтобы не потерялся, не простудился, не натворил дел и помог по хозяйству. Домашнее хозяйство Джотаро спасло — пока убирался во дворе, укреплял теплицы, травил диких ос у дальней стены забора — он ни о чём не думал; как будто снова в армии. А на исходе третьего дня бабка сама вывела его на разговор. -Ну, а что ты дальше делать собираешься? -Ничего. -Ну и будешь тогда всю жизнь страдать. Джотаро вздохнул. -Что мне делать? -Молодой. Работай иди, или учись, а лучше и то и другое! Стране кадры нужны, а ты… — и экспрессивно махнула на рукой по направлению Джотаро. -Куда? -Да куда хочешь иди. Хоть в океанологи.