Снова тебе поверю

— Ваш заказ.       Натянув на губы вежливую улыбку, я поставила на стол еду и напитки, заказанные двумя посетителями: ими оказалась молодая пара, нежно придерживающая друг друга за ладони и, глядя друг другу в глаза влюбленными взглядами, без остановки лепечущая о всяческой чепухе. Девушка благодарно посмотрела на меня, едва заметно кивнув. Она ни на секунду не переставала слушать своего визави, немного напоминая мне Джувию.       По приезду из Коби, Мираджейн предложила мне вернуться на старую должность — официанткой в Ситри. Естественно, на полставки — четыре часа в день, чтобы избежать негативных последствий для моего пока еще слабого здоровья. Я сразу же согласилась. Джерар сильно удивился, когда увидел меня здесь в форме да с подносом в руках, за глаза назвав Мираджейн директором приюта для нуждающихся и безработных. Еще пару дней он возмущался некомпетентности нашей общей подруги, которая вместо того, чтобы поднимать заведение с колен, продолжала ″давить на плечи″. Мне же было еще любопытнее, почему двадцатишестилетний парень с хорошим образованием, влиятельным отцом и, как оказалось, прекрасными навыками предпринимательства, прозябает на совершенно неподходящей ему должности. В голову проскальзывали отнюдь не радужные варианты, которые я по-прежнему предпочитала игнорировать. Зато наши графики оказались схожи, и смены часто заканчивались приблизительно в одно и то же время. Периодически мы проводили немного времени друг с другом после работы. — Отчаяние тебе не к лицу, Джерар, — с усмешкой сказала я, подходя к барной стойке и неспешно развязывая узелок на фартуке. Мой рабочий день был закончен. Нерадивый бармен стоял с кислой миной, как и всегда мозоля глаза посетителям и персоналу. Казалось, что еще совсем немного, и он сам напишет заявление об увольнении, заставив Мираджейн наконец-то выдохнуть. Он смешивал какой-то зеленоватый напиток в миксере, недовольно подглядывая в коктейльную карту. Бегло оглядев ингредиенты, удивительно аккуратно разложенные на столе, я предположила, что он готовил молочный коктейль с матчей. Джерар был очень педантичным, а я ненавидела матчу. — Очень смешно. Парень покосился в мою сторону, пока я забиралась на барный стул. Он был слишком высоким для моего небольшого роста, поэтому я от души ненавидела его, каждый раз чувствуя себя маленьким, низкорослым гномом. — Молочный коктейль? — С малиной и матчей. — Извращение, — констатировала я, сомневаясь, что нормальному человеку вообще может понравиться подобное сочетание. — На любителя. Джерар медленно вылил густой зеленоватый напиток в широкий бокал для мартини, на дне которого уже находился малиновый джем, а затем украсил листом мяты и несколькими ягодами, слегка утопив их в коктейле. Несмотря на недовольство, он был сконцентрирован и увлечен, приковывая к себе внимание. Парень поставил бокал на поднос, который тут же забрала подоспевшая официантка — Кагура. Девушка кинула оценивающий взгляд в мою сторону прежде, чем удалиться в зал. Она была примерно моего возраста, и на первый взгляд казалась вполне себе открытой и дружелюбной. В первый рабочий день мне даже показалось, что мы поладим. Но потом я познакомилась с Минервой — еще одной официанткой и по совместительству лучшей подругой Кагуры, которая оказалась той еще сплетницей и вертихвосткой. Вдвоем они перемалывали кости абсолютно всем посетителям и персоналу, включая Мираджейн. Поначалу мне хотелось поставить их на место, но потом я просто решила не обращать внимания на людей, которым чужая жизнь казалась намного интереснее своей, даже несмотря на то меня раздражали их перешептывания за спиной. Держу пари, они строили теории насчет моих отношений с Джераром или Нацу — вторым барменом, ведь я неплохо общалась с обоими парнями. Наша дружба с Мираджейн и вовсе была отдельной темой для обсуждения. Ох, что бы было, если бы они узнали о моей коме! — Будешь что-нибудь? Джерар облокотился на стойку, рассматривая меня. Он слегка наклонил голову в бок, позволяя отросшей челке прикрыть глаза. В его опустившийся на полутон голос проскользнули флиртующие нотки. Я смутилась под внимательным, оценивающим взором, за что мысленно дала себе подзатыльник. Прямо как школьница! — Угощаешь? — беря себя в руки и изящно поведя бровью, спросила я. — Допустим. Во взгляде парня промелькнули игривые искорки, и мое сердце застучало чуть быстрее. Пытливый мозг, привыкший держать все под контролем, сразу начал бить в набат, разнося предупреждающие сигналы по всему организму. Одна мысль красным сигналом мелькала в голове: я предаю свои чувства к Лаксасу, ведь прошло слишком мало времени для того, чтобы влюбляться в кого-то другого. Однако эта мысль была не столь навязчивой, чтобы я не могла ее игнорировать. Тем более, после тех ночных посиделок между мной и Джераром что-то изменилось. Если бы это ощущение можно было визуализировать, то я бы представила это картиной из десятка дверей, закрытых на замок, один из которых внезапно оказался открыт. Да, именно так. — Хм, — я открыла коктейльную карту, рассматривая список красочно представленных напитков, — я довольно категорична. Уверен, что сможешь мне угодить? Джерар неопределенно пожал плечами, чуть улыбнувшись. — Другие не жаловались. Я подняла на него взгляд, понимая эту фразу двусмысленно, по-своему. Лицо Джерара казалось неизменным, будто он и вовсе не заметил подтекста в сказанном. Возможно, его там и не было — его придумал мой затуманенный, плохо соображающий из-за громогласных ударов сердца, мозг. Поджав губы, я стремительно проанализировала ситуацию, делая вид, что придирчиво выбираю напиток, и поняла, что у парня действительно нет повода говорить со мной с подоплекой. Тем не менее то, что я сама себе надумала за считанные секунды, разозлило меня. Это было крайне глупо, как минимум потому, что я не имела никакого права ревновать его. Да и повода тоже. — Клубничный коктейль, пожалуйста. — Беспроигрышно. — Наоборот. Мне есть с чем сравнивать.       Я закинула ногу на ногу, рассматривая спину отвернувшегося от меня парня. Он достал все нужные ингредиенты из небольшого холодильника, стоящего под барной стойкой и начал приготовление заказа, ловко справляясь с нарезанием ягод, отмериванием количества молока и прочим. Его движения были ловкими и умелыми, заставляющими задуматься: откуда человек, чьи родители так богаты, умеет так хорошо справляться с кухонными приборами? Я не в первый раз наблюдала за тем, как Джерар готовит и была абсолютно обескуражена его аккуратностью, точностью движений. Когда я узнала о том, что его семья известна и далеко не бедна, то сразу подумала о том, что в его доме наверняка есть кому готовить, убираться. — У тебя дома есть прислуга? — вырвалось у меня то, что не должно было. Следуя нашему негласному договору, мы с Джераром не говорили о прошлом и старались не вдаваться в подробности нынешней личной жизни, поэтому я боялась, что его настроение испортится из-за соскользнувшего с языка вопроса. Но он ответил совершенно спокойно: — Горничная была раньше. Сейчас заказываем кейтеринг. — Что это? Кейтеринг. — Что-то вроде вызова повара на дом, на несколько часов. Почему ты спрашиваешь? — Мне кажется, ты хорошо готовишь. Джерар повернулся в мою сторону; между его бровей появилась морщинка, а во взгляде читалось недоумение. Невольно я опустила взор к его приоткрытым губам. — С чего ты взяла? Я не умею готовить. — У тебя слишком отточенные движения для человека, не умеющего готовить. И это было лишнее. Джерар помрачнел. Если бы перемену в его настроении можно было бы выразить погодой, то это выглядело бы как внезапные черные тучи, скрывшие залитое солнцем голубое небо. Я представить себе не могла, какие эмоции вызвала в его душе, что бы выражение его лица так красноречиво изменилось. Мне стало неловко. — Я не умею готовить, — повторил он и отвернулся. Ощущая стыд из-за того, что задела в нем что-то личное и одновременно злость и раздражение от того, что в общении с этим человеком чувствовала себя как на минном поле, я громко вздохнула. Все-таки скрытое за вуалью прошлое разрушало все строящиеся мосты над пропастью между нами. И эта недосказанность была, пожалуй, тем, что заставляло мое сердце биться в нормальном темпе. Мой телефон, лежащий в сумочке, неприятно завибрировал. Воспользовавшись неловким молчанием между мной и Джераром, я достала гаджет, видя уведомление о новом сообщении. Оно было от Джувии. «Приезжай скорее! Я не знаю, что делать! Мне так плохо…» Не на шутку испугавшись за подругу, я быстро напечатала то, что первое пришло в голову:

«Где Грей?»

«На работе. Не говори ему ничего. Просто приезжай, пожалуйста» Определенно, вопросов было больше, чем ответов. Для Локсар подобное поведение не было типичным, ведь она, несмотря на с виду легкий, открытый и эмоциональный характер, большинство переживаний держала в себе. И то, что произошло нечто, о чем Грей, с которым у нее не было абсолютно никаких секретов, не знал, вгоняло в некоторую панику. — Уходишь? — спросил Джерар, видя, что я слезла с барного стула. — Да, мне срочно нужно уйти. Я повертела в воздухе телефон. Парень никак не отреагировал, лишь протянул мне заказанный клубничный коктейль, предусмотрительно налитый в одноразовый бумажный стакан. Вероятно, он собирался все-таки проводить меня до дома, ведь его смена заканчивалась через четверть часа. Мне стало вдвойне неловко. — Спасибо. Прости, что так вышло. Джерар пожал плечами. — До завтра.       Спустя некоторое время я стояла перед квартирой Фуллбастера и Локсар, безостановочно нажимая на звонок, навязчивая трель которого была слышна даже за дверью. Джувия открыла не сразу, но когда ее хрупкая, бледная фигура все же впустила меня на порог, мое сердце ушло в пятки. Лицо девушки было заплаканным, покрытым красными пятнами, а под глазами некрасивыми разводами стекала тушь. Она смотрела на меня как брошенный в подворотне котенок. Не разбрасываясь словами, я обняла подругу. — Тише, не плачь. — Прости, что потревожила тебя, — девушка в моих объятиях задрожала от переизбытка эмоций, которые все же безуспешно старалась держать под контролем, чтобы говорить нормальным, не завывающим голосом, — тебе не стоило нервничать, и я, как медик, поступила очень глупо, позвав тебя…  — Джувия, — перебивая, я отодвинула девушку от себя, — я в порядке. Что произошло? Переведя дыхание, Локсар успокоилась и кивком головы показала мне следовать за ней в комнату. К слову, я впервые находилась в апартаментах будущих молодоженов. Квартира была микроскопической, однокомнатной и выдержанной в минималистическом стиле, что совсем не вязалось с характером подруги. Мне всегда казалось, что в доме Джувии должно быть много мелочи, придающей тепла и уюта, которые так и норовят ассоциироваться с ней. Возможно, я ошибалась.       Пройдя в комнату, совмещающую в себе сразу гостиную, кухню и столовую, мы сели на большой серый диван с подлокотниками из черного дерева. По нему были разбросаны небольшие синие подушки, в некоторых местах измазанные тушью. Я поджала губы, дотрагиваясь до плеча девушки, которая, казалось, и вовсе ушла в себя и позабыла о моем присутствии. — Что стряслось? — мягко спросила я, надеясь, что причиной ее слез не являлся черноволосый парень, смотрящий на нас сразу с нескольких фотографий из коллажа на стене. Джувия посмотрела на меня исподлобья, нерешительно закусывая побледневшую губу. — Я беременна. Я замерла. В моей голове пронеслось несколько нецензурных слов, способных во всех красках выразить удивление и непонимание, и только потом эмоции бешеной лавиной начали накрывать с головой. Черт возьми, я была рада! — Поздравляю! — я стиснула подругу в объятиях, не обращая внимания на ее сопротивление. Выброс серотонина со всей мощью ударил в голову — так, как если бы я узнала, что сама беременна, — Джувия, я так рада! Я поздравляю! — Эльза… — девушка посмотрела на меня встревоженным взглядом, как только я отпустила ее, — я не знаю… Волна радости начала уступать, возобновляя активные мыслительные процессы. Джувия была беременна. И она плакала, явно не разделяя моего восторга. Пазл в голове складывался, пока девушку продолжало потряхивать. — Он не хочет? — предположила я. — Он не знает. Сказав это, Локсар словно отпустило. Она заметно расслабилась, откидываясь на спинку дивана и прижимая к груди небольшую белую игрушку, которую я не заметила в ее руках. Она была похожа на призрака с одной пуговицей вместо глаза. Выглядело довольно устрашающе. — Тогда почему ты плачешь? Наверное, я чего-то не понимала в жизни, но я точно не разделяла переживаний Джувии. Грей не был в курсе — фактически мы еще не знали того, как он отреагирует. Локсар же выросла, не познав родительской любви — она воспитывалась в детдоме, поэтому сама нередко заикалась, как сильно хочет детей в будущем. И сейчас судьба подарила ей такую возможность. Да еще и от любимого человека! Жениха. — Он не готов. — Грей? — Да. Недавно мы с ним обсуждали эту тему, и он говорил, что еще не готов становиться отцом. В будущем — да, сейчас — нет. Вот оно что. Прикрыв глаза, я задумалась, анализируя ситуацию и ставя себя на место подруги. Да, мы с ней были совершенно разные: она вся такая хрупкая, ранимая и эмоциональная, я же пуленепробиваемая и строгая. Но я все же прекрасно понимала, что внутри нас обеих был такой стержень, который не способен сломать никто: ни обстоятельства, ни моя мать, ни один мужчина. Грей был для Джувии всем, поэтому она так сильно боялась его реакции. Но… — Значит, ему придется повзрослеть чуть быстрее, чем он планировал. — Грей вырос в семье, где с детства внушали, что планирование — это залог успеха и достижения своих целей. Как бы он не пытался сбежать от своего отца, его принципов и воспитания — все самое важное было заложено в детстве. На самом деле он ненавидит, когда что-то идет не так, как он задумал. Я боюсь, что он отменит свадьбу. — Вздор, Джувия! Я не знаю насколько Грей похож на своего отца… — Он похож на сестру, — девушка выдохнула, потерев переносицу, — смешно, наверное, но это так. Я знаю что Роуг — ее муж, давно хочет детей, а она, так же, как и Грей, не готова. У них одинаковая политика, а Грей… — Упертый, как баран. В курсе, — я кивнула, понимая, к чему клонит подруга, — слушай, я не знаю, какие отношения у его сестры с мужем, но, возможно, дело именно в этом? — Может быть. Но мне все равно страшно, — Локсар закрыла лицо руками. Вздохнув, я встала с дивана, начиная расхаживать по комнате и ожидая, когда Джувия выплеснет эмоции в слезы. Может быть, я поступала неправильно, но мне казалось, что надо позволить ей выплакаться, прежде чем пытаться продолжать диалог. Я не считала ее страх беспочвенным, ведь она выросла вне семьи и на некоторые вещи у нее была совершенно иная позиция, абсолютно другие страхи, а что-то она не понимала и вовсе. Более того, у Фуллбастера был и правда трудный характер. Я вообще не помнила его семью, сестру. Но, по моему мнению, раз он когда-то все-таки решил прокладывать свой собственный путь, уже делало его не таким, как они. И то, что он пошел вопреки своим принципам и сделал девушке, плачущей на диване, предложение, решив создать с ней семью, говорило о многом. Я не знала как сформулировать свои мысли правильно и донести их до Джувии, но была уверенна в одном: ее опасения напрасны. — Грей выбирал дизайн? — невзначай спросила я, дотрагиваясь до окрашенной в синий цвет стены. Ответ Локсар мог подтвердить или опровергнуть еще одну догадку по поводу ее опасений: быть может, Фуллбастер и вовсе играл уж слишком доминантную роль в их паре? Мне не хотелось в это верить, но убедиться стоило. — Нет, я сама все продумала, — со стороны девушки послышался смешок — нервный или нет, я не поняла, — помню, тогда несколько дней подряд таскала его по магазинам, потому что не могла найти нужный цвет краски. Мебель выбирали уже по компьютеру, большего он не выдержал. Прослушав небольшую историю, я улыбнулась. — Он любит тебя. И вашего ребенка будет любить не меньше. — Но… — Возможно, он испугается, — я развернулась к девушке, скрещивая руки на груди и понимая, что пора заканчивать с проблемой, которую она сама себе создала. Придумала, поверила и убедила себя, — да, определенно. Знаешь, в его непоколебимых планах по прощанию с детством что-то пойдет не так, ускорится. Ведь, как я понимаю, он дал себе определенное время. Что ж, придется поторопиться. — Думаешь, мы уже сможем дать ему все то, чтобы воспитать хорошего человека? Локсар подошла ко мне, дотрагиваясь рукой до живота и смущаясь от этого жеста. Она посмотрела на коллаж из фотографий в белых рамках, возле которого мы стояли. Он состоял из нескольких фотокарточек разного периода времени: выпускной Грея, где он улыбался, в мантии и с дипломом в руке, позируя на фоне университета вместе с одногруппниками; портрет Джувии из какой-то личной фотосессии, судя по всему, недавней; их совместное фото откуда-то из Европы, полагаю, Австрии или Венгрии, где девушка смеется, а парень делает напускное недовольное выражение лица будто его заставили фотографироваться; общий снимок Грея, Джерара и темноволосой девушки, кажется, сестры Фуллбастера, сидящих на льду на катке и прижимающихся спинами к бортику — они выглядели, как команда шпионов из какого-то боевика. Стену украшало еще несколько фото, но лица на них были мне не знакомы. Вероятно, это были портреты родителей Грея. Улыбаясь, я повернула к подруге голову. — Вы справитесь. Я уверена.       Пробыв в доме Локсар еще значительное количество времени, я наконец-то направилась обратно, убедившись, что подруга в полном порядке. На душе было необычайно легко. Я даже забыла про существование этого ощущения. Ожидая свой транспорт на остановке, я вновь почувствовала вибрацию телефона и вытащила его, подумав, что наверняка забыла что-то у Джувии. Но вместо контакта подруги увидела на экране до боли знакомый номер. На глазах непроизвольно появились слезы, пока я вчитывалась в текст: «Слышал, спящая красавица очнулась. Прости, информация за океан долетает лишь спустя месяцы. Хочу услышать твой голос» Не раздумывая о стоимости звонка в Соединенные Штаты, я нажала на кнопку вызова.