Жизнь после

Сады королевы. За час до суда. Хорнет стояла возле Королевы и ждала. Ждала момента, который возможно изменит её жизнь. — Почему ты защищаешь их дитя? — спросила Королева. — Потому что они мне д…- она чуть не сказала дороги. — Друзья, и я должна помочь им, думаю они сделали бы для меня тоже самое. — Благородно. Однако в наше время это лишнее — всё с тем же спокойствием сказала Королева. Воительница и сама не заметила как привязалась к ним. Заточённый сосуд был ей как брат, а Рыцаря она по сути делала сама, заложив в него то чего не дал Король. Ей не хотелось оставлять его одного в этом мире, ведь только он понял что значит жить по-настоящему. Только начал чувствовать. Так он сразу пропал. Поэтому нет. Она не допустит чтобы Рыцарь стал пустой оболочкой, которые он уничтожал ради спасения королевства. Почему жизнь несправедлива к добрым героям? В мирной жизни никому нет до них дела, но как только дело пахнет жареным все сразу про них вспоминают, и придают в небытие как только всё становится нормально? Это не давало ей покоя, и за своими размышлениями она не заметила, как настал час суда. Прибыли все: Рыцари с оружием при полной броне, Лорды и Король со своей свитой. — Я правильно понял, что это не ты по мне соскучилась, а хитрый план, как выманить меня из дворца? — начал первым монарх обращаясь к Королеве. — Это не план, это суд. Над твоими деяниями. — Я — Король этих мест! Тут я судья! Власть! И порядок! — взревел Король. — Не сейчас. — Всё с той же размеренной интонацией говорила Королева. — Сейчас это переговоры, о твоей бессмысленной войне, и твоём неразумном решении. — Да как вы смеете! — Смеем. Сейчас ты сядешь и выслушаешь нас. Первыми начали богомолы, и их можно было понять, ведь для них это был вопрос выживания. — Бледный Монарх, до чумы мы уже вели войну, и вы помните чем она закончилась. Давайте не будем повторять ошибок прошлого. Договор о защите от угрозы из Глубинного гнезда ещё в силе, но если вы продолжите войну, то мы уйдём и вы сами будете разбираться с этими проблемами. — Я прекрасно понимаю, что не смогу сдерживать Глубинное гнездо. Однако и власть делить в своём королевстве я не намерен. Я остановлю войну если вы присягнете мне на верность. Даю вам трое суток на раздумья. — Это сложное и серьёзное предложение. Нам необходимо его обдумать. Мы пошлём вам гонца с ответом. Они уже собрались уходить, но тут раздался голос Хорнет: — Подождите! — В чём дело? — Мне нужна ваша помощь здесь. Богомолы настороженно переглянулись друг с другом, но ответили положительно: — Посмотрим, что мы можем сделать. По Королю было видно, что он занервничал и был не в восторге от того что его лучший воин тянет какие-то интриги. — Чего я ещё не знаю? — Мы знаем где «неидеальный сосуд», за что вы его закрыли? Мы все просим его освободить. — Он не может находиться среди нас. Его дефектность невозможно устранить, видимо чья-то грубая работа, он опасен для простых жуков. — Мой Король, все присутствующие тут мог подтвердить, что он достоин остаться среди нас… — Нет. Я согласен пойти на мир, но не согласен рисковать горожанами. Защитница Холоунеста чувствовала, какой-то скрытый смысл в этих словах, но никак не могла понять что же в него заложено. Пока Королева не сказала свите короля: — Связать его. Он заражён чумой. Сияние не было уничтожено, оно бежало туда где не станут искать. Король пытался сопротивляться, но Огримма ему одолеть не удалось, приказ королевы был исполнен. — Глупцы! Вы даже не знаете что делаете! — кричал Король. — Посмотрите в его глаза, видите жёлтый свет? Это первый признак чумы. Он — последний носитель, а возможно был и первым. Но сейчас этого мы не узнаем. Запереть его в Храме чёрного яйца, на месте бывшего сосуда. «И как я сразу не заметила?.. Монарх был болен и медленно сходил с ума. Наверное он и создал сосуды, чтобы не лишиться разума окончательно.» Всю дорогу до Храма думала Хорнет. «Так вот какого это, быть преданным. Может поэтому он и выбрал не идеальный сосуд, а совершенный отправил в бездну». Гадать по этому поводу уже не было смысла. Монарх заточён, Королевство отстроено, осталось освободить сосуд, а после думать как исцелить Короля. Сейчас она направлялась с Лордами в Грибные пустоши. Грёзы. Менее часа до освобождения. «Грёзы» как много значит это слово для неё и как ненавистно оно ему. Если Дитя в грёзах провела всё детство, то Рыцарь в грёзах видел лишь боль и надежды других. Сейчас от этих грёз зависело многое: целая жизнь, ставшего важным ему существа. Оказавшись в её грёзах он ожидал увидеть всякое, но никак не представшее перед ним. Он увидел множество одновременно похожих и в тоже время разных хозяев Мрачной труппы. Все они стояли у шатров и что-то между собой обсуждали. Но сейчас его это совсем меняло. Сейчас он вернулся в своё обычное состояние — есть цель и её надо выполнить. Он бродил между шатров в поисках кошмаров, но никак не мог найти их. Как долго он бродил, он не знал, радовал тот факт что в грёзах время идёт иначе. Но силы были на исходе, хотелось лечь и умереть, и может оказаться рядом с ней. Только с чего в его пустой голове такие мысли. Он уже начал было думать об этом как к нему подошёл Маэстро Гримм. — Ты здесь. Очень хорошо. Мы готовим последнее представление. Огонь угасает. Скоро труппа разбредётся и не останется вестников алого пламени. — говорил маэстро своим тихим хриплым голосом. — Маэстро, помогите мне, — буквально молил рыцарь — мне нужно собрать пламя для вашей дочери. Труппа сохранится, а цикл продолжится, только скажите где достать пламя. Гримм лишь улыбнулся и ответил — сожги отца, накорми Дитя. Станцуй со мной, Маленькая тень, зрителей полный зал. Рыцарь и не заметил как посреди того места, где он был, появился шатёр, оперевшись на гвоздь он поднялся и сказал: — Ведите Маэстро, я подхвачу. Танец пустоты и пламени, что может быть одновременно столь пугающе и завораживающе? Блики гвоздя и вспышки пламени, страсть и экспрессия. Всё это прослеживалось в каждом их движении. Зал смотрел с немым восторгом, и после завершения этого танго все зрители в один голос повторили слова Маэстро. Гримма объяло пламя, и рыцарь закрыл глаза. Когда он открыл то понял, что оказался вновь в камере, возле умирающей Лии, а в его руках было то самое пламя. «Вот что значили его слова» подумал Рыцарь и стал лечить её.