▲▼▲
Два дня Минсок ненавидит весь мир и плюется ядом ( в основном, в Кёнсу). Он неправ, он сам знает, что неправ, и Кёнсу тоже знает — и Кёнсу как раз не стесняется ему напоминать каждые пятнадцать минут, если не чаще. Его это развлекает, а Минсока искренне бесит. К черту, он и сам понимает, что сглупил, но не извиняться же из-за этого! Кёнсу сыто облизывается и смотрит на него как удав. — Нет, — в очередной раз отрезает Минсок. — Я не буду ему звонить. — Напиши. — Я не буду ничего делать! Все равно между нами ничего не было. — Тогда почему ты психанул? — Потому что я хотел ему отсосать, — цедит Минсок. Это правда, Минсоку даже не так секса хотелось, как настоящий член в рот взять. С момента, как обнаружил сей печальный факт, Минсок ненавидит мир еще больше. — Это с чего вдруг? Ты раньше члены-то видел? — Кёнсу искренне веселится. — Почему я должен его видеть, прежде чем захотеть? — Члены, видишь ли, не такие, как ты себе представляешь, — Кёнсу улыбается своей самой ехидной улыбкой. — Они скользкие, сочатся смазкой и пахнут… — Заткнись! — Минсок смотрит на него со всей злостью, на которую способен. — Ладно, ладно! — Кёнсу примирительно поднимает вверх руки. — Хотя если бы он кончил в рот, тебе бы понравилось. Минсок пинает его по ноге и не чувствует ни малейших угрызений совести. В отличие от ситуации с Луханем. — Может, у меня такая любимая фантазия, — цедит Минсок. — И меня возбуждает отсасывать больше, чем трахаться. — У тебя серьезные проблемы, — Кёнсу вздыхает. — Очень, очень серьезные. — Знаю, — Минсок огрызается уже с меньшей злостью. — Твой недотрахит вызывает осложнения, ты в курсе? Ну, теперь да. — Хочешь сказать, как только я подставлю задницу под чужой член, мне сразу сосать расхочется? Сам-то веришь? — Опыт великая вещь, — глубокомысленно изрекает Кёнсу. — А у тебя он крайне узок и односторонний. Минсок, прищурившись, изучает его лицо. Кажется, весь сарказм реплики лежит на поверхности. — И все равно звонить я не буду. Кёнсу пожимает плечами. — Это твоя задница, не моя. Минсок сверлит его взглядом пару минут. Кёнсу выдерживает его взгляд. — Ненавижу, когда ты прав, — говорит Минсок, скрипнув зубами. — От этого ничего не изменится. — Ты будешь жалеть, что не извинился, — пожимает плечами Кёнсу. — Тебе вредно о чем-то жалеть. Минсок пристально смотрит ему в глаза, но Кёнсу и не такое выдерживал. Приходится достать телефон и демонстративно открыть контакт Луханя. Кёнсу откидывается на спинку, но и только. Минсок ненавидит Кёнсу, университетский парк, характер и собственные принципы. — Лухань? Можешь говорить? Отлично. Я звоню извиниться. Лухань выдавливает что-то невнятное. Вряд ли он рад звонку после прошлого раза. — За то, что ты слышал. Не твоя вина. Я был слишком эмоционален. Минсок сбрасывает вызов и переводит взгляд на Кёнсу. Кёнсу вопросительно поднимает брови. — Это все? — Я извинился. — Ты нацедил какой-то бредятины. — Тебе что-то не нравится? — Это твоя задница, не моя, — повторяет Кёнсу. — Так ты ее с членом не познакомишь. Минсок открывает рот, чтобы ответить что-нибудь едкое, но его отвлекает входящий. — Слушаю. — Ты не извиняешься. — Предпочитаю не извиняться, — Минсок выделяет первое слово. — Но я накосячил. — Это было слабо похоже на извинения. — И что мне теперь, отсосать? — Минсок фыркает, но спохватывается. — Ладно, прости, я не хотел тебя задевать. Так лучше? — Нет, — непривычно слышать Луханя холодным и сдержанным. — Это было оскорбительно и несправедливо. — А что я должен был думать? — Явно не то, что я уехал от тебя, чтобы с проститутками развлекаться. — Я, может, сам… — Минсок прикусывает язык. — Ладно, проехали. Я, в общем, и не рассчитывал на отношения. — В кофейне, в шесть, — Лухань закрывает телефон и говорит что-то в сторону, звук приглушенный, можно разобрать только тон его голоса. — Не могу больше говорить. Он сбрасывает вызов, а Минсок смотрит на экран неверящим взглядом. — Что, пригласил тебя в порно сниматься? — Сказал приходить в кофейню, — Кёнсу изображает непонимание всем собой. — Да конечно! Никуда я не пойду, какая разница, к черту. Кёнсу пожимает плечами. Минсок повторяет себе это еще несколько раз, пока не понимает, что до шести часов осталось, в общем-то, не так много.▲▼▲
Минсок проклинает все на свете и Кёнсу в первую очередь, но переступает порог кофейни в шесть часов тринадцать минут. Луханя не видно, и он успевает фыркнуть облегченно и раздосадованно одновременно, но потом все-таки замечает знакомую фигуру в углу. — Я думал, ты не придешь, — говорит Лухань вместо приветствия. — Я и не хотел, — Минсок садится напротив. — Что случилось? — Думаю, это ты должен мне объяснить. — Ты же не обиделся, — Минсок хмыкает. — Да ну брось, нам же не по пять лет. — Мне казалось, у возраста и воспитанности прямая зависимость. — У возраста и… Ты всегда изъясняешься столь высокопарно или только мне повезло? — Я думал, мы достигли определенного взаимопонимания. — Я никого не понимаю, когда он так официально говорит, — Минсок отпивает чужой остывший американо. — Ты бы новый уже заказал. Ладно, зачем звал? — Хочу услышать лично, как ты извиняешься. Минсок разочарованно выпрямляется. — Я что, так твою гордость задел? Лечи ее самостоятельно. — Ты не казался особенно искренним. Не вижу смысла продолжать наши отношения… — Вот и отлично. — …если ты лжешь. Ты сам говорил, что за честность. — Ты очень искренне меня выбесил. — Я ничего такого не делал. — Я знаю, — Минсок немного оттаивает. — Это даже упоминания не стоит, никогда не стоило. — Лухань смотрит с ноткой непонимания. — Все так делают. Хочешь закончить отношения — перестань приходить и номер заблочь. — Это неправильный способ. — Ну уж какой есть, — Минсок ничего не может поделать с просочившимся ядом. — Значит, ты обиделся на то, что я тебя бросил? — А что, у нас что-то было? Лухань смотрит на свои руки и довольно долго что-то обдумывает. — Каждый раз, как с тобой разговариваю, я перестаю быть уверенным в своем корейском. Хотя у меня вообще-то приличный уровень. — Минсок хочет ответить, но Лухань перебивает. — Помолчи, ладно? Это было очень оскорбительно и совершенно несправедливо — то, что ты сказал. И как ты это сказал. Если бы это был кто-то другой, мы бы больше не встретились. — И что мешает? — Твой друг написал, что ты, скорее всего, скажешь именно это, — Лухань вздыхает. — И что ты принял все близко к сердцу. Минсок прыскает против воли. — Я не принял близко к сердцу. Я психанул. Я правда никогда так не делаю. — Это он тоже написал. — Лухань поднимает взгляд. — Почему? — Просто, — Минсок пожимает плечами. — Я вообще-то тебя ждал. — И все? — Ты же не думаешь, что я весь такой противоречивый, эмоционально нестабильный и влюбленный по самые яйца? — Минсок испытующе смотрит ему в глаза. — Нет же? — А это не так? Минсок давит язвительный комментарий. — Я извиняюсь за форму. — То есть содержание... Минсок ждет окончания, но Лухань не продолжает. — Ладно, — цедит Минсок через некоторое время. — Я обиделся. Никогда ни на кого не обижался, а тебе повезло. Доволен? — Нет, — Лухань отвечает все так же холодно. — И я чувствую себя принцесской, закатившей истерику. Истерики ты не заслуживал. И я рассчитывал получить больше, чем комментарии к фотографиям. Вот, теперь все. — Лухань все еще смотрит на него. — Черт, ладно, да, мне стыдно! Я сразу предлагал тебе разойтись. — Не понимаю, как это связано. — Я говорил, ты пожалеешь. Лухань снова опускает взгляд. — Я пожалел. — Вот!.. — Возможно, еще раз пожалею. Ты… Это нельзя назвать ложью, но ты не был честен. Я привык, что ты злой, но честный. Минсок хочет убиться фэйспалмом, пасть на колени и возопить. — Если я подставлю задницу, ты перестанешь трахать мне мозг? Ну серьезно, — он прячет лицо в ладонях. — Пойдем ко мне, тут недалеко, разложишь меня и трахнешь куда там захочется. Что я такого сделал, а… — Ты всерьез? Минсок стонет и поднимает голову. — Почему ты романтический принц из дорам? Почему ты не обычный парень, который хочет присунуть другому обычному парню? Почему у тебя не встает на мою девственность? С тобой сложно! — Можно подумать, с тобой просто. Лухань не краснеет, как обычно, даже не смущается. — Со мной вообще как два пальца! — Перестань, пожалуйста, выражаться как хулиганы из манхвы. Напускной цинизм тебя не красит. Простой откровенности всегда было достаточно. — А ты перестань быть чопорным дедушкой. Ты всего на восемь лет старше! — Значит, ты так маскируешь собственную неловкость? — Лухань берет его за руку. Минсок дергается и едва сдерживается, чтобы не вырвать. — Извини. — Тебя-то за что? — Я должен был написать сразу. — И? Минсок ждет подвоха, но Лухань качает головой. — Не подумал, как это со стороны выглядит. Я не собирался с тобой расставаться. — Откровенность за откровенность? — Минсок усмехается. — Ты нравишься мне куда сильнее, чем кажется. Хорошо, что Минсок не отпустил его руку и чувствует, как Лухань вздрагивает.▲▼▲