С момента прибытия принца в Астеллу прошло три недели, за которые кроме пьянки с Раяном не произошло абсолютно ничего интересного. Надежда поднять уровень магии под наставничеством Эрииля стала понемногу угасать, поскольку император вообще не занимался юношей, а выделенные им учителя учили совсем другому.
Некоторые уроки Триалину нравились. К ним относились: история астельского флота — это интересно; история войн — очень интересно; уроки рукопашного боя — не только интересно, но и полезно — Айлин уже владел кунгусским и крастским стилями и теперь с удовольствием осваивал восточный; фехтование палашом, ятаганом и парными мечами — самое полезное и интересное.
Другие уроки принцу не слишком нравились, но он ещё мог понять их значимость. Астельская классическая литература — тренировка в языкознании и эрудиция; астельский язык — без него не обойтись; райкурский язык — может пригодиться; архитектура — возможно, понадобится. Но были и такие уроки, что, по мнению Триалина, только тратили его время. Зачем ему живопись? Он умел рисовать карты — это полезный навык. Но какой прок от умения рисовать цветы и фрукты? Для чего ему учиться танцевать? Он прекрасно танцевал на народных гуляниях, с пьяными солдатами у костра, и ему этого вполне хватало. Но Эрииль заявил, что дикие пляски простолюдин не могут называться танцами, а принц не может упасть в грязь лицом, опозорившись на балу неумением двигаться. Триалин никогда не был на балах. В Дегроуэле их не проводили очень давно: лишняя и бесполезная трата денег. Потанцевать можно и под гитару, на которой, к слову, Айлин хорошо играл. Ещё он умел играть на флейте и на окарине. Вот только Эрииля его умения ничуть не впечатлили, и к урокам танцев добавились занятия на клавикордах, скрипке и арфе. Владение первыми двумя инструментами было обязательно для крастского дворянина, последним — для астельского.
Учёба занимала всё время с утра до вечера, и в свою спальню принц возвращался вусмерть уставший. С Акиэлем он почти не виделся. Юному Лорду всё-таки повезло — Эрииль взялся обучать его целительству. Поэтому юноша проводил часы в теплицах, изучая травы, в библиотеке, штудируя медицинские трактаты, и в анатомическом зале, где ученики императора вскрывали трупы животных, а раз в неделю под руководством его величества — человеческие тела. Виделись друзья только на уроках астельского языка и литературы, что Айлина совсем не радовало, поскольку на фоне своего одаренного друга он выглядел сельским дурачком.
Раяна Триалин не видел вовсе. Наследник астельского трона вставал ближе к обеду и почти сразу покидал дворец. Где и с кем он пропадал, было постоянной темой слухов и домыслов.
Терпению принца подходил конец. Скука навевала в нём философское настроение, и в один прекрасный день он задался вопросом: «Что будет, если я пропущу уроки живописи?» Вряд ли это пагубно отразится на его прогрессе, хотя бы потому, что оный и вовсе отсутствовал. Цветы юноши всё ещё походили на фейерверк, а фрукты, в лучшем случае, выглядели несъедобно. То ли дело картины Рубеллина. В свои шестнадцать он организовывал целые выставки. Об этом Айлину рассказал Эрииль. Император вообще любил ставить юноше в пример его талантливого близнеца. Рубеллин изумительно рисует, великолепно музицирует, превосходно танцует — золото, а не ребёнок. Весь такой распрекрасный и идеальный, что аж тошнит. У Айлина чесался язык спросить, а умеет ли его братец делать что-то ещё? Но Эрииль собирался выдать за Рубеллина свою любимую племянницу — ещё одна тема для пересудов — поэтому прервать его похвалу в сторону будущего зятя было невозможно.
«Видимо, выделенные на двоих таланты мой брат полностью забрал себе» — подумал Триалин, вспоминая монолог императора накануне, и решил-таки прогулять урок рисования.
Не особо надеясь застать друга в своей комнате, принц всё же заглянул в покои Лорда. К его удивлению, Акиэль был у себя, сидел с прямой спиной за столом, заваленным книгами, и что-то сосредоточенно писал. Обрадованный Айлин вбежал в комнату, но его приветственная тирада оборвалась, не успев начаться, коротким, но ёмким «я занят».
— Мы тут почти месяц, надо ведь иногда отдыхать. Пошли купаться, — заканючил Триалин. Мысль о море не давала ему покоя последние несколько дней.
— Во-первых, мне некогда, — оторвавшись от пергамента, заговорил кунгус. — Во-вторых, в такой солнцепёк ты просто сгоришь. Хотя, с другой стороны, я смог бы попрактиковаться на тебе в исцелении ожогов, — задумчиво добавил юноша.
— Тогда давай просто погуляем по городу? — не унимался принц.
— Ты сбежал с уроков, — догадался Акиэль.
— Я решил провести время с пользой, — возмутился формулировке Айлин. Акиэль, прикрыв глаза, тяжело вздохнул.
— Это, как минимум, неуважительно по отношению к учителю и к императору. Вернись и извинись перед наставником.
— Ладно-ладно, уже иду, — примирительно поднял руки Триалин и развернулся, намереваясь выйти. Кунгус последовал за ним.
— Ты же занят учёбой, — удивился принц.
— Я к ней вернусь, как только удостоверюсь, что ты действительно пошёл к учителю.
Подобное заявление вывело Айлина из себя.
— Я принц или кто?
— Сейчас ты ученик Эрииля. Тебе оказана такая честь, а ты имеешь наглость пропускать занятия. Между прочим, его величество мог бы пригласить на обучение твоего брата.
— Вот и пускай! Пускай приглашает и пускает на него слюни от умиления!
— Потише.
— Рубеллин же у нас весь такой расчудесный и славный! Почему никто не помнит, что он был не умеющим двух слов связать жирдяем?! Все его жалеют, вот, бедненький, прожил три года в заложниках. У себя во дворце! Почему никто не жалеет меня? Я три года прожил в палатке! И вообще, если бы не я, он бы и сейчас сидел в заложниках у канцлера!
— Ты же говорил, он сам сбежал.
— Почти. Ему всё равно помогли. Это ничего не меняет. Он всё такой же размазня и нюня.
— Он твой брат.
— Я его не знаю. И не хочу знать. Судя по тому, что о нём рассказывают, мы с ним не подружимся.
— Скоро проверим.
— Что ты имеешь в виду?
— Он приедет сюда в этом году.
— Зачем?
— На помолвку с племянницей его величества.
— Прелестно, — в голосе принца не звучало и тени радости.
По правде говоря, он немного преувеличивал. На самом деле, ему было интересно встретиться с близнецом, с которым он не общался уже двенадцать лет. В раннем детстве они были неразлучны, и Айлин помнил, что очень любил брата. Но в последнее время его так часто с ним сравнивали, что тёплые чувства невольно подпортились злостью и завистью.
Друзья шли молча. Настроение Триалина, спасибо другу, упало окончательно. Они почти дошли до зала, в котором принца ждал учитель, как им навстречу вышел Раян.
— Вас-то я и искал! — радостно завопил Айлин.
— Неужели? — улыбнувшись, удивился астельский принц.
— Да! Прошу вас, спасите меня! — отбегая от Акиэля, бросился к недавнему собутыльнику Триалин.
— От кого? — приподняв бровь, поинтересовался Раян и невольно перевёл взгляд на застывшего при виде наглости друга Акиэля. «Шут несчастный», — пробубнил под нос Лорд и склонил голову в знак приветствия.
— От ужасно настырной дамы — Госпожи Скуки! — театрально взмахнув руками, пожаловался Триалин. Раян понимающе улыбнулся.
— Мы с друзьями собираемся покататься на галере, если вы хотите…
— Конечно, хочу! — обрадовался Айлин, от нетерпения позабыв о манерах.
— Извините, ваше высочество, — вмешался Акиэль, — принц опаздывает на занятия. — Принц наградил предателя уничтожающим взглядом.
— Вот как, — Раян посмотрел на сникшего юношу. — Боюсь, в таком состоянии от уроков не будет проку. Я поговорю с его учителем.
Акиэлю больше нечем было возразить. Он, подавив желание закатить глаза, пожелал принцам хорошего дня и вернулся к себе.
Раян, как обещал, заглянул к наставнику Триалина, недолго поговорил с ним по-астельски, и вопрос оказался решённым.
— Мне, наверное, стоит переодеться, — спохватился Айлин, когда принцы отправились к выходу из дворца.
— Зачем?
— Ну, там солнце.
— Мы поедем в паланкине. А на галерах навесы. К тому же купаться вам будет удобнее в этой одежде, — успокоил юношу Раян.
Паланкин несли восемь крепких рабов. Триалин каждую минуту открывал занавески, выглянуть наружу, и зашторивал их обратно, стоило носилкам проехать мимо верблюда или мула, которых всегда сопровождали мухи и стойкая вонь. В целом путешествие в паланкине принцу понравилось. Правда, на лошадях они добрались бы быстрее. Вдобавок, паланкин раскачивался в такт шагов носильщиков, и юноша порадовался, что мало ел за обедом. Зато он успел хорошо рассмотреть базар со всем его многообразием звуков, красок и запахов.
— Я бы хотел здесь погулять, — подумал вслух юноша.
— Погуляем, — пообещал Раян.
— Правда? — оторвавшись от лицезрения проплывавших мимо лавок, обернулся Айлин. — А когда?
— Когда хотите.
— Завтра.
— Договорились.
Они катались на галере вдоль побережья весь остаток дня, а когда солнце опустилось к горизонту, прыгали прямо с борта в тёплую морскую воду. Айлин познакомился с друзьями Раяна — все они были сыновьями сатрапов, эмиров, хаканов и прочих высоких вельмож Астеллы. И все ощутимо старше Триалина.
Накатавшись и накупавшись, компания переместилась в таверну на набережной. Айлин не понимал и половины разговоров, но всё равно млел от удовольствия, вырвавшись из дворца. Веселье прервал Акиэль, приехавший вместе с дворцовой стражей забрать Триалина. Юноша был вне себя от злости, но прилюдно устраивать сцену не стал, опасаясь выглядеть в глазах Раяна и его друзей ещё младше, чем казался.
На следующий день Раян вновь отпросил принца с уроков и, верный слову, повёл его на рынок, где Триалин обзавёлся парой барабанов, огромной ракушкой, стеклянными бусами, бронзовой статуей обезьяны, костяным кинжалом и саблей с серебряной рукоятью. От покупки ручного попугая Раян юношу отговорил, взамен угостив расстроившегося принца жареными кальмарами и миндальной халвой.
Барабаны не прожили и одного дня, поскольку Айлину тем же вечером захотелось продемонстрировать своё умение играть на них Акиэлю, пока тот делал уроки. Ракушка принцу быстро надоела. Красивые стеклянные бусы порвались, и рабам пришлось собирать разлетевшиеся шарики по всей округе, но многие бусины так и не нашлись. Бронзовая обезьяна лишь ненадолго пережила барабаны. Принц поставил её на полку, но на ней было и так много барахла, поэтому статуя решила, что ей мало места, и упала как раз тогда, когда под полкой проходил Акиэль. Реакция кунгуса оказалась безупречной, и обезьяна разлетелась на куски после встречи с тенями взбешённого Лорда. Единственными уцелевшими покупками остались кинжал и сабля, которые Айлин бережно спрятал на дне сундука и благополучно забыл об их существовании.
За последующие несколько дней Триалин совсем разленился. Он кое-как учился до обеда, пока Раян спал, а затем, пользуясь его протекцией, сбегал с занятий и отправлялся развлекаться с астельским принцем. Они ловили речных скорпионов, катались на слонах, смотрели уличные представления, добирались вплавь до Акульей бухты, исследовали дикие пляжи — каждый день Раян предлагал что-то невероятно интересное, от чего невозможно было отказаться, и Айлин, затыкая тихое ворчание совести, продолжал пренебрегать учёбой. Акиэль с каждым днём становился всё мрачнее и неразговорчивее, но помешать принцам не мог: приказать не позволял статус, пожаловаться императору — совесть, ходить и нудеть над ухом — гордость и отсутствие свободного времени.
— У тебя странный друг, — заметил однажды вечером Раян, когда юноши сидели на влажном песке Акульей бухты и жарили моллюсков.
— Вовсе нет, — заступился за друга Триалин.
— Извини, я не хотел тебя обидеть. Мне показалось, он слишком серьёзен для подростка. Нужно ведь иногда отдыхать.
— Он… наверное, он не может, — начал рассуждать принц. — Видишь ли, Акиэль — Лорд. Но этот титул предназначался его старшему брату.
— Что с ним стало?
— Я казнил его.
— Ох…
— У нас с Акиэлем сложные отношения. Он предал отца и брата ради меня. Нет, скорее, ради кунгусов. Мы уже выигрывали, когда Акиэль попал к нам в плен. А потом… во многом с его помощью мы смогли завершить войну. Он стал Лордом по праву крови, но кунгусы ненавидят его. Кунгусская кровь обязывает их подчиняться, и это только усложняет ситуацию. Они пока не понимают, что Акиэль сделал это ради них. Поэтому он хочет стать лучшим Лордом из всех, что были до него. Хочет вернуть признание своего народа. И… я вдруг понял… Акиэль ведь верит в меня. Если я буду плохим императором, я не оправдаю его доверия и не только разрушу всё, что создал, но и утащу его за собой. Кунгусы не простят Акиэлю предательства, но еще могут простить ему меня. Мне стоит вернуться и извиниться перед ним и учителями, — осенённый прозрением принц аж подскочил.
— Может, сперва поешь? — улыбнулся Раян и, пока загоревшийся желанием Триалин ел, заговорил: — Ты уже многого достиг. Чуть-чуть отдыха не помешает. К тому же, разве со мной ты не учишься и тренируешься? — с хитрой улыбкой поинтересовался принц и продолжил: — Не каждый может доплыть до Акульей бухты. Даже я возле скал использую магию, а ты добираешься сам, без чьей-либо помощи. Общаясь с моими друзьями и гуляя по городу, ты учишь язык быстрее, чем с учителем. Речные скорпионы смертельно ядовиты, но твоей реакции более чем достаточно для звания лучшего охотника из всех, что я видел. Может быть, поэтому мой отец не возражает против того, чтобы ты проводил время со мной?
— А? Он знает? — чуть не подавившись моллюском, выпучил глаза Айлин.
— Я был бы удивлён, если бы он не знал, — пожал плечами Раян. Триалин некоторое время молчал, переваривая услышанное.
— Я думаю, император не возражает, потому что ему всё равно. Я приехал учиться к нему, учиться магии, а он спихнул меня учителям и велел заниматься историей и музыкой.
Теперь настала очередь Раяна погрузиться в задумчивое молчание.
— Я мог бы поучить тебя, — наконец, предложил астельский принц.
— Правда?! А какой у тебя уровень?
— Третий переходный.
— Здорово! Когда начнём? Давай сейчас!
— Нет. Сейчас мы поплывём обратно. Нужно успеть до прилива, иначе нам придётся ночевать здесь, а у меня ещё планы на вечер, — осадил юношу Раян, но, глядя на его погрустневшую мордашку, тут же потрепал принца по волосам и улыбнулся: — Начнём через неделю. Мне нужно составить план твоих тренировок и самому освежить память в некоторых вопросах.
Тем вечером Айлин вернулся во дворец счастливый. Его радость не омрачил даже скептично отнёсшийся к идее Раяна Акиэль, поэтому засыпал он полный нетерпеливого предвкушения.
«Высокий мужчина в белых одеяниях стоял на краю обрыва и простирал руки к океану. Пепельно-седые волосы до земли развевались на ветру. Десять колец украшали костистые пальцы мужчины. На груди алел крупный камень с чёрными письменами. Молния перечеркнула небо. Трескучий гром эхом вторил древним заклятьям, выкрикиваемым седовласым старцем. Люди за его спиной пали ниц, скованные благоговейным трепетом и страхом перед чернокнижником. Перст с чёрным камнем в бронзовой оправе указал вперёд, и бушующие волны разверзлись, выпуская из тёмных пучин громадное чудовище».
***
На следующий день все занятия отменили по случаю празднования именин одного из сыновей императора.
— Забавно. Я только настроился учиться, как нам дали выходной, — пиная ногой воздух, развалился на подоконнике Триалин.
— Проведи его с пользой, — посоветовал Акиэль.
— Мы полдня будем на пиру, чем ещё я успею заняться?
— Можешь разобрать корреспонденцию. Пришли письма из Дегроуэля, — перебросив другу перевязанную лентой пачку конвертов, сообщил Лорд.
— Почему их принесли тебе?
— Потому что ты вечно где-то шляешься.
— Ой, да брось. Ты умеешь веселиться? Хоть один день? — отложив письма, начал приставать к кунгусу принц.
— Прогуливать уроки не весело, — хмыкнул Лорд.
— А сегодня нет уроков.
— Мы полдня пробудем на пиру.
— А полдня совершенно свободны.
— Ты невыносим.
— Я знаю.
— Ну, какие идеи? — Акиэль знал, что позже пожалеет об этом вопросе, но среди защитных техник кунгусов не было той, что могла бы устоять перед умильно горящими глазами принца.
— Я слышал, вечером будет представление с жонглёрами, акробатами и дикими животными. Я хочу посмотреть на тигров.
— Вечером посмотришь.
— Вечером будет не так. Они будут с дрессировщиками. Я хочу посмотреть вблизи, чтоб руку можно было протянуть. Поможешь мне пробраться к клеткам?
Акиэль долго смотрел на юношу, искренне недоумевая, как эта ходячая нелепость одержала победу над сильнейшей расой на континенте.
— Только обещай, что не будешь их в самом деле гладить. Никакая целительная магия не отрастит тебе руку.
— Обещаю!
Чуткий слух и реакция кунгуса помогли юношам пробраться к павильону с животными незамеченными. Обитатели клеток, завидев чужаков, тут же переполошились, но стоило Акиэлю лишь раз сверкнуть алыми глазами, как вся рычащая свора затихла.
— Наслаждайся, — приглашающим жестом указал на вольеры Лорд, а сам, прикрыв глаза, прислонился к решётке и погрузился в транс, внимательно слушая звуки снаружи, чтобы, в случае чего, успеть скрыться.
Животных было больше, чем ожидал Триалин. Тигры, львы, леопарды, пумы, пантеры, обезьяны, крокодилы, змеи и даже маленький слон. За месяц пребывания в Астелле принц видел только слонов, мулов и всякую водную живность, а теперь ему, наконец, посчастливилось увидеть своими глазами зверей, о которых он раньше читал только в книгах. Единственное, что омрачало радость новых впечатлений — это клетки, вид которых удручал юношу.
— Он бы лучше смотрелся на воле, — присев перед вольером с тигром, вздохнул юноша.
— Даже не думай, — предупредил принца Акиэль.
— Я не собираюсь их выпускать. Просто… жалко. Тебе бы понравилось жить в клетке? — спросил Триалин и тут же прикусил язык. — Прости.
— За что ты извиняешься? За то, что держал меня на цепях в клетке или за то, что напомнил об этом? — сощурил алые глаза Лорд. Триалин вдруг подумал, что зайди он сейчас в клетку со львом, это было бы не так опасно, как находиться рядом со злым кунгусом.
— Кто-то идёт, — чуть повернув голову, вдруг сказал Акиэль. Юноши бросились искать укрытие. Акиэль спрятался под ящиками со змеями, Триалин — за вольером с обезьянами.
Кто мог предположить, что стоит кунгусу исчезнуть с поля зрения животных, как те озвереют и поднимут невообразимый гвалт. Одна из обезьян бросилась на решётку, где стоял Триалин. От неожиданности он отскочил назад. Лопатки больно упёрлись в стальные прутья, а затем юношу оглушил разъярённый рык. Когти успели задеть плечо. Инстинктивно защищаясь, принц выстрелил взрывными заклятьями наугад, куда-то в сторону угрозы. Что произошло потом, Триалин помнил смутно. Взрывы оставили бреши в нескольких клетках с дикими кошками. Почему открылась клетка с обезьянами, никто не знал, но Айлину казалось, что он помнит, как, убегая, зацепился за задвижку локтем.
Акиэль, вытащив принца из павильона, хотел было своими силами собрать животных, но рваная рана на плече Айлина беспокоила его куда сильнее. К тому времени, как он закончил лечить руку друга, дикие звери разбежались по всему Аль-Джаиру.
***
— По-моему, праздник стал только веселее, — смеялся Раян, пытаясь приободрить наказанного принца. За испорченные именины Триалин с Акиэлем получили выговор от императора, на месяц лишились сладкого, и на такой же срок остались под домашним арестом, без права покидать Аль-Джаир.
Акиэль не ел сладости и не покидал дворца, поэтому ничего не терял. Он стал лишь усерднее заниматься, пытаясь обелить подмоченную нашкодившим другом репутацию. А вот Триалину, вкусившему свободы, оставалось только страдать. Ему снова снилось кольцо. Где-то внутри горело и припекало желание что-то делать и делать это что-то немедленно. Уроки не давались, терпения и усидчивости не то, чтобы не хватало — их не было совсем. Без прогулок с Раяном ему просто некуда было девать энергию.
— Это несправедливо! — сокрушался юноша.
— Сам виноват, — не отрываясь от книги, заметил Акиэль. Прошло две недели наказания, за которые Айлин чуть с ума не сошёл от бурлящей в нём жажды деятельности, которая отчего-то совсем не хотела направиться в учебное русло. Лорд с помощью теней таскал для принца сладости, желая хоть как-то его успокоить, но халва, шербет и финики не могли заменить юноше утраченной свободы.
— Я понимаю, если бы он учил меня тому, что мне нужно. Но он не только не учит, так еще и лишил меня возможности учиться у Раяна, — жаловался Айлин.
— Если бы его высочество действительно хотел тебя учить, его бы не остановил твой домашний арест. Что мешает ему учить тебя здесь?
— Почему тебе не нравится Раян?
— А почему он должен мне нравиться?
Некоторое время юноши сидели молча, прежде чем Триалин подскочил с места: — Всё. С меня хватит. Пойду, прогуляюсь.
— У нас литература через полчаса, — напомнил Акиэль.
— Успею. А даже если и не успею — плевать, — заявил кронпринц и выскочил из комнаты.
Ноги привели его во внутренний сад с прудом. Посреди пруда, на каменном островке возвышалась мраморная беседка, в которой, скрытый статуями и густой растительностью, кто-то сидел. Айлин свернул с тропы в кусты, поближе к пруду, и пригляделся. В беседке сидел император в окружении своих чиновников. Любопытный юноша не мог расслышать, о чём они говорили, и лихорадочно думал, как незаметно попасть на остров. Он заметил иву, спускавшуюся ветвями в воду, и как раз пробирался к ней, когда его догнал Акиэль.
— Ты что делаешь? — шёпотом одернул принца Лорд.
— Мне интересно, о чём они говорят. Ты их слышишь? — оживился Айлин.
— Нет. Вокруг острова барьер. И даже если бы слышал — ничего не сказал. Это может быть собрание, — предупредил кунгус.
— Я надеюсь, что это оно, — ухмыльнулся юноша, спускаясь, скрытый ветвями ивы, в воду.
— Это незаконно! — прошипел Акиэль. — Дела политики Астеллы тебя не касаются.
— А вот и касаются. В следующем году я стану императором. Меня должны просвещать в таких вопросах.
— Сейчас ты ученик Эрииля. Ты поступишь по-свински, если будешь так пренебрегать доверием и проникнешь на совет, — продолжал отчитывать друга Акиэль.
— Я не прошу тебя идти со мной, — огрызнулся Триалин и беззвучно нырнул в пруд.
К счастью, водоём был небольшим, и юноше удалось доплыть до острова, не выныривая. Он тихо подплыл к кустам жасмина и выполз на берег. Рядом, так же бесшумно, припал к земле Акиэль. Обменявшись выразительными взглядами, юноши подползли к беседке: один с нетерпением, другой с обреченным видом.
Голоса, наконец, стали слышны. Само собой они говорили на астельском, но принц, благодаря Раяну, уже неплохо знал язык и понимал почти всё, о чём говорили.
—
… Райкур. Нам нужно … поддержкой союзников.
—
У вас есть …? Лично я не вижу никого, на чью помощь мы могли бы рассчитывать.
— Вы забываете о Крастской Империи, мой друг.
— Принц Рубеллин связан мирным …
— Мирный … ограничивает … мы же ведём речь о флоте.
— В Крастской Империи кризис. Их бывший … разорил страну. Казна пуста.
— Мы можем воспользоваться этим. Предложим принцу денег. У него нет выбора. Ему придётся выступить с нами против Райкура.
— Вы ошибаетесь, мой друг. У принца Рубеллина выбор есть. По последним сообщениям, он ведёт … с … Райкура. Если у него получится подписать торговый … он не станет ввязываться в войну.
— Принц Рубеллин скоро женится на принцессе Лириан. К тому же, его брат Триалин сейчас у нас.
— Насколько мне известно, Рубеллин даже не знает о существовании близнеца, так что … не сработает. Что касается принцессы, помолвка ещё не состоялась. Если мы будем давить на кронпринца, он женится на райкурской принцессе.
— В таком случае, мы должны помешать ему подписать … с Райкуром. Оставшись без союзника, он сам обратится к нам. Мы женим его на нашей принцессе и познакомим с Триалином. После этого он будет полностью в нашем распоряжении, а вместе с ним и его флот.
— Вы забываете об одной мелочи. — Айлин узнал голос императора. —
Принц Триалин, в отличие от брата, даже без короны держит в руках абсолютную власть на севере. Он не потерпит такого отношения к себе и своему брату.
— Ваше величество, вы абсолютно правы, но, осмелюсь заметить, принц Триалин ещё мальчишка. А сейчас он ваш ученик. Не нужно заставлять его. Мы можем просто убедить его высочество поддержать нас и помочь убедить в этом его брата.
— Зачем ему это? Дегроуэль не граничит с Райкуром.
— Ему тоже нужны деньги. В Дегроуэле ситуация ещё хуже, чем в Крастской Империи. Оба принца нищие. Их будет просто подкупить.
— У Райкура тоже есть деньги.
— Вы забываете, о ком говорите. Асторды слишком горды. А эти мальчишки — дети своего отца. Они не возьмут наших подачек.
— Что вы такое говорите, мой друг? Мы имеем в виду честную сделку.
— По-моему скромному мнению, мы можем выиграть войну и без двух малолетних принцев.
Триалин замер, вслушиваясь в спор чиновников и с каждой минутой всё больше зверея, охватываемый тихой яростью. Акиэль, невольно слушавший разговор, тоже хмурил брови.
—
На сегодня закончим, — вдруг объявил император. —
Завтра жду … плана действий от каждого, согласно его соображениям … нашей проблемы. Можете быть свободны.
Пока вельможи расходились, два разведчика спрятались в кустах жасмина, выжидая, когда можно будет выйти. Ноги затекли от долгого сидения, а император всё не покидал беседки.
— Выходите, — сказал он на крастском, и юноши поняли, что попались. На затёкших ногах они обогнули строение и вошли через вход. Эрииль сидел на подушке, прикрыв глаза, и ничего не говорил.
— Ваше величество, мы… — начал объясняться Акиэль.
— Мы всё слышали! — перебив друга, пошёл в наступление Триалин. — Вы собираетесь использовать моего брата в войне, не заботясь о том, что в случае вашего поражения, он пострадает больше всех!
— Если ты действительно слушал, то должен был услышать, что я пока ничего не собираюсь делать, — спокойно ответил император.
— Даже если соберётесь, у вас ничего не выйдет. Я напишу дяде, чтобы он предостерёг Рубеллина.
— Это угроза?
— …
— Твой брат принц Крастской Империи. Ты — принц Дегроуэля. Я не советую тебе вмешиваться в наши с Рубеллином отношения, — всё так же спокойно говорил Эрииль. — Но сейчас меня больше волнует ваша возмутительная выходка. Акиэль, — обратился мужчина к кунгусу, — я был о тебе лучшего мнения.
— Он здесь не… — начал было Триалин и, охнув, заткнулся. Акиэль наступил ему на ногу, затем, поклонившись, ответил императору:
—
Этот ученик молит ваше величество о прощении для себя и своего принца и просит назначить вашим ученикам должное наказание, — на чистом астельском сказал кунгус. Эрииль кивнул.
— За ваш вопиющий проступок полагалось бы назначить пятьдесят ударов розгой. Но Триалин — принц, а ты, Акиэль, хорошо зарекомендовал себя, поэтому, на сей раз, я смилуюсь. Срок вашего ареста увеличится ещё на месяц. Вдобавок, вы оба будете неделю работать со слугами, а перед этим простоите на коленях в храме. Акиэль, ты можешь выбрать другое место, — император учёл принадлежность кунгуса к другой вере.
— Я разделю наказание с его высочеством.
— Идите на занятия, — махнул рукой Эрииль.
— Благодарим за вашу милость, — ещё раз поклонился Лорд и дёрнул за рукав принца. Тот, нехотя, повторил поклон.
Друзья молча покинули сад, думая каждый о своём. Акиэль о том, что они легко отделались. Триалин, полный негодования, о мести. На входе во дворец он зло процедил: — Это уже война.
