Возрождение рода Поттер

В десять вечера, все постоянные жильцы их поместья плюс Драко, Дебора и Джинни собрались в их столовой, на их традиционное совещание. Здесь Гарри с Гермионой поделились тем, что успели узнать. Про то, что Фадж ненастоящий, и про то, что у Дамблдора какое-то странное образование в ауре. Всем было интересно посмотреть, что Гарри такого увидел, и он показал им это с помощью цукиеми. Что это такое, подсказать им смогла Ева. Она достала свой гримуар, полистала его и открыла на странице с цветным движущимся изображением, на котором была продемонстрирована картина похожая на увиденную Гарри. Прочитав статью под иллюстрацией, им стало известно, что это некроманское проклятье, которое зачастую колдуны накладывают на себя, чтобы продлить жизнь. Это даёт год максимум два жизни. И для проведения этого ритуала требуется человеческое жертвоприношение. Ценой за такое продление жизни, является то, что после смерти физического тела, душа довольно сильно деградирует. И в лучшем случае после перерождения душа возродится в каком-нибудь полоумном гоблине. Разобравшись с этим вопросом, они перешли к следующему. Драко рассказал, как его отец возвращал Краутчу-старшему его сына. Тогда, после того как было предотвращено нападение хулиганов на болельщиков, Барти Краутч Старший пришел в кабинет к Люциусу Малфою весь на нервах. К этому времени, они с Драко распаковали младшего Краутча, излечили последствия повреждения тела от поражения электрическим током, и даже переодели его в более нарядную мантию. И стоило главе отдела международного магического сотрудничества зайти в кабинет к своему начальнику, как он увидел лежащего без сознания в глубоком кресле своего сына. Люциус Малфой битый час читал лекцию о том, как не предусмотрительно было пускать это дело на самотек. И если Краутч не хотел портить свою карьеру воскрешением сына, то мог бы подойти к нему, и они бы создали новые документы на другое имя. Также сообщил, что еще немного и Барти-младшего, под заклинанием империус, могли бы и вывезти из страны. А потом могли бы использовать против них всех. Против отца, который скрывал то, что его сын жив. Против тех, с кем он раньше состоял в политической партии лорда Гонта, ныне признанной террористической группировкой. И против начавшего хоть как-то нормально функционировать министерства магии. Когда министр магии понял, что его слова возымели должный эффект, он передал подписанный бланк удостоверяющий личность, с пустой графой имени. А потом, попросил об услуге подчинённого. Она заключалась в том, чтобы Краутч организовал путешествие пострадавшим от нападавших хулиганов - сквибам, по историческим магическим местам. Барти согласился без разговоров, пообещав, что выделит бюджет и отправит своего помощника Уизерби, который все организует в лучшем виде. Целый месяц, пострадавшие будут наслаждаться лучшим отдыхом в их жизни. Следующей рассказывала Джинни. Она рассказала, о том, как ее отец с близнецами и Роном занимались восстановлением всего, что было уничтожено в поселении вокруг стадионов. И хоть нападающие резвились не более четверти часа, но разрушено было пятая часть бунгало. Сильно повреждённые лавки и ресторанчики восстановили сами хозяева этих заведений за несколько минут. За две недели работы мужчин из семейства Уизли, они заработали двести галлеонов, а также получили невостребованный в результате восстановительных работ, запас строительных материалов. И, за оставшиеся четыре дня каникул, они всей семьей, при участии Чарли, Билла, Перси и даже ее- Джинни перестраивали их дом. Девочка хвасталась, что основную работу выполняла именно она. А остальные скорее были на подхвате, чем реально помогали. В последний день, когда дом был уже возведен, и оставались только отделочные работы, Джинни из своих запасов ингредиентов, сварила зелье для зачарованния и нанесла им рунные круги, на все стены. Плотность нанесения рунных цепочек, позволяла претендовать на уровень подмастерья артефакторики и ритуалистики. Она замкнула чары расширения пространства, защиты от темных существ, прочности, климатические и многие другие на алтарный камень рода, который находится в подвале их дома. Активировать чары остались мистер и миссис Уизли, Рон и близнецы. Джинни, Чарли, Билл и Перси, покинули территорию активных чар, так как все они либо уже отреклись от рода либо же планировали сделать это в ближайшее время. Активация прошла успешно, и после этого, каждый член семьи оформил свою комнату, в таком стиле как ему хотелось. Джинни особенно негодовала, по причине того, что ей пришлось помогать в этом Рону, у которого не получались строительные чары. Но главное, что у них теперь, имелись и гостевые комнаты, что позволяло не стыдясь пригласить гостей, если вдруг кто-то этого захочет. Рассказы остальных, были куда менее информативными. В основном, это были пересказы того, что удалось узнать у друзей, на праздничном ужине. Когда все предоставили отчеты, ребята пожелали друг другу спокойной ночи, и разошлись по своим спальням. Второго сентября начались занятия. На трансфигурации ничего принципиально нового не изучали. Учились превращать животных в различные предметы. На чарах стали изучать типографские заклинания. А в частности тренировали заклятье позволяющее изменить порядок букв и слов в написанном тексте. После обеда пошли на занятие по уходу за магическими животными. Хагрид сообщил, что он пригласил на урок кентавра, и он скоро появится. А пока его нет, он рассказал им о том, как лучше общаться с этими разумными. Полувеликан пояснил, что можно им говорить, а чего не следует. И начал рассказывать, об истории их появления в запретном лесу. Но закончить свой рассказ не успел, так как из леса вышел Ронан, кентавр с которым Гарри и Гермиона были уже знакомы. Следуя наставлениям Хагрида, все ученики уважительно поздоровались с ним, и преподнесли подарки, которыми послужили фрукты для жеребят его табуна. Дальше, пока они слушали рассказ Ронана, некоторые девушки вычесывали его шерсть, от чего она начала блестеть на солнце. Перед окончанием урока, после того как ушел кентавр, Хагрид дал домашнее задание. Ученикам нужно было выучить заклинания головного пузыря, и водоотталкивающее и согревающие чары. Он пояснил, что на следующем занятии, он планирует провести небольшую экскурсию, по дну прилегающей к Черному озеру заводи. Там ознакомить учеников с теми существами, что обитают в местном водоеме. На уроке зелий, который состоялся совместно со Слизерином утром третьего сентября, сразу после того как они зашли в кабинет, профессор Снейп радушно сказал: — Малфой, Поттер, Грейнджер, Брайн, Кхут и Кхут, выйдите сюда, и станьте перед моим столом. — Когда они встали у стола профессора, он достал из своего стола блюдце с крекерами и все тем же, приторно-елейным голосом продолжил: — угощайтесь! — Эээ, профессор, спасибо, но я только что поел. Я боюсь, что в меня больше не влезет. — Попробовал отказаться Гарри. — Ешьте, я сказал! — С наигранной яростью прикрикнул на них зельевар. И им ничего не оставалось, как подчинится его приказу. Они взяли по крекеру, которых как раз было, по их количеству - шесть. Гарри откусил кусочек, и ему показалось, что печенье имеет какой-то странный вкус. Чтобы понять, что с ним не так, он закинул в рот вторую половину крекера, и начал вдумчиво пережёвывать, но тут он услышал голос Деборы: — Оно что миндальное, а почему так горчит? — В этот момент ей в голову что-то пришло, и она, выплюнула на пол то, что не успела проглотить. Девушка поспешно стала копаться в своей сумке, при этом было заметно, что ее покачивает, и она привалилась к столу профессора. Достав, наконец, фиал из своей сумки и отпив из него, она сказала: — профессор, как Вы могли? Запах миндаля, горечь во рту, головокружение, сдавленность в груди - Вы меня отравили цианидом калия! В этот момент Гарри, до которого не сразу дошла причина странности ее поведения, почувствовал нарастающую головную боль, резь в животе, и слабый привкус чеснока во рту. Моментально он извлек из пространственного браслета фиал с универсальным противоядием и, сделав из него пару глотков, убрал его на место. Ему практически сразу стало лучше, и он громко озвучил свой вывод: — А у меня отравление солями мышьяка! — И сразу начал накладывать на себя диагностические чары. Убедившись, что яд почти полностью нейтрализован, и будет скоро выведен из организма, убрал свою палочку. Остальные ребята, вызванные к столу учителя, тоже спешно начали себя проверять, но ничего не нашли. Когда все успокоились, профессор Снейп сказал: — Спасибо за помощь, а теперь занимайте свои места. Для остальных, кому до сих пор не понятно, темой занятий в первом семестре, будут противоядия. Сейчас я применил довольно не значительную концентрацию обычных магловских ядов. И ученики, которые внимательно прочитали учебники и рекомендованную литературу смогли это понять и принять соответствующее противоядия. В качестве проверки качества усвоения материала в конце семестра я Вас всех отравлю. И самые тупые из Вас скорей всего умрут. Так что я Вам не советую лодырничать, и надеется на удачу. Помните, Ваша жизнь, в Ваших руках! Ошарашенные ученики, с открытыми ртами смотрели на своего преподавателя. И до конца занятия, беспрекословно выполняли все его приказы и указания. А в конце урока, почти все подошли к нему, чтобы взять список необходимой дополнительной литературы. Это представление чуть было, не вышло Снейпу боком. Тем же днем, когда дети уже сидели за столом в большом зале и обедали, недалеко от них встретились профессор зельеваренья и заместитель директора профессор МакГонагалл, зашедшие через разные входы. Заместитель директора Хогвартса, сходу перешла в наступление: — Северус, что это за история с отравлением учеников четвёртого курса? — И не дожидаясь, когда он ответит, разгневанная женщина продолжила: — это первый раз на моей памяти, когда преподаватель травит своих учеников! Боюсь, я вынуждена буду поставить вопрос о твоем наказании, перед попечительским советом! — Минерва, успокойтесь. У меня есть разрешение от попечительского совета! Более того, один из детей, который участвовал, в этом образовательном эксперименте, сын члена попечительского совета и по совместительству министра магии. Материалы для подготовки к занятию, мне помогла подготовить наша школьная медиковедьма, с которой мы очень точно рассчитали дозировку яда. Поппи была в соседнем помещении на подстраховке. Дозировка была минимальной, и она не могла привести к серьезным последствиям. Но благодаря отличной самостоятельной подготовке выбранных учеников, эти предосторожности не понадобились. — Холодным, бесстрастным голосом отчитался профессор зельеваренья. И помолчав несколько секунд, сказал гораздо громче, и со злорадством в голосе, для тех кто слушал их разговор: — но… Для итоговых зачетов, будут применятся куда более мощные яды, опасные для жизни. Так что я советую им получше подготовится. А то… И не договорив, он отправился за стол преподавателей на свое место. Профессор МакГонагалл задумчиво посмотрела ему в след, и тоже пошла за стол, на ходу бубня себе под нос: — А в этом что-то есть… для некоторых учеников можно и использовать этот метод. Нужно будет попробовать на Уизли. Учатся уже на шестом курсе, а до сих пор не могут правильно трансфигурировать кубок в мышь... Близнецы, которые сидели как раз, рядом с тем местом, где она проходила, съежились, и постарались сделаться как можно незаметными. Пару дней спустя, в конце недели, у них состоялось первое занятие по защите от темных искусств. Лже Фадж весь урок, ссылаясь на упущения предыдущих преподавателей, доводил до них требования техники безопасности. Здесь было все: начиная с того, как правильно держать волшебную палочку, и заканчивая, почему не следует использовать заклинание «Люмус максима» в пещерах. Перед окончанием урока он раздал всем методички, толщеной почти десять сантиметров, и сказал, что пока все не сдадут зачет по всем главам книги, никаких практических работ не будет. Еще через несколько дней, ученики вошли в привычный для них ритм жизни. Гарри с друзьями начал посещать выручай-комнату, и вновь заниматься восстановлением древних предметов. В этом году, к тем, кто был с ними в прошлом году, добавилось еще трое первокурсников, родственников членов попечительского совета. В выручай-комнате, на ряду с самой легкой работой, они проходили экспресс обучение. Это позволило им почти сразу, выделится среди своих сверстников на занятиях. За всеми этими заботами, незаметно пролетело полтора месяца. И вот однажды перед обедом, они увидели объявление, о том что, через день, прибудут представители европейских школ, для отбора кандидатов чемпиона Турнира Трех Волшебников. Эти два дня тянулись неимоверно долго. И когда, наконец, подошло время встречи гостей, все были как будто на иголках. В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Даже зельеварение Грифиндорцам, которые не переваривали Снейпа, показалось не таким противным. Все из-за того, что урок сегодня кончился на полчаса раньше. Прозвенел звонок. Гарри с Гермионой, надев плащи, извлеченные из браслетов, поспешили вниз по лестнице в холл. Деканы факультетов построили учеников в колонны. — Уизли, поправьте шляпу, — командовала профессор Макгонагалл. — Первокурсники, вперёд. И пожалуйста, не толкайтесь! Рядами спустились по главной лестнице и выстроились перед замком. Практически сразу, из-за замка появилась комиссия министерства, в чей состав входили Люциус Малфой, Барти Краутч старший, Амелия Боунс и Людо Бэгмен. Осмотрев площадку, на которой выстроились дети и, поздоровавшись с преподавателями, министр магии сказал: — Дамблдор, на улице всего три градуса тепла, а ученикам стоять не менее получаса, могли бы здесь организовать согревающие чары. А при условии, что в осколке Шармбатона вечная весна, и всегда тепло. А колдовать в окрестностях чужих школ считается дурным тоном, то лучше бы поставить купол. Хорошо хоть в Дурмстанге сейчас зима, и им и так здесь будет комфортно. Дамблдор с недовольством посмотрел на неожиданно появившегося Люциуса Малфоя, после чего достал палочку и, отойдя от детей метров на пять, начал обходить вокруг учеников по кругу, очерчивая чарами на земле линию. Когда был сделан полный круг, в том месте, где проходил директор, на несколько секунд появилось небольшое марево. После его исчезновение в течение нескольких минут воздух прогрелся примерно до двадцати-двадцати двух градусов. Когда директор вернулся на то место, где стоял ранее, министр обвел взглядом учеников и, остановившись на Деборе, стоявшей рядом с его сыном, попросил: — Мисс Брайн, Вас не затруднит... — И он сделал жест рукой, показывая вокруг себя на землю. Девушка, которая довольно много времени проводила в Малфой маноре, и много общалась со всеми родственниками Драко, без труда его поняла. Она сложила несколько печатей, и присев, приложила ладони к покрытой жухлой травой земле. Секунд двадцать нечего не происходило, а потом трава стала приобретать более свежий вид, зеленеть, а еще через несколько секунд распустись разнообразные цветы. — Вот так намного лучше! Хоть не стыдно будет принимать гостей, — прокомментировал увиденное лорд Малфой. После чего, он со своей компанией занял место в стороне, так как на данном этапе, встреча гостей прерогатива администрации школы. И их визит имел неофициальный характер, скорее для того, чтобы поприветствовать знакомых. Ученики внимательно обшаривали взглядами небо. Ни малейшего признака летящего предмета. Как всегда, тишь и покой. Ребята начали обсуждать, каким образом появятся гости. И строить всевозможные предположения, о возможности того, что они придумали какое-то необычное представление. Но ожидание продлилось не долго, Дамблдор, стоящий с другими учителями в последнем ряду, в эту минуту театрально воскликнул: — Чует моё сердце — делегация Шармбатона недалеко! — Где? Где? — обрадовались ребята, вертя головами. — Вон! — указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса. Нечто огромное, куда больше метлы, нет, целой сотни мётел, летело по иссиня-чёрному небу, быстро увеличиваясь в размерах. — Дракон! — пискнул насмерть перепуганный первокурсник. — Ты что, дурак? Это летучий дом! — уверенно заявил Дэннис Криви. Его догадка оказалась близка к истине. Гигантская чёрная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо — огромную синюю карету, подобную башне. Её тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона. Первые три ряда учеников подались назад. Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И наконец, с оглушительным громом, от которого Невилл Лонгботом, подпрыгнув, наступил на ногу пятикурснику-слизеринцу, копыта золотых коней размером с хорошее блюдо коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колёсах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза. Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещённые золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; с облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась чёрная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумлённым зрителям явилась её обладательница. Таких великанш большинство учеников никогда в жизни не видели. Неудивительно, что у кареты и лошадей столь впечатляющие габариты! Только один Хагрид мог бы с ней померяться: вряд ли он хоть на сантиметр её ниже. Впрочем, может, потому, что они привыкли к Хагриду. Женщина, стоявшая уже на первой ступеньке и озиравшая ряды ошеломлённых зрителей, показалась Гарри всё-таки выше Хагрида. Она вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у неё красивое лицо с оливковой кожей, тёмные волоокие глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы собраны в низкий пучок на шее. Дама была с головы до ног закутана в чёрную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблёскивали превосходные опалы. Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу. Лицо её расплылось в улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя. — Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс! — Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим грудным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии? — Спасибо. Я в превосходной форме. — Мои ученики, — небрежно махнула она назад огромной ручищей. Гарри, чьё внимание было приковано к мадам Максим, перенес свое внимание на вышедших из кареты подростков лет пятнадцати-шестнадцати. Их было десятка полтора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шёлка, но сделав несколько шагов, и попав в зону действия согревающих чар, постепенно расслабились. — Ка’г-ка’гов уже приехал? — С минуты на минуту ждём, — сказал Дамблдор. — Вы его будете здесь приветствовать или пойдёте сразу в замок? — Подо’йдем коне’йно. Только вот кони… — Наш преподаватель ухода за магическими существами сочтёт за счастье о них позаботиться. В этот момент, раздалось шуршание, и из кустов показался Хагрид. Гарри удивился, что он не заметил полувеликана, хоть он и находился в полусотни метров от них. Перед тем как подойти, преподаватель ухода за магическими существами, всучил находящийся у него в руках кусочек печенья, какому-то грызуну, отдаленно похожему на белку, сидящему на ветке. На ходу он отряхнул руки, и вытер их об аккуратно сложенный платок, который он достал из сумки. — А вот и он! — Сообщил удивлённый внешним видом полувеликана, Дамблдор. Сегодня Хагрид был одет в длинный, черный бархатный камзол, расшитый золотыми драконами, которые при ходьбе полувеликана, казалось, махали крыльями. На боку у него висела сумка, которую теперь, он казалось, и во сне не снимал. Отдельной темой, была его растительность на голове, борода была заплетена в три толстых косы, а волосы во множество тоненьких, которые аккуратно спускались на спину. — Простите, опоздал! — Пробасил Хагрид, обращаясь к директору. — Когда сюда шел, то увидел, что в живой изгороди завелись желтобрюхие, шотландские грызлики. И вот решил познакомиться. — В этот момент он повел глазами, сперва увидел детей в голубых шёлковых мантиях, он им сделал знак рукой, который судя по всему означал приветствие. А потом заметил карету, с запряжёнными конями и мадам Максим. Сразу же у него вырвалось восклицание: — какие милашки! Эээ мадам? — Мадам Максим, месье Агрид. — Представилась директор Шармбатона, выходя вперед, и подавая ему руку. Хагрид изящным жестом нежно сжал пальчики, после чего коснулся губами, тыльной стороны кисти, улыбнулся, и на хорошем французском сказал: — Очень приятно познакомиться, мадам Максим. Чудесно выглядите. И у Вас потрясающие кони. Чем у Вас их кормят? — Моя школа! Не зря я его целый год дрессировала! — Тихо высказалась Лиза. Впрочем все кто находился поблизости ее услышали. — Мои кони пьют только ячменный виски. И им нужен сильный конюший. — Мадам Максим испытывающе посмотрела на полувеликана, оценивая, справится ли он с её золотыми жеребцами. И вновь перейдя на английский, она добавила: — Они ошшень к’гепкие. — Уж поверьте, кому-кому а Хагриду эта работёнка по плечу, — улыбнулся Дамблдор. — Ошшень хо’гошо! — слегка поклонилась мадам Максим. — Пойдемте мсье ’Агрид, я хочу посмотйеть, где бутут содержатся мои кони. Дети, ожидайте сдесь, скоро появится Дурмстранг. Я скоро вернусь. Хагрид, отцепил упряжку от кареты, взял под одну руку мадам Максим, а другой, взяв под уздцы одну из лошадей, повел их в сторону конюшен. — А дурмстрангские кони тоже, наверное, не меньше? — Высказался Симус Финниган. И добрая треть грифиндора вступила с ним в полемику. Громкость их спора проста зашкаливала. Это продолжалось до тех пор, пока на них ни шикнула профессор МакГонагалл. Ученики Шармбатона стоя отдельной кучкой, рассматривали учеников Хогвартса, тихо что-то обсуждая, и не делая попытки познакомится. Драко, обратившись к своему декану, и получив согласный кивок, взял под руку Дебору и пошел к незнакомым ребятам. Не прошло и двух минут, а они уже дружески общались. Спустя еще минуту к ним подошли Лиза и Джинни, которых представил Драко и разговор стал еще более оживленным. Лиза, имитировала движения Хагрида, показывая новым знакомым, как тот общается с различной живностью. — Слышите? — вдруг воскликнул Рон Уизли. Откуда-то из темноты донёсся престранный звук — погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем, как если бы гигантский пылесос двигался по речному руслу. — Озеро! — крикнул Ли Джордан. — Гляньте на озеро. Стоя на возвышении у замка, они отчётливо видели внизу чёрную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой её сердцевины медленно поднимался длинный чёрный шест. — Это мачта, — констатировала теперь уже очевидное, Гермиона. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль, наконец, весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Все они величиной не уступали Крэббу с Гойлом! Но вот они вошли в падающий из окон замка свет, и Гарри увидел, что не такие они и большие, просто на них надеты лохматые шубы. Человек, шедший первым, был одет в другие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам. — Дамблдор! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. — Как поживаете, любезный друг? — Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров. Голос у Каркарова бархатный, с льстивой ноткой. Высокий, худой, как и Дамблдор, но седина короткая, а козлиная бородка с завитком на конце едва скрывала безвольный подбородок. Подойдя к Дамблдору он взял его руки в свои и крепко тряхнул. — Старый добрый Хогвартс, — смотрел он, улыбаясь, на замок. Зубы у него желтоватые, а улыбка не вяжется с холодным, проницательным взглядом. — Как хорошо снова быть здесь… Как хорошо… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немного простыл… — Ну, ничего, здесь его быстро вылечат! — Сказал Люциус Малфой, выходя из тени. И переходя на русский, продолжил: — здравствуй Игорь, давно не виделись! После рукопожатия, они крепко обнялись, и похлопали друг друга по плечам. — Я завтра с утра заскочу поговорить, к сожалению, сейчас, мне пора на вечернее совещание. Привет Виктор, плохо выглядишь, мадам Помфри, осмотрите, пожалуйста, молодого человека. — Увидев Крама, поздоровался министр и, попрощавшись со всеми сказал: — Пойдем Амелия, мы опаздываем. — Глазам не верю! Крам! — воскликнул Рон Уизли. Его возглас поддержали многие другие ученики, даже некоторые Шармботонцы. Хогвартцы ровным строем поднимались вслед за гостями по каменным ступеням. — Крам! Представляешь себе, Колин? Сам Виктор Крам!!! Я тебе говорил, что у меня есть его автографы? — Громче всех продолжил вещать младший из сыновей Уизли. — Не может быть! У меня нет с собой ни одного пера! Есть у кого-нибудь перо или карандаш? Что же делать? Может, он подпишет шляпу губной помадой? — Начала причитать одна из шестекурсниц. Мадам Помфри, которую Люциус Малфой попросил осмотреть Крама, жестко оттеснила, как Хогвартских почитателей таланта ловца Болгарской сборной, так и его соучеников. И, наконец, догнав юношу, она аккуратно взяла его за руку, и сказав Каркарову: — Я забираю его на медицинский осмотр! — И, не дожидаясь его ответа, продолжила уже домовушке: — доставь нас в больничное крыло! Мгновенно появилась эльфийка и перенесла медиковедьму с пассажиром. Поднялся такой гул недовольства учеников, что его должны были слышать даже в Хогсмите. Под громогласные обсуждения учениками вероломства мадам Помфри, они дошли до большого зала. Гарри с Гермионой подошли к своему столу. Гости из Шармбатона уже сидели за столом Райвенкло, мрачно озираясь по сторонам. — Идите к нам, сюда, — махал гостям из Дурмстранга Рон Уизли. — Садитесь здесь! Но после команды Каркарова, Дурмстранговцы двинулись к столу Слизиринцев. Крэбб с Гойлом были на седьмом небе от счастья. А Ева несколькими командами заставила своих однофакультетников потесниться и усадила гостей. Дурмстрангцы сняли лохматые шубы, и повесели на трансфигурированную Евой из сикля вешалку, и с любопытством разглядывали тёмный потолок усеянный звёздами. Некоторые, не скрывая восхищения, вертели в руках золотые тарелки и кубки. Завхоз Филч, надевший в честь праздника древний, но довольно хорошо выглядящий фрак, основательно отремонтированный и почищенный Джинни, добавил к профессорскому столу ещё четыре кресла — по два слева и справа от Дамблдора. — Но приехало-то всего два профессора, — удивился один из второкурсников. — А Филч почему-то поставил четыре кресла. Кто-то ещё приедет? Наконец все заняли свои места, и к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали профессор Дамблдор, профессор Каркаров и мадам Максим под ручку с Хагридом, Людо Бэгмен, и Краутч-старший. Увидев своего директора, Шармботонцы поспешили встать. За соседними столами раздались смешки. Но подопечные мадам Максим невозмутимо оставались на ногах, покуда великанша не опустилась в кресло по левую руку от Дамблдора, стоявшего за столом в ожидании тишины. — Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, — наконец начал он, лучезарно улыбнувшись иноземным ученикам. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведёте у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка! При этих словах одна из Шармбатонских девушек, отличавшейся особенно смазливой внешностью громко хохотнула. Мадам Максим сделала ей незаметный жест, который Гарри прочитал как просьбу: «не обижай этих варваров». — Официальное открытие Турнира, — как ни в чём не бывало продолжал Дамблдор, — состоится сегодня вечером, сразу же после ужина. Угощайтесь, дорогие друзья, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома! Дамблдор сел, а Каркаров сейчас же наклонился к нему и о чём-то оживлённо заговорил. Блюда, как всегда, начали наполняться едой. На этот раз эльфы-домовики превзошли себя. Каких только кушаний не было, в том числе и заморских! — А это что? — громко, на весь зал спросил Рон Уизли, указывая на блюдо на своем столе. — Это буябез, французское блюдо. Я его ела на каникулах. Очень вкусно. — Намного тише, и покраснев от его бестактности, объяснила ему Джинни. А Лиза, чтобы показать ему, что он не прав, и напомнить о неминуемом наказании, показала ему кулак. Рон, предчувствуя неприятности, отложил ложку, которой ел гарнир, схватил салфетку, и отработанным движением постелил ее себе на колени. Затем он взял вилку и нож, и стал очень интеллигентно поедать начатое им блюдо, показывая всем видом, что он воспитанный молодой человек, а тот выкрик был случаен. Это не укрылось от учеников за другими столами, и вызвало всеобщий смех. В зале прибавилось учеников тридцать, не больше, а казалось, яблоку негде упасть. Наверное, из-за одежды гостей. Слишком уж она выделялась на фоне чёрной Хогвартской: под шубами Дурмстрангцев оказались кроваво-красные мантии. Очередной взрыв смеха вызвала попытка одной из француженок той самой, которая усомнилась в удобстве Хогвартса, и которая, судя по наличию ментального флера, имела прямое родство с вейлами, взять буйабес со стола Грифиндора. И так как супница ближе всего стояла к Рону, то она и попросила его помочь: — Будьте доб’гы, передайте, пожалуйста, буйя-а-бес! У неё были большие синие глаза и ровные белые зубы. Что в купе с ее «вейловским обаянием» производило очень сильное впечатления на мужчин, а особенно на молодых юношей. Рон покраснел до ушей. Взглянул на девушку, открыл было рот, но вместо слов издал бессмысленное бульканье. И так и сидел, неподвижно пялясь на девушку, пока Лиза с помощью чакронити, не передала кастрюльку вейле, и та, поблагодарив, не отошла. Профессор МакГонагалл, чтобы разрядить обстановку, отвлеклась от разговора с мадам Максим, и сказала: — Пять баллов Грифиндору, за отлично исполненное невербальное безпалочковое волшебство, продемонстрированное мисс Гонт! Вскоре появились вторые блюда, и среди них опять не привычные для Хогвартса. И Гарри с Гермионой пришлось помогать ребятам из небогатых семей, подсказывая о некоторых особенностях тех или иных блюд. Надо было видеть лицо одной из пятекурсницы, когда она узнала от Гермионы, что то блюдо, которое уплетает один из первокурсников с французской фамилией это запеченные лягушачьи лапки. Наконец золотые тарелки опустели, и Дамблдор опять встал с кресла. Зал в ожидании замер, и все почувствовали лёгкое волнение. А сидевшие в отдалении от всех близнецы Уизли, выкрикнули призыв поспешить, и так и впились в директора горящим взглядом. — Торжественный миг приблизился. — Дамблдор оглядел, улыбаясь, обращённые к нему лица. — Турнир Трёх Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец, я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Краутча, главу Департамента международного магического сотрудничества. — Слушатели вежливо похлопали. — А также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта. Бэгмену достались щедрые аплодисменты, наверное, благодаря его славе загонщика, а может, просто потому, что вид у него был куда приветливее: Бэгмен оценил аплодисменты, осклабившись и помахав залу рукой, а хмурый Бартемиус Крауч и бровью не повёл, когда Дамблдор назвал его имя. На чемпионате мира, вспомнил Гарри, он был в строгом костюме, а сейчас в мантии волшебника выглядел как-то нелепо. Его усы щёточкой и аккуратный пробор странно контрастировали с длинными белыми волосами и бородой Дамблдора. — Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Турнира, без устали работали несколько последних месяцев, — продолжал Дамблдор. — И они войдут в судейскую бригаду, которая будет судить состязания. При слове «состязания» зал навострил уши, что от Дамблдора не ускользнуло. — Филч, — улыбнулся он, — ларец сюда, пожалуйста. Мистер Филч, который до этой минуты стоял в дальнем, темном углу зала, тут же явился к профессорскому столу, неся в руках старинный деревянный ларец, инкрустированный жемчугом. Зал, зашумев, всколыхнулся. Дэннис Криви даже встал на стул, чтобы лучше видеть, но был так мал, что всё равно едва возвышался над соседними головами. Филч осторожно поставил ларец перед Дамблдором, и тот продолжил объяснения: — Инструкции к состязаниям мистером Краутчем и мистером Бэгменом уже проверены. Для каждого тура всё готово. Туров — три, состязания основаны исключительно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность. При последних словах зал притих, затаив дыхание. А Дамблдор невозмутимо продолжал: — В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по тому, как они справились с очередным состязанием. Чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный выборщик — Кубок огня. Дамблдор вынул волшебную палочку и стукнул по крышке ларца три раза. Крышка медленно, со скрипом открылась. Дамблдор сунул внутрь руку и достал большой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ничего примечательного — не будь он до краёв наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на неё Кубок, чтобы все хорошо его видели. — Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать своё имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал он. — Им даётся на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трёх Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до конца. Бросив своё имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи. — Запретная линия! — воскликнул Фред, встав вместе с братом перед кубком, глаза у него возмущённо сверкали. — Её наверняка можно обмануть зельем, ну, которое набавляет возраст. А когда уже имя в Кубке, кричи «ура»! Кубку — умора! — всё равно, сколько тебе лет! — Всем обратно на корабль, — распорядился Каркаров своим подопечным. — Юноша, Вы ведь сын Люциуса Малфоя? — И получив утвердительный кивок, он продолжил: — проводи меня, пожалуйста, в больничное крыло. Мне нужно узнать как дела у Виктора. А Гарри, обратил внимание на Дамблдора, который в этот момент готовился проводить запретную линию. Активировав шаринган, он стал наблюдать, как на полу вспыхивают руны, это были не рунные круги или рунные связки, а одиночные руны. Уловить их смысл, и как действует эта линия, не составила для Гарри никакого труда. В конце, директор замкнул линию, и связал круг с кубком. Вспыхнула яркая вспышка света, и проявилась золотая окружность диаметром метра три. Обратив внимание, что практически все уже вышли, Гарри взял под руку Гермиону и пошел на выход.