Лабиринты непонимания

Без фанфар, барабанной дроби, без луча с неба – но мир раскололся. Задник затрещал и обвалился. Скрипты оборонялись до последнего, но тоже пали, обрушенные собственными «костылями», ранее придававшими естественности. Расписание вылетело в трубу, а субординация отменялась. Тут бы выкрасить Генду в розовый, только зачем? За ним возвышалась, вздымаясь к небу, сверкающая лампочками серая громада стандартного города начала двадцать первого века, с биллбордами, вывесками, тарелками и кондиционерами. Лена со слезами на глазах смотрела туда, где на расстоянии двух-трёх километров проглядывал в образовавшуюся брешь реальный мир. Девушка тихо запела: – В трубах молчанья пульсирует время. Эхо свободы корёжит железо. Сердце настроено на передачу звуков рождающейся Марсельезы. Она прикрыла глаза и обняла себя, чувствуя дрожь во всём теле. На плечо легла рука. Женя. – Ничего не бойся. Ни о чём не думай. Если всё решится – это должно произойти сегодня. Нужно сделать всё, а если это будет только мешать плану – понять и вовремя отступить… Лена посмотрела на библиотекаршу высохшими глазами. – Ты давно к этому готовилась? Тысячи раз прокручивала все варианты? Кивок. – Отречемся от старого мира! Отряхнем его прах с наших ног! Нам враждебны златые кумиры; Ненавистен нам царский чертог! Мы пойдем в ряды страждущих братий… – запела Женя. Последние слова потонули в шуме. Вместе со Славей на площадь прибежал Семён и тут же, как истинный ветеран броуновского движения, повысил градус напряжения. Впрочем, его идеи были очень даже неплохими. Про тот же бинокль. Ульяна кашлянула рядом. – Нам же не стоит ему предлагать взять мобильник и позвонить? Есть ли связь от этого города? Есть ли вышки, волны. Или это сплошная видимость? Алиса прикусила палец. – Я… не знаю. Может, и нет. Любой прокол – и всё. – Она почесала вспотевший лоб. – Посоветуемся? Славя кивнула. – Если это мираж или… Или реально строения, но за текстурами, то будет только хуже. – Но если мы будем сидеть, Семён опять впадёт в ступор. Пенёк… – последнее слово Алиса прорычала. – Тебя на него нет, да? Чтобы из слизняка превратить его в настоящего мужчину. Чтобы мог решиться на что-то? Чтобы не стеснялся быть собой? Чтобы не кис, а решался идти к счастью, иногда пробиваясь сквозь стены, даже если рядом дверь? Компания обернулась на Машу. Если словом можно убить, то такой пулемётной очередью и подавно. Двачевская нахмурилась. Мысль в целом высказана верно, но слишком в духе «Алисы на тебя, Семён, нет!» Лена обиженно выдохнула. – Отложим мордобой на потом. – Лучше подушками биться! – усмехнулась Ульяна. Женя кашлянула и молча указала на вожатую. – Я не знаю, что это, но выглядит оно очень странно, надо звонить в милицию! – Вид у Ольги Дмитриевны был потерянный. – Что это может быть? – Она не обращалась ни к кому конкретно, но всё же смотрела на Семёна. Как и положено ботам. – Это… – начал парень. – Круто! Круто! – завопила, подбежав, Ульяна. – Давайте сходим и посмотрим! Алиса пожала плечами, но всё же сделала шаг вперёд и встала рядом. – Как будто нас там так и ждут… Славя поморщилась. – Подождите! Надо сначала всё обдумать! Обращалась она к Семёну с вожатой или шире – к «команде настоящих людей», было неясно, а времени и возможности объяснить не было. Это вам не пьеса, где ремарками можно пораскидать вообще всё. Лена молча встала рядом с Алисой. – А ты что думаешь, Семён? – наконец спросила Славя. В конце концов, именно он добился такого прогресса, ему и решать, что делать дальше. А легионы уже пойдут за своим Цезарем. Он ведь точно не скажет: «Э, давайте просто сделаем вид, что ничего не было? За занавеску город спрячем там…» Рубикон должен быть перейдён! На лице парня было недовольство, будто его используют, будто надеются на него как на всезнающего мессию, коим он не является. Может быть, сравнение с Цезарем было и некорректным. Ситуация скорее напоминала ослеплённое войско Самуила. Слепые шли за одноглазым. Почему-то в голове возник образ змеев. К чему бы? – Я не знаю! Давайте, действительно, сходим посмотрим, что ли… Тут недалеко, вроде. «Наконец решился». – Нет! Это опасно! – буквально выкрикнула вожатая. Вмешалась Лена: – А сидеть здесь разве не опасно? Мику, стоя неподалёку, усмехнулась: «Опасно. Как минимум, для психического здоровья, Лена». Вожатая и Семён посмотрели на девушку с непониманием. – Ну, я в том смысле, что… Если этот город так внезапно возник, то дальше может случиться ещё что-то, а мы… Тяжело было балансировать между желанием высказаться и не выходить из образа. Лена замолчала. – А что, она права, – лениво сказала, ухмыльнувшись, Алиса. Вот так – безапелляционно. – Я, конечно, не знаю, что к чему, но и просто так сидеть и ждать, что будет дальше, не намерена! Так что если никто больше не хочет… И все они изъявили желание пойти, немало сбив с толку Семёна, привыкшего к совсем иному отношению обитателей лагеря к тому, что находится за его границами. Славя тем временем отошла. – А вы? – Будем держать связь по рации и прикрывать ваш тыл, – сказала Маша. – И у меня неплохой опыт пеших прогулок по этой трассе, нет уж. – У меня тоже есть дело, – задумчиво сказала Женя. – И я тоже прикрою. – Она хрустнула костяшками пальцев. – Если будет совсем туго, да поможет мне тесак Ньютон. – Она усмехнулась и покачала головой, смотря на расширившиеся от удивления и страха глаза блондинки. – Нет-нет, я не Лена – бойню устраивать не буду. Но угрожать могу. Славя секунду помедлила, стоит ли вообще говорить. – Думаешь, она всё ещё готова выстилать трупами дорогу, – заминка, – ведущую, как она думает, в рай? Библиотекарша пожала плечами. – Думаю, лучше, чтобы перед ней никогда не стоял такой вопрос.