Часть вторая
Мужчина смотрел пристально. Неторопливо перебирал пальцами деревянные чётки. Он выглядел обеспеченным, но несколько небрежным, будто только что поднялся с постели. На губах его застыла неприятная ухмылка. Сурай поёжился под его немигающим взглядом. - Варяги, говоришь… - сказал, наконец, мужчина, - известное дело. Они уже там добрых полгода сидят. Только глухой не слыхал. - Да если б они сидели! Они разгромили наше войско. Запутали, взяли не честно – подлостью, - посетовал Сурай. Чёрные горошины глаз блестели из-под глубокого капюшона, - Забрали город. Всех, кто не смог сбежать – убили или взяли в плен… - Наслышан, - скучающим тоном сообщил собеседник, - Что ж, значит, эту битву вы проиграли. Вернее сказать, ТЫ её проиграл, - он указал на Сурая пальцем в массивном перстне, - и, как я понимаю, с позором. Сурай пристыжено опустил голову. Он всё никак не мог унять руки – елозил ими по штанам, по подлокотникам стула. - Зачем ты пришёл? - Я не думаю, княже, что они остановятся на достигнутом. Твой город, - Сурай ткнул пальцем в столешницу, - граничит с их владениями. Скоро и в твои ворота постучатся, можешь мне поверить. Это лишь вопрос времени. Необходимо что-то предпринимать, и как можно скорее. Молодой князь откинулся на высокую спинку простенького трона и задумчиво приложил пальцы к губам. - Какой тебе от этого интерес? Сурай раздул и без того широкие ноздри: - Я христианин, как и ты, княже. Слава тебе Господи. Я не могу спать спокойно, зная, какие зверства творят эти дикари в моём родном городе… Они переплавили колокола! Справляют нужду в святых местах… Сожгли церковь с людьми! Проклятые язычники, они заслужили лютую смерть! Князь нахмурился. Потом медленно перекрестился и поцеловал массивный крест, висящий на шее. Возбуждённый Сурай, тяжело дыша, повторил за ним. - Почему ты пришёл ко мне, а не к Бориславу? – поинтересовался князь, взглянув на муромарского полководца теперь иначе – серьёзно, - Отец дал ему гораздо больше полномочий. Он тоже христианин, и войско у него намного больше моего. - Я наслышан о твоих амбициях, княже. Ты не так прост, как твой брат, я знаю. Ты моложе, и гораздо умнее. Пока ты укрепляешь власть на своих землях, просвещаешь язычников, не волею, так силою, Борислав молча просиживает штаны в Рязани. Он прекрасно знает, что варяги совсем рядом. Имея такую власть, он бездействует! Единственное, за что он переживает – так это за насиженное место и свою шкуру! Он – трус! В это тяжелое для нас всех время, я могу рассчитывать только на тебя. Только ты, Ратомир, сможешь выгнать чужаков с наших земель. Если ты решишься, я и мои люди – мы пойдём за тобой. Князь склонил голову набок. Лицо его стало заинтересованным. - Я расскажу тебе всё, что знаю, - продолжил Сурай, - И многого не прошу. Я сочту за честь, если ты возьмёшь меня к себе и простым рядовым. - Нет-нет, - перебил его князь, прищурившись, - мне нужны такие люди как ты. Рядом. Да, - он закивал, - будешь моим советником. Сурай поднял на него удивлённый взгляд. - Но помни: если придашь – тысячу раз пожалеешь. - ПОлно тебе, княже! – возразил бывший полководец, заулыбавшись, - Можешь на меня рассчитывать! Я знал, что не ошибаюсь на твой счёт! Вот только где взять войско, сравнимое числом с варяжским? Моё почти полностью разбито, нас осталось всего-ничего. По пальцам пересчитать… Ратомир поднялся со своего места и подошёл к окну. Щуря болотного цвета глаза, он всматривался в кромку леса, над которой завис слепящий диск закатного солнца. Сурай заметил, что, думая, князь прикусывает щёки. В эти моменты его худые скулы становятся ещё острее. - Похоже, нам всё же стоит навестить моего братца, - не поворачивая головы, Ратомир едва заметно ухмыльнулся, - Как же давно я не виделся с семьёй… - Борислав отвергнет предложение присоединиться, я уверен… Ратомир обернулся на Сурая, не дав тому договорить. Он одарил его улыбкой, от которой тому стало жутко, и сказал: - Я знаю.***
Рыжебородый князь устало отставил полупустую чашку в сторону. Глядя на внезапно пожаловавшего младшего брата, с коим не видался несколько лет, он тяжело вздохнул. Визит, как и просьба совсем его не радовали. Большим пальцем он пригладил пышные усы. - Я бы рад тебе помочь, но ты и сам знаешь, что времена сейчас неспокойные, - говорил он негромко, задумчиво глядя в красный угол, - Кругом междоусобица, брат убивает брата. Вот и соседнее княжество позарилось на мои земли. Володимир, будь он не ладен… Считает треть моих территорий своими. Только и успеваем отражать их атаки… Все силы брошены на границу. А ты говоришь – варяги. Недовольный Сурай переглянулся с Ратомиром, который был удивительно спокоен. Молчаливый долговязый дружинник, стоящий у стены в полном обмундировании, глубоко вздохнул. Дыхание – единственный звук, доносившийся с его стороны, если не считать лёгкого позвякивания короткой кольчуги. Больше в тёмном помещении с подслеповатым окошком не было ни души. - Их владения также граничат с нашими территориями, и один из первых городов на их пути – мой, - сказал Ратомир, - Что если они решат напасть? - А это обязательно случится! – горячо поддержал его Сурай, но в глазах утомлённого Борислава энтузиазма не прибавилось. - Не обижайся, Ратомир, но сейчас я ничем не могу тебе помочь. Я предпочитаю решать проблемы по мере их поступления. А на данный момент моя головная боль сосредоточена на южных границах… Ратомир опустил голову. Едва заметно улыбнулся. Сурай непонимающе перевёл взгляд с Рязанского князя на него. - Надеюсь, ты всё понимаешь, - сказал Борислав, - Не держи обиды. Если с твоим городом случится беда – ты всегда можешь на меня рассчитывать. А пока… Ешь, пей, наслаждайся жизнью. Для вас подготовят покои и сопроводят, а я вынужден уйти. - А может, сыграем? – вдруг предложил Ратомир, подняв голову, - в лапту, как в детстве? Только ты и я, а? А то вон, совсем растолстел, тюфяк, - он улыбнулся, - докажи мне, что ты ещё ого-го. Молчаливый дружинник скосил на него колючий взгляд. Борислав взглянул на брата хмуро. Тяжело поднялся из-за стола: - У меня полно дел поважнее дурачества. - Так сразу сдаёшься? – блеснул озорным огоньком в глазах Ратомир. Тот не ответил, лишь откланялся, и, пожелав спокойной ночи, покинул зал вместе с охранником. Сурай глянул на своего князя исподлобья: - В лапту?.. Тот прикрыл глаза и улыбнулся.***
Князь Борислав склонился над тазом, поданным служанкой, и как следует умылся. Вода шумно закапала с кучерявой бороды, и он промокнул лицо полотенцем. Стоящий у дверей княжеских покоев долговязый дружинник в очередной раз тяжело вздохнул. - Ну что такое, Вышата? – поинтересовался князь, передавая мокрое полотенце молодой девушке, - Ты какой-то смурной весь день. Поделись, что тебя тревожит? Не заболел ли? - Ваш брат, - баском отозвался дружинник, глядя в расписной потолок, - Я ему не доверяю. Сидящий на кровати князь осторожно подал тазик девушке, и устало упёрся ладонями в колени. - И не стоит. Он хитрый чертяка, прости Господи, - он бегло перекрестился, - С ним нужно держать ухо востро. Хех! – он усмехнулся, - лапта! Чего удумал! И смех и грех! Князь взглянул в мутное зеркало, стоящее на тумбе слева. Критично себя осмотрел: - И чего это он? Это я-то растолстел? – он втянул живот и покрутил плечами, - да я ещё хоть куда! Не тощ, конечно, как некоторые… А вполне себе крепок! Правду ведь говорю, а, красавица? Служанка с тазиком в руках покраснела, смущённо кивнула, и поспешила исчезнуть в дверях. Дружинник пожевал губы. А когда князь встал и принялся снимать портки, поспешил ретироваться за дверь.***
Глубокой ночью Борислав проснулся по нужде. Кряхтя, поднялся с постели, поправил просторную длинную рубаху, и вышел в коридор. У двери, прислонившись к стене, сидя посапывал дежурный. - Хех, - усмехнулся князь, - вот те и охрана… По доброте душевной не став будить сладко спящего молодца, он прошаркал к уборной. Едва успел зажечь свечу и усесться на широкое кожаное сидение, как в комнату вошёл его брат. - Ох ты ж! – испугался князь, - дураком сделаешь! Чего надо? - Умираю хочу по нужде, - застонал Ратомир, схватившись за живот, - крутит – не могу! - Так чего к себе не идешь?! - Там кружок деревянный, жёсткий, а у тебя – вона, мягкий, кожаный! Неужто, думаешь, мне охота потом занозы из задницы вынимать? Борислав нахмурился: - Не наглей… Тот сверкнул глазами из полутьмы. - Иди к себе, - строго велел князь, но младший брат его не слушал. Он приближался. - Надо было тебе соглашаться, - мотнул головой Ратомир, и в своей привычной манере слегка улыбнулся. В руке его блеснул короткий нож. Борислав поднял гневный взгляд, схватившись за задранный подол ночной рубахи. Ратомир не ожидал, но от первого удара его старший, неповоротливый с виду брат, увернётся. Он соскочил с сидения и кинулся было на обидчика, но тот предсказуемо оказался проворнее. Массивной рукоятью он нанёс короткий, но точный удар в висок. Борислав покачнулся, хватаясь за рубаху брата, и свалился на пол. Ратомир опустился на него, и обрушил ещё несколько сильных ударов металлической головкой ножа в область головы. Несколько раз хрустнуло. Рязанский князь, стеная, попытался повернуться набок, но не смог. Поднять с пола его тушу оказалось непросто. Ратомир отбросил кожаный кружок в сторону, и не без труда просунул голову князя в зловонную дыру. Недалеко внизу, в коричневой куче дерьма копошились тысячи склизких личинок. Борислав, больную голову которого вскружила невыносимая вонь, из последних сил упёрся руками в края дыры. - Нихрена подобного, братец, - сродни гадюке, прошипел Ратомир, и упрямо надавил на его спину всем весом. Сорвавшись, князь оказался в дыре по талию. Необработанные края досок вонзились в его бока и руки. Он глухо взвыл. - Боров! – выплюнул Ратомир и принялся сбивать края досок ножом. Затрещало. Ратомир надавил сильнее. Взмахнув босыми ногами, рыжебородый князь с приглушённым воплем исчез в дыре полностью. Раздался глухой всплеск. Ратомир заглянул в дыру и тут же сморщился. Крупное тело вверх тормашками вяло копошилось в густой зловонной жиже, тщетно пытаясь выбраться. На поверхности осталась только одна нога, чудом залепившаяся за металлическую опору. Дерьмо булькало и пузырилось. От поднявшейся вони заслезились глаза, и Ратомир отвернулся. Спустя время, он согнулся над ямой снова. Увязшее глубже, тело не шевелилось. Одна нога – белая в полутьме, всё так же высилась над испражнениями. Разбрызганное по стенкам ямы дерьмо медленно стекало вниз. Подумав, Ратомир выбросил в дыру и кожаный кружок. В одном его брат был, безусловно, прав – времена нынче и впрямь неспокойные. Чужаки грабят их земли и разбивают их армии. Брат убивает брата. - Дерьмо случается, - вскинул брови молодой князь, вытер руки о чистое полотенце, висящее на стене, и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.***
Поутру дворец разбудил женский крик. Кричали из уборной. Все собравшиеся в большом зале – сидящие за длинным столом и стоящие вдоль расписных стен – угрюмо склонили головы. Под высокими закопчёнными потолками висело тяжелое, скорбное молчание. За окнами без остановки звонили колокола. Возле высокого трона возник человек. Он снял меховую шапку и негромко сказал: - Этой ночью наш славный князь Борислав почил. Наверняка многие из вас знают, насколько ужасным образом. Всех, кто присутствует здесь этим утром, я хотел бы попросить не распространяться на сей счёт. Пусть память о нашем мудром правителе будет незамаранной срамными подробностями. Человек перекрестился. За ним перекрестились и остальные. Дружинник Вышата, опустивший голову сильнее остальных, громко шмыгнул носом. - Это ужасная весть, - произнёс Ратомир, сидящий за столом вместе с другими, - хоть я и не был особенно близок с братом, я чувствую, какая это утрата для нас всех. Борислав был прекрасным человеком, добрым князем, любящим отцом, и верным мужем. Слишком рано пришло время ему встретиться с семьёй… Можно горевать об это ужасной потере неделями, но все вы знаете, что на сегодняшний день у нас с вами есть проблемы, требующие неотложных решений. Знать повернула головы к говорящему. - Например, варяги, расположившиеся у наших границ, - пояснил он, - засевшие в захваченном Муроме, сжигающие христиан прямо в наших храмах. Среди бояр в тёмных одеждах пошли негромкие разговоры. - Если вы не знали, они уже положили глаз на другие наши города. Их наступление – только вопрос времени. А ежели кто не слыхал о легендарной жестокости этих людей – я не берусь пересказывать сотню раз сказанное до меня. - Что ты предлагаешь? – спросил один из угрюмых бояр, - все наши военные силы сосредоточены на борьбе с черниговским княжеством, возомнившем вдруг наши земли своими. - То есть земельный вопрос вас волнует сильнее угрозы вторжения чужаков, ненавидящих вашего бога, и желающих вашей мучительной смерти?.. – удивлённо вскинул брови князь, - В таком случае мне нечего предложить… - Я сражался с варягами, - вклинился в разговор чернобровый Сурай, - я руководил муромским войском. Рассказы об их невежестве и жестокости – правда. Я своими глазами видел всё это. А их князь – они называют его конунгом – Ивар Бескостный, сказал мне, что проливать кровь врагов – его главное удовольствие. Единственное, чего он желает – чтобы его имя осталось в веках. - Боюсь, на этот раз нам не откупиться золотом, - осторожно подвёл черту князь, - нам следует перебросить силы на борьбу с куда более опасной угрозой, нежели жадный до территорий сосед. Бояре обеспокоено переглянулись. - С каких это пор ты здесь командуешь? – не выдержав, раздражённо поинтересовался Вышата, хлопнув по столу большой ладонью. Ратомир быстро поднялся из-за стола: - Я – законный наследник власти, – рыкнул он в ответ, сверкнув болотными глазищами, - ибо мой брат так и не удосужился обзавестись хоть на что-то годным потомством. Одни девки, и те в могиле. - Князь Борислав не доверял тебе. Уж не ты ли и убил его этой ночью? – сощурился дружинник, скрипнув зубами. Ратомир схватил лежащий на столе топор и с размаху воткнул его в столешницу. Грохнуло. Присутствующие вздрогнули. У кого-то из бояр опрокинулась чаша, и из неё на пол пролилось вино. - Здоровое войско варваров развернулось у тебя под боком, и только и ждёт, пока ты пойдешь войной на другого соседа! Ты уйдёшь, а они под покровом ночи разграбят твою церковь и твой дом, убьют твоих братьев, изнасилуют твою женщину, а потом сожгут твой город дотла! – рявкнул он, - На это ты рассчитываешь, отвергая меня?! Этого ты желаешь?! Без мудрого руководства ты нихрена не сделаешь, чтобы защитить свой дом! Если тебе об этом невдомёк, это не мои проблемы! - Значит, ты намереваешься занять место Борислава? – мрачно спросил бородатый боярин, - и чем же ты это заслужил? Ратомир резко обернулся на него. Глаза его горели: - Я знаю, что нужно делать. Я обеспечу защиту всем, кто здесь собрался, и всем, кто называет рязанского князя своим владыкой. У меня есть опыт общения с язычниками – я знаю, что они из себя представляют, и чего хотят. У меня также присутствует опыт в военном деле, хоть пока и не большой. И у меня есть Сурай, который встречался с варягами лицом к лицу на поле боя. - И проиграл, - заметил кто-то. - И проиграл, - повторил Ратомир, кивнув. Он прищурился, вытянув шею, - это ли не бесценный опыт для полководца?.. Выиграв битву, мы радуемся победе, а проиграв её – учимся на своих ошибках. - Ты просто жаждущий власти и славы мальчишка, - перебил его седобородый человек, мотая головой, - не зря отец отправил тебя в самый мелкий городишко, подальше отсюда… Подальше от людей. Видно знал, что делает… Чтобы преодолеть расстояние до стула, на котором сидел человек, Ратомиру понадобилось едва ли больше двух секунд. Одним грубым рывком он опрокинул голову старика к столу. Раздался глухой удар, и медная ложка, которую тот держал в кулаке, исчезла в его черепе. Присутствующие охнули. Тёмная кровь толчками полилась на стол. Потом ритмично закапала на пол. Человек не издал ни звука. Ратомир поднял лицо и прошипел: - Отец отправил меня туда только потому, что мне не свезло уродиться на десять лет позже брата. Это единственная причина. Потом выпрямился, глядя на содеянное. Мотнул головой, и быстро перекрестился. В полном молчании проследовал к изголовью стола, и медленно опустился на трон. Поднял колкий взгляд на бояр, притихших за столом, затем на тех, что стояли у стен. - Да здравствует великий князь Рязанский – Ратомир, - негромко произнёс Сурай. - Да здравствует великий князь Ратомир, - поддержали ещё пара человек, опустивших скорбные лица. Потом подхватили трое бояр. Вместе с ними – ещё несколько мужчин и епископ. Лишь некоторые остались молчаливы, мрачно глядя на молодого мужчину с жутким взглядом, что расселся на троне их мёртвого князя. - Да здравствует великий князь Ратомир! – грубо гаркнул кто-то, стукнув кулаком об стол. Вышата, не веря своим глазам, оглядел присутствующих, и, едва сдерживая гнев, вышел из зала.