Сказ о Нане, жрице чужих богов

Когда Айша впервые вошла в тронный зал – высокая и статная, Нана ни на секунду не засомневалась, что она и есть жена Хана. Её статус чувствовался во всём – от походки до выражения лица, но прежде всего – в обилии украшений. Вся русоволосая женщина с головы до ног была увешана золотыми побрякушками, от чего легонько позвякивала при ходьбе. Однако все эти прикрасы не сковывали её движений, скорее даже наоборот, с ними она чувствовала себя абсолютной хозяйкой положения. При знакомстве её голос показался Нане чересчур низким, однако это ни в коем случае не шло в разрез с её образом в целом. Соприкоснувшись щеками в знак приветствия – Айше пришлось пригнуться к Нане – они присели на кушетку у стены, чтобы поболтать, не мешая воинам пировать. - Мне нравятся твои рисунки, - длинным пальцем аж в двух крупных перстнях Айша указала на татуировки кюны. Она улыбалась, и по её странно расположенным глазам нельзя было понять – лукавит она или нет. Их разговор начался с несчитанных комплиментов от ханской жены, и не привыкшая к такому общению Нана не находила себе места. - Ты шаман? – спросила Айша вдруг, разглядывая по обыкновению облачённую в чёрное, Нану. - Что это? - Общаешься с духами? Умеешь заклинать, лечить? Знаешь то, чего не знают остальные? Немного подумав, Нана согласилась: - Наверное, так. У нас это называется «жрица». Я служу богам. Одному богу. Он, вернее она – очень капризная, выбирает себе жреца с самого его детства, и никого к себе больше не подпускает. - Значит, ты всегда была такой странной? – подняла вытянутое лицо с острым подбородком ханская жена. Нана скривилась в подобии улыбки и сделала жест рукой, коснувшись пальцами лба и тут же поцеловав их. Айша негромко засмеялась. Её и без того чуднОе лицо сделалось совсем жутким. Тем не менее было в ней что-то безумно притягательное, даже магическое. Жрица не выдержала и засмеялась вместе с ней. Женщина глядела на неё, не отрываясь, из-под загадочно полуприкрытых век, лишь изредка отвлекаясь, чтобы глотнуть из кубка. Когда она брала его в руку, множество её колец звонко стукались об его начищенную до блеска поверхность. Едва слышно сквозь пение мужчин и далёкую музыку, доносящуюся с улицы, позвякивали украшения на её лбу, шее и ушах. - Говорят, недавно ты родила первенца, - вдруг сказала она, легонько коснувшись пальцами колена Наны, - поздравляю. Насколько я знаю, это мальчик. Наверняка твой муж очень счастлив, - она кивнула в сторону почти сползшего с трона Ивара, который безмятежно храпел, и, казалось, ничто не могло разбудить его сейчас. - Да, он обрадовался, - кивнула жрица, старательно отметая воспоминания о том ужасном дне, - а у тебя есть дети? - Трое сыновей, - не мешкая, ответила Айша, - погодки. Уже большие. Двое из них, Марс и Хусам – отличные воины. А Назар – умнейший из всех мужчин, которых я встречала. Изай очень гордится ими и скоро поведёт их в первый набег. - Надеюсь, это будет не наш город, - улыбнулась Нана, на что её собеседница расхохоталась: - Точно не при правлении твоего мужа! – сказала она, - Но как только вы покинете эти места, мы за себя не ручаемся! - С чего ты взяла, что мы уйдём из Мурома? – нахмурив брови, спросила Нана. - А-а, - махнула рукой женщина, - просто поверь мне. Я могу кое-что видеть, из того, что ещё не случилось, - в абсолютно будничном тоне пояснила она, - вот бы это ещё помогало! Обычно это просто странные картинки, суть которых понимаешь только когда… - …когда уже слишком поздно, - закончила за неё жрица, вспоминая слова Ивара о её снах. - Точно. Бесполезные картинки. - И как часто ты видишь подобное? - Нечасто, - ответила женщина непринуждённо, - и не специально, скорее, это как-то само собой происходит… - Что будет с Муромом, когда мы покинем его? – задала вопрос Нана и тут же почувствовала, как необъяснимый страх разлитой чернотой заползает в душу. Айша замерла, очевидно уйдя в себя на пару мгновений, а потом как-то странно, рвано вздохнула. - Ничего, - сказала она, подняв резко изменившийся взгляд на жрицу. В её глазах больше не было той уверенности, которая делала её хозяйкой положения. Это неожиданное изменение показалось Нане странным, даже пугающим. - Что значит «ничего»? – переспросила она, осторожно пригнувшись, опасаясь, что кто-то может услышать их разговор, - ты ничего не видишь? - Нет. Не то чтобы… - замешкалась женщина, нахмурившись и уставившись в пустоту, но потом вдруг сильно тряхнула головой – звякнули побрякушки на лбу – и отмахнулась, - А-а, я ж говорила, что это бесполезно! Мы всё узнаем, когда придёт время. Нана выпрямилась, угрюмо глядя на ханскую жену, и сказала: - Не надо от меня ничего скрывать. Та картинно всплеснула руками в звенящих браслетах: - Да полно тебе, дорогая! Как можно скрывать что-то от человека с такими голубыми очами?.. – она вновь лукаво заулыбалась, щуря глаза, - я ж говорю – всему своё время, чего гадать сейчас? Давай-ка лучше мы ещё выпьем, а потом ты проводишь меня до моих покоев. Ты ведь не против? Жрица нехотя согласилась. Она подняла свой кубок и стукнула его об край кубка Айши. Они выпили. Вернее, Нана сделала вид, что выпила, потому что в её кубке эля уже не осталось. Ханская жена встала и легонько коснулась пальцами татуированной щеки Наны: - Ну что, идём?

***

Нана с силой толкнула тяжелую дверь и пропустила гостью вперёд. Зайдя в обширную комнату следом, она поклонилась гостье, как того требовали обычаи, и собралась было уходить, но Айша остановила её: - Погоди, - сказала она, и когда Нана повернулась, продолжила, - прошу, останься ненадолго. Как видишь, моего мужа здесь нет. Твой тоже, вестимо, не спешит в постель. Может, поговорим ещё немного?.. - Ты что-то хочешь мне сказать? – спросила кюна, прикрывая дверь. Вместо ответа та глубоко вздохнула, и медленно спустила платье сначала с одного острого плеча, а затем с другого. Одежды упали вниз, оставшись бледно-зелёной лужицей у длинных ног женщины. Взору жрицы предстало худое обнажённое тело, слабо освещаемое двумя свечами на столике. Нана опешила, изумлённо уставившись на открывшуюся ей картину. Воспользовавшись этим, Айша приблизилась: - Не бойся, я не причиню тебе зла… - она взяла руку жрицы и осторожно положила её ладонь на одну из своих небольших грудей. Наощупь та оказалась прохладной и упругой, - как видишь, я совершенно безоружна. Низкий голос половецкой женщины звучал мягко и дурманяще. Та манера, с которой она вдруг заговорила – чуть хрипло, с придыханием – пресекал всякое сопротивление на корню. Она гипнотизировала. У Наны вдруг появилось необъяснимое чувство спокойствия и уюта. - Ты такая красивая, - узкая ладонь обвела лицо кюны, едва его касаясь, - у тебя такие очи… Яко сами небеса, храм Великого Тенгри. Бир тенгри*. Жрица тяжело выдохнула, когда чуть раскрытые пухлые губы Айши почти коснулись её губ. - Я собираюсь поцеловать тебя так, как никто и никогда не целовал, - хриплым шёпотом сообщила та и прижалась губами ко рту жрицы. Сперва отпрянув, Нана всё же ответила ей. Широко раскрывая рот в поцелуе, Айша заставила её сделать то же самое. И когда та повиновалась, её тёплый мокрый язык скользнул по языку Наны. Едва стоя на ногах от кружащего голову действа, кюна почувствовала, что на мгновение её язык обхватили нежные губы Айши, а потом снова отпустили, чтобы вернуться к развязному поцелую. Ласковые нежные ладони женщины гладили кожу её шеи и рук, задирали подол чёрного платья, бесстыдно забирались под ткань. Звякнув кольцами, ладонь Айши забралась меж бледных ног жрицы. В этот момент ей захотелось полностью раствориться в этих ощущениях. Жена половецкого Хана была права – ничего подобного она никогда не испытывала. Казалось, поцелуй длился вечность. Оторвавшись друг от друга, женщины ещё с минуту молчали. Потом ханская жена взяла Нану за руку и сказала: - Я видела нас. Мы вместе, рука об руку, и что-то очень важное происходит. Это случится ещё не скоро, но мы точно увидимся снова. Я знаю это. - Прости, - жрица смущённо опустила взгляд. - Ничего. Так и должно быть, - мягко улыбнулась Айша. Её взгляд всё ещё оставался томным, и в этих глазах, цвета речного омута в сени деревьев, хотелось утонуть. - Мне пора, - сказала Нана, ещё раз кротко глянув на женщину и отвернувшись к двери. - Надеюсь, ты научишь его целовать тебя так же, - громко сказала ей вслед Айша, - Никогда не стесняйся своих желаний. Никогда не молчи о них. Никогда не иди на уступки. Получай всё удовольствие в мире, дорогая. Если хочешь что-то взять – бери. Может, в этом и есть смысл. Нана застыла в дверях и обернулась, глядя на женщину. Немного подумав, вместо ответа только хитро улыбнулась, чем вызвала одобрительный кивок Айши. А потом покинула комнату. Едва дверь за ней захлопнулась, как Айша тяжело вздохнула и тут же поспешила плюхнуться на большую расстеленную постель у стены. Нежась в простынях и шкурах, она, словно кошка, лениво потянулась всем телом, и зевнула. - Где же мой ненаглядный муж?.. - улыбаясь сама себе и блаженно жмурясь, мурлыкнула она, - и почему, когда я так возбуждена, его никогда нет рядом?.. Ответом ей была тишина просторной комнаты с искусно вырезанными узорами на потолке. Немного подумав – а думая, она любила накручивать волосы на палец – она, позвякивая кольцами, положила руки себе на талию и легонько сжала её. Потом ладони скользнули ниже, к бедрам. А дальше правая рука нырнула между ног. Касаясь самого чувствительного места на теле, пальцы начали мягко очерчивать круг за кругом. Айша прикрыла раскосые глаза и издала долгий сладкий стон.