***
Княжна поднялась на стену, рядом с надвратной белокаменной Церковью Богоматери, чтобы проводить отряд супруга. Облокотившись на широкие зубцы крепостной стены, и щурясь от ледяного ветра, она наблюдала, как медленно отдаляется ряды конных и пеших воинов. Через несколько минут из-за холма остались видны лишь знамёна, а позже и они скрылись в лесу. Колокола смолкли. Из груди княжны вырвался судорожный вздох. - Ну-ну, матушка, полно тебе, - прислуга осторожно погладила её по руке, - он был бы не он, если б на просьбу крестника не откликнулся. На то он и князь, чтоб людей своих защищать. Одолеют они погань эту, уж поверь. Ой, - осеклась она и тут же поспешила спрятать глаза, - прости бога ради, не уследила за языком дурным… - Все хорошо, - успокоила её княжна, окончательно совладав с собой. Княжна Ингрид, Ирина во Христе, родилась далеко отсюда – в Ладоге. Её отца, пришлого варяга, звали Сверриром, а мать – Гердой. Он был язычником, а она – христианкой. С детства Ингрид воспитывалась в двоеверии, но, когда её родителям предложили выгодный брак, вопросов с её верой больше не оставалось. Крестившись Ириной и выйдя замуж за сына Суздальского князя, она окончательно отдалилась от родителей. И последнее, что оставалось в ней от варяжки – лишь обрывочные воспоминания о сагах, которые рассказывал отец. Да знание, что кроме Христа, бывают ещё боги, и не какие-то чужие и нелепые, а самые настоящие. Один, Тор, Фрейя. Честно признать, теперь княжна помнила лишь имена. Какой бог за что отвечал, она уже не могла бы вспомнить. Слишком мало их было здесь, на Владимирской земле, и слишком много здесь было Христа. Отношения с супругом у Ирины сразу сложились благоприятные. Он был вежлив и обходителен, не позволял себе вольностей, но и не скромничал. Вместе они прошли через многие трудности. Бывали у них и ссоры. Но благодаря тому, что Роман был добр и щедр, а Ирина – верна и послушна, им удалось пережить всё. Сколько раз она провожала его в военные походы. Каждый раз как последний – не могла нацеловаться и отпустить его руки. Боялась за него, не спала ночами. С возрастом попривыкла. Но в этот раз всё было совсем иначе. Не было ни слезных прощаний, ни поцелуев, ни объятий. Не было горечи. Была только пустота – в словах, в душе. Быть может, потому, что за годы они подустали друг от друга. А быть может потому, что княжна чувствовала, что мирной эпохе наступает конец. Ветер приносил запахи леса, железа и дыма. Пахло войной. Далёкой, но неизбежной. Оставалось только гадать, как скоро она докатится до этих стен.***
Колесницу и коней они оставили в лесу. Накинули на себя просторные льняные рубахи, подпоясались и обулись в сапоги. Хвитцерк сделал большой порез на предплечье и вымазал в крови повязку на голове. Потом достал крест и вывесил его поверх одежды. Остальные варяги и ещё двое муромчан последовали его примеру. Ивар достал из телеги заранее припасённую палку. Опершись на неё, выкинул в ворох вещей свой костыль. Кряхтя и отдуваясь с непривычки, подковылял к остальным. - Ну что там… - нетерпеливо произнес он, и они дружно вылезли из зарослей сирени. Город Владимир в самом деле выглядел неприступным: огромный, окруженный высокими стенами с каменными воротами. Понизу его окружал глубокий ров, а внутрь вел только один путь – через подвесной мост, протянувшийся от самых больших ворот. Словно врата в Вальгаллу, они ослепительно сверкали золотом, а сверху возвышался белокаменный храм. Даже отсюда город шумел тысячей голосов, грохотом повозок и звоном колоколов. Подобные города Ивар мог себе только представлять. Ни он, никто из его соратников, никогда не видели ничего подобного. Его существование стало потрясением для всех присутствующих. - Что, Бескостный, не передумал ещё? – насмешливо поинтересовался один из варягов. - Я хочу его, - не отрывая блестящих глаз от города, сказал Ивар. Рот его был слегка приоткрыт. Уголки губ подрагивали. - Ну и рожа у тебя, - хохотнул Хвитцерк. - Да или ты…в баню, - отмахнулся тот, и наконец подобрав слюну, повернулся к остальным, - действуем согласно плану. Говорить буду я, вы – поддакивайте. Если кто чего интересное придумает – вперёд, но если что, пеняйте на себя. - А коли не получится? – поинтересовался белобрысый муромчанин, на груди которого болтался молот Тора. Варяг, стоявший рядом, с раздражением сорвал с него амулет и засунул тому за пояс штанов. - Да помогут нам боги, - не мудрствуя лукаво, ответил Ивар и кивнул в знак начала действий. - У меня есть кое-что получше, - ехидно сообщил Хвитцерк, продемонстрировав свой крест. - Пф, тоже мне, - брезгливо возмутился варяг. - А что, ты видал сколько там церквей?! Штук сто, наверное! Вот и поглядим, поможет ли мне эта побрякушка… Они зашагали в сторону города.