Игры богов

И ангелы твердили: он мудрец, поскольку постоянно с нами связан. Настаивали черти: он – подлец, и потому гореть в аду обязан. И ангелы ему стелили путь, храня от бед, страстей и искушений. А черти суетились, чтоб столкнуть его в болото грешных наслаждений.

Ярослав Климанов

- Просыпайся Изая, мы уже приехали, - мягко остановив машину почти вплотную к церковному палисаду, произнёс священник. Светловолосый юноша на пассажирском сидении слегка поёрзал, услышав глубокий голос наставника, но глаз так и не раскрыл, и лишь ещё больше отвернулся к окну, стараясь занять более удобное положение. - Изая, - протянув ладонь и несильно встряхнув парнишку за плечо, повторил мужчина. – Нам пора идти. Молодой человек промычал нечто невнятное в ответ и с явной неохотой начал протирать слипшиеся веки, под которыми, говоря сами за себя, красовались тёмные круги. - Давай, давай, - ещё раз тряхнув мальчишку, добавил священник, скрывая тихую улыбку за аккуратно подстриженной бородой. – Доложим Его Высокопреподобию о результатах, и после сможешь как следует отдохнуть. То ли от последнего толчка, то ли от слов про хороший отдых, но на сей раз очи Изаи всё же распахнулись, и он заспанными голубыми глазами уставился на водителя. - Отец Димитрий? – непонимающе спросил он, начиная оглядываться. – Что-то случилось? - Ты слишком расслабился, - прокомментировал священник растерянное поведение своего ученика. Мало-помалу приходя в сознание, Изая внимательно посмотрел в морщинистое лицо одетого в чёрную сутану мужчины и, осознав-таки наконец, что умудрился заснуть по дороге, склонил в извинении голову. - Прошу простить мою беспечность, - не поднимая взгляда, произнёс он. - Сейчас твоя ошибка не столь критична, но ты не должен повторять её в будущем. Предаваясь сну, мы становимся уязвимым, а потому следует с осторожностью выбирать используемые для этого места, - с каменным лицом и едва ощутимой теплотой в голосе, ответил Димитрий. Он не испытывал ни грамма удовольствия, отчитывая подопечного за подобную мелочь, но делал это, поскольку лучше других знал, что именно мелочи чаще всего и становятся причинами больших бед. – «Не будь неразумным ни в большом ни в малом», - процитировал Книгу Премудрости священник. - Этого больше не повторится, - ответил Изая, выпрямившись. - Знаю, - кивнул мужчина, позволив промелькнуть на устах одобрительной улыбке. – А теперь идём. Он надавил на серебристую ручку, распахнул водительскую дверь выделенной им бледно-серой «Кромы» и, более не задерживаясь, вышел наружу. Изая, в свою очередь, чуть замешкался из-за не до конца отступившей сонливости, но быстро взял себя в руки и последовал за наставником. А стоило ему открыть дверцу и сделать первый шаг, как парень тут же внутренне возликовал, поскольку утренняя прохлада вкупе с освежающим запахом мокрой от росы травы, пусть и не смогли исправить ситуацию полностью, всё же заметно взбодрили изнурённое тело и утомлённый разум. Не сумев удержаться, юноша громко втянул в лёгкие холодный воздух и позволил живительной волне пройтись по каждой клеточке организма. - Хорошо, - выдохнул он, левой рукой прикрывая за собой дверь, а правой обхватывая висящий поверх чёрного одеяния золотой крест. - Вот ты и проснулся, - обходя машину, произнёс священник. - Ещё раз прошу простить меня, - вновь склонил голову Изая, после чего вместе с наставником прошёл через арку, что очень органично вписывалась в витиеватый узор, протянувшийся на всю длину стального ограждения. – Могу я задать вопрос, Отец Димитрий? - Конечно, Изая. Тебя что-то беспокоит? - Нет, - ответил он, ступая по посеревшей от сырости плитке и отводя в сторону ветви нависающей над дорогой яблони. Несколько капель воды с потревоженных листьев упали юноше за ворот, отчего он слегка вздрогнул. – Я лишь хотел спросить, можем ли мы немного повременить с докладом Отцу Джино? Прошло довольно много времени с нашего отбытия, и я хотел бы как можно скорее со всеми увидеться. - Ты знаешь правила, Изая, - немного подумав, заговорил Димитрий. – Не волнуйся, много времени это не займёт, - приободрил он мальчишку, заметив у того разочарованный взгляд. Священник прекрасно понимал его нетерпение, всё же полтора месяца - срок и впрямь немаленький, в особенности для юноши, что впервые покинул приют с момента своего прибытия. Было бы удивительно, если бы Изая не соскучился по своим братьям и сёстрам и не стремился повидаться с ними. Тем временем, пара уже достигла входных ворот простенького, можно даже сказать аскетичного, в своём исполнении одноэтажного храма, и каждый из них толкнул расположенную на его стороне массивную деревянную створку. Скрип, пускай и не так давно смазанных, но, как ни крути, очень старых петель оповестил немногочисленных присутствующих о новоприбывших. Две из трёх монахинь, что преклонили свои колени в утренней молитве перед алтарём в противоположном конце зала, никак не отреагировали на гостей, и лишь одна, самая старшая, спешно перекрестилась и поднялась на ноги. С первого взгляда она узнала вошедших и сдержано им улыбнулась. Мужчина в сутане ответил ей тем же, а юноша, что в силу своего статуса послушника носил куда более простые, но вместе с тем и более практичные одеяния, напоминающие чёрные брюки и пиджак с высоким воротником, вежливо кивнул в знак приветствия. Наблюдая за тем, как Отец Димитрий, а после и Изая, смочили пальцы в небольшой чаше справа от входа и повторили недавно выполненный ею жест, женщина прошла по разделявшему ряды скамеек узкому проходу и, поправив слегка съехавший на глаза вейл, остановилась в шаге от них. - Отец Димитрий, Изая, с возвращением. - Приветствую, Сестра, - отозвался священник. - Доброе утро, Сестра Алексия, - вторил ему парнишка. - Отрадно видеть вас целыми и невредимыми, - и хотя обращалась монахиня, несомненно, к обоим, внимательный взгляд её был прикован именно к юноше. – Ваша поездка так сильно затянулась, что мы не могли не начать волноваться. - Лишь божией милостью и вашими молитвами беда обошла нас стороной, - ответил Димитрий. – Простите, что прервали вас, Сестра. - Я всё понимаю, - кивнула она и полуобернулась. – Идёмте, Его Высокопреподобие уже ожидает вас, я провожу. - Что-нибудь случилось, пока нас не было? – не сдержал любопытства Изая, заметив выломанную в левой стене дверь, за которой открывалось одно из помещений исповедальни. То, что было предназначено для исповедуемых. - Ничего существенного, - скосив в ту сторону глаза, ответила Алексия. – Позавчера к нам доставили новенького, а ты и сам прекрасно знаешь, как непросто порой бывает найти с ними общий язык. Мальчик вспылил во время исповеди и успел немного похулиганить. К счастью никто, включая его самого, не пострадал. - Вот как, - понимающе ответил Изая, бросив на исповедальню последний взгляд и отвернувшись, пока группа пересекала пресвитерий. Дальнейшие разъяснения не требовались, поскольку, как и сказала сестра Алексия, парень и сам прекрасно знал, как протекают подобные происшествия. Пусть самостоятельно он и не шёл никогда на конфликты со старшими, некоторые из его ровесников частенько устраивали скандалы в первые дни после своего прибытия. – Надо бы мне потом с ним встретиться и поговорить. - О, это было бы замечательно, - благодарно вздохнула Алексия, открывая ограждённую парой колонн дверцу в правом углу зала, и вывела своих спутников во внутренний двор. - Подойди ко мне после обеда, и я провожу тебя в его комнату. - Обязательно, - улыбнулся Изая, шагая по знакомому ему с раннего детства арочному переходу, что одной стороной примыкал к жилой части церковного приюта, а другой выходил на идеально ровную и очищенную от каких-либо сорняков земляную площадку, представляющую собой правильный четырёхугольник со стороной в пятнадцать метров. Сейчас двор пустовал, поскольку все обитатели приюта пребывали в обязательной утренней молитве, однако в самом скором времени мирная обстановка обещала смениться болезненными стонами тренирующихся воспитанников и непреклонными голосами их наставников. - Как непривычно, - тихо пробормотал Изая, не позволяя никому его расслышать. - К слову о новеньких, Изая, - вновь заговорила Алексия, и голос её звучал слегка встревожено. – Как освободишься, обязательно навести Асию. С момента вашего отъезда девочка всё время грустит и места себе не находит, а уж когда нам сообщили об увеличении срока задания, она совсем захандрила и даже стала меньше кушать. Я пыталась поговорить с ней и убедить, что с тобой всё в порядке и ты вот-вот вернёшься, но, увы, это мало чем помогло. - Асия… - поглаживая бороду, припомнил оную Отец Димитрий. – Если не ошибаюсь, эта девочка уже больше полугода на нашем попечении. Пора бы уже и освоиться. - Не думаю, что проблема в этом, - мотнула головой сестра, когда группа достигла конца коридора и свернула в аналогичный налево. – Асия хорошо ладит как с остальными детьми, так и с наставниками. Очень хорошо для её возраста, однако… - Не стоит переживать, - вклинился Изая. – Я и сам по ней очень соскучился. Как только Отец Джино отпустит нас, я сразу же разыщу Асию и успокою её. - Спасибо тебе, Изая, - остановившись, поблагодарила она, после чего постучала в обитую железными вставками дверцу, расположившуюся аккурат в центре коридора. – Это Алексия, я привела Отца Димитрия и послушника Изаю на встречу с Его Высокопреподобием. Секунду ничего не происходило, но затем из-за двери послышались звуки отодвигаемых засовов, и она с негромким лязгом распахнулась вовнутрь, открывая дорогу к сокрытому тенями коридору, из которого показался высокий мужчина в длинном чёрном плаще с глухим капюшоном. - Приветствую, - сухо проговорил он, поклонившись. На свет мужчина так и не вышел, а потому лицо его по-прежнему оставалось сокрыто от глаз присутствующих. - Доброго утра, Брат Берард, - ответил Димитрий. - Доброе… - Идёмте, - не дал он договорить парню, отходя в сторону и указывая рукой вглубь коридора. – Его Высокопреподобие ожидает вас. - Вперёд, Изая, - подтолкнул священник стушевавшегося мальчишку и обратился к Алексии. – Благодарю за сопровождение Сестра, более мы не смеем вас задерживать. В ответ Алексия лишь кивнула и спешно удалилась. Подобно большинству других служителей господа в этом приюте она безмерно уважала Брата Берарда за его работу, но всё же старалась проводить в его обществе как можно меньше времени. Под взглядом опытного Экзекутора даже столь искренняя в своей вере и преданная долгу Сестра начинала сомневаться в собственной благочестивости. И тот факт, что сам Брат Берард в прошлом был одним из её воспитанников, ничуть не уменьшал давления от его присутствия. Впрочем… это относилось почти ко всем детям, что покидали сии стены… Бредя по узкому проходу, освещаемому лишь тусклым светом от подрагивающего пламени свечей, что были аккуратно установлены на простенькие медные канделябры вдоль серокаменной стены, Изая ощущал себя крайне некомфортно. Это был не первый раз, когда он проходил по нему. Совсем наоборот, парнишка бывал здесь достаточно часто, чтобы быть готовым к внезапно возникшим под ногами ступеням и резкому переходу от узкого и плохо освещённого коридора к не менее узкой и плохо освещённой винтовой лестнице, но, несмотря на весь прошлый опыт, легче ему не становилось. Ещё ребёнком он всегда опасался, что вот ещё чуть-чуть и эти неприветливые стены начнут сдвигаться, делая и без того неудобное продвижение совсем уж невозможным и навсегда запирая его меж собой. И пускай с возрастом Изая перестал бояться подобных глупостей, неприятные чувства от пребывания здесь никогда его не покидали. Собственно, как доподлинно знал парень, подобное беспричинное беспокойство терзало не только его, но и вообще всех детей в приюте. Даже самые строптивые сразу притихали, стоило им ступить в этот коридор, что вёл в кабинет Отца-Настоятеля. С недавних пор Изая даже начал подозревать, что всё это не являлось простым наваждением, а было сделано специально, дабы внушить воспитанникам страх и уважение к ожидающему наверху человеку. Разумеется, узнать, так оно всё на самом деле или же нет, для парня не представлялось возможным, да и в конкретно данный визит у него было достаточно и более весомых поводов для волнения. А потому, внимательно следя за идущими впереди Экзекутором и старательно вылавливая в гуляющем от размеренных шагов эхе незнакомые звуки, Изая изо всех сил пытался придать своему лицу невозмутимое выражение. Достигнув вершины и уперевшись в укреплённую так же, как и на входе, дверь, группа остановилась. - Отец Джино, - дважды коснувшись кулаком двери, заговорил Берард. – Я привёл их. - Хорошо, - донёсся с другой стороны приглушённый голос. – Пускай войдут. Экзекутор толкнул дверцу вперёд и, сделав полшага в сторону, жестом предложил своим спутникам пройти внутрь. Первым войдя в комнату, Изая невольно прищурился, ослепленный ярким солнечным светом, льющимся из большого створчатого окна, занимающего почти половину всей правой стены, и тут же отступил вбок, выпуская из прохода наставника, что также несколько смутился из-за резкой смены освещения. - Я буду за дверью, - то ли предупреждая, то ли просто констатируя факт, произнёс Берард, скрывшись во мраке коридора, и запер её. - Димитрий, Изая, рад вас видеть, - привычно мягким голосом заговорил хозяин кабинета. - Ваше Высокопреподобие, - синхронно склонили головы вошедшие. Изая поднял глаза и встретился взглядом с Отцом-Настоятелем, что всем своим внешним видом буквально-таки излучал отеческие любовь и заботу. И правда, разве можно, глядя на невысокого смуглого старичка с обветренным вечно улыбающимся лицом и редеющими седыми волосами, кое-как собранными в короткий хвост на затылке, принять его за кого-то помимо доброго дедушки, что решил посвятить последние годы своей жизни заботе о беспризорных детях и наставлению оных на путь истинный? - Вы, должно быть, очень устали с дороги, прошу, присаживайтесь, - указал он на обитый кожей диван слева от входа, сам при этом поднимаясь с приставленного к письменному столу потёртого кресла. - Не стоит, Ваше Высокопреподобие, - запротестовал Димитрий. – Мы можем и постоять, а вот вы… - А я ещё не настолько стар, чтобы не суметь пройти пары шагов по своему собственному кабинету, - усмехнулся Джино и, взяв один из выставленных вдоль стены стульев, поставил его напротив дивана. – Присаживайтесь, - повторил он, занимая своё место. Не имея более аргументов против, Отец Димитрий пригладил свои тёмные волосы, в которых в силу подступающего сорокалетия также начали пробиваться седеющие пряди, и вместе с Изаей последовал указанию. - Не буду вас сильно задерживать и сразу перейду к делу, - продолжил Настоятель, сощурив за очками мутно-зелёные глаза. – Я прочитал ваши отчёты, но есть некоторые моменты, которые мне хотелось бы прояснить. - Спрашивайте, - с готовностью отозвался Димитрий. - Вся семья была замешана? - Мать, отец, сын, - кивнул священник. – Все трое участвовали в ритуале. Выжила только женщина. Изая поёжился, слушая слова наставника и прокручивая в голове соответствующие воспоминания. - Почему всё зашло так далеко? Заметил ли ты халатность со стороны наших братьев в Осло? - К сожалению… да, Отец Джино, - через силу проговорил Димитрий. Мужчина не стал упоминать об этом в отчёте, так как мог понять неосмотрительность своих «мирных» коллег, однако он не собирался лгать в ответ на прямо заданный вопрос. – Когда мы прибыли признаки колдовства и чернокнижия были до такой степени очевидными, что запретные практики явно проводились там не менее полугода. - А нам сообщили лишь о «подозрениях» в демонопоклонничестве, - громко вздохнул Настоятель и, ненадолго сняв очки, протёр глаза. – Эх, сколько же жизней можно было сохранить, если бы все ответственно подходили к своим обязанностям… Но об этом позже. Изая, - заговорил он внезапно ужесточившимся голосом. - Да? – напрягся мальчишка, выпрямив слегка ссутулившуюся спину. - Сейчас мне нужен предельно честный ответ. Ты правда сделал это? – задал вопрос Джино, пронзая его взглядом. – Ты правда смог убить демона в одиночку? Изая ожидал этого вопроса, но всё равно немного заколебался. Как и было сказано, изначально его с Отцом Димитрием задание заключалось в простой проверке донесения о возможном факте демонопоклонничества на окраине столицы Норвегии. По сути это задумывалось как своего рода учебная практика для Изаи. Приехать на место, установить контакт с местным храмом, организовать проверку… Парень просто должен был отработать все эти обыденные шаги вживую, на деле, а если бы нечто и вправду обнаружилось, то лишь наблюдать за работой Отца Димитрия и прочих Экзорцистов со стороны. На деле же всё оказалось совершенно иначе. Они наткнулись не просто на демонопоклонников, а на полноценных заклинателей, что к тому же практически полностью лишились рассудка. Супружеская чета так сильно погрязла в своих противоестественных исследованиях, что даже осмелились подселить в тело собственного ребёнка мелкого беса и уже с его помощью попытаться призвать настоящего демона. Едва только Отцу Димитрию стала ясна вся картина, он тут же созвал из ближайших храмов боеспособных Экзорцистов и отрядом из шести человек предпринял попытку изгнать тварь из мальчика и не допустить свершения черного ритуала. Результат столь благородного порыва, однако, был поистине удручающ. Ананд – так звали одержимого парнишку – не смог выдержать сеанса экзорцизма, взбесившийся бес буквально разорвал его изнутри, убив при этом одного из священников. Петтер – отец семейства – в приступе фанатичной ярости вырезал собственное сердце, подпитав и так уже практически свершившийся ритуал свежей кровью и протащив тем самым в мир людей не одного, а сразу двух исчадий ада. Что же до его супруги, Мэрит, то она от осознания всего произошедшего утратила все остатки своего разума и просто застыла с перекошенным от ужаса лицом. После её доставили в специализированную лечебницу. Одного из призванных монстров ценой ещё двух жизней удалось уничтожить прямо на месте, но вот второй, воспользовавшись моментом, исхитрился сбежать. Более десяти дней за тварью гонялись по всей столице, пока, наконец, не загнали в угол на нижнем уровне парковки возле одного из торговых центров. За это время демон успел пожрать, по меньшей мере, четырёх невинных, так что Экзорцисты были полны решимости покончить с ним раз и навсегда. В пылу ожесточённой схватки раненый и измотанный демон предпринял отчаянную попытку, обрушив на головы преследователей целую секцию бетонных перекрытий, и, как результат, только отрезал себе все пути к отступлению, хотя и смог на какое-то время отгородиться от Экзорцистов. К его несчастью, по одну с ним сторону баррикад оказался и Изая, что всё это время выступал в качестве символической поддержки для основного отряда. А потом… Парень вновь окунулся в отпечатавшийся в сознании образ: смердящий труп рогатого чудовища под ногами, тёмно-алая кровь, стекающая на пол с лезвия верного клинка, и игривый женский смех доносившийся откуда-то сбоку… - Всё было так, как я и написал в отчёте, - игнорируя воспоминание, ответил Изая. – Демон был серьёзно ранен, а я лишь нанёс последний удар. Некорректно утверждать, будто я смог уничтожить столь грозное существо в одиночку. Большей частью это заслуга Отца Димитрия и других Экзорцистов. - Понимаю, - кивнул Отец-Настоятель. - И всё же факт остаётся фактом: ты столкнулся с худшим из врагов божиих лицом к лицу и смог его уничтожить. Тебе есть, чем гордиться, - улыбнулся Джино. - Ваша похвала – честь для меня. - Должен заметить, что не один я впечатлился твоим поступком, - меж тем продолжил Настоятель. – Епископ Валпер также очень лестно о нём отозвался. Услышав это имя, Изая с трудом подавил растущее в теле напряжение. - Валпер? – удивившись не меньше своего подопечного, забыл о формальностях Димитрий. – Простите мне мою грубость, Отец Джино, но с чего такой человек, как он, вообще заинтересовался Изаей? - А что тебя так удивляет, Димитрий? – спросил в ответ Джино. – Как куратор Ордена Экзекуторов Епископ имеет все основания интересоваться деятельностью нашего приюта, в особенности теми его воспитанниками, что в скором времени должны будут пополнить их ряды. - В скором времени? – тут уж не сдержался Изая, искренне надеясь, что неправильно всё понял. – Но до конца моего обучения ещё не менее двух лет, Ваше Высокопреподобие. Это довольно долгий срок, и потом я… - Касаемо этого, - остановил его Джино и, поднявшись на ноги, прошёл к рабочему столу, где начал рыться в аккуратно сложенных бумагах. – Я всё думал, как к этому подойти, но, видимо, лучше просто сказать напрямую, - проговорил он, выудив из общей стопки один лист, после чего, шаркая сапогами по шерстяному ковру, вернулся на место. – Неделю назад в Ватикане проходило внеплановое совещание, на котором обсуждалась возможность досрочного принятия некоторых послушников в ряды Экзекуторов. Помимо меня в там присутствовало трое епископов, включая Валпера, Кардинал Ришар и сам Протоархимандрит Виктор. - Досрочное?! – чуть не вскочил с дивана Димитрий. Изая от услышанного лишь нервно сглотнул. – Да как можно?! - Прошу, держите себя в руках, Святой Отец, - смерил его взглядом Настоятель. – Мне эта идея нравится не больше вашего, однако, если вспомнить про недавний инцидент в Праге, то такое решение выглядит вполне закономерным, вы так не считаете? - Но это не повод… - Это ОЧЕНЬ веский повод, Святой Отец, - отчеканил каждое слово Джино, чем заставил Димитрия в бессилии стиснуть зубы. - И, как бы то ни было, решение уже принято, и не нам с вами его обсуждать. Изая, вот официальный приказ, заверенный печатью Его Превосходительства, - протянул он парню листок, с содержимым которого тот бегло ознакомился. – По итогам встречи было решено, что ты, а также Анастасия и Мехмед будете проходить через Восьмое Таинство вместе с выпускниками этого года. Знаю, всё это немного неожиданно, да и свалилось на тебя сразу после приезда, но отбыть в Ватикан вам нужно будет уже послезавтра. Если у тебя есть вопросы или же просто хочешь что-то сказать, то делай это сейчас, так как после полудня меня в приюте уже не будет. «Немного неожиданно?» - подумал про себя Изая, сжимая в руке приказ. – «Да что за бред?!» Сказать, что парень был совершенно не готов к подобным новостям, это вообще ничего не сказать. Мало того, что они сами по себе оказались настолько внезапными, так ещё и время было выбрано хуже некуда. Впрочем, внешне Изая своего недовольства почти никак не проявил, и лишь сжатый едва ли не до хруста кулак мог как-то его выдать. - Даже и не знаю, что сказать, - неуверенным голосом заговорил он. – Всё так внезапно… Не уверен, достоин ли я… - Полно скромничать, Изая, - широко улыбнувшись, похлопал его по плечу Джино. – Нет ни одного наставника, что не отметил бы твои неординарные способности. Твёрдость духа, непреклонность веры, превосходные результаты по всем тестам и воистину беспрецедентные успехи в освоении Святого Механизма – вот лишь часть всех тех похвал, коими они рассыпаются, когда разговор заходит о тебе, не так ли, Димитрий? - Всё так, - по-прежнему недовольным, но вместе с тем наполненным своеобразной теплотой голосом проговорил священник. Ситуация вокруг Изаи и прочих воспитанников ему совершенно не нравилась, и он собирался позже как следует обговорить её с Настоятелем, однако селить сейчас в мальчишке неуверенность – это последнее дело. – Ты справишься, даже не сомневайся. - Вот видишь? – согласно кивнул Джино. – Тебе не о чем переживать. Всё, теперь Изая окончательно убедился, что от него более ничего не зависело. «Решение принято, и не нам с вами его обсуждать», - как резонно заметил Отец Джино. Дальнейшие разговоры на эту тему были лишены какого-либо смысла, а потому парень сделал то единственное, что от него и ждали. - Раз вы так говорите, Святой Отец, то я с радостью последую воле Его Превосходительства и отправлюсь в Ватикан, - с улыбкой на лице проговорил он. - Я знал, что ты всё поймёшь, - Настоятель вновь похлопал Изаю по плечу. – Что ж, раз главный вопрос улажен, - поднялся он на ноги сам и подтолкнул к этому парнишку, - Изая, ты можешь идти. Я распорядился, чтобы сегодня тебя освободили ото всех занятий, так что отдыхай спокойно. Все подробности касательно перевода позже узнаешь от Димитрия. - Тогда, с вашего позволения, - чуть поклонился на прощание Изая. – Отец Димитрий, - повторил он свой жест. - Хорошенько отдохни, Изая, - ответил тот. - Разумеется. Закончив с прощаниями, Изая подошёл к двери, постучался и, дождавшись, пока стоящий на страже Экзекутор не откроет ему, вышел из комнаты. - Прими мои поздравления, Брат Изая, - окликнул тот мальчишку, едва он приблизился к лестнице. – Буду с нетерпением ждать нашей встречи в Ордене. - Это несколько преждевременно, но благодарю вас, Брат Берард, - в полуобороте ответил Изая. – Я также буду рад увидеться с вами где-то помимо этих стен, - добавил он и, пожалуй, немного быстрее, чем следовало, направился вниз по ступеням. Выйдя во двор, парень даже не подумал замедлиться, сразу свернув налево и зашагав к жилому комплексу. Согласно расписанию, после молитвы все воспитанники должны были отправиться на пробежку, а значит, в здании сейчас никого не было за исключением, разве что, нескольких сестёр, что занимались уборкой. Это было очень кстати, поскольку Изае срочно нужно было уединиться. Парень миновал парадный вход, ускорившимся шагом свернул на лестничный пролёт, буквально взлетел на второй этаж и замедлился лишь у третьей двери справа от лестницы, за которой находилась его собственная комната. Он уже схватился за резную деревянную ручку и толкнул ту вперёд, как вдруг замер. В комнате кто-то был. Умение по максимуму использовать все органы чувств – одна из базовых вещей, коим обучают будущих Экзекуторов, и сейчас натренированные уши Изаи определённо улавливали чьё-то размеренное дыхание, а нос щекотал лёгкий запах натурального мыла, которым заставляли пользоваться всех жителей приюта. Изая напрягся всем телом, а меж пальцев свободной руки возникло мягкое голубоватое свечение, свидетельствовавшее об активации Святого Механизма, но парень тут же прервался и мысленно отругал себя за поспешную и необдуманную реакцию. «Нервы, это всё нервы», - подумал он, пару раз глубоко вдохнув. Сохраняя настороженность, но теперь уже без намерения немедленно кидаться в бой, парень медленно открыл дверцу, а увидев, кто именно его там ждал, облегчённо вздохнул. - Ох, и напугала ж ты меня, - прошептал он, беззвучно, чтобы не разбудить, входя в комнату и запирая за собой дверь. – И как же ты тут оказалась, маленькая соня? – всё так же тихо спросил он. Изая с осторожностью в каждом шаге пересёк комнату, старательно избегая тех её участков, где, как он хорошо знал, под ногами поскрипывали доски, и присел на одно колено возле своей кровати. Затем парень с нежностью поднёс руку к ласкаемому утренним солнцем детскому личику и мягко отбросил наполовину скрывавшие его пшеничные волосы. В ответ на это действие девочка в светло-синем платьице и коричневых туфельках поёрзала, немного посопела, но просыпаться и не подумала. - Знаешь, это вообще-то невежливо засыпать в чужой кровати, да к тому же ещё и в обуви, - проговорил Изая, любуясь картиной. – Могла бы хоть моего возвращения дождаться, Асия. Юноша размышлял, а не стоит ли ему разбудить её, чтобы поприветствовать, или же наоборот следует дать поспать подольше, но затем его взгляд упал на красноватые следы вокруг глаз девочки, а также характерные разводы на подушке, и все сомнения пропали сами собой. - Не волнуйся, - едва касаясь, погладил он её по голове. – Больше я тебя не оставлю, обещаю. После Изая встал на ноги, вернулся к двери и, подперев её спиной, – кельи послушников не оборудовались замками, так что это был единственный способ убедиться, что никто внезапно не войдёт внутрь – устало скатился на пол. Он и так уже был измотан донельзя, а это короткое, но весьма насыщенное утро, просто выжало все остатки. Больше всего хотелось, последовав примеру Асии, закрыть глаза и провалиться в забытье, однако осталось ещё одно незаконченное дело. Вялыми движениями он просунул правую руку в левый рукав, нащупал пальцами потайной карман и, отстегнув пуговицу, достал из него серебряную монету диаметром в полтора сантиметра. Её потускневшие от старости грани являлись зеркальным отражением друг друга и сразу же приковывали взгляд пересекающей их вязью загадочных символов. Изая смог опознать их как скандинавские руны, однако понять написанного был не в силах. Конкретно этим древним языком он не владел. Парень в очередной раз порадовался про себя, что никто, а в особенности Брат Берард, не смогли ничего почувствовать и не нашли её. Это был бы конец, причём во всех возможных смыслах. Он встряхнул головой, прогоняя сторонние мысли, зажал монету в ладонях, поднеся их при этом ко лбу, и дождался, пока кусочек металла завибрирует, заметно понизив свою температуру. - «Планы изменились», - отправил он мысленное сообщение незримому собеседнику. – «Вам придётся вытащить нас отсюда уже завтра». - «Причина?» - незамедлительно пришёл ответ. - «Через два дня меня переводят в Ватикан», - коротко пояснил юноша. Его собеседник умолк, видимо, обдумывая услышанное, и, когда Изая уже начал немного нервничать, заговорил вновь. - «Хорошо, завтра ночью. Будь готов». - «Буду», - отозвался Изая и оборвал связь. Вот и всё, теперь осталось только ждать. Один день. Один чёртов день и он, наконец-то, сможет покинуть столь ненавистное для него место. Как же долго он ждал этой возможности… - Один день, Асия, - прошептал Изая, глядя на беззаботную фигуру ребёнка. – Ещё один день.