Лань Чжань, ты помнишь нашу клятву? Что мы давали, глядя в небеса. Где сотни, тысячи огней кружили в танце, А на заре сгорали медленно до тла. Лань Чжань, ты помнишь нашей юности порывы? Когда в ночи, крадясь, хмелел я от вина. Под недовольным, осуждающим все взглядом Я улыбался, гордясь славой наглеца. И только мне ты показал за стылой маской Свой непреклонный, в тоже время, властный нрав. Ты как и я — нарушил тысячу их правил, Но чист душою, коль себя сам наказал. Лань Чжань, а помнишь, я пошёл кривой дорожкой? Но одинок на этом жизненном пути. И против мира я один на поле воин, А кто мне верил — тихо спят, они мертвы… Ты до последнего готов был руку протянуть! Как был я слеп, как глуп и ничего не слышал. Искал я выход, но все поздно — замкнут круг, Могилой стала мне ж моя обитель. Здесь шепчут тихо заунылые ветра И слышно шелест старых листьев под ногами. У всех историй истина одна — Мы ходим под одними небесами. Дороги наши в этот день пересекутся, И в трели флейты ты узнаешь, что хотел. То наша песня, отражающая чувства, Я в исполнении её поднаторел. Скажи, Лань Чжань, а кем меня считаешь ты? Наглец, бесстыдник, дурачьё — так все твердят. Пусть и молчу, но как хотел бы быть любим, Быть центром мира среди всех координат. «Гэгэ, ты не нальёшь ещё вина?»… Твой взгляд сердит, но это только показное. Сам мою чашу ты наполнишь, но смолчишь, Ведь знаешь лучше всех, как я бываю непокорен.
2.POV Лань Ван Цзи | POV Вэй У Сянь Я в сотый раз тебя, наверно, окликаю и вечность целую догнать хочу. В моем спокойном, молчаливом мире подобен ты рассветному лучу. Ты словно ветер — беспокойный, но свободный, всё это вижу я в твоих глазах, Подобно буре порождаешь ты невзгоды… слова застынут тишиною на устах. «Убожество!» — а на губах моих улыбка, ты обратил свой взор к моей персоне. Меж нами дружба зародилась так незримо, но и этому я был доволен. Ловил твой каждый жест и взгляд — пронзали тысячи мечей душу и тело. Ты осуждаешь, и я знаю — виноват, но мести сердце моё жаждало, горело… И этот жар гасил все светлые порывы, в глазах пылали ненависть и тьма. Взлетали вороны на поле битвы, под звуки флейты взор на небо устремя. Звучал цинь ледяными напевами, струн мелодия отклик в сердце нашла, Разделив мир на чёрное, белое… Не пытайся бежать от меня! Мной путь тьмы был выбран осознанно — длань моя не коснётся меча, Не дано совершить невозможное, эта ноша мне не по плечам. Хоть проси — не вернусь, слишком поздно! А хочу ли этого я? Кто не знал, а мой час уже пробил, и лишь небо будет мне судья. Догорают костры славной битвы, на горизонте занимается заря. Убиты все, кто не согласен будет с ними — ошибок прошлого они не повторят. Его могилой станет склон родной горы, его душа на части вместе с телом И никогда он этот мир не осквернит. Скажите, а вы этого хотели? Но где бы ни был ты — буду ждать тебя в Гусу, и каждый вечер засыпая с этой мыслью, Я с ней же просыпаюсь по утру, в надежде, что доволен этой жизнью. А без тебя все это не имеет смысла, и каждый вздох дается через силу. Поет гуцинь так жалостно и тихо, роняя слезы над твоей могилой…
3.POV Лань Ван Цзи Под куполом ночного небосвода и в жарком мареве рассветного огня, Где наша жизнь разделена на до и после — там кровью не пропитана земля. Мы говорили, мы смеялись и дышали, но каждый раз ты на мгновенье замирал. Ведь тени прошлого нам не дают покоя, но их не видно, они бродят среди скал. И пальцы в кровь, и струны рвутся за струной — мотив натянутый звучит на поле боя. Нет, никогда я не пожертвую тобой. Жить как злодей, решенье непростое. Твой лик теряется в багровой темноте и не готов ты сделать шаг навстречу. Ты где-то там, на стыке двух миров, а одиночество, известно всем, не лечит. И песнь моя тебя зовёт — не дозовется, твоей души последний вздох ловлю. Ну почему нельзя нам попросту забыться? Я не страшился бы сказать: «Люблю…». А в белой ленте наших дней лишь кровь и пепел, но я готов, пожалуй, с этим жить. Ведь ты спустя тринадцать лет здесь рядом — союз наш вечен, клятвой крови нерушим. След оборвётся там, у Облачных глубин, а дальше только мы, покой и ветер. Ты сладко спишь так на моем плече, наш силуэт средь облаков уж незаметен. И ленты шёлк гуляет в чёрных прядях, нас встретят зори завтрашнего дня. Здесь наша жизнь разделена на до и после — в ладонях капля. Это дождь или слеза?..
4.POV Вэй У Сянь Перед бурей затихают небеса, склоняют ивы свои головы понуро, Я перед смертью хотел бы рассказать, как в жизни обернулось все так глупо. Но кто вдруг станет слушать подлеца?! «Он виноват!» — шептали злые языки, И все грехи этого проклятого мира припишут сверху, понавесив ярлыки. Я не боюсь ваших мечей и копий, а боль я выдержу, какой бы ни была. Вам не поставить мою волю на колени — пытайте дни и ночи до светла… Мой путь от вашего отличен, понимаю, но в темной стороне свои секреты, Телами мертвецов повелевая, я жизнь свою раскрашу в чисто белый. Я отомстил за Пристань Лотоса и дядю Цзяна, а убивая, верил — это все для них. Гордиться этим? Я не знаю… Но в сердце я их точно не простил. И никогда душа покоя не увидит, я виноват, как мне и предрекли. Ты перед смертью улыбнёшься мне ранимо… Шицзе, я молю тебя, прости… Разбитых судеб не собрать осколков, они в ладонях кровоточат свежей раной, Тебя, мой брат, я тоже понимаю — простить меня? Звучит до жути странно. Готов меня убить при каждой встрече, мне под удар осталось сделать шаг… Просить прощения? А есть ли смысл?! Я для тебя навек заклятый враг. Никто не хочет знать моих мотивов, и для чего я руки пачкаю в крови. Я бы кричал — «За справедливость в этом мире», но действия и смысл слов так далеки. Последний мой оплот, мою семью; всех тех, кого я звал сестрой и братом, Вы умертвили ни за что столько людей, хотя они ни в чем не виноваты. В тот день было затишье перед бурей, а воздух пах полынью и костром, Я в небеса смотрел с глухой тоскою, а миг расплаты показался страшным сном. Мой след простыл среди как мертвых и живых, я растворился в тишине ночной. Найдя меня спустя тринадцать лет — коснись руки, почувствуй… «Я с тобой!»