Психи не чувствуют боли

Успокойся, это не ад. Это только начало, мой брат. Не срывайся, ведь все кричат. Молча знай свою правду.

Каин потерялся в толпе после начала битвы. Но Соник подозревал, что он это сделал специально. Пока еж разбирался с его людьми (которых побеждать было, кстати, не так сложно. И как КО им только проиграли?), то глазами искал главного противника. Это тоже было просто сделать. Соник начал пробираться к нему, попутно побеждая врагов. А Каин наблюдал за всем этим. Когда герой достиг своей цели, то получилась уже знакомая картина: эти двое стоят друг напротив друга. Только сейчас за их спинами проходит бой. — Если ты боишься боли, то можешь сдаться прямо сейчас. — Соник сложил руки в замок и вытянул их вперёд, как бы разминаясь. — Ты слишком самоуверен, подушка для иголок. — О, даже так? Ну тогда я предлагаю тебе познакомиться с этими иголками. — Соник свернулся клубком и спиндешем сбил Каина с ног. — Какой же ты… — Соник не дал Каину договорить, ударив того по лицу. Каин попытался встать, поэтому ежу пришлось сесть на него верхом. Последовал еще один удар, из-за которого у парня пошла кровь из носа. Когда Соник увидел красную жидкость, то весь мир погрузился в этот цвет: лицо противника, воздух, небо, и самое главное — руки. Они были в крови. В чужой крови. Воспоминания то и дело появлялись перед глазами, напоминая о совершенной ошибке. Соник поддался панике и уже не мог отличить реальность от памяти. Он встал с Каина и отступил на несколько шагов. Зрачки сузились, дыхание сбилось. Соник тряс головой, пытаясь выкинуть эти образы из своей головы, но тщетно. Каин не упустил возможности встать и уже был на ногах. — О, что такое? Воспоминания не дают покоя? — парень начал подходить к Сонику, когда тот даже не заметил, что начал пятиться. — Откуда?.. — Я знаю, что ты сделал. Это ужасно. Но ты сам знаешь об этом, не так ли? — Соник замер, а Каин уже подошёл к нему. Он наклонился к ежу, убрав руки за спину. — Скажи, как ты называешь себя героем, после того, что сделал? Совесть не мучает совсем? Или может… Договорить ему не дал очередной удар по носу. На этот раз от Тейлза. — Не трогай моего друга! Схватившись за нос, Каин начал оглядываться по сторонам, и когда увидел двух, рядом стоявших, солдатов, крикнул: «Схватить его!». А после снова скрылся в толпе. Но Сонику не было до этого всего дела. Он смотрел на свои руки, которые сильно тряслись. Воспоминания били по, и без того травмированному, рассудку. Соник сначала пытался убедить себя в том, что слова Каина — ложь. Но потом он и вовсе забыл про него, накручивая себя собственными мыслями. Его состояние заметила Руж и сразу помчалась к нему. Мышка коснулась его плеча, из-за чего Соник посмотрел на нее. — Я…я… — Тихо, все хорошо, все в порядке. Давай, идем сюда. — Руж взяла его за руку и начала уводить с места битвы. Она прекрасно понимала, к чему может привести такое состояние героя. По дороге мышку пару раз пытались ударить, летели, невесть откуда взявшиеся, обломки не пойми чего… Но она пыталась сохранить спокойный и непринуждённой вид, чтобы Соник не начал паниковать еще больше. В скором времени у нее получилось увести его. Они были на одной из ближних невысоких скал. Отсюда как раз было видно место битвы. Мышка усадила ежа на камень, а сама села рядом, положив руку ему на плечо. — Ну, — Руж пыталась заглянуть Сонику в глаза, но его взгляд был прикован к земле. Девушка предала своему голосу успокаивающую интонацию. Такое она делала крайне редко. Возможно, — нет, точно — если бы Соник сейчас не находился в таком состоянии, то сильно удивился. — Что произошло? Соник сначала сидел молча. Но потом сказал все напрямую. — Я чуть не убил его. Руж хотела спросить, откуда у него подобные догадки и мысли, но Соник заговорил быстрее. — Я почти убил его, Руж! Также, как тогда. Все повторяется! — Как… когда? Соник еще немного подумал. Но потом начал говорить чуть спокойней. — Когда я убежал тогда, то… мне встретился кое-кто. Я не знал его, а он меня — да. Не лично, а просто слышал обо мне. Но отношение у него было ко мне не как к герою, а как к монстру. Я пытался убежать, переубедить его, просто просил оставить меня в покое… Не вышло. Он так выбесил меня. Я думал, что вообще не способен так сильно разозлиться. А еще он без конца вертел в руках ту чертову монету! — Соник опять начал срываться. Руж понимала это, но не осмеливалась прервать его мысли. Ей нужно узнать эту историю. — А потом… потом все было в крови. А рядом со мной лежало изуродованное тело. Я… я не знаю как это произошло! Я не помню! — Ну, все. Тихо-тихо. Хватит. — Руж села на корточки перед Соником, заставляя посмотреть на нее. Она взяла его руки в свои и попыталась успокоить. — Все хорошо. Пожалуйста, успокойся. Все совершают ошибки. Никто не идеален. — Знаешь, что самое ужасное? — вопрос был риторическим и ответа не требовал. — Все считаю меня героем и готовы осудить меня за малейшую ошибку, хотя сами делали вещи и похуже. — Не обращай на них внимания. — Ладно они, а как же мои друзья? Ведь они даже не знают о том, что я сделал. Не знают, что я могу быть опасностью для них. — Ты правда переживаешь по этому поводу? Этот вопрос заставил Соника задумался. Он такого не ожидал. Еж несколько минут думал, с чего вдруг мышка задала такой вопрос. — Да. — О, Соник! Ты бесподобен! Ты хоть понимаешь, что если бы кто-то другой обладал такой силой, то он не смог бы стать героем, таким как ты? А мы, твои друзья, и держимся рядом с тобой, потому что ты — это ты. Мы ценим каждую частичку тебя. И мы поймём тебя, потому что знаем твои привычки и интересы. Ты не должен подстраиваться под мнение остальных. Ты должен оставаться собой. — Руж, — Соник более внимательно посмотрел мышке в глаза. Видимо, он успокоился. — Спасибо. Они посидели так еще какое-то время, но потом воровка выпрямилась и улыбнулась. — Думаю, нам нужно помочь ребятам. Кто как не ты сможет одолеть этого самовлюбленного нахала? — Ну… можно попробовать. — Я тебя не узнаю. И это ты всеми известный герой Мобиуса? Ох, если да, то мы обречены! — мышка запрокинула голову наверх и приложила руку тыльной стороной ко лбу, разыгрывая трагедию. Соник усмехнулся такой актёрской игре и тоже поднялся со своего места. — Я передумал. Мы заставили его пожалеть о своих действиях. — Вот это уже лучше.