Sunny

Шото никогда не был пугливым. По крайней мере он действительно так считал. Он привык давить свои чувства еще в зародыше, оставляя лишь маску спокойствия, потому напугать его было действительно сложно. Резкие выпады, фильмы ужасов, злодеи, громкие звуки и внезапные появления не могли заставить его испугаться и, тем более, закричать. Он был устойчив в этом плане, да и ребята, после провальных попыток заставить его испугаться, потерпели поражение, смирившись. С тех пор, когда эта "проверка" прекратилась, парень мог выдохнуть спокойно, не оглядываясь по углам, в поисках очередного «проверяльщика». И все, казалось, забыли об этом, принимая просто как данность. Это было в порядке вещей. И даже сам Шото уже привык к такому. Но когда все внутри него перевернулось и словно задрожало посреди обычного разговора, стоило ему лишь мельком заметить высокую статную фигуру, он был в шоке. Перед глазами тут же вставали картины из детства и тренировки с отцом. Боль, страх, желание уйти и защититься перемешались в одну большую кучу, разобраться в которой Шото не смог. Первый порыв парня, защитить себя льдом и избежать очередной порции боли, не был проигнорирован и он, тут же последовал инстинкту самосохранения. Но вместо отца, рядом с ним стоял лишь Всемогущий, что с опаской приподняв руки, вглядывался в его лицо. -Тодороки? – позвал тот его, и Шото заметил, что все в классе замерли в тишине. -Я…я – растерялся он и опустил руку, убирая лёд. – Простите, я не хотел… -Ничего, мой мальчик – успокаивающе произнес герой, подходя к парню поближе. – Однако я хотел бы узнать, почему ты так резко начал действовать? -Это просто рефлекс, - отозвался тихо Шото. Внутри все еще был клубок из противоречивых ощущений и, что самое страшное, паника начала подкатывать к горлу комом. Он чувствовал, еще секунда – и он провалится в воспоминания полностью. – Простите я, я пойду… -Тодороки?... – озвался вслед Всемогущий, но парень уже скрылся за дверью. Класс продолжал молчать, переглядываясь взволнованно, и только Мидория с беспокойством заламывал руки, поглядывая в сторону дверей. *** Шото не помнил, как оказался в мужском туалете. Голова кружилась, а руки нещадно тряслись. Открыв холодную воду, Тодороки умылся, однако ожидаемого облегчения это не принесло. В голове продолжали проноситься картинки и звучать статный хриплый голос отца. Горло пересохло, а воздуха перестало хватать. «Ты станешь лучшим! Превзойдешь Всемогущего! Ты, мое лучшее творение!» «Ты так жалок. Тебе не стать героем, если ты будешь так слаб! Ты ничтожество!» -Двумордый? – вдруг открылась дверь кабинки и послышался знакомый голос, только Шото уже не слышал его. Бакуго с, непривычным для него, спокойствием позвал одноклассника по имени, но тот лишь молча стоял, оперевшись о раковину. Кацуки, в легком раздражении из-за игнорирования, подошел поближе и заметил слезы на бледных щеках. – Ты чего? Эй? Гетерохром не реагировал, лишь продолжая стоять, и блондин положил тому руку на плечо, что бы хоть как-то обратить на себя внимание. Резко развернувшись, Шото вновь начал защищаться льдом, стараясь ухватить хоть немного воздуха. Слезы текли ручьем, не прекращаясь. Воспоминания буквально душили бедного Тодороки, топя в себе все глубже. Теперь он мало что понимал. На перед вышли рефлексы и инстинкты, привитые ему отцом. -Тихо-тихо – приговаривал Кацуки, аккуратно убирая от себя руку, покрытую кристаллами льда. Такого Шото он, не то что не видел, никогда не представлял себе и теперь мало представлял, что ему делать. Единственное что он понял, так это то, что Тодороки был напуган до смерти и словил паническую атаку – Тихо. Смотри на меня, на меня. Понял? - Легонько ударив гетерохрома по щекам, он добился лишь немного осмысленного взгляда, но не более. Взяв чужое лицо в свои руки, Бакуго повернул голову в свою сторону. – Слушай мой голос. Слышишь? Вслушайся, сосредоточься на нем. Понял меня, нет? -Д-да – тихо вымолвил Шото. -Слушай мой голос и не отвлекайся, - медленно говорил Кацуки, держа его лицо в руках. – Сосредоточься. Вот так, спокойно. Паника покидала Шото постепенно, не распуская цепей сразу. Руки еще дрожали, а лицо стягивали подсохшие дорожки слез. Он неуверенно стоял и жадно глотал, такой желанный сейчас, воздух. В голове еще крутились воспоминания, но они были словно приглушены и белым шумом проносились мимо. -Я в п-порядке, – с отдышкой сказал Тодороки. - Все нормально. -Кому ты врешь? – со странной доброй насмешкой ответил ему Кацуки. – Нихрена ты не в порядке. Давай помогу. -С-спасибо – тихо отозвался гетерохром, умываясь с помощью чужого плеча. Ноги держали не лучшим образом, приходилось опираться на раковину, что бы не упасть. – Нет, правда, я уже в порядке можешь идти. -Еще чего! Я тебя до общаги проведу, ты ж по дороге свалишься в ближайшие кусты – возразил ему блондин и подхватил Шото за плечи. -Ты не обязан… - постарался возразить ему Тодороки, но был нагло перебит: -Заткнись и шевели ногами. Я тебя нести не буду, принцессу. *** Всемогущий очень переживал за Тодороки. Тот определенно был не в порядке, когда ушел после инцидента в классе. Да и в его глазах, в тот момент, когда он обернулся, было столько злости и страха, что становилось больно. Ребенок не должен испытывать такого. Да и эти слова, про рефлекс. Что же могло произойти, что бы первым, что хотел сделать ребенок, это защититься? Целый день к нему подходили ученики класса А и спрашивали, что случилось и куда делся Тодороки. Но ни на первый, ни на второй вопросы ответов он дать не мог потому лишь мягко выпроваживал их обратно. И только с Мидорией, он поговорил информативно. -Мистер Всемогущий? – позвал его парень из-за дверей. -Да Мидория, проходи, - указал ему на стул учитель. – Ты что-то хотел? -Я-я, спросить, не видели ли вы Тодороки-куна? - присел паренек. -Честно, нет. Не видел, и я переживаю за него. Может, хоть ты знаешь, что тогда произошло? Почему он так отреагировал? -Это не мой секрет, - замялся Изуку, - но я могу сказать лишь, что это связано с его отцом. Старателем. -Ничего, я понимаю. Ты можешь идти Мидория, как только я что-либо узнаю о Тодороки-куне – сразу же дам тебе знать – ответил мужчина и вздохнул. Волнение за ученика не пропало, а лишь усилилось. Но еще больше мужчина начал переживать, когда Шото не появился в этот день в академии больше. Он просто вышел за дверь и пропал. И учитель решил проверить комнату общежития, где было последнее место возможного нахождения парня. Тактично постучавшись, он отворил дверь и оглянулся. На первый взгляд все было совершенно обычно. Комната, в традиционном японском стиле, несколько фотографий и обычный набор, шкаф, кровать и стол. Однако на кровати нашлась и пропажа в виде Шото, и, внезапно, Бакуго. Оба мирно сопели, приобнимая друг друга во сне. Тодороки, жался к блондину в поисках защиты, а Кацуки достаточно крепко сжимал того в объятьях. Мужчина поглядел на молодых людей и, улыбнувшись, вышел за дверь, прикрывая ее. Теперь он не волновался за Тодороки, ведь у него появился достойный защитник от любой беды.