Разрывая цепь следствий и причин, Пламенем в лицо бьёт адреналин. Выплесни слова кислотой в глаза, Этих слов нельзя будет взять назад.
Flёur — Адреналин
В голову Марии закралась одна мысль — а что, если бы она как-то смогла занять трон Мидланда? На правах наследницы она могла бы быстрее добраться до Флоры. А Рыцарь Череп? Почему император даже не упомянул о ситуации? Не сказать, что девушка рассчитывала на благосклонность Его Величества, но с Гатсом Гейзерих вёл себя иначе. Вдобавок, она никак не может оставить без внимания тот факт, что император попросту взял и чуть не попытался её убить. Мария четко помнит дрожь в коленках, когда он попытался вытащить меч из ножен. Это разве нормально? И, если она станет наследницей трона, то на что ей рассчитывать без определённой опоры и поддержки? Министры и советники живо найдут ей жениха, а долго скрывать своё происхождение не получится, ведь она не умеет писать и Гриффит… Ему нужен трон и послушная марионетка. Она, к сожалению, не из таких. Девушке хватило «прекрасного» детства с лихвой, чтобы раз и навсегда принять одно решение — больше никаких стен и запретов! Отец всегда гнул свою позицию, мать свою. Её мнение особой роли не играло. Единственный человек, с которым она ладила, был дядя. Теперь его нет. Откинувшись на спинку стула, она глубоко вздохнула; с неё хватит контроля. Она устала вечно кому-то подчиняться! Девушка усмехнулась; да, это сейчас она бросается такими фразами, а потом, когда запрут в четырех стенах, слова никакой роли не сыграют. Вот почему нужно действовать, но… Допустим, она попадёт в Мидланд, но в какой конкретно временной промежуток? Мария может оказаться и не в самом королевстве, а за его стенками. И что тогда? Она не знала, но заранее приготовила сумку, которую постоянно носила с собой. — Так, ладно. С этим можно разобраться потом, — за три дня она прочитала мангу несколько раз и определённое представление о мире имела. Но этих знаний было недостаточно. Что, если она окажется в том отрезке времени, где Гриффит уже стал Фемто? Сам он её не особо интересовал. Ей больше нравился Гатс, и девушке было жаль мечника. Да, она понимала Каску и сомнения, что терзали воительницу — были обоснованы. Она была привязана к Гриффиту и, даже перед его спасением, её терзали смутные сомнения. Мария опустила руку на дно сумки, чтобы найти расчёску. Ту самую, какую дала Каска, пока девушка была у графа. Конечно, в средние века ценились расчёски из слоновой кости и золота. На них вырезали ангелов и мифических животных. У Каски она была из простого дерева и на ней отсутствовало несколько зубцов. Не сказать, что в этой вещи было что-то особенное, просто… Как бы Мария не относилась к нарисованной Каске, то здесь уже можно было проследить её отношение к самой девушке. Точнее, к принцессе Мидланда. Всякий раз, когда она случайно оказывалась в поле зрения воительницы, то чувствовала на себе этот прожигающий насквозь взгляд. Если в жизни Мария только об этом читала, то в том мире ощутила на собственной шкуре. Каска не умела скрывать своих чувств, в отличие от Ястреба. Она завидовала Шарлотте и это вполне понятно. Мария закатила глаза; и почему буквально всё помешались на Белом Ястребе? Да и она сама ничем не лучше, но девушка проела брешь на планах и побегах. Так и свихнуться можно, однако, подобные идеи помогали. Ей проще думать обо всём, кроме дяди и кузена. Она не плакала, у неё не было истерик, но она потеряла всякий интерес к жизни. Мария могла несколько часов просидеть у ноутбука, пялясь в одну точку на стене. Ей совершенно ничего не хотелось делать. Все дела по дому ушли на задний план. На звонки подруги почти не отвечала. Ей просто не хотелось больше жить. Дядя был для неё всем. Это он ей помог с квартирой, когда умерла мама. Он всегда был рядом. Где-то на подсознательном уровне она понимала, что думать об этом ненормально, однако… Если она умрёт в том мире или её убьют — возможно, так будет гораздо лучше. Но всякий раз стоит вспомнить, кто Бог в том мире, и улыбки Ангелов, так мило беседующих об аде, что здравый разум берёт своё. Многие говорят, что время лечит, но, стоит обжечься снова, как все тёмные воспоминания лезут со всех щелей, чтобы напомнить, как и до этого было «хорошо», а она забыла. Около восьми вечера Мария приняла контрастный душ и, поудобнее устроившись на диване, включила на ноутбуке первый сезон Викингов. Всякие сопливые мелодрамы были ей не то, чтобы противны. Непонятны. Она не верила в любовь в том виде, в каком её показывали по телевизору и в кино, хотя… Сталкивалась с ней почти каждый день в трамвае. Эти заботливые парочки, которые постоянно тянут друг к другу руки. Что они получают от этих ощущений? Да, у неё был парень, но ей, прям по карме, вечно попадались какие-то психи. И что с того? Особой радости в этом не было. Да и бог с ними, с отношениями. Её подобное сейчас мало интересовало. Главное — побыстрее закончить со всей этой историей и забыть о ней, как о кошмарном сне. Протянув сумку к себе и поудобнее устроившись, она попыталась думать о чём угодно, только не о том, что в коридоре снова горит свет. Это уже вошло в привычку, поскольку она сильно боялась, что может появиться призрак дяди. Мария понимала, что это только ей кажется и никаких призраков нет и быть не может. По крайней мере, не в её мире. Взгляд скользнул по полу и переключился на сумку. От средневековья и до семнадцатого столетия, мужчины и женщины использовали сумки и кошельки, чтобы хранить монеты, бумаги, библии и святые реликвии. Эти сумки и кошельки часто делались из неокрашенной кожи и ткани. Но были также и модели «lux», сделанные из дорогостоящих материалов с красивой вышивкой из золотой и серебряной нитях в шёлке. В распоряжении девушки оказалась бархатная сумка с вставками из замши. Уже засыпая в полумраке, она заметила, как свет скользнул по розе в эпоксидной смоле и, может ей только кажется, но под ногами больше не было пола. Только чертова грязь и холод. Девушка кое-как подняла голову. Она была на деревянном полу в знакомом помещении. Мария несколько раз моргнула, пытаясь прийти в себя и сфокусировать взгляд. «Ну и где я теперь?» — поднявшись, она, в розовых тапочках, подошла к окну. Снаружи был вполне узнаваемый пейзаж. Мидланд, правда, середина или конец осени. Вдалеке отчётливо виднелись голые ветки деревьев и кучки из листьев. Ещё (что очень сильно бросалось в глаза) стража. Их было много и буквально все прочёсывали улицы Уиндхема. На улицах Мидланда людей почти не было, только пьянчуги, косясь по сторонам, устало фыркали вслед. Мария не решилась пойти в таверну, как и вернуться к старушке Нэн. Много стражников. Ещё никогда улицы столицы так не пустовали. «Что происходит?» Она спустилась вниз и нырнула в ближайшую канализацию. Как интересно, блуждать среди вонючих коридоров в поисках одного и того же места. Неужели Гриффит пробрался ночью к Шарлотте, и поэтому на улице так много стражников? Во многих замках были потайные ходы. Этот был не исключением. У неё был план и самым главным элементом была именно Шарлотта. Только с её помощью можно добиться хоть каких-то результатов. Остановившись у одной из стен, она призадумалась. А правильно ли спасать Гриффита, чтобы потом… Потом произошло затмение и всех тех людей… Нет, ястребов разорвали бы на части из-за её оплошности? Плюс влетело бы и ей самой. Не дай Бог он станет Фемто. Гатс ведь говорил, что тот не остановится ни перед чем, чтобы подниматься всё выше и выше. Интересно, и чего добивается Гейзерих, молча наблюдая за течением времени? Он не остановит Пятого Ангела. В манге его никто не остановил, так с чего бы… Нужно перестать думать об этом. Она долго шла, прислушиваясь к шороху за стеной. — Это глупо, — вслух начала рассуждать она, — я не знаю, сколько прошло времени и что произошло, пока меня не было. Выходов было три: подслушать здесь, сходить к Нэн и узнать от неё, либо подслушать разговоры стражников и то, сколько времени это займёт? Ястребы уже спасли Гриффита, а Мария так и останется здесь, однако… по этим туннелям можно попасть в лес. Путешествовать одной — небезопасно. Вот почему ей нужно пойти именно с ними, заодно напомнить Джудо про пыльцу фей. Убить двух зайцев и избежать появления Фемто. Почему Мария была уверена, что сейчас именно тот промежуток времени и граф находится в тюрьме? Поскольку на улице так много рыцарей, а людей мало, то вполне логично, что сейчас устроили комендантский час. Король Мидланда кого-то ищет, и тут не трудно догадаться, кого. Раз они ищут именно на улицах, то Гриффит ещё не сбежал. Другое дело, если бы он сбежал, и на его поиски (если она не ошибается) было брошено семьдесят процентов людей из регулярной армии. Какой им толк искать кого-то тут, если бы Белый Ястреб сбежал? Могла быть и другая причина, но Мария пока ещё не могла понять, какая именно. Первый день ничего не дал, второй тоже. Единственное, что ей удалось выяснить, что Гриффита казнили. Вот и всё. Навряд ли это бы произошло. Учитывая любовь короля к принцессе, одной только казнью дело бы не обошлось. Удивительно. В её мире прошло две недели, здесь полтора года! Неужели, он… умер? Этот вариант тоже остался без продолжения. Нужно ждать, но как она ненавидела ждать! Избегала этого чувства, как чёрт ладана. «В таком случае, — подумала она, — есть только один выход.» И Марии он совершенно не нравился. Глубоко вздохнув, она попыталась собраться с мыслями. Итак, нужно идти к ней, Шарлотте. Меньше всего ей хотелось видеть именно её, но чувствовать на себе пропитанную потом одежду было куда противнее. Как же девушка соскучилась по душу и по тёплому дому, но где брались эти чёртовы силы и упрямство?! Она уже не удивлялась ни перемещениям, ни тому, что делает. Успокаивала себя одним и тем же: «Стоит подождать. Просто подождать.» Однако, её до сих пор не покидала мысль, что она смотрит на работу идеального алгоритма. Словно кто-то или что-то, руководствуясь своими мотивами, ведёт и помогает. На ней был плащ и Каскина одежда. Ещё в сумке много чего интересного, плюс фонарик. К сожалению, оставленная в прошлый раз лампа в тайнике, была кем-то одолжена на неопределённый срок. Да, она нашла вход в комнату принцессы, но что сбило с толку — почему Шарлотта до сих пор не в монастыре? Ведь по манге у них с Ястребом была бурная ночь и последствия недолго заставили себя ждать, но… Почему всё иначе? Шарлотта каждую ночь плачет. Мария не могла видеть, только слышать Её Высочество. Опустившись на пол и выключив фонарик, она слышала всхлипы и крики. — Лорд Гриффит. Он не мог… Он не убийца! «Так, стоп. Почему она?..» — вот это выбило девушку из колеи. То есть, Шарлотта в курсе «подвигов» Ястреба? И что теперь?! Она рвано выдохнула. Вплетаться во всю эту историю не хотелось с самого начала, но отключать мозг тоже. Зачем тогда она делала полосы на стенах белым мелом? Ради красоты?.. Зато теперь сюда никто не сунется. О туннелях мало кто знал. Как объясняла старушка Нэн, люди думали, что тут обитает нечистая сила, вот и не лезли сюда. «А ещё тут приятный аромат», — саркастично заметила Мария. Она не спешила идти к Шарлотте. Ждала и сверялась со временем. Принцесса ложилась около девяти, поскольку всякий раз эта процедура затягивалась и надолго. Она не могла поверить, что Гриффит мёртв и постоянно донимала служанок расспросами о нём. Марии было её жаль чисто по-человечески. У неё никого не было. Её Высочество была одна. Одна со своим горем и мыслями. Если бы она только знала каков он на самом деле, но это бесполезно. Она влюбилась в рыцаря на белом коне. Будь что будет. В одну из ночей, когда Шарлотта в гордо поднятой головой заявила, что этой ночью не желает никого у себя видеть, Мария всё-таки решилась войти в её покои. Дверь скрипела страшно. Казалось, сам воздух начал звенеть от шума, но это не имело значения. — Кто м-м-м, — принцесса не успела даже вскрикнуть или позвать на помощь. Мария навалилась на неё всем телом и прошептала быстро и разборчиво, воровато косясь на дверь. — Если хочешь спасти Гриффита, ты должна выслушать меня! Это было странно; смотреть на своё отражение и разговаривать с ним. Именно из-за Марии Шарлотта подпёрла дверь стулом и повесила какую-то тряпку на ручку, чтобы надоедливые служанки не смогли ничего увидеть. — Так ты знаешь меня? Кто ты? Почему ты так похожа на меня? — Мария отступила на шаг, пытаясь смотреть не на неё, а на дверь или потолок, на кровать из дерева или туалетный столик с фарфоровыми куклами. — Тебе важна его жизнь или моя личность? Тратя время на пустые разговоры ты ничем ему не поможешь, — она подошла к тайному проходу, — я закрою дверь, и мы будем разговаривать через стену. Так безопаснее, чем… Тут. — Я тебя услышу? — Как я тебя слышала и до этого. Только… — Мария вновь окинула взглядом комнату и зацепилась за камин с гобеленом. — Возьми вышивку с пяльцами. Если кто-то зайдёт, то не сразу догадается в чём дело. Воодушевлённая Шарлотта лишь кивнула, хоть и задала вполне логичный вопрос: — Почему я должна тебе верить? — Это тебе решать — верить мне или нет, но… Я не верю… Никто не верит, что граф способен на такое. Ложь. Чистая ложь. Она прекрасно знала на что способен Гриффит, но лгала, ради отца. Шарлотта была основным ключиком и Мария собиралась использовать её в своих целях. Чем дольше они разговаривали, тем больше Мария убеждалась, что принцессе подошла бы роль обычной сельской девушки, живущей вдали от короны и проблем вместе с Гриффитом. Да-да, с трудом в такое верилось. Её Высочество уже придумала, как будут звать их детей и что граф цел и невредим — она тоже верила. Ведь король не имел права пытать аристократа (пусть Ястреб только им стал!), но знать бы такое не приняла. Сей поступок быстро очернил бы самодержца в глазах простого народа. Ещё Мария узнала, что Шарлотта умела писать письма, но её лишили бумаги и пера. — Тогда, — подумала Мария, — попробуй вышивать слова и передать их через верного человека… Женщине, что живёт у таверны. Мария помнила, что к Нэн приходил кто-то из Ястребов, но кто именно, не могла вспомнить. Этот человек хотел открыть своё дело в Мидланде. Могла ли она рассчитывать на то, что это сработает? Она не была в этом уверена до конца. И не знала, что будет дальше, зато удалось убедить принцессу стучать два раза — если они вдвоём, три — значит она не одна. Спустя две недели кто-то из Ястребов вышел на связь, хотя она уже и не ждала никакого результата. Время тянулось тугой резиной. Чтобы прощупать почву под ногами и дать принцессе немного прийти в себя (как ей пояснила Мария), она предложила на время покидать Её Высочеству замок через потайной ход. На удивление девушки, принцесса очень хорошо ориентировалась в туннеле. Даже попросила Анну раздобыть несколько свечей и лампу. Мария предложила это для того, чтобы побольше узнать про двор Мидланда, а заодно дать людям привыкнуть к маленьким переменам в поведении принцессы. Это было сделано на тот случай, если Шарлотта сбежит, а она займёт её место. Как оказалось, вся причина в том, что Гриффита заключили под стражу, была банальна. Король заметил отсутствие нескольких советников. Да, заметил и не сразу, но причина была и в принцессе. Она слишком много болтала про Гриффита при короле. Естественно, ревность не заставила себя ждать, но посадить графа, да ещё и обвинить в измене — было слишком. Его при дворе ценили. Он — герой. Но потом пошли слухи, что неожиданно в тот самый вечер, когда случился пожар и погибло много министров с королевой, граф чудесным образом выздоровел. Об этом рассказал лекарь по пьяни одному из своих приятелей, потом кто-то из завистников утверждал, что Белый Ястреб — слуга империи Тюдор и стоит королю отправиться на тот свет, он приберёт всё к рукам. Король, на тот момент, уже прекрасно понимал, что Шарлотте не место на троне. Он даже решил сделать её своей невестой, только министров подобное решение не обрадовало, а Фосс вообще язык проглотил и наотрез отказался говорить что-либо про эту ситуацию, да и про Гриффита. Он был запуган и нёс всякую околесицу. Тогда Его Величество и решил, что стоит действовать. Вот и получилось всё так, как получилось. Мария не думала, что зайдёт так далеко. Она старалась вести себя, как принцесса и… Даже успела подружиться с Шарлоттой и всё же… — Послушай, вот это — снотворное. Постарайся незаметно подсыпать его своему отцу завтра. Это нужно для того, чтобы он уснул, и твой возлюбленный смог сбежать, — у девушки жутко болела голова из-за постоянно меняющейся погоды. — Почему? Почему я не могу пойти вместе с тобой? С ним? — завопила Шарлотта, сжимая кулаки. Она его очень сильно любит. Так почему нет? — Если ты останешься с королём, то тебя ни в чём не будут подозревать. — А что с теми палачами? Я ведь приходила к ним и отдала свои украшения, чтобы Гриффита больше не мучили. «Они то его не мучили, наверное, но вот тот карлик.» — Мария начала мысленно считать от одного и до десяти, чтобы хоть немного прийти в себя. — Они найдут Гриффиту замену, ведь уже прошло больше года, и он мог умереть, ведь так? Они просто нацепят его шлем кому-то другому. Если же под пытками они начнут утверждать, что к ним приходила ты, то вряд ли смогут это подтвердить, ведь здесь, вместо тебя, была я. — Я не хочу быть здесь! Я хочу к сэру Гриффиту! — Послушай, — девушка опустила свои ладони принцессе на плечи, — король уже стар и скоро умрёт. Всё будет хорошо и ты, рано или поздно, воссоединишься со своим возлюбленным. Нужно только время. Ты ведь сильная. Всё будет хорошо. Её Высочество всхлипнула. Да, она должна быть сильной, ради него. Только ради него.***
Стояла глубокая ночь. До полнолуния оставались считанные дни и сквозь тучи изредка выглядывала надкусанная луна, подмигивали мутные звезды. Каска, Гатс, Пиппин и Джудо с фонарями в руках бродили по уиндамскому кладбищу. — Так какого же демона мы тут делаем? — проворчал Гатс. — До Уиндема рукой подать, а ты что, Каска, решила навестить дядюшкину могилку? — Где-то здесь есть тайный проход, — пояснил Джудо. — Ты же знаешь, во всех крупных замках делают подземные ходы за пределы города… — Если бы его было так просто найти, наемники давно уже остались бы без работы! — Нашла! — воскликнула Каска, вглядевшись в одну из могильных плит. — Видите маленькое клеймо с изображением герба Мидланда? Проход под этой могилой! Пиппин! Гигант подошел и, поднапрягшись, оттолкнул плиту в сторону. В земле обнажилась небольшая квадратная дыра, выложенная изнутри кирпичом, в темноту уходили каменные ступени. Присев на краю провала, Каска посветила фонарем. — Никаких сомнений, это здесь. Пойдемте… — Не уверен, что я тут пролезу, — проворчал Пиппин. — Ладно, вперёд. Каска уже свесила ноги, и тут вперёд шагнул Гатс. — Секундочку, — хмуро бросил он. — Думаю, это работа для нас — меня, Пиппина и Джудо. Это просто глупо рисковать жизнью командира. — Но у нас нет другого выхода, — возразила Каска. — Мы не можем взять с собой много воинов, а мы четверо — лучшие бойцы среди Ястребов. К тому же нам, возможно, придётся выносить Гриффита из дворца на себе, и каждый меч будет на счету… Так что у нашей команды куда больше шансов, если мы будем вместе… — Послушай, Каска… Она вскочила и, подбоченившись, приблизилась к Гатсу, их стальные нагрудники глухо стукнулись. — Беспокоишься обо мне? — едва слышно спросила она. — Я владею мечом лучше, чем эти двое! — Ты шутишь? Каска показала ему кулак. — Сейчас ты просто воин! — она повысила голос. — Так что изволь выполнять приказ командира! А свои личные чувства оставь где-нибудь в другом месте! Она шагнула к проходу. — По меньшей мере я могу присмотреть за твоей задницей! — бросила она напоследок. — Не забывай об этом. За спиной Гатса сдавленно захихикали Пиппин и Джудо.***
Под ногами хлюпала вода. Они бежали уже довольно долго, но подземная река всё тянулась и тянулась. Гатсу начинало казаться, что они будут бежать так целую вечность. «Гриффит, — думал Гатс. — Ты всегда смотрел вверх, ты карабкался всё выше и выше и это было всё, о чём ты думал. Ты поднимался выше и парил в небе, как одинокий ястреб. Ты никогда не опускался до нашего уровня, до уровня простых смертных, живущих рядом с землей. Обескураженность и покорность, эти слова ничего не значили для тебя, они были слишком далеки от тебя. Спокойствие, твердость, проницательность, но… — Всякий раз, когда я рисковал своей жизнью, чтобы спасти тебя, думаешь, мне нужна была причина? — всплыли в памяти слова Ястреба. Всегда побеждать, всегда подниматься всё выше и выше, но… — Думаешь, я плохой человек? — однажды спросил он. А вчера Каска сказала: — Гриффит ничего не смог сделать без тебя! Если это так, если всё это правда, что мне теперь делать?» Тоннель привел их к каменной лестнице. — Нам крупно повезло найти этот тайный проход, — заметил Гатс. — Нам помогли, — заметил Джудо. — У нас есть проводник. Сдвинув наверху тяжёлую каменную плиту, Ястребы выбрались в огромный мавзолей. Высокие своды поддерживались многочисленными колоннами. Вдоль стен тянулись саркофаги, на верхней плите каждого покоилась высеченная из камня фигура человека, похоже, точная копия умершего. Между саркофагов стояли статуи святых. — Королевский мавзолей, — сказала Каска. — Здесь лежат все правители Мидланда. В темноте мавзолея зажёгся чей-то фонарь и Гатс бросил руку на меч. — Это друзья, — успокоила его Каска. Из темноты выступила одна фигура в плаще совсем маленькая и хрупкая. — Вы Ястребы? — послышался юный женский голос. — Я ждала вас! Как хорошо, что вы пришли, — девушка молитвенно сложила ладони. — Не знаю, чтобы я делала если бы вы не пришли! Здесь, говорят, бывают призраки… — Кто ты? — спросил Гатс. — Я — Шарлотта, — сказала она. — Я очень рада нашей встрече. — Принцесса? — ткнул в её сторону пальцем Гатс. — Наш проводник? — Не будь грубияном! Схватив Гатса за голову, Каска пригнула его как можно ниже. — Ох, что вы, что вы, не нужно, все в порядке! — пролепетала принцесса. Оставив озадаченного Гатса чесать в затылке, Каска поклонилась принцессе. — Я помню вас, — улыбнулась Шарлотта. — Ваше Высочество, мы не можем терять здесь время, — заметила Каска. — Близится утро и мы должны поторопиться, если хотим спасти Гриффита. — Да-да, конечно, пойдемте. Уиндамский замок был густо застроенным местом. Помимо, собственно, королевского дворца, за внутренними стенами приютилось множество домов знатных дворян. Все они соединялись мощеными дорогами, галереями, переходами, мостиками, в хитросплетениях которых можно было легко потеряться. Гатс был вынужден признать, что без проводника они потеряли бы тут уйму времени. — Помнится, мы уже были здесь, — мрачно заметил он, косясь на знакомые постройки. — Кто бы мог подумать, что вернёмся сюда таким путём, — вздохнул Джудо. Каска пристально смотрела вслед Шарлотте, уверенно нырявшей из коридора в коридор, из галереи в галерею, из одного дворика в другой. «Принцесса Шарлотта, наследница трона Мидланда. Неужели она и есть тот человек, что был нужен Гриффиту?» Каска сникла. «Даже теперь я все ещё преклоняюсь перед Гриффитом? Я беспокоюсь и я… Я ревную? Я становлюсь такой сучкой…» С ней поравнялся Гатс и взял её за руку. Она отвернулась, опасаясь, что он увидит её лицо… Над землей возвышалась лишь самая верхушка башни, большая часть уходила глубоко в землю. Но древним строителям не пришлось слишком уж надрываться. Вся подземная часть была выстроена вокруг глубокой дыры в скале. Людям оставалось только пристроить лестницу, да продолбить повсюду камеры. Они всё спускались и спускались, а узкая лестница никак не кончалась. Слева тянулась стена, время от времени перемежаемая тяжёлыми дубовыми дверьми, справа зиял бездонный провал. Тут и там, над пропастью, висели в железных клетках останки заключенных. Джудо перехватил сердитый взгляд Каски, но та быстро отвернулась. Они продолжили путь, но ступени углублялись и углублялись и конца края этому видно не было. — Когда же мы наконец придем? — проворчал Гатс. — «Отец» мне рассказывал, что эту башню построили несколько веков назад, — сказала Мария, пытаясь скопировать интонацию принцессы. — Это случилось после какой-то длинной войны, но этот провал существовал задолго до этого. — Так это выстроено внутри горы? — Кто-то из вас знает первоначальное название нашего королевства? — Чего? Причём здесь это? — Существует одна история… В древние времена, когда ещё не было больших городов, и племена людей ютились в небольших поселениях, беспрерывно шли войны. Это была эпоха всеобщего хаоса и раздора. Погибших не успевали хоронить, и они месяцами лежали под открытым небом, из-за чего приходили болезни и уносили новые и новые жизни… — Вообще-то, с того времени мало что изменилось, — буркнул Гатс. — Если не сказать, что не изменилось ничего! — Но однажды появился человек, который смог остановить эту бесконечную войну, — продолжала принцесса. — Это был король Гейзерих, он смог объединить все страны континента в одну империю. Кто он, откуда пришёл, никто не знал. Не сохранилось никаких записей… «Прямо как с Гриффитом», — подумал Гатс. — Он уничтожал врагов без пощады и жалости, его называли Король, Несущий Смерть… Впрочем, у этого имени была и другая причина. Король носил шлем в форме черепа… Гатс на мгновение застыл, но тотчас взял себя в руки. «Неужели тогда, ночью, в лесу, это был он?» — мелькнула у него безумная мысль. — Столица империи получила имя Куниочуоночи, что означает на нашем языке — Мидланд. Но однажды случилось ужасное землетрясение, которое стёрло город с лица земли. И там, глубоко внизу покоятся те, кто погиб тогда… — Это правда? — спросил Гатс. — Возможно. После смерти императора и разрушения столицы империя распалась на множество стран, и вновь начались войны. Но среди всех образовавшихся государств только короли Мидланда ведут свою родословную от Гейзериха… Много людей спускались в эту дыру, пытаясь отыскать хоть какие-то следы, но никто из них не вернулся живым. В конце концов, башню закрыли для посторонних. — Хм, знаменитой дорогой мы идём, — заметил Джудо. — Однако после всего этого не удивлюсь, если мы встретим здесь призраков!.. Говорят, когда Гейзерих пришёл на эти земли, он был не один. С ним была женщина и маг. «Вот как? Но такого раньше не было», — подумала Мария. — Но ведь у короля не осталось наследников? Джудо посмотрел на принцессу через левое плечо и добавил: — Это всего лишь легенда, но у истории довольно специфическое чувство юмора. Ведь, узнав о том, что королева носит под сердцем ребенка — Гейзерих приказал заточить её в башне и больше никогда не выпускать. Каска неожиданно чихнула и выронила факел. Тот нырнул в провал и долго ещё кувыркался в темноте, пока не исчез из виду. — Ну вот, что ты наделала? — проворчал Гатс. Они не могли этого видеть, но факел в конце концов упал на дно. Его свет выхватил из мрака древние развалины — разрушенные колонны, портики, треснувшие барельефы на фронтонах, статуи. Всё вокруг было завалено мертвецами. На их полуистлевших лбах отчетливо проступал странный символ — незаконченная угловатая восьмерка, рассеченная трезубцем. Услышав позади лёгкий шорох, Гатс обернулся и пристально вгляделся в темноту. — Что там? — встревожился Джудо. — Ничего, — проворчал Гатс. — Воображение разыгралось… Кажется, здесь! Они остановились у последней двери. Лестница продолжалась ещё дальше, но камер больше видно не было. На лице Каски проступила испарина. «Гриффит в этом ужасном месте… Уже больше года…» Воительница не двигалась с места. Пот заливал глаза, в руке позвякивала связка ключей, но она не могла даже пошевелиться. На плечо легла ладонь Гатса и дрожь потихоньку унялась. Окинув Гатса благодарным взглядом, Каска наконец подошла к двери. В наступившей тишине громко щёлкнул замок, с противным скрипом отворилась тяжелая дверь. Они медленно переступили порог. — Какой ужасный запах! — выдавил Джудо. Подсвечивая фонарем, Каска продвинулась глубже. — Гриффит! — крикнула она в темноту. В камере стояла тишина. — Может мы ошиблись? — Джудо скосил глаза на принцессу. — Они бы его не убили! — воскликнула она, хотя с трудом в подобное верила. — Он должен быть на самом нижнем уровне. — Там кто-то есть, — Гатс двинулся в дальний угол камеры. — Гриффит? На полу лежало обнаженное тело. Маленькое, изрезанное рубцами и свежими шрамами. С большей части спины кожа была содрана, так что можно было разглядеть позвоночник и иссохшие мышцы. Голова узника была заключена в хорошо знакомый всем ястребиный шлем, заклепанный так, чтобы нельзя было сдвинуть забрало. — Гри… ффит?.. — с трудом выдавил Гатс, обливаясь потом. Он положил его на свои колени, пристально вгляделся. Невозможно было поверить в то, что это тщедушное существо, с выпиравшими ребрами и безвольными руками и ногами, было некогда Гриффитом! На этом теле не было ни одного уцелевшего участка. Там, где кожа не была содрана, она была изрезана вдоль и поперёк. — Его руки… — прошептал Гатс, вглядываясь в разрезанные на запястьях сухожилия. Из-под шлема донеслось едва слышное мычание. Сзади звякнули ключи и Гатс рявкнул: — Не приближайся! Каска застыла. Джудо забрал у неё связку ключей и отомкнул замок на шлеме. И без того круглые глаза Джудо и Гатса поползли на лоб. Вперёд опять шагнула Каска и вновь Гатс зарычал: — Назад! Не подходи! — Погоди, — Мария, с удивительной для себя решимостью, вытащила из сумки помятый плащ, который взяла у Шарлотты. Джудо отрешённо посмотрел на неё, в то время, как Гатс одел шлем обратно на Гриффита. Девушка опустилась на корточки рядом и медленно, с помощью ястребов, завернула тело мужчины в плащ. Странно, но она совершенно ничего не чувствовала по отношению к этому человеку. Ей было жалко Гатса, Джудо и даже Каску, опустившуюся около стены на пол, но не Гриффита. Ничего, кроме ноющей боли в сердце и усталости. «Почему? Что со мной происходит? Я ведь понимаю немного какого ему?» — Но это невозможно! — шептал он. — Это не может быть Гриффит! Глаза Ястреба открылись и Гатс разглядел в них своё отражение. Иссохшая рука задрожала и медленно поднялась. — Гриффит! — выдохнул Джудо. Тонкие пальцы медленно дотянулись до горла Гатса, задергались, задрожали в тщетной попытке сомкнуться. И тогда Гатс прижал Гриффита к себе и заплакал, рука бессильно упала. На плечо мечника опустилась рука Марии, он повернулся к ней. Каска не могла видеть, что случилось с Гриффитом, но голос Гатса внушал настоящий ужас. Она едва держалась на ногах. Пот заливал лицо, колени подламывались, а рот открывался и закрывался в немом крике.***
Обратно они шли в полной тишине. Слова и беседы остались где-то глубоко в душе. Их попросту не было. В какой-то момент к Гатсу подошла Каска и коснулась платком его лица. — Что за?.. — отдернулся он. — Нужно вытереть кровь, — мягко сказала Каска. — Видимо осталась от того мелкого уродца. Похоже, Шарлотта не забыла упомянуть о карлике, как и просила Мария, но… Девушка оперлась рукой о стену. Как она могла забыть о боли в сердце? Если раньше она могла её терпеть, то сейчас… Каска стала очищать его лицо, и Гатс потихоньку расслабился. Дыхание выровнялось, и он прикрыл глаза. Из-за плеча Пиппина за ними пристально следил Гриффит. Он не смотрел ни на кого, кроме Гатса. — Пойдемте! — распорядилась Каска. — Придётся увеличить темп. Один раз мы там уже прошли, так что это будет легко.***
К утру Ястребы добрались до близлежащего села. Выбрав подворье побогаче, они попытались купить повозку, но стоило крестьянину узнать кого они везут как он наотрез отказался от денег. — Мы не можем взять деньги, — сказал он. — Гриффит — герой нашей страны, и мы все в большом долгу перед ним и Ястребами. Для нас честь — оказать ему помощь. Каска не стала тратить время на уговоры. Они быстро запрягли в повозку двух своих лошадей и перенесли в кузов Гриффита. Со двора выскочила дочка хозяина, девушка лет семнадцати и, смущённо улыбаясь, поднесла Ястребу букет цветов. Из-за её спины таращился восторженными глазами десятилетний мальчик, судя по всему, родной брат. — Я не верю тому, что говорят о вас, это всё ложь. Сэр Гриффит и его друзья не изменники. Я верю вам… — Сестра, я знаю, ты давно влюблена в Гриффита, — мальчик хитро подмигнул. «Хотя бы они живы», — подумала Мария, но боль становилась всё сильнее. Гатс и Пиппин поднялись в седла. Джудо забрался на облучок повозки, но, когда за ним полезла Каска, он кивнул ей в сторону кузова. — Ты должна быть там. Позаботься, чтобы Гриффит не упал. Каска забралась в кузов. Она всё молчала, словно набрала в рот воды. Весь этот год, всё то время, когда она планировала его спасение, она мысленно разговаривала с ним. Она хотела так много сказать Гриффиту. Но вот сейчас, когда он был спасён, когда он был рядом с ней, Каска почему-то не могла найти нужных слов. Словно между ними выросла какая-то стена. Впрочем, так оно и было. Слишком много случилось за этот год. Слишком много случилось за последние несколько дней. Слишком многое Каска поняла. Так что, пожалуй, она даже знала как её зовут, эту стену. — В такие минуты бывает трудно говорить, — Джудо как будто подслушал её мысли. — Но я хочу сказать, думаю, этот город мы видели в последний раз… Гатс оглянулся. «Я понимаю, ей должно быть тяжело, слишком много всего произошло…» Каска молча придвинулась к Гриффиту и обняла его за плечи. Это было легко. Некогда широкие и крепкие, сейчас они были узки и хрупки как плечи подростка. — Послушайте, вы должны взять меня с собой до границы, — они только сейчас обратили на неё внимание. Им вообще было плевать что с ней будет, и она это прекрасно понимала, но просто так уйти не могла. Марии было трудно и больно говорить. В сердце словно одновременно воткнули тысячи иголок. Маленьких и острых, как спицы. — У вас есть дом и Ваш отец — король, — последнее Каска произнесла полушёпотом. Ей была противна сама мысль присутствия принцессы здесь. Воительница понимала, что причина этому ревность. Она до сих пор не может выкинуть Гриффита из головы. — Разве отец станет насиловать свою дочь, к тому же Гриффиту можно вернуть… Восстановить тело, — только сейчас Мария обратила внимание на розу в эпоксидной смоле. Теперь поверхность была ровной и круглой. Без острых краев. Лепестки почернели, а поверхность покрылась мириадами трещин. Тяжело дыша она перевела взгляд на Каску и Гриффита. — Я не… Перед глазами всё поплыло и она потеряла сознание.