И стоит лишь отвернуться, А небо уже другое. И всё, что казалось бесспорным, Поставлено под сомнение. А нимбы бледнеют и гаснут, И трепет по капле уходит, Осталось совсем немного И ты совершишь отречение… Fleur — Отречение
В лагере Ястребов царило возбуждение. После возвращения Гриффита людей переполняли чувства. Они улыбались, повсюду слышался смех. Ястребы рвались в бой. Все были убеждены, что времена прозябания канули в лету, и в ближайшее время всё очень сильно изменится. Они верили, что банда Ястребов возродится, и что Гриффит поведёт их к новым победам. Резким контрастом всеобщему оживлению были яростные вопли, доносившиеся из закрытого фургона. Голос принадлежал Гатсу и его можно было понять — Каска зашивала многочисленные раны на спине. — Мне же чертовски больно! — в очередной раз вскрикнул он. — Не дергайся, у меня дрожат руки! — заметила Каска. — Ты можешь понять, что тебе нужно сидеть спокойно?! Между прочим, это всё потому, что ты не исполнял моих приказов. Ты сам это навлёк на себя! — Эй, — Гатс скосил на неё глаза. — Это слишком жестоко с твоей стороны?! — Ты не мог бы быть посерьёзнее?! — прикрикнула она. Каска дернула иголкой и Гатс заорал благим матом. На них озадаченно оглянулись Гриффит и Джудо, менявший ему повязки. — Ты стал гораздо сильнее за этот год, — заметила Каска, вновь принявшись за дело. — Таких сильных воинов как ты среди Ястребов больше нет. Но ты никогда не знал, когда надо вовремя отступить. Только и делаешь, что машешь своим мечом без раздумий. А мы ведь не в детские игры играем. Если мы по каким-то причинам вынуждены отступить, это вовсе не значит, что мы проиграем войну. Но, если тебя убьют, всё закончится. Попробуй наконец вбить это в свою голову! — Если ты боишься умереть, зачем сама полезла? Мы не могли уйти от них тихо! Пальцы Каски больно впились ему в плечо. — Затем… Я просто… Я не могла иначе… Она заплакала и уткнулась ему в затылок. — Всё в порядке. Джудо завязал последний узел на бинтах Гриффита и выпрыгнул из фургона. За ним последовала Каска, закончившая перевязку Гатса. — Мы пойдем к остальным, — сказал она. — А вы двое можете пока отдохнуть. — Гриффит, — Каска подарила ему лёгкую улыбку. — Я рада, что ты опять с нами! Сквозь прорези шлема она разглядела его внимательный взгляд. Едва она отошла от фургона, улыбка на её лице растаяла. — Джудо, как он? — Я не лекарь, откуда мне знать, — пожал плечами юноша. Каска резко обернулась. — Прошу тебя. Тот, глубоко вздохнув, отвёл глаза: — У него перерезаны сухожилия на руках и ногах, — тихо начал ястреб, — Гриффит больше не сможет ни стоять, ни держать меч. Каска вздрогнула. — Я понимаю, — прошептала воительница, — но ведь… Но ведь Гатсу помогла пыльца фей! У тебя же осталось ещё или нет? — Послушай! — он схватил её за плечи и несильно встряхнул. Из фургона послышался голос Гатса: — Эй, у вас там всё в порядке? — Д-да, — неуверенно выдавила из себя Каска и вновь посмотрела на Джудо, — что не так? Чего я не знаю? Юноша вглядывался в её лицо, в каждую деталь, словно видел в последний раз. Она не знает и не узнает, пока он сам не будет в этом уверен. Уголки губ невольно поползли вверх. — Ничего, — правой рукой ястреб коснулся её лица, поправив прядь волос, — всё в порядке. Коркус только что вернулся. За нами больше никто не идёт. Как только доберемся до границы, оставим принцессу у одного из моих знакомых. Он путешествует, проблем не будет. — Хорошо, — Каска с облегчением вздохнула. На самом деле, Джудо просто не сказал, что у него остался маленький запас пыльцы. Он не хотел тревожить её. Зачем забивать голову лишней информацией? Им и без того проблем хватает. Каска развернулась и закричала на ближайших Ястребов, занимавшихся погрузкой: — Побыстрее, этой ночью мы должны пересечь границу! Джудо сдвинул брови. «Пересечь границу… — подумал он. — Но что мы будем делать потом?»***
— О-о! — застонал Гатс, переворачиваясь на другой бок. — Ей бы следовало поучиться, как накладывать швы! Гриффит скосил на него взгляд. Мечник рассмеялся так беззаботно, как это было раньше. — Вообще-то, это здорово, что мы снова встретились… И мы выжили… Тебе не жарко в этом шлеме? Ты можешь снять его, нас только двое… Гриффит опустил взгляд на свои руки, затем показал глазами в сторону сложенных в углу доспехов. — Что? Хочешь надеть? Он кивнул, и Гатс захохотал. — Это так похоже на тебя, — отсмеявшись, сказал он. — Ты ничуть не изменился за этот год. Ладно, наденем панцирь взамен шлема… Подними-ка руки. Гатс быстро одел на друга панцирь, закрепил ремни. — Всё верно, это ведь тоже бой. А если ты не оденешь в бою доспех, ты не сможешь ничего сделать. Ястреб понимающе кивнул, но взгляд упал на отставленный меч, и он медленно потянулся к нему. Пальцы задергались, но рукоять обхватить так и не смогли. Меч выскользнул, Гриффит бессильно уронил руку и долго смотрел на неё так, словно она была его личным врагом. Ткань дёрнулась, впуская слабый ветерок. Внутрь полосами проник солнечный свет. Ястреб глубоко вздохнул, наслаждаясь ощущением воздуха в лёгких. Это было настолько забытое и одновременно желанное прошлое, что он просто не мог с собой совладать. Сложив руки за голову, Гатс что-то неразборчиво промычал. Его взгляд зацепился за неровные полосы бинтов. Как бы Джудо не старался сделать всё более-менее аккуратно, у него не получилось. Гатс ещё раньше заметил, что у молодого Ястреба дрожали руки. Может быть, это из-за холодного воздуха? «Чушь собачья!» — тут же возразил он, но где-то на подсознательном уровне мечник понимал, что Джудо боится. Однако поставить этот факт в ряд со своим товарищем он попросту не мог. Его товарищ никогда и ничего не боялся. У него не тряслись руки. Да и не стоит забивать этим бредом себе голову. — Эй, — Гатс хотел, как это делал раньше, опустить Гриффиту руку на плечо. Резко, неожиданно. Только он мог делать так, но… Всё рвение сошло на нет, а грубая ладонь только повисла в воздухе. Ястреб смотрел на него с тем же холодом, что и раньше. Мечник бы сказал, что мог увидеть в его взгляде бездонную пропасть. Он с деланной медленностью сел. — Тебе, может, поесть принести или вина? У Коркуса ещё осталось в запасе, так что… Это было глупо, нелепо, в конце-то концов неправильно! Он — Сотниубийца — боится признать, что всё кончено! Это конец и продолжения истории из славных побед — не будет. Игра окончена, но просто так сдаться и выкинуть из головы хоть какой-то шанс он не мог. Жалость Гриффиту сейчас нужна меньше всего, и это Гатс знал из собственного опыта, ведь, когда Гамбино стал никому не нужен, то его очень часто жалели. «Жалость ломает и ничего не даёт», — думал мечник, но вести себя, как раньше, он не мог. Не выходило. — Как ты думаешь, та девка… Принцесса, — он отвёл взгляд, стараясь не смотреть на него, — она сказала, что есть способ восстановить твоё тело. Когда мечник только вступил в ряды Ястребов, то иногда возникало чувство, что что-то он делает не так, и сейчас было то же самое. До своего заточения Гриффит был тем человеком, который всегда мог найти нужные слова, и Гатсу это нравилось. Простота и возвышенность, но сейчас… Во взгляде молодого человека было нечто иное. Не всепожирающее пламя уверенности и надежды, а тлеющие огоньки костра. — Каска сказала, ты не спал. Может, поспишь немного? Джудо сказал, у него ещё сохранился тот отвар из трав, а? — почему всё привело именно к этому? Что он сделал не так? Он вечно всё портит.***
Мария пробиралась сквозь редеющие ряды Ястребов в поисках Джудо, но тот словно провалился сквозь землю. Девушка остановилась у одной из берёз и, опёршись спиной о неровный ствол, сползла вниз. Рвано выдохнув, она поднесла к лицу трясущиеся руки. Что с ней происходит? Её всю колотит! Сердце бешено бьётся в груди, готовое вот-вот птицей выпорхнуть на свет божий. Мысленно досчитав до десяти, она глубоко вздохнула. «Как там говорят, перед смертью не надышишься?» — чтобы не происходило вокруг, до конца она не могла осознать, что находится в мире манги. Это просто какой-то страшный сон. Бесконечный, беспробудный. Если бы была хоть какая-то возможность проснуться и вернуть время вспять, она бы бросила всё и переехала к дяде. Почему только потеряв что-то, люди начинают ценить вещи? Желудок предательски заурчал, но девушка совершенно не хотела есть. Кусок просто не лез в горло. Аппетита совершенно не было, а проживать очередной день просто так, ей совершенно не хотелось. Однажды Мария спросила у матери: «Как ты можешь жить, осознавая, что каждый день похож на предыдущий?». На что получила довольно короткий ответ: «А что я могу сделать?» — Та-а-ак, нужно поесть, пусть и через силу, но поесть. Потом, найти Джудо и спросить про цирк, — она помнила, что Рикерт наткнулся на них, когда искал дорогу к Ястребам. Ему дали пыльцу, а он даже об этом не знал. Там ещё была гадалка и Пак. Видимо, Джудо знаком с Паком. Но, а что дальше? Есть вариант обратиться за помощью к Флоре, однако, тут уже иной вопрос — станет ли она помогать? У Марии вообще складывалось довольно странное предположение, что Его Величество специально ждёт пришествия Фемто. Он ведь мог предотвратить всё это ещё раньше? Ведь сам пришёл к Гатсу и поведал ему об этом событии. Минуточку, но Гейзерих говорил, что всё произойдёт через год и Гриффита в манге пытали год. Ни так, как сейчас. Это только предположение, однако, не стоит сбрасывать со счетов и то, что она похожа на Шарлотту. Сей факт впечатлил куда больше. В манге все возможности Фемто не до конца были раскрыты. Плюс Фалькония или Ястребляндия; кому как удобно. Да, она немного знает Мидланд и сам замок, но ни дворец, который создаст для себя Ангел. А до этих событий, как до Луны пешком. Нужно решать проблемы по мере их поступления. Подняв голову, она посмотрела на светлое небо. Солнце ещё не зашло, но уже было довольно холодно. Сколько дней осталось до Затмения, она не знала, однако, рассчитывала уйти пораньше. Невольно Мария вспомнила ту девушку из деревни. Незнакомку держали в ужасных условиях, чтобы сломить дух и волю. В конечном итоге, произошло то, что до сих пор остаётся неразгаданным. Генри — сын Нэн — предположил, что эта земля была проклята. Вот и всё. Он, в отличие от неё, не видел ту, похожую на Шарлотту, девушку. Словно кто-то искал замену для принцессы. С какой только целью? Вишенкой на торте оказалась «связь» самой Марии с… Гриффитом?! Вот что-что, но это совершенно ни в какие рамки не лезло. Или дело не в связи, а в чём-то другом? Почему у неё болит сердце рядом с ним? Во всяком случае, со стороны Ястреба не было никакой заинтересованности в ней самой. И это очень радовало. Она не планировала здесь задерживаться надолго. Хватило с лихвой и печального опыта в замке. Пусть они с Шарлоттой и похожи, но подделать особенности организма — невозможно. К тому же за Шарлоттой ходит целая толпа прислуги. Мария в детстве мечтала оказаться принцессой, но реальность внесла свою лепту и желание просто растворилось в потёмках разума. Кому захочется оказаться принцессой, которую сопровождает одержимый любовью отец? Хорошо, что она среди Ястребов. Это немного успокаивало. Вот только… Мимо дерева прошла Каска и, мазнув по «принцессе» неприятным, но давно понятным взглядом, скрылась за одной из берёз. Мария недовольно вздохнула; ей не хотелось наживать себе врагов в лице одного из любимых героев. Гатс и Каска ей нравились больше всех, и она искренне желала им счастья. К Шарлотте хоть она и стала относиться получше, но это не повлияло на их разговоры и не изменило конечную цель. Её Высочество просто очень добрая и наивная девочка. Совсем ребёнок. Если она хочет быть обманутой, то пусть так будет. Где-то глубоко в душе Мария надеялась, что принцессе не вырвут сердце, как это происходило в её кошмарах. И куда подевался Джудо?***
«Как забавно», — думал Ястреб, рассматривая собственные руки. Года два назад этими руками он вёл войска в бой, а теперь ими невозможно даже поднести ложку ко рту. Бесполезные и совершенно никчёмные. «Каска сказала, ты не спал. Может, поспишь немного.» «Та девка… Принцесса. Она сказала, что есть способ восстановить твоё тело.» «Действительно, забавно», — на его лице появилась кривая ухмылка. Гриффит смотрел сквозь прорезь в пологе и отстранённо наблюдал за людьми снаружи. Они думали, что он спит, но он попросту не мог заснуть, поскольку уже давно плохо спал. Его всё чаще преследовали кошмары. Стоило сомкнуть веки, и вновь казалось, что он там, на дне. Белый Ястреб вновь опустил взгляд на свои ладони. Пальцы больше не двигались. С перерезанными сухожилиями на руках и ногах человек ничего не сможет. Не стоит тешить себя иллюзиями. Пыльца фей? Когда только Джудо упомянул про неё, то тут же добавил, что Гатсу она помогла. Название не внушало доверие. Пусть он и не отрицал существование подобных вещей, но и особо не доверял им. Что толку сейчас грезить о прошлом, которого не вернуть? Гриффит чётко слышал разговор Гатса и Каски, воодушевлённые возгласы Ястребов долетали до его ушей тоже, но он старался не фокусировать на них внимание. Мельком он слышал речи и той, кого называют принцессой, но она никогда не станет ею. Шарлотта не была так уверенна в своих действиях, как эта девушка. Но юная леди Гриффита вообще не заботила. Во дворце было много слухов и сплетен, но он ничего про неё не узнал. Все истории сомкнулись на Шарлотте, однако у Её Высочества не было этого странного украшения, на котором незнакомка так старалась не акцентировать внимание. Она словно знала, что эта деталь привлечёт его, поэтому так старательно уклонялась от прямых ответов и уходила от разговора, как и прятала своё маленькое сокровище. Тогда, во время ужина, он застал её врасплох, отчего она говорила, стараясь тщательно подбирать слова, но во время побега незнакомка повторяла заученные фразы. Ей проще не поддаваться эмоциям. Она будто боится своих чувств. Нет, она боится совершить ошибку, поддавшись своим чувствам. Гриффит встречал многих. И таких тоже. Ничего интересного. Судя по тону и манере речи, леди хорошо знала Шарлотту. Ястреб точно знал, что они общались, иначе так завуалированно уходить от ответа и подбирать похожие фразы у незнакомки бы не получилось. И её взгляд, блуждающий в тёмном туннеле, искал вовсе не кого-то определённого. Она старалась смотреть на всех в равной степени. Больше на него, но… Гриффит вспомнил, где уже видел похожий взгляд; пустой, безразличный и такой холодный. У фарфоровых кукол Шарлотты. Да, в покоях Её Высочества было много кукол. Отчасти, их дарил король. Белый Ястреб помнит, как на щеках, так похожих на спелый персик, играли лучи заходящего солнца. Пустой взгляд, обращённый в никуда, навечно отпечатался на прекрасном лице. Шарлотту пугал такой взгляд. Что ж… Он вновь закрывает глаза, стараясь сосредоточиться на чём-то одном, кроме мира за пределами его маленькой крепости. Гриффит постарался вспомнить или подумать о чём-то хорошем, но всё мысли всегда возвращались к кошмарам. Белый Ястреб отчётливо помнил, как дверь натужно заскрипела и в пыточную ступил король. Он висел посреди подземелья, подвешенный за руки. Когда король приблизился, Гриффит едва узнал его. Король, казалось, постарел лет на двадцать. «Они до сих пор верят в Бога среди людей», — осознавал ли Гриффит тогда к чему может привести присутствие Нокса в Мидланде? Возможно, но он был слишком поглощён мыслями о Гатсе. — Гриффит, — в голосе короля слышалась скрытая боль. — Я относился к тебе как к будущему лорду-защитнику Мидланда и главнокомандующему нашими армиями. Я возлагал на тебя огромные надежды. Когда мне говорили, что ты и твои Ястребы всего лишь банда воров, я не верил этому. Каждый раз, когда ты выигрывал одну битву за другой, я проникался к тебе всё большим доверием. Я думал, что ты имеешь представление о чести… Но… В руке короля щёлкнул кнут, и он стиснул челюсти. Кнут в первый раз прочертил линию, затем ещё одну кровавую полосу, и ещё. — Она всё ещё кое-что значит для меня! Удары посыпались чаще. Кровь Гриффита закапала на пол. Джон Нокс был уверен, что Бог спустится на землю и прежнему миру настанет конец. Не важно, кто был этот Бог. Имени никто не знал. Его старательно стёр в своё время император Гейзерих. Ястреб читал об этом очень давно. Кто же знал, что король воспримет всё так буквально, когда Джон Нокс заявил, что имя сему Богу — Ястреб Света. Но это было только одной каплей в чаше терпения. Смерть королевы и министров была лишь предлогом. Причина крылась в ином обстоятельстве. — Год за годом, сражение за сражением, ты пролил целое море крови, ты был так близко к своей цели, но ты обрушил всё в один миг! Я знаю, на войне всегда рождаются такие монстры, как ты. Монстры, которые всегда жаждут свежей крови и которые никогда не останавливаются ни перед чем. Перед такими бессильны даже короли! Он закрыл лицо рукой. — Вот оно что, я то недоумевал. Политические браки — обыкновенное дело в воюющих государствах, однако о свадьбе принцессы Шарлотты вы никогда даже не заикались. — тихо начал Гриффит. — Ты! Да что ты! — рявкнул король. — Что ты несёшь?! Как ты смеешь?! — Я заметил кое-что странное… — взгляд Ястреба пронзил короля насквозь. — Принцессе уже восемнадцать, а за последние несколько лет к тебе должно было поступить немало предложений о её браке из других стран. Выдав её замуж, ты мог приобрести хорошую поддержку в этой войне. И никого не волновали бы чувства… Но ты не отпустил. Ты ведь жаждешь её? Ты жаждешь Шарлотту. Ах, да! Ты хочешь, чтобы она тебя жаждала сама. Ты — одинокий и жалкий старик! Поэтому ты доверился этому монстру, о котором ты говорил, поэтому ты вырастил его, и ты не собирался его уничтожать!.. Хоть ты и родился королём, хоть ты и был рождён с тем, что называют «Трон», он стал лишь бессмысленным бременем для тебя, ибо ты никогда не знал вкуса победы! Гриффит презрительно улыбнулся, и король зарычал от ярости. Он защёлкал кнутом, во все стороны полетели брызги крови. — Заткнись!!! Заткнись!!! — орал король. — Ничтожество, подобное тебе ничего не может знать о чувствах короля! Что ты вообще можешь знать о стране, об истории, о людях и об их чувствах?! Король остановился, тяжело дыша. С Гриффита обильно стекала кровь. По всему телу свисали содранные лоскуты кожи. Но взгляд не изменился ни на йоту. В его глазах по-прежнему ощущалась сила. Сила и уверенность. Король невольно отшатнулся. — Посмотрим, как долго ты сохранишь этот взгляд! И он смотрел, наблюдал с любопытством и остервенением почти каждый день. Граф чётко видел изменения, выделял каждую мелочь в его лице. Бешеный, неистовый огонь в глазах правителя Мидланда не менялся. Казалось, пламя поглотило само его нутро. От прежнего величия осталась оболочка; лицо осунулось и покрылось морщинами, глаза горели, дыхание стало частым. Он всегда тяжело дышал, почти задыхался, но ничего не говорил. За него говорил палач. Маленький и уродливый карлик смотрел с восхищением и завистью. Чья утроба привела в этот мир несчастного, Гриффит не знал. На тот момент он и не старался рассуждать здраво. Почему уход Гатса так пошатнул его? Когда он стал так зависим от него? Ястреб сам навязал ему дуэль и сам захотел, чтобы Гатс вступил в отряд. Лёжа нагой в полной тьме он едва мог различить день с ночью. Его волновали только собственные сны. То пламя, что поглотило всё. Гатс. Гриффит не понимал этого раньше или не хотел понимать. Друг — слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он никого за собой не вёл, все шли за ним по собственной воле и лишь Гатса Ястреб сам заставил присоединиться к отряду силой. Поначалу он был всего лишь инструментом. Со временем эта тонкая линия стёрлась. Что он упустил? — Гриффит? — он медленно открывает глаза, несколько раз моргает. — Прости, я тебя разбудила. Давай сменим повязки. «Руки Гриффита такие маленькие, — думала Каска, меняя бинты. — Но эти самые руки держали всё. Когда они ложились на мои плечи, все тревоги и беспокойства исчезали. Так было всегда». Её пальцы предательски задрожали и девушке стоило немалых усилий успокоиться. «Теперь мой черед», — сказала она себе, стараясь смотреть под ноги или на собственные руки. Как бы воительница не пыталась, она не могла пересилить собственные эмоции. Жалость брала верх. Худоба и неестественно тонкие руки, паутина из множества заживших и незаживших рубцов, а также серые кончики пальцев. Украдкой, она всё же встретилась с ним взглядом и лучше бы этого не было. Это был не Гриффит. Кто угодно, но только не он. Впалые щёки, пустые глаза, в которых раньше горел огонь. Всё настолько… Плохо. Выделялась каждая кость. Собственные пальцы задрожали. Неловко повернувшись, Каска случайно опрокинула миску с водой. — Ох, прости, я сейчас поменяю одеяло, — виновато улыбнулась она. Ястреб понимал, что может удержать Гатса через неё, поэтому привстал и вдруг неуклюже повалился на Каску. — Гриффит! Прекрати! Она с лёгкостью оторвала его от себя и вдруг заметила, что его трясёт. Мелкой, болезненной дрожью. Мгновение Каска всматривалась в глаза сквозь прорези шлема, затем опустила его лёгкое тело и мягко обняла. Его дрожь унялась, но Каска долго лежала вместе с ним, боясь его потревожить. Жалость разрывала её сердце.***
— Да-да, это трудно, — заговорил Джудо. — Неважно плохой он или хороший, но любой сон рано или поздно заканчивается… Так что же ты теперь будешь делать? Они с Гатсом сидели на склоне холма, поглядывая в небо, где спешили по своим делам белые облака. И с чего вдруг мечник решил поднять тему снов? Это из-за того, что Джудо уже несколько ночей не может нормально спать? — У тебя руки трясутся, как у Коркуса после пьянки. — Это просто сны, — звучит, как оправдание. — Что же ты теперь будешь делать? Продолжишь оттачивать своё мастерство? — А ты? — Хм, — Джудо кинул в рот травинку. — Ну, я могу сколотить новую банду, прямо здесь. Если получится, мы сможем заботиться о Гриффите. — Если так, я тоже останусь… — Но ты ведь уже ушёл от нас. Ты вовсе не обязан… — А ты? Джудо поднялся, отряхнул штаны. — Я всё ещё Ястреб. Но ты другой. Если не можешь, уходи, в бою это правило. Иначе ты просто не выживешь. Но вот ещё что… Он заглянул в глаза Гатсу. — На этот раз ты должен забрать Каску с собой… Ты слишком серьёзен, чтобы быть лидером банды. Становиться разбойником для тебя, после всего этого, будет просто безответственно! А я… Мне такие серьёзные вещи не по нутру. Он отвернулся. — Забери её, даже если придется применить силу, — бросил он. — Не оставляй больше. Гатс вспомнил слова Джудо, сказанные в первые дни его появления среди Ястребов. «Возможно, ты сможешь найти здесь своё место», — так он сказал. И Джудо, похоже, не ошибся. Гатс нашёл здесь своё место. Он нашёл здесь свой дом. «Было слишком глупо и самонадеянно не заметить этого, — подумал он. — Но все мои надежды действительно были связаны с Ястребами… Но почему я всегда понимаю всё слишком поздно?» — А как же Гриффит? Ведь ещё можно? — юноша улыбнулся слабой улыбкой и, прикрыв глаза, покачал головой. — Не понял, а пыльца? — Я не уверен, что это поможет.***
Каска сидела у фургона, уткнувшись лицом в колени, плечи дрожали. — Каска? Гатс подошёл так неожиданно, что она испуганно вскочила, украдкой смахнув слёзы. — Что с Гриффитом? — Сейчас он спит, — отмахнулась девушка, избегая встретиться взглядом с Гатсом. — В чём дело? — нахмурился мечник, вглядываясь в покрасневшие глаза. — Что с тобой? Что случилось? — Ничего… Ничего особенного… — выдавила она, но предательские слёзы хлынули с удвоенной силой. — Да что такое? — Гатс встряхнул её. — Ты можешь наконец сказать? — Нет… Нет… Ничего! — Если ничего, почему ты плачешь? Что-то с Гриффитом? Гатс решительно двинулся к фургону. — Нет! — вскрикнула Каска. — Стой! Ты не так понял! — Прости! Она уткнулась ему в грудь, коленки сами собой подкосились и Каска сползла на землю. — Я не могу уйти… — прошептала она. — Что? — Я не могу уйти с тобой! Гриффит такой маленький, и так дрожит… Гриффит, который всегда был таким гордым… Я не могу уйти! Я не могу уйти сейчас. Прости меня, прости. Гатс опустился на колени, обнял её и тихо сказал: — Я остаюсь. Каска вскочила и, упёршись в его грудь ладонями, помотала головой. — Нет! Ты не можешь больше оставаться с чужой мечтой! Ты разве не собирался сражаться ради себя? Разве ты забыл о том, что случилось в ту ночь, во дворце? Разве ты забыл слова Гриффита? — Я помню… — Тогда ты должен уйти. Если ты друг Гриффиту, ты должен уйти. Ты должен уйти… один. Гатс стиснул кулаки. «Но почему я всегда понимаю слишком поздно?!» Из фургона за ними наблюдал Гриффит. Наблюдал до тех пор, пока прямо перед фургоном не появился Джудо. Проследив за взглядом командира, юноша забрался внутрь и поправил ткань так, что теперь на деревянный пол падала маленькая полоска света. — Надо поговорить. Пока молодой ястреб втирал пыльцу в старые раны, то каждой клеточкой своего тела чувствовал на себе едкий взгляд, но, в отличие от других, Джудо уже давно к такому привык и попросту игнорировал его. За последние дни Гриффиту жутко поднадоела жалость, которой его щедро потчевал каждый знающий хоть толику правды. — Это может оказаться ложью, но, думаю, моя догадка верна и принцесса — проклята. Помнишь, она потеряла сознание, когда мы только собирались возвращаться в лагерь? Так вот, у неё был жар, и я попробовал использовать пыльцу, но она почернела и не сработала, — Белого Ястреба подобная информация не интересовала. Джудо просто не знает всей правды, но юноша продолжил. — Я решил отвести её к своему старому знакомому завтра утром. Она не против, и мы это уже обсудили, так что… Молодой человек убрал свою руку с ладони Гриффита. Да, как он и предполагал, пыльца подействовала, но эффект был просто ничтожный. Кожа немного порозовела, рубцы сгладились, оставив неровную поверхность. — Похоже нужно больше времени, — сгладить ситуацию не получилось. Взгляд командира остекленел, губы застыли в кривой ухмылке. Нет, скорее в полуулыбке. Он заранее знал, что этим всё и закончится. Вот так конец прекрасной легенде о Белом Ястребе. Джудо устало выдохнул: — Я понимаю, тебе нелегко, но у нас есть ещё время всё исправить, — кто бы что не говорил, какие бы слова не звучали из их уст, для Гриффита сейчас даже король говорил более искренне, чем собственные люди. — Тебе нужно время. Джудо всегда старался найти позитивную нотку во всём, хоть и не был преисполнен слепой радостью. — Утром я отвезу принцессу отсюда подальше. Тебе, наверное, холодно? Я скажу остальным, чтобы принесли ещё одеяло.***
Ночью в лагере стало довольно шумно, но Мария к этому уже привыкла. Привыкла она и к ястребам. Не то, чтобы, как раньше, они вызывали рвотные позывы и желание не наткнуться на них в пределах таверны. Просто ей немного удалось посмотреть на ситуацию под другим углом. Возбуждённые, взбудораженные возгласы и ликование в честь возвращения командира. «Они ещё не знают всей ситуации», — подумала девушка. Эта слепая вера ни к чему не приведёт. И всё же было у них то, чего не было у неё самой. Настоящей семьи и сплочённости. То, с какой преданностью они шли за Гриффитом, стоило только позавидовать. Сделав глубокий вдох, она подметила про себя, что больше не чувствует боли в области сердца. Хорошо, что Джудо не приглашал её пойти и проведать Ястреба, только показал несколько карт и, не сказать, что она понимала смысл слов на них. Времени, чтобы Шарлотта показала ей несколько букв, было мало. Будь его гораздо больше, девушка не упустила бы возможности узнать больше. Произошло другое. — Что это? — Мария покосилась на кружку и ощутила, как мысли постепенно оставляют её. — А? Вино, что же ещё принцесса! — выпалил Коркус. От него несло перегаром даже на расстоянии вытянутой руки. Алкоголь вперемешку с людским потом. Девушка, растерянно пожав плечами, приняла кубок и поставила на землю. В честь кого праздник — и так было понятно. — Не, принцесса, так не пойдёт. Вы должны выпить с нами! — Странно, что в празднике не участвует Джудо и Гатс. — Ну и хрен с ними! Давайте выпьем за нашего командира! — предложил Коркус. Расплёскивая вино, в воздух взлетели десятки рук с полными кубками-кружками. Гатс, только что появившийся на полянке, выхватил у Пиппина кружку и осушил её одним глотком. Вид у него был тот ещё. — Я лучше пойду проведаю сэра Гриффита, — предложила Мария, но её даже не услышали. Что ж, это был хороший шанс уйти к себе, пока не стало поздно. — Не поняла, что здесь происходит? — закричала Каска, сверля группу ястребов взглядом. — Коркус ограбил церковь, — сделал вывод Джудо. — Не церковь, а монастырь и вообще с чего я должен перед вами оправдываться? Сами не веселитесь и другим не даёте! — С того, что причин для праздника пока нет. «И, возможно, не будет.»