***
Сэм со вздохом перевернул страницу. Пожелтевшая жесткая бумага чувствительно проехалась по месту между большим и указательным пальцами. Сэм резко втянул воздух, потряс ладонью и перевернул следующий лист. Он листал страницы, содержащие сотни заклинаний и ритуалов, сидя на полу между горами книг и прислонившись спиной к дивану, последние часов пять. Читал, где-то пробегался глазами, где-то внимательно изучал. Искал лихорадочно хоть что-нибудь, что могло бы помочь. Буквы плыли у него перед глазами, а мозг так распух от информации, что казался слишком большим для головы. Вдобавок ощущалось, будто кто-то вонзал в него иглы. То же самое происходило и с его глазами. Сэм провел рукой по лицу, снова вздохнул, и в очередной раз попытался сосредоточиться на написанном. Бобби работал в соседней комнате. Иногда Сэм слышал, как он встает, ходит по комнате, шуршит бумагами или тихо бормочет что-то под нос. Однако они не разговаривали, и Сэм в основном прислушивался к дыханию Дина, находя утешение в мысли, что пока грудь Дина ровно вздымается, ему не больно. Он засыпал пару раз на час или два, и каждый раз, рывком просыпаясь, проклинал себя за то, что позволил усталости взять над собой верх. Ему снилась встреча с ублюдками, которые сделали это с Дином, в заброшенном доме, где Эллен и Джо привязали их к стульям. Как Сэм, войдя в помещение, увидел их, уже избитых до полусмерти, с красными, покрытыми синяками лицами и опухшими глазами. Сэму было все равно. Он бил их, снова и снова, по открытым ранам, по кровоточащим губам. Он помнил, как кричал на них словно безумный. — Что вы с ним сделали? — Мы хотели создать телепатов. — Зачем? Пощечина. — Ты хоть представляешь, насколько важны телепаты? У них неограниченные возможности — влиять на людей, менять ход войн... Еще одна пощечина. — Что ты несешь? — Ты хоть представляешь, насколько ценной может быть информация о создании телепатов? Сколько денег можно в нее вложить? В способ создавать их искусственно. Для войны. Для допросов. Для чего угодно. — Мой брат не телепат. — Наши эксперименты пошли не по плану. Нам удалось создать эмпатов, а не телепатов. — Почему именно он? Ты выбрал его из-за меня? — Нет, — просипел голос и дыхание стало хриплым. — Не было никакой особой причины, почему именно он. Просто он был молод и здоров. — Ты знаешь, как ему помочь? — Нет. Остальные умерли, — тяжелый вздох слетел с окровавленных губ. — Они все умерли. В очередной раз Сэм проснулся и понял, что Бобби уложил его на пол, подсунул под голову подушку, а сверху накрыл одеялом. Ему следовало бы наорать на Бобби, сказать ему, что он должен был разбудить Сэма, а не поддерживать его сон, но свидетельство заботы Бобби и того, как он присматривал за Сэмом, сделало это невозможным. Он понимал, что на самом деле Бобби не позволил ему остаться один на один со своей бедой. Он вспомнил, насколько был близок к тому, чтобы убить ученых. Лезвие ножа уже оставило красные отметины на шее парня. Он хныкал и плакал, а Сэму было все равно. Наоборот, он наслаждался страхом и болью ублюдка. Он в один миг убил бы его, а потом и его напарника. Его остановила только мысль о Дине. Брат не хотел бы, чтобы руки Сэма были запачканы кровью этих ублюдков. Чтобы Сэм превратился в хладнокровного убийцу. По крайней мере, не из-за него. Сэм резко обернулся, услышав сзади тихие звуки, и почувствовал, как Дин пошевелился. — Дин? — он мгновенно оказался у дивана. Он увидел, как изменилось выражение лица Дина, переходя от блаженства сна и забытья к беспокойству, и на секунду на нем вспыхнул страх. Затем Дин открыл глаза, его взгляд метался по комнате, как будто он наблюдал за мячиком от пинг-понга во время игры, и наконец остановился на Сэме. — Эй, — мягко поприветствовал его Сэм, — как держишься? — П-порядок, — ответил Дин. Его губы дрогнули в слабой, ободряющей улыбке. Сэм почти закатил глаза — это было так типично для Дина. Да, ему больно, он умирает, черт возьми, но все же пытается подбодрить Сэма. — Хочешь чего-нибудь выпить? Поесть? — П-пить, п-пожалуйста. Сэм взял с кофейного столика пластиковую бутылку с водой и протянул ее Дину, но тот не взял ее. Сэм подождал, держа воду на весу, а потом заметил потрясенное, по-настоящему испуганное выражение лица Дина. Его сердце забилось быстрее. — Что случилось? — Р-руки, — выдавил Дин. Процесс произнесения слов, казалось, тяготил и изматывал его. Пот выступил у него на лбу, и Сэм старательно игнорировал отрывистую речь Дина и то, что она означала. — Н-не двигаются. Сэм взглянул на руки Дина и заметил, что они стали неподвижными и безжизненно-кукольными, словно и не предназначенными для движения. — Черт, — прошептал Сэм. Он просунул руку под лопатки Дина, помог ему присесть, и поднес бутылку к его губам. Дин пил жадными глотками, и Сэму пришлось пару раз отодвинуть бутылку, чтобы Дин не поперхнулся. Наконец, он показал, что больше не хочет пить, покачав головой, и Сэм помог ему снова лечь на подушки. Дин тяжело вздохнул и закрыл глаза. Лицо у него было белое, даже губы побелели, а лежа на кушетке между одеялами и подушками, он выглядел таким разбитым и крошечным, что Сэму пришлось напрячься, чтобы не отвести взгляд. Дин выглядел так, словно его уже не было. — Бобби работает над решением, — сказал Сэм, и Дин снова улыбнулся. — Где-то в этих книгах должно быть что-то, что может тебе помочь. Какое-то заклинание или ритуал. Мы просто должны найти его, а до тех пор держись, хорошо? — Л-ладно, — сказал Дин тихим голосом. Затем он добавил с тем, что, как предположил Сэм, должно было быть успокаивающей улыбкой, — н-не ад на этот раз. Какое-то мгновение Сэм ошеломленно смотрел на Дина, гадая, действительно ли он слышал это, или ему показалось. Когда он увидел отчаянное выражение в глазах Дина, то понял, что не мог вообразить, что его брат говорит это. — Эй, Дин ... — Сэм склонился вперед, почти уткнувшись в ухо Дина, — только не начинай эту чушь про прощание, ладно? Не... Дин смотрел прямо перед собой, куда-то мимо Сэма. Сэм придал своему голосу больше силы. — Ты никуда не уйдешь, ни в ад, ни еще куда-нибудь, слышишь? Наконец Дин повернул голову и беспомощно посмотрел на него. Его губы дрогнули, как будто он собирался что-то сказать, но потом передумал. — Мы найдем решение, — сказал Сэм, уже мягче. В каком-то уголке его мозга эти слова имели смысл, как будто он мог бы уговорить Дина крепче держаться за жизнь, если бы только его голос звучал достаточно мягко, достаточно умоляюще, достаточно ободряюще. Дин не ответил. Его брови были слегка нахмурены, когда он слушал, но это был единственный признак того, что Дин вообще слышал что-то. Но и этого было достаточно. Сэм продолжал говорить. — Мы спасли тебя от ада...и я не позволю каким-то ублюдкам забрать тебя снова. Когда все закончится, мы сделаем все то, что должны были сделать давным-давно. Мы поедем к Большому Каньону, в Диснейленд и к Статуе Свободы. Мы можем поехать в другие страны. Найдем себе горячих шведских девушек. Ты же не хочешь пропустить все веселье, правда? Губы Дина снова дрогнули, и Сэм подумал, что, возможно, теперь Дин потерял способность и говорить тоже, а может он просто решил не говорить. Трудно было сказать наверняка. Сэм закрыл глаза и прижался лбом к руке Дина. — Я обещаю, что мы сделаем это, договорились? Мы сделаем все, что ты захочешь. Я обещаю. Но ты должен подождать, пока мы не найдем способ все исправить. Те ублюдки — они больше не могут причинить тебе боль. Харвеллы позаботились об этом. Когда Сэм снова открыл глаза, он увидел, что Дин склонил голову набок, и хотя он выглядел спящим, он, вероятно, просто потерял сознание, когда давление на его мозг снова стало невыносимым. И Сэм чувствовал, что на этот раз Дин не проснется, пока они не спасут его. Каким-то образом они должны были найти способ. Ему следовало вернуться к книгам. Он должен был удвоить скорость и продираться сквозь страницы, потому что время поджимало, а Дин умирал, и кто знает, сколько еще он сможет продержаться. Жизнь Дина была в их руках, буквально превращенная в чернила и буквы, написанные на смятой бумаге. Сэм должен был сделать все, что в его силах, чтобы найти решение, должен был тратить каждый вдох на поиски ответов. Но он не мог отойти от Дина. Если бы он не был таким идиотски особенным — если бы люди перестали умирать из-за него. Он должен был вернуться в Стэнфорд после смерти Джессики, или, возможно, пойти куда-то еще, но он не должен был втягивать Дина в свое дерьмо. Он вообще не должен был родиться. Азазель не выбрал бы его, Джейк не убил бы, Дин не продал бы свою душу. Не оказался бы в аду. Все, все это произошло только из-за него, из-за Сэма, и ему никогда не удавалось спасти их вовремя. Никогда. Возможно, Гордон был прав. Может быть, ему следовало покончить с этим давным-давно. Он позволил своим пальцам осторожно погладить волосы Дина, надеясь, что каким-то образом, где-то в сознании Дина, это облегчит боль, хотя бы немного. Что, может быть, прикосновение и присутствие Сэма в этот раз сделалют что-то хорошее, удлинят то, что осталось от жизни Дина, ровно настолько, чтобы Бобби смог найти решение. Он продолжал нежно гладить волосы Дина, и иногда, пользуясь тем, что Бобби не смотрит, а Дин действительно не замечает всего этого, он позволял своему большому пальцу коснуться щеки Дина. Кожа была липкой, слишком холодной. Дыхание Дина стало тяжелым и прерывистым. Ему было плохо, и это при том, что Сэм находится прямо рядом с Дином. Он не хотел и думать о том, что было бы, не будь у него способностей. Скорее всего, тело Дина уже сдалось бы. Сэм погладил брата по волосам. — Держись, — прошептал он. — Просто держись. Он не заметил, как Бобби вошел в гостиную и встал рядом с Сэмом. Он осознал присутствие Бобби только после того, как тот заговорил, и Сэм вырвался из своих мыслей. — Сэм? — произнес Бобби, — похоже, я нашел способ спасти его.Глава 9
24 января 2020 г. в 15:19
Сэм вернулся на следующий день, поздним утром. Его долговязая фигура с опущенными плечами появилась в дверях, как тень. Его волосы были растрепаны и дико торчали во все стороны, на щеке расцветал синяк, а куртка была испачкана кровью.
— Господи, Сэм, — сказал Бобби.
Сэм, пошатываясь, вошел. Он хромал. Он даже не поздоровался и не стал дожидаться, пока Бобби спросит, что случилось. Конечно же, единственное, что его интересовало — было ли с Дином все в порядке. Кругам под глазами Сэма позавидовал бы и енот.
Бобби кивнул в сторону Дина, который без сознания лежал на диване.
— Думаю, он держится. Правда, мне пришлось сделать ему пару дополнительных уколов.
Сэм кивнул. Он потянулся за стулом и придвинул его поближе к дивану, потом сел, не сводя глаз с Дина. Подпер рукой подбородок и посмотрел на брата с выражением, похожим на поражение. У Бобби было такое чувство, будто кто-то надел ему на шею мешок камней. Черт. Как и ожидалось, Сэм не узнал ничего нового. Не больше, чем, Эллен выпытала из ученых, называвших себя врачами.
Эллен сказала ему об этом по телефону еще до того, как к ним отправился Сэм.
— Они говорят, что ущерб уже нанесен, — сказала ему Эллен, и ее голос был близок к плачу. — Его нельзя исправить. Они говорят, что это случалось со всеми их пациентами, и они так и не выяснили, как их вылечить. Нельзя просто взять и склеить сломанные частички мозга. Они говорят, что разум не может противостоять давлению, и когда оно становится слишком сильным, мозг начинает отключаться...
— Нет никакого способа спасти его, — очень тихо сказал Сэм, отвлекая Бобби от его мыслей.
Бобби прочистил горло. Он не мог сказать Сэму, что уже знает, и, самое главное, что Сэм был прав.
— Ты сам их допрашивал?
— Да. Они были очень убедительны. Они рассказали мне ту же историю, что и Эллен, и она очень похожа на правду. Учитывая то, что мы видели — как Дину становилось все хуже и как он больше не мог использовать свои ноги.
— После того, как ты ушел...— медленно начал Бобби. Лучше предупредить мальчика. — Речь Дина стала прерывистой. Он заикался, но... Понимаешь, тебя не было почти десять часов. Тебе следует собраться с духом. Я понятия не имею, что произошло с Дином за это время.
Сэм прижал ладони к глазам.
— Дерьмо.
Бобби встал и положил руку Сэму на плечо. Бедные ребята — они оба.
Иногда Бобби жалел, что Джон затеял эту чертову охоту. В глубине души он понимал, что с Азазелем все могло бы обернуться иначе, что, возможно, если бы Сэм не был так хорошо обучен и подготовлен, Азазель смог бы обманом заставить его присоединиться к себе. Но когда Бобби смотрел на сыновей Джона, он думал, что никогда не видел более одиноких детей, у которых не было никого, кроме друг друга. Он просто хотел, чтобы у них была нормальная жизнь. Хоть на какое-то время. Они не заслужили того, что имеют сейчас. Боже, они не заслужили.
Сначала потеря матери, потом смерть Джона. Смерть Сэма, а потом и Дина. Сэм и Дин вернулись, но какой ценой?
— Черт, — повторил Сэм еще громче. Его плечи затряслись.
— Я принесу тебе кофе, хорошо? — предложил Бобби, — а ты пока приведи себя в порядок.
Сэм покачал головой.
— Я никуда не пойду.
Затем, помолчав, он поднял на Бобби покрасневшие глаза.
— Мне вообще не следовало туда ехать. Пустая трата времени, и от этого стало только хуже. Черт.
— Ты бы всю оставшуюся жизнь корил себя, думая, что мог бы что-нибудь узнать, — ответил Бобби.
— Поэтому он и сказал мне идти, правда? — голос Сэма упал до шепота.
— Да, — Бобби не хотел лгать Сэму об этом. Особенно если Сэм все равно уже догадался.
— Идиот, — сказал Сэм. В этом слове было больше нежности, чем обычные люди сумели бы вложить в признание в любви. Вся любовь к брату, которую Сэм хранил в своем сердце, вылилась в то, что другие сочли бы оскорблением из пяти букв.
Бобби не знал, что на это ответить, а потом решил, что ему, наверное, и не нужно отвечать. Этот момент, несмотря на его присутствие, был личным.
— Он умрет, — сказал Сэм громче. На этот раз замечание было адресовано Бобби. Он повернул голову к Бобби, и его глаза заблестели. — Он умрет, и никто не сможет этому помешать.
Он посмотрел на Бобби, отчаянно ища хоть какую-то подсказку или надежду на лучшее, цепляясь за соломинку, что у Бобби вдруг найдётся ответ.
Бобби снова посмотрел на Сэма, потом на Дина. Господи, как же он любил этих мальчиков! Не имея собственных детей, Бобби не знал, так ли отцы любят сыновей, но это было, вероятно, самое похожее на отцовскую любовь чувство, которое он когда-либо испытывал. Он наблюдал, как они растут, молча стоял, пока Джон обучал Дина и заставлял застенчивого, тихого ребенка стать защитником, который носил сарказм и дерзость как броню. Когда Дин стал кем-то, кто казался слишком старым для своего возраста, как испуганный маленький ребенок, застрявший в теле взрослого мужчины. Он видел, как Сэм превратился в упрямого, вспыльчивого молодого человека, который презирал все, что представлял собой его отец, и тем не менее, во всем подходил на Джона Винчестера больше, чем Дин когда-либо.
Будь он проклят, если позволит Дину умереть. Не после того, как они так долго пытались вернуть его. Не после того, как он увидел, что это сделает с Сэмом.
— Он умрет... — повторил Сэм громче, прося ответа. Чтобы Бобби сказал ему, что Дин этого не сделает.
Бобби не нашелся, что ответить. Он не мог так лгать Сэму, потому что они оба знали: то, что сказали ученые, было правдой. Никакая наука, никакая медицинская помощь не смогут спасти Дина.
— Мы еще не проверяли наши другие источники, — неопределенно ответил Бобби.
Сэм нахмурился. Его лицо дрогнуло, на мгновение остановив накатывающую печаль.
— Какие еще источники?
Бобби кивнул в сторону стопок книг, которые покрывали комнату, весь его дом.
— Может быть, есть другой способ спасти его. Я ничего не могу обещать, Сэм. Даже если в книгах есть что-то полезное. Я даже не могу обещать, что найду это вовремя.
— Но...ты ведь можешь попробовать, правда? — голос Сэма зазвучал так, словно ему было четыре года.
— Могу, — ответил Бобби. — Так и поступим.
— И я помогу тебе.