Берсерк — всегда Берсерк

      Я плохо спала этой ночью. Каждое сновидение прерывалось ночным кошмаром о женщине, которая назвалась моей матерью. Около трёх часов после полуночи я вскочила, озарённая идеей. Мысленно я стукнул себя.       Дневник!       — И почему я не подумала об этом раньше! — пробормотала я, вылезая из постели и направляясь к сундуку возле моей двери. Я копалась в нём, разыскивая старую книгу в кожаном переплёте. Найдя её, я вздохнула и взяла дневник в руки. Страницы пожелтели, а чернила местами обесцветились, но записи всё равно можно было прочитать.       Я быстро перелистывала страницы. Дневник был таким длинным, что у меня никогда не было возможности прочитать его полностью, но я смутно припоминала, что в конце были рисунки людей. Я пролистнула зарисовки драконов, Ванахейма и прочие записи.       Когда я нашла рисунок себя маленькой, я замедлилась. Следующий рисунок изображал Дагура. Ему было около десяти, и у него был этот его диковатый взгляд и дурацкая улыбка. Я ухмыльнулась, увидев его. Он ни капли не изменился. На следующей странице был рисунок маленького Дагура, который держит меня, младенца, на руках. Моему отцу удалось запечатлеть выражение удивления и благоговения в глазах моего брата, когда он держал меня. Было такое чувство, словно он не может поверить, что я его сестра. Я улыбнулась. Я знала сейчас, что он любит меня, но было приятно увидеть, что он любил меня и тогда. Мои пальцы перелистнули страницу, и я едва не выронила дневник. Там был красивый рисунок женщины, которая сейчас находилась в моём доме. На изображении она была моложе, но это точно была она. Внизу страницы мой отец написал: «Моя прекрасная жена, мать моих детей. Так нужно было сделать».       Это была вся необходимая мне информация. Итак, он сослал её с острова. Но у него наверняка были веские причины, и я не позволю опасной женщине вернуться в наше племя. Нет, она должна будет покинуть остров, нравится это ей или нет.       Я захлопнула дневник и прижала к груди. Как бы я хотела, чтобы мой отец был здесь! У него наверняка был бы какой-нибудь сумасшедший нереалистичный план, который включал бы кровопролитие и взрывы, как любое обычное безумство Берсерков. Я задумчиво хмыкнула и забралась обратно в постель, по прежнему сжимая в руках дневник.       Первым делом с утра я удостоверюсь, что Бренна ушла.

***

      Мне кажется, я никогда не поднималась и не одевалась так быстро. Уверена, что я установила рекорд, потому что я встала и вышла из своей комнаты меньше, чем за десять минут. И это вместе с одеванием моих обычных доспехов!       Но я не собиралась позволить Бренне оставаться в моём доме ещё хоть сколько-нибудь. Не говоря уж о моей деревне!       Я выбежала из комнаты. Проходя мимо двери в комнату Силлы, я постучала.       — Подъём, Силла! — крикнула я, спускаясь вниз. Она медленно открыла дверь, всё ещё одетая в ночную рубашку, с наполовину закрытыми глазами.       — Хедер, вождь Берсерков, я убью тебя! Ты знаешь, как мне нужен сон! — прокричала она в ответ.       — Я тоже люблю тебя! — отозвалась я, беря яблоко с кухонного стола. Я откусила кусочек и встала, скрестив руки на груди. Вышла Бренна.       — Надеюсь, ты уже упаковала вещи, — сказала я резко.       — Ты не заставишь меня уехать, — ответила Бренна спокойно.       — Хм, прошу прощения? — спросила я, озадаченная.       — Ты не заставишь меня уехать. Я знаю тебя, Хедер. Ты жёсткая снаружи, но внутри у тебя доброе сердце. Ты никогда не отошлёшь кого бы то ни было, если ему некуда идти, — пояснила она.       — Так, во-первых, ты меня совсем не знаешь! Во-вторых, я не буду подвергать опасности своих людей, позволяя тебе остаться! — возразила я.       — О, я тебя умоляю, дочка, я здесь уже почти месяц. Не думаешь ли ты, что если бы я собиралась навредить твоему народу, то уже сделала бы это? — спросила она. Она открыла специальный ящик с продуктами и достала два яйца.       — Что это ты делаешь? — поинтересовалась я.       — Готовлю завтрак. Будешь? Или тебе хватит этого яблока? — спросила она. Она вела себя так, словно жила здесь всю свою жизнь. Словно знала меня всю мою жизнь.       — Мне ничего не нужно от тебя! — сказала я сквозь стиснутые зубы.       — Прямо как отец, никогда не могла впихнуть в него завтрак. А это самый важный приём пищи, чтобы ты знала, — отозвалась Бренна.       Я покачала головой. Как она может быть, Хель её побери, такой непринуждённой? Я практически угрожала ей, а она вела себя так, словно всё в порядке.       — Убирайся из моего дома! — закричала я.       Она вздохнула и посмотрела на меня.       — Хедер, тебе стоит быть повежливее с гостями, — сказала женщина резко.       — Ты не гость! Тебе здесь не рады! Мой отец написал в своём дневнике, что заставил тебя покинуть остров, что «так нужно было сделать», и если это не доказывает, что ты воплощение зла, то не знаю, что докажет! — ответила я гневно.       — Твой отец никогда не задумывался о другой стороне истории, — пробормотала она.       — Возможно, ему и не надо было, — сказала я.       — Каждый имеет право иметь свою точку зрения. И каждый хороший вождь знает это, — произнесла Бренна.       — Значит, теперь ты оскорбляешь моего отца? — спросила я.       — Хедер… — начала она предостерегающим тоном.       Я не стала слушать.       — Бьорн! — закричала я. Бьорн, мой самый верный стражник, вбежал в дом.       — Что случилось, вождь? — спросил он, держа наготове свой меч.       — Выведи её из дома. Пожалуйста, — сказала я ему. Он кивнул и приблизился к Бренне.       — Ты пожалеешь об этом, доченька. Всё, что я хочу, это быть вместе с тобой и твоим братом! — кричала она, пока Бьорн вёл её в берсеркскую тюрьму. Она побудет там, пока я не подготовлю для неё корабль.       Я покачала головой. Мне было почти жаль её, но я не доверяла ей. Мой отец изгнал Бренну по серьёзной причине, так что я не позволю ей тут торчать, пока буду выяснять эту причину.       — Почему ты такая жутко громкая? — спросила Силла, нетвёрдо ступая по лестнице. Я слегка улыбнулась и покачала головой.       — Почему тебя так сложно разбудить? — спросила я в ответ.       Она посмотрела на меня в упор.       — Как же меня бесит, что ты жаворонок… — пробормотала подруга.       — Можно столько всего успеть, если встать пораньше! — возразила я.       — Да? Назови хоть одну вещь, которую ты делаешь с утра пораньше, и которую я не не могу сделать уже днём? — вызывающе спросила она.       — Выгнать свою давно потерянную мать и посадить её в тюрьму, а потом начать подготовку корабля, который увезёт её с острова, — ответила я, победно скрещивая руки на груди.       Силла моргнула.       — Абсолютно уверена, что могу это сделать и после обеда!