***
Следующие дни протекали в основном в обществе трёх балбесов. У нас с ними было много общего. Интеллект как у инфузорий, к примеру. Так что мы быстро поладили. Строгого надзора за мной уже не было. Я сама к ним тянулась, когда видела кого-то из них в рутинных делах. Патруль — это единственное, что могло нас разлучить. «Навозные бойцы» меня научили кататься на лошадях, завидев как я тянусь к этим животным во время их уборок в конюшне. Как дошло до того, что они меня решили обучать езде на лошади? Это было чисто по-приколу. Просто усадили на коня и говорят: «Теперь сама». Я тогда дернула коня в область шеи, и он пнул задней ногой шинпачин зад. И в тот момент Сано заявил: «прирожденная наездница!». А вот Шинпачи еще долго в тот день держался за свой несчастный зад… Я бы не сказала, что на «ура» научилась управлять поводьями сидя на коне, но потихоньку начинала осваивать азы такой езды. Спустя пару дней могла управлять конём при спокойном шаге. Это стало, своего рода, моим увлечением. Когда на кухне готовил Хейске — я следила за ним. Знаем мы его кулинарные дарования. Возможно благодаря моему надзору и подмоге, было спасено множество невинных жизней… Ещё из особенностей нашего общения были прозвища. Хейске я иногда звала «пропеллер» и «Бог Кулинарии»; Шинпачи и Хараду — «Короли Конюшни». Меня звали Дин-Дин, как некогда друзья в той, будущей эпохе. Довольно безобидно, учитывая то, как я их в шутку прозвала. Но мне не стыдно. Прозвищем я позволяла себя называть лишь этих троих, ведь ни с кем больше так не сблизилась. Интересно, а Сайто бы захотел меня так же называть? Дин-Дин. Порой эта грандиозная троица уходила в неведанный мне бар. Возвращаясь оттуда, они сразу неслись к Санан-сану, который лечил их «тяжёлый запой» специальными лекарствами. Насчёт общения с Санан-саном и Кондо сложно сказать что-то определённое. Санан-сан однажды пришёл ко мне и подметил, что я очень верно подсказала способ лечения бронхита, посредством кипяченой воды и соли. Его заинтересовало знаю ли я ещё методы. Я, отрывая это от души, поделилась всей информацией, которая могла помочь при такой болезни, умолчав про антибиотики. Мне не ведано как создавали это лекарство от туберкулёза. Но тот монстр болен бронхитом. Против бронхита и обычные методы помогут. Санан-сан оказался вполне доволен всей этой информацией и удалился. Дальше у нас были только короткие встречи. Поэтому мне и правда сложно сказать, что я думаю об этом человеке. Кондо, с уходом Хиджикаты, был вечно в делах и на встречах. Его я видела реже, чем всех остальных. Но мне он показался довольно открытым и честным мужчиной. Общалась с Иноэ Гензабурой, который и спас меня от удушающей гибели. Хороший, пожилой мужчина. Доверяла ему многие свои переживания, эмоции, а он на это, смеясь, хлопал своей большой рукой по макушке. Его доброта, понимание, принятие моих «причуд» — делали его ещё одним дорогим мне члена в этом мужском обществе. Более того, я была уже наверняка уверена, что конкретно он за меня будет заступаться. Мне дали меч, сказав, что он мой и носить его должна я. Не стала я их расстраивать, что меч сей вижу впервые, а что с ним делать — подавно не знаю. Ещё мне пришлось смириться с тем, что я «мужик». По мне же сразу видно, что я всем мужикам мужик. Особенно в этом нежно-розовом наряде, из которого того и гляди бабочки с птичками полетят. Ммм… Вообщем я, такой, педиковатый «мужичок» в 19 веке. Лучше не бывает. В окружении тех кто знал мой «секрет» я была представительницей женского пола, но если появлялся кто-то посторонний, то приходилось сразу настраиваться на мужскую роль. Вот такое раздвоение личности. Плюсуем к этому все события, что со мной произошли ранее и задаемся вопросом: как тебя ещё не шизануло контуженым маразмом? Ребята, я сама в шоке! Наверное все эти условия закалили мою нежную психику. От части. Все таки-есть тут тот, от имени которого меня передергивает каждый раз… Окружение японцев мне было непривычно. Только к лицами тех, с кем я хорошо сблизилась, я более и менее привыкла. Даже увидела своеобразную привлекательность. Шинпачи и Харада еще привлекали своими мускулами и меня не раз застукивали за недоуменным разглядыванием этого дела. Такое ощущение будто они день и ночь качаются. Многим спортсменам такое и не снилось, и готова поспорить, к таким качкам многие девушки были бы не прочь упасть под ноги, пища от восторга. У Хейске мускулатура поскромнее, но миловидное лицо и глаза были, на удивление, большие. Шире чем у многих японцев. Но я все равно мало интересовалась их внешностью. Она не европейская, чуждая и никак не могла мне запасть. Так я считала. Однако недавний разговор заставил меня задуматься, что есть и такой азиат, который даже мне, быть может, понравился… — А Сайто-кун, как вижу, о тебе волнуется. Шарфик вдруг взял и отдал. Без задней мысли. Этот шарф ему был дорог. — заметил однажды Шинпачи, потрогав шарф за кончик. — Понравилась ты ему. — Да… — замялась я, не зная что и сказать. — Я не думаю. Сайто дал его с определенной целью. Этот шарф для меня защита. Я в нем милая… — замолкла я и продолжила. — Милое не хочется обижать. Хотя он потрогательнее мне казался с этим шарфиком. И вообще он сам по себе милый… — расплылась я в тёплой улыбке, затеребив белую ткань шарфа. И чего это меня понесло на такие подробности? Даже не знаю, но продолжила говорить дальше об этом человеке. — Как будто природа его создавала для чего-то «милого и пушистого», но он все равно против неё пошёл, взявшись за меч. Я ощутила на своей макушке здоровую ладонь Шинпачи, а потом его насмешливый комментарий: — Запала ты на него, подруга! — Ничего подобного! — сбросила я со своей головы его руку, а он заржал. Ну что за человек?! Дурак-дураком! И с чего это я должна «западать» на кого-то??? Пусть не лезет куда не надо! Тем не менее, потом меня ещё долго терзала эта тема в голове. Смутные чувства, что мне не понятны. Столько вороха волнительных эмоций во мне ещё не пробуждалось от мысли об мужчине. Кто бы подумал. После того как Шинпачи буквально ткнул на эту проблему пальцем, я стала все чаще вспоминать образ этого самурая. Тосковать по нему, моему защитнику. Хотелось о чём-то с ним поболтать в саду о ерунде, при этом внимательно разглядывая его. Нет, я ошибалась. Среди японцев есть красавцы…***
Это была очень напряжённая, жесткая игра. Оба игрока были на пределе, но никто из нас и не думал сдаваться. Я подняла руку и стала внимательно наблюдать за любым колебанием ладони, на колене Хейске, которую должна была ловко поймать. Хоп! И я снова ударила по ноге парня… — Как так?.. — заныла я, уже отчаявшись поймать его ручонку. — Откуда в тебе столько ловкости?! — Самурай должен быть ловким. — самодовольно произнёс Хейске. — Как видишь, я идеально соответствую этому требованию! — Мог бы хоть раз поддаться! — буркнула я, скрещивая руки. — Извини, Дин-Дин, но это для меня все равно, что тренировка. Каким бы не был противник — я не должен ему проиграть. Но не расстраивайся, наверняка однажды ты сможешь поймать мою руку. — подбадривающе улыбнулся мне юноша. — Это кажется нереальным… — обречённо простонала я. — Так ты ещё жива? Как тебя? Дин-Дин? — раздался за нашими спинами голос того, от кого меня сразу в тихий ужас бросило. Я медленно обернулась и встретилась взглядом с насыщенным изумрудом глаз. Лисья ухмылка и безжалостный взгляд убийцы… как и раньше. Этого человека ничего не поменяет. Я в страхе подскочила и насторожилась, глядя на него диким зверем. Ужас той ночи снова стал тихой дрожью напоминать о себе. Дышать перестала, будто он снова меня сжал за горло. — Ты что тут делаешь? — перекрыл меня Хейске, выйдя вперёд. Я сейчас не видела лица юноши, но тон был довольно мрачен, по отношению к товарищу. — Мне уже облегчиться нельзя, избегая тех дорог, где вы решили усесться с этой перепуганной девчушкой? — вопросительно приподнял Окита бровь, окидывая нас своим колким прищуром. — М-милости просим. — пискнула я, отводя Хейске за плечи и давая проход этому ненормальному. Поскорее бы уже ушёл! Глазами ошалело выглядывала на этого психа из-за юношеского плеча. — Какая вежливая. — фыркнул Окита и обратился ко мне. — Хватит трястись как лист на ветру. Я тебя больше не трону. Сдалась ты мне. — и с этими словами парень направился в сторону туалета. Меня это обращение задело. И это он мне говорит после того, что сделал?! Козел! Даже не извинился! А я ведь ещё после всего этого ткнула на его болезнь и, возможно, спасла от смерти! — Д-да чтоб тебе на всю жизнь облегчилось! — злобно крикнула я, почему-то не боясь за последствия. С чего такая смелость, когда кричишь подобное своему личному кошмару? Может по причине того, что меня перекрывал мой друг? — Ты чего? — шикнул на меня Хейске, напрягшись и закрыв меня рукой. Соджи застыл на месте. Я услышала насмешливое хмыкание и заметила, как его глаза блестели на свету изумрудной лукавостью. Потом он снова двинулся своей дорогой. — Спасибо за заботу, ненормальная. — послышался его низкий голос за поворотом. Что это? Благодарность? Хотя нет. Он надо мной смеялся! Хамло маньячное! — Не за что! Писай на здоровье! — совсем осмелела я. — Дин-Дин, пошли отсюда! — закрыл мне рот Хейске и скорее направился куда подальше от сюда. Та встреча была странной, однако потом, когда я её вспоминала, то все же подумала, что «спасибо» он мне сказал не просто так. Говорят, его болезнь была в критическом состоянии, когда с моего тычка её заметили. Возможно. он осознал, что я спасла его, и потому сказал мне тогда своё насмешливое «спасибо». Он насмехался, что от его смерти его решила спасти та, кого он чуть не убил. Воистину иронично.