Unbreakable

Очередной прекрасный день для саммита. Страны мира собрались за большим столом, готовые начать переговоры, но что-то было не так. Взгляд каждого оббегал вокруг стола, смотря друг на друга, пока не остановился на пустом месте между Англией и Россией. В комнате воцарилась тревожная тишина. Все знали, кто пропал, но никто не хотел признавать это. Никто не хотел говорить это вслух, боясь, что это действительно окажется правдой. Британия вздохнул и посмотрел влево. Это не похоже на его брата — пропускать такую встречу. Он нахмурился, на мгновение отвлёкшись. «Америка, где ты?» — подумал Кёркленд. Пальцы раздражённо постукивали по блокноту, а глаза каждые пару секунд метались к двойным дверям комнаты, проверяя, нет ли Америки. Германия прочистил горло в передней части комнаты. — Думаю, что стоит провести перекличку, — заявил немец. — Нам просто нужно убедиться, что все здесь, — он чувствовал себя так же неловко, как и любая другая нация, из-за того, что Альфред пропал, но знал, что не может позволить им узнать об этом. В конце концов, Штаты уже вырос. Он может сам о себе позаботиться. Людвиг уверен, что с этой страной всё в порядке. Когда Германия начал перекличку, все затихли вовсе, за исключением тех, кто кричал, что они здесь. И когда он произнёс имя Америки, ответа не услышал. Зато услышал, что все страны дружно и коллективно вздохнули и нахмурились. Никто не знал, что делать, поскольку Байльшмидт продолжал идти по списку, как будто ничего не произошло. Внутри Брагинского всё больше и больше нарастала тревога, хотя он и не понимал почему. Какое ему дело до исчезновения этого глупого, громкоголосого ребёнка? Зато встреча пройдёт более гладко, чем обычно. Без всяких «Я герой!», чуши, выдаваемой за новый грандиозный план, или ещё чего-нибудь. И всё же, почему он так озадачен из-за этого? Для России нет смысла так переживать из-за отсутствия США. А ещё тут был Канада, родной брат Америки, который так похож на него. Он сидел в глубине комнаты, надеясь, что его опять никто не заметит. В обычные дни он умирал от желания быть замеченным другими нациями, но только не сегодня. Он знал, где находится его брат. Он точно знал, что происходит с Джонсом, и почему его нет здесь. Но не похоже, что Мэттью хотел рассказать это кому-нибудь. Это дело Альфреда, даже если сейчас он не мог говорить ни с кем, кроме Уильямса. Канадец уткнулся носом в шерсть Кумаджиро, прижав его ближе к себе. Саммит начался. Он слышал, как Англия и Франция препираются друг с другом, как обычно. Такие вещи уже не беспокоили его так сильно, как в детстве. Он знал, что его отцы любили друг друга, независимо от того, проявляли ли они это или нет. В основном юноша смотрел в пол, изо всех сил стараясь не обращать внимания на взгляды, которые бросал на него Пруссия с другого конца зала. Если и было что-то, чего он не хотел в данный момент, так это внимание. Внимание — это худшая вещь в мире. Чем больше внимания он получит, тем больше людей будут помнить его. И чем больше люди будут помнить его, тем больше они будут понимать, что он брат Америки и, вероятно, знал что-то о том, что происходит с самим Америкой. При одной только мысли о людях, собирающих всё это вместе, Канада тихо ахнул и рьяно замотал головой. К счастью, это не привлекло внимания окружающих. Если повезёт, он сможет оставаться невидимым на протяжении всей встречи. . Артур нервно и рассеянно постукивал ручкой по блокноту, пока Бонфуа, наконец, не вынул ручку из его пальцев и обеспокоенно не взглянул на него. Британия вздохнул, и их глаза встретились. Он произнёс одними губами: — Извини. Но француз лишь покачал головой и кивнул в сторону двери. Никому уже не было до них дела, поэтому они просто незаметно выскользнули за дверь. Кёркленд знал, что Франциск хочет поговорить об Америке, но знал, что говорить о нём будет больно. Хотя он почти постоянно воевал со своим младшим братом, но был очень обеспокоен состоянием Альфреда, и что-то казалось ужасно неправильным в данный момент. — Видимо, не всё так хорошо, да? — спросил Франция, как только они оказались на крыше здания. Он вытащил из кармана пачку сигарет и закурил. — Ну, кроме того факта, что Америка пропал, чёрт возьми, — заметил англичанин, хмуро глядя на него. Он прищурил свои изумрудно-зелёные глаза на собеседника и со вздохом прислонился к перегородкам. — Всё ужасно не хорошо, Франциск. Услышав своё человеческое имя, тот поднял голову. Другие нации никогда не использовали человеческие имена, если только это не был очень серьёзный или интимный момент. — Ты действительно так думаешь, mon cher? — он скорчил гримасу, выражавшую своё отношение на использование своего человеческого имени в подобной ситуации. — Даже не делай такое лицо, — прорычал Артур. — Ты же знаешь, как это серьёзно, — он вынул изо рта Франциска сигарету, сделал глубокую затяжку и вернул её обратно. — Альфреда могли похитить, насколько нам известно! — Кто его похитил? — усмехнулся страна, стряхивая пепел с кончика сигареты. Он чуть не фыркнул при мысли о том, что кто-то даже пытается похитить эту шумную молодую нацию. — Любой, кто похитит Америку, отпустит его на следующий же день. Уж больно он надоедливый. Британец шлёпнул его по руке. — Пожалуйста, побудь серьёзным хоть на пять минут! А что, если его похитило собственное правительство?! Ты же знаешь, что он только что избрал нового президента, Барри Коллинза! Губы Бонфуа скривились от отвращения при одном упоминании нового президента США. — Думаю, ты слишком много напридумывал себе, Артур, — прокомментировал он, используя человеческое имя Англии. — Ты пытался связаться с ним в последнее время? — Нет, — тихо признался джентльмен. — Я не разговаривал с ним с тех пор, как мы поссорились около месяца назад, — и нахмурился, чувствуя себя виноватым теперь, когда Джонса больше нет. — М-может быть, он просто заболел сегодня. — Ты знаешь, что это недостаточно веская причина, чтобы Америка пропустил встречу, — выдохнул Франция, докурив сигарету и раздавив её ногой. — Помнишь, как он пришёл на собрание, когда болел Бог знает чем, и от этого заболело полмира? Артур сердито посмотрел на француза, вспомнив об этом. — Я болел из-за него несколько недель. Но я понятия не имею, где он тогда, если только его не похитил Барри Коллинз. — Как Барри Коллинз мог его похитить? Звучит крайне маловероятно. Ни один лидер не может похитить свою собственную страну. Ни один лидер на самом деле не такой монстр. — Подожди, — пробормотал Британия. Он только что вспомнил, что в США был введён запрет на въезд, не ограничиваясь лишь рядом стран, а вообще на въезд во все возможные страны. — По-видимому, Альфред действительно находится в плену! Эта встреча проходит в Берлине! — Чёрт, к чему ты клонишь? Изумрудный взгляд впился во Франциска, и Кёркленд продолжил: — Ну, в Штатах совсем недавно был введён запрет на въезд во все страны мира, включая Канаду. Как думаешь, это относится и к нему тоже? Если он покинет свою страну, его никогда не пустят обратно? Голубые глаза Бонфуа расширились. — Неужели ты что-то знаешь! Мы должны найти Канаду и спросить его, что происходит! Англия вздохнул. — Я боялся, что ты это скажешь... . Канада продолжал спокойно сидеть на заседании, и когда оно подошло к концу, все страны начали разговаривать между собой. Он слушал обрывки разговоров и вопросов на тему «что могло случиться с Америкой». Голова сразу же опустилась ещё ниже, надеясь, что никто не заметит, и он крепче прижал к себе Кумаджиро, словно используя медвежонка в качестве своего рода щита. — Ты, кажется, что-то скрываешь, да? — спросил его голос с сильным русским акцентом. Юноша медленно поднял глаза и увидел возвышающегося над ним Ивана. — Здравствуй, Россия, — поздоровался он. — И я ничего не скрываю. На самом деле, я как раз собирался уходить, — и попытался встать, но русский положил ему руки на плечи, удерживая его в кресле. — В чём дело? — У меня есть несколько вопросов, на которые ты должен ответить перед тем, как уйдёшь, — сказал мужчина, широко улыбаясь. — Не волнуйся, Канада. Это займёт всего минуту, а потом можешь идти на все четыре стороны, — он тихо и невинно рассмеялся, от чего по телу Мэттью пробежал лёгкий озноб, который с каждой секундой усиливался. Ему это всё не нравилось. — Что за вопросы? — приглушённо спросил он, пытаясь не выдавать свой дрожащий голос. Внезапно за Россией показались Британия и Франция. Похоже, они были на крыше, у обоих растрёпаны ветром волосы и от обоих несло сигаретным дымом. Они удивились, увидев Ивана. — Канада, нам нужно с тобой кое о чём поговорить, — протараторил Артур. — Речь идёт о твоём брате. — Эй, я был первым, — почти прорычал Брагинский, глядя на него. — Поговоришь с ним после меня, — не оставив места для жалоб ни одной из европейских стран, он с улыбкой повернулся к Канаде. — Какое совпадение. Я тоже хочу поговорить о твоём брате. — Что именно хочешь знать? — Уильямс тотчас оглянулся на своего медведя. «Ты сделаешь это», — подбадривал себя юноша. «Просто притворись, что ничего не знаешь. Как бы сильно они тебя ни толкали, ты ничего не знаешь.» — Ты случайно не знаешь, где он? У меня накопилось несколько важных вопросов, и я должен их с ним обсудить. И не говори мне, что он болен, потому что я знаю, что он приходит больным на собрания. Канадец сглотнул и покачал головой, отказываясь смотреть вверх. — Я... извиняюсь, но я не знаю, где он. — Из тебя ужасный лжец, — шикнул русский, его тон становился всё мрачнее. — Думаю, ты обязан сказать мне, где он и как я могу его найти. Кёркленду не понравилось, к чему клонился разговор, и он быстро вмешался. — Хватит, Россия. Не пугай его так! — нация опустился на колени перед Мэттью и положил руку ему на плечо. — Канада, мы спрашиваем только потому, что беспокоимся за безопасность Америки. Ты не знаешь, где он? — он сделал всё, чтобы выразиться помягче, как делал, когда Канада был ребёнком. Канадец по-прежнему стоял на своём с пустым взглядом в глазах. Он не мог им сказать. США верил, что он никому не расскажет. Он никак не мог разрушить эту уверенность. С другой стороны, что, если есть что-то, что другие нации могут сделать, чтобы помочь его брату? Было бы хорошо сказать, если бы это было так? Франция тоже опустился рядом. — Мы знаем, что ты что-то знаешь и хотим помочь Альфреду. Неужто ему нельзя было быть на этой встрече? Итак, почему Америка не пришёл? «Не говори им, Мэттью. Они ничем не могут ему помочь. Не могут! Америка справится сам. Даже ты не можешь ему помочь. Не говори им!» — Мэттью, мы твоя семья, — напомнил Англия. — Если ты не можешь сказать нам, тогда кому можешь? — и вздохнул. — Теперь мы спросим в последний раз. Почему на этой встрече нет Альфреда? Это практически добило Уильямса. Артур действительно прав. Если он не мог сказать им, то кому? Они были семьёй. Франция и Англия упорно трудились, чтобы вырастить его и Америку вместе. Если кто и может помочь, так это они? С другой стороны, Россия сейчас рядом... Иван внимательно слушал. Он не понимал, почему они были так мягки и нежны с Канадой. Это ж не самый быстрый способ получить ответы от кого-либо, но, похоже, он действовал, поэтому Россия отпустил его. Если это единственный способ разузнать всё про Америку, то пускай так и будет. Он огляделся вокруг, заметив, что это привлекло внимание некоторых других стран: Испания, Германия, Пруссия, Венгрия, Япония, Италия и Дания. Брагинский знал, что они подслушивают, и начал задаваться вопросом: собираются ли они задумываться о стратегиях, чтобы помочь Альфреду, как только станет известно, где он? Канадец наконец поднял голову, перевёл взгляд с Франциска на Британию и прорычал только одно слово: — Коллинз.