На развалинах былой жизни

Она переговаривалась с двумя мужчинами в форме. Полицейские прибыли в дом на Уайльд Стрит в ночь со среды на четверг в без десяти два часа ночи по вызову Миссис Донован, пожилой старушки, соседки Зицыных. Она жаловалась на шум, громкую музыку, доносящуюся с территории соседей. И если Соня привыкла, что в России к ней обычно соседи приходили раньше полиции, то в Нью-Йорке, судя по всему, было иначе. — Мисс, по какому случаю праздник? Она дружелюбно улыбалась, пытаясь не выдать своего волнения. Каждый раз, когда Соня видела представителей правоохранительной деятельности, то невольно её руки дрожали, а голос становился каким-то ненастоящим. Слишком радушным. Слишком слащавым. Неестественным. — Так сегодня же праздник, — какой же именно праздник, она не придумала, но говорить что-то нужно было, поэтому выпалила первое, что пришло на ум. — Какой праздник? — высокий мужчина был средних лет, щуплый, но с явно выраженным рельефом мышц на руках, обтянутых рукавами темно-синей рубашки, с щетиной на лице и усталостью в зелёных глазах, он не улыбался, но всем своим видом пытался показать дружелюбие и вежливость. Алкоголь в крови немного приглушал чувства страха и адреналина, однако не вытеснял их. Соня мешкалась несколько секунд, выдумывая повод. Не скажет же она им, что провела переговоры с Атлантой удачно и вот-вот на днях в Нью-Йорк прибудет несколько грузовиков, полных пакетов амфетамина. — Выиграла в конкурсе по писательскому мастерству, — выкинула она, резко отведя взгляд от афиши с объявлением о скидках в сети книжных магазинов. — Чем не повод? Для меня очень большое достижение. Конечно, она являлась не писателем, не была красноречивой и никогда не пробовала писать что-либо своё, но это первое, что подкинуло юное сознание, едва взгляд упал на рекламу. — Вы употребляли алкоголь? — Да, — кивнула она. — Выпила два бокала вина. — Сколько вам лет? Можно ваши документы? — Одну минуту, пожалуйста. Вопросы сыпались, атмосфера накалялась. Было видно, что сам полицейский чувствовал себя некомфортно и не знал, что ему следует делать. Да, вынести замечание по поводу громкой музыки — это он вынес. Дело сделано, громкость снижена, но блестящие карие глаза и красные щеки девушки явно несовершеннолетней вызывали большие сомнения. Долг обязывал пойти дальше. Она оставила дверь чуть приоткрытой, ринувшись на поиски фальшивых документов, двое полицейских остались на лестничной клетке. Соня вытащила паспорт из сумки и вернулась обратно достаточно быстро, желая не задерживать легавых. Пока бежала, бросила грустный взгляд на открытую бутылку вина. — Вот, — протянула Соня, — держите. Мужчина с недоверием покосился на лицо девушки, что уже смыла макияж. Весьма странно, что семнадцатилетний тинейджер пытался выдать себя за совершеннолетнего, будучи даже не при параде, но кто ж знал, что стоило девушке просто громко включить музыку, как её соседи сразу же забьют тревогу. Неужели и вправду так громко слушала? Полицейский посмотрел ещё минуту, бросая взгляд то на документы, то на лицо, после чего с лёгкой улыбкой, вернул паспорт Соне.  — Что ж, поздравляем с победой, мисс. Хорошего вам вечера! — Только больше не включайте музыку так громко, — улыбнулся второй, махнув рукой на прощание. — Всего доброго! — Спасибо большое, — улыбнулась девушка. — До свидания. И захлопнула дверь. Соня сделала глубокий вдох, успокаиваясь, включила музыку, но намного тише, чем в прошлый раз, и закрыла окно на кухне. Она схватила бутылку, стоящую на столе все это время, и двинулась в зал, где через динамики плазменного телевизора уже вытекала рандомная песня. Ей захотелось конкретики. Вернее, услышать одну единственную такую отчего-то близкую душе песню. «Положение» Скриптонита. Подпевая, она достала телефон из кармана джинс, села на мягкий диван, проверяя гаджет на наличие смс. Одно и вправду было, что удивительно — от Рафаэля. Ну да. Они ведь так и не встретились сегодня. Она занималась переговорами, а после, дождавшись их конца и благоприятного итога, провожала мужскую часть семьи. Отец в компании сыновей улетел в Москву. Её, к удивлению, не посвятили, зачем же, да она и не спрашивала. Сказано, что по делам — значит, по делам. Этих знаний ей было вполне достаточно. Начальник охраны и ещё несколько сотрудников полетели с ними. Двое остались с Соней, но она, не переживая за свою жизнь и желая побыть одной, отпустила их, как только стукнуло двенадцать ночи.

«Привет, детка. Чем занимаешься?».

Ей было странно. Неловко и стыдно, что ли. Это прозвище немного напрягало, но, когда оно звучало из уст Рафаэля, Соня понимала, что это лишь одна из деталей, составляющих всю его брутальность. Просто слово, которое ничего не значит. Сообщение, оказывается, было прислано два часа назад, а она его даже не заметила.

«Не привыкай к тому, чтобы называть меня так. Я пью вино. Недавно только освободилась. А ты?»

Соня заблокировала экран, отпила немного кисловатого напитка и поморщилась. Глотнула она слишком много. Ответ не заставил себя долго ждать, несмотря на то, что настенные часы пробили два часа ночи.

«Закончили патруль с Кейси. Ты мне обещала вечер разговоров, помнишь?»

Она несколько секунд смотрела на смс, думая. Совсем недавно никто не интересовался, чем она занимается, не звал её гулять и не хотел с ней говорить, никто не хотел узнавать. И парни из клуба были не в счёт. Ясно, что они хотели изучить в ней только одно конкретное место, которое отнюдь не являлось душой.

«Хватайте Эйприл и дуйте ко мне».

Да. Соня написала это слишком резко, заставляя себя больше не думать. Не думать. Ей не хотелось строить никаких надежд на хорошую дружбу и в то же время не хотелось слушать такого близкого и временами помогающего друга, как «недоверие», ибо этот друг кричал не отвечать на смс, не отвечать на звонки, не общаться. Этот друг вопил о том, что доверять нельзя. Но она не хотела слушать.

«У нее была смена и она спит. А нам делать нечего, можем и приехать, если надо».

Соня нахмурилась.

«Если надо? А вы не хотите?»

Новая смс пришла почти сразу.

«Очень хотим. Спасибо, что приглашаешь. Это был Кейси».

Ну, ещё бы. Разве Раф бы так написал? Она закатила глаза, зная, что этого жеста никто не увидит, а после быстро скинула адрес, после чего сделала ещё немного глотков вина и встала с дивана. Соня принялась ходить из стороны в сторону, оглядывая гостиную. Все ли убрано? Сняла белье с сушилки? Зная Кейси и Рафа, без внимания это не останется. Она быстро поправила плед на диване, ломанулась в кухню помыть кружки из-под кофе, а после бегом по лестнице поднялась на второй этаж — в свою комнату. На столе был тот ещё бардак: куча листов, блокнот, включенный компьютер. А кровать стояла не заправленной. Быстро запихав бумаги в первый ящик и заправив кровать, она резко остановилась. Что я, мать его, делаю? Да с чего бы мне тут убираться? Мне все равно. Пусть что хотят, то и думают. Ещё решат, что мне важно их присутствие. Мне не важно. Ни капельки. Соня быстро вернула на стол листы, расправила кровать, убеждая себя в том, что ей все равно. Почти получилось. Спустилась вниз, поставила чайник и села за стол, задумавшись. А что, если это и вправду друзья? Немного непривычно, немного странно. Когда в последний раз она нормально с кем-то общалась? В России была Полина. В Америке — Карай. И все на этом. С переезда в дом Зицына все закончилось. Друзья исчезли за ненадобностью, появилось новое окружение. Абсолютно другое. И жизнь началась другая. Жизнь красивая, интересная. Ей казалось, что она маленькая десятилетняя девочка, которая попала в DisneyLand. Все горело, искрилось, сияло вокруг. Все было таким красивым, громким и ярким. Это уж потом выяснилось, что такой мир далеко не страна чудес. Она уже и не помнила черты отца, смутно вырисовывалось в воспоминаниях лицо, глаза были то ли зелёные, то ли голубые, губы, вроде, тонкие, помнила только цвет кожи — чуть желтый. Это потому что пил регулярно. Соня была похожа не на него, а на мать. У той тоже были кудрявые шоколадные волосы, большие карие глаза, густые ресницы и трудный характер. От отца Соня унаследовала только щеки и любовь к выпивке. В принципе, отца можно было понять. Он потерял любовь всей своей жизни, потрясающую женщину, прекрасную мать. Соне было три года, когда они попали в аварию. Клавдия тогда не выжила. Соня отца понимала, понимала все, но перестала понимать, когда он её проиграл.

«Мы на месте. Забыли уточнить кое-что.»

Из раздумий вывел звук уведомления о сообщении. Соня сразу взяла телефон в руки и встала, направляясь к двери и печатая ответное смс.

«Что?»

«Никто из домашних не будет против нашего визита?»

Нельзя сказать, что они не задумывались над этим. Конечно, первым делом подозрения закрались в голову Рафаэля. Это все могло быть ловушкой. Она прознала за него, рассказала все своему начальнику и под предлогом прийти в гости, вероятно, пригласила его в глубокую, заранее вырытую яму с тараканами. Последних добавил Кейси для нагнетания состояния своего приятеля. Потом рассмеялся и сказал:  — Так раскидаем их там, как нефиг делать, чувак. И да. Рафаэль повелся. Пошёл на это, будучи уверенным в их силах. Он ведь все ещё помнил, как легко было расправиться с русской мафией. Однако по мере их прибытия, проникновения на территорию, осмотра участка и двора, оба понимали, что охраны нет. Отметили, что машины стояли в гаражах, и предположили, что все внутри. Их поджидали. Возможно, с тараканами. Это тоже Кейси сказал. Поэтому очень напряглись, но ответ и весьма удивил.

«Все мои в отъезде. Я дома одна».

Соня, открыв дверь, не увидела их. Холодный ветер носил по двору уже засохшие опавшие листья, оповещающие о приближающейся осени. Веранда была пуста, поглощена во тьму, и только свет фонарей с улицы проникал в весьма отдаленные участки территории. Она щёлкнула выключателем и мгновенно загорелись несколько ярких белых лампочек, следующих вдоль каменной кладки неширокой дорожки к калитке. Затем она щёлкнула ещё раз и теплый, чуть желтоватый свет упал на веранду. Тогда она написала:

«Эй. Вы же туда подошли? Позвоните в домофон».

В ответ была тишина. Кожа покрылась мурашками от такого неприятного холода. Соня заблокировала экран телефона и приковала свой взгляд к железным воротам. Неужели перепутали что-то? Она уже сделала несколько шагов, потирая замёрзшие руки, пытаясь согреться, захотела сама открыть калитку и оглядеться, быть может, они заглянули по-соседству. Бывает такое. Парни тут наверняка оказались впервые. Соня убрала телефон в карман, как вдруг тяжёлые крепкие руки упали на её плечи. Сердце, кажется, остановилось, и послышался звонкий женский крик. Главное, чтобы Миссис Донован опять не вызвала полицию. — Привет, детка. Беги, Рафаэль. Беги.