~[h+]~
Несколько дней назад… Корпоративный мир Калестон. Столица: Синея. Здесь живут полтора миллиона душ, зарабатывая на жизнь работой в шахтах и переработкой драгоценных металлов, самым прибыльным из которых, естественно, является нулевой элемент. Двадцать лет назад колония переживала расцвет, готовясь стать экономическим центром, способным конкурировать с Иллиумом и Новерией. Синея, столица основной колонии, была маяком культуры и торговли; в ее центре находились шпили из стекла и металла, ставшие символами цивилизации, гордо возвысившейся над дикой, необузданной планетой. Но после поверхность Калестона стала враждебной, бесплодной и крайне недружелюбной: землю сотрясали извержения вулканов, заливавшие землю лавой. Пригодную для дыхания атмосферу загрязнили огромные машины, изрыгавшие газы. На планете росли лишь несъедобные и ядовитые термосинтетические грибы… Развитие Синеи и орбитальных поселений застопорилось спустя всего десятилетие. «Рэдвотер», горнодобывающая компания, занимавшаяся колонизацией Калестона и пожинавшая плоды своей промышленности, попыталась провести дорогостоящую терраформацию, чтобы впечатлить народ. У Калестона на это были свои мысли: планета противилась любым попыткам сделать ее более гостеприимной. Потоки лавы поглощали погодные станции, вулканические выбросы извергали токсичные споры, смешавшиеся с терраформирующими газами. «Рэдвотер» выбрасывала всё больше денег на ветер, но в итоге сдалась и быстро свернула проект, чтобы сократить потери. Для населения Калестона последствия были ужасными: безработица так резко возросла, что социальные службы «Рэдвотер» оказались перегружены, вылившись в снижение качества жизни для всех колонистов. Синея обросла трущобами, переполненными бедняками. Культура бедности укоренилась в городе, и наиболее юные его жители быстро начали презирать тех счастливчиков, кому повезло жить в богатом районе, завидуя их хорошей жизни. Более богатые жители, боясь за собственную безопасность, огородились в защищенных жилых комплексах, охраняемых наемниками. А что стало с шахтерами, жизненной силой экономики Синеи? Поначалу их заставляли перерабатывать даже за меньшую зарплату, чем раньше, сделав немногим лучше рабов. Потом «Рэдвотер» переняла у кварианцев технологию открытых горных работ, и через какое-то время многие шахтеры стали не нужны. Их опыт в рытье грунтовой и каменной почвы Калестона поначалу был бесценен для компании, но вскоре и им придется переехать в лачуги из металлолома и пластика. На мостике «Сомнамбулы», личного корабля Бенезии, матриарх думала об этом и пришла к выводу, что, хоть для Калестона еще не всё потеряно, его конец уже близок. Нужен лишь маленький толчок, и всё понесется в ад…~[h+]~
ККА «Нормандия» — грузовой отсек — шестое октября 2183 — 16:00 часов по корабельному времени Приведя в порядок боевой костюм Т5-А «Разрушитель», Андерсон восхитился результатом своих трудов. Хотя остальные N7 уже перешли на T5-V с меньшей ракетной установкой на плече и изящной электроникой, Андерсон считал, что Т5-А всегда будет надежнее и стабильнее. Он был медленным и устрашающим, и Андерсону это нравилось: он не молодел и был уже не таким проворным, как двадцать лет назад. Генные модификации поддерживали его в форме, но не возвращали юность. Но его глаза целились так же хорошо, а крупнокалиберный пистолет В75 «Палач» от «Мако Баллистик» (еще один так называемый раритет) мог сразить любого гета. Он посмотрел на часы. Нужно убить еще шесть часов до отбоя. Он уже три раза проверил костюм и пистолет. Пока «Нормандия» не прилетит на Калестон (или пока на корабль не нападут), от него требовалось, чтобы всё было спокойно, и не более. Проблема заключалась в том, что экипаж был лично отобран им и Хакетом из лучших из лучших, так что ни у кого не требовалось стоять над плечом. К слову о выборе: два новых члена экипажа, назначенные Хакетом на «Нормандию», — сержант Джеймс Хименес Вега и первый лейтенант Джейкоб Т. Тейлор — стояли над гробом Шепард вместе с сержантом артиллерии Эшли Уильямс. Гроб всё ещё гудел: поле эффекта массы берегло ее тело. Андерсон планировал похоронить ее в море под салют из двадцати одного ружья, но потом появился Йондум Бау и взял на себя командование «Нормандией». Он подумывал направить тело на Арктур, когда они останавливались на базе Элла, чтобы забрать двух новых членов экипажа, но… но это означало, что ее пришлось бы отпустить. А отпускать Андерсону было труднее всего. — Так… вот она, — услышал Андерсон голос Веги. — В смысле… Я всегда мечтал встретиться с ней, а теперь… черт, не знаю, что и думать, сэр. — Ее будут помнить, — с грустью сказал Джейкоб и повернулся к Уильямс. — Ты хорошо ее знала? — Нет… — печально ответила она. — Мы встретились на Иден Прайме во время нападения гетов. Что там, что на Цитадели у нас не было шанса даже сесть и поговорить. Но она была такой, как и рассказывали. Мне хотелось присоединиться к ее отряду. — Как она умерла? — Кто-то вонзил ей нож в сердце, пока она спала. СБЦ так и не нашла убийцу. Дебилы. — Я слышал, это сделал лазутчик гетов, — сказал Вега. — Но это только сплетни. Причем близкие к правде, подумал Андерсон. Как плохо, что Йондум Бау взял с него клятву держать всё в тайне. Но пусть он и не может прямым текстом опровергнуть слухи, ему по силам хотя бы их пресечь. Он откашлялся, и троица, услышав, вытянулась по струнке и отдала честь. — Морпехи, вам заняться нечем, кроме как сплетничать у гроба? — Нет, сэр! — быстро ответил Джейкоб. — Мы только что закончили ознакомление и тренировки и решили отдать дань уважения погибшей, сэр! — Хмпф. Вольно, — Андерсон осмотрел новоприбывших. Вега был высоким, очень мускулистым молодым человеком с экзотической внешностью. На лице у него была вытатуирована горизонтальная полоска с каким-то узором племен инков или майя. Он был коротко стрижен, но волосы все равно оставались растрепанными, а его уши были проколоты двумя серебряными сережками под цвет глаз. Наверное, уроженец Южной Америки, предположил Андерсон. В его досье под «этнической принадлежностью» значилось просто — «латинос». Судя по тому же досье, Вега был Солдатом, предпочитающим ближний и средней дальности бой, а также тяжелую броню и мощное оружие. Джейкоб Тейлор, с другой стороны, был чуть ниже и меньше Веги, но все равно подкачанным и мускулистым. Темная кожа его лысой головы слегка блестела в свете грузового отсека; из волос на него голове были только брови и бородка. Кривой шрам, протянувшийся от его левой брови до затылка выдавал в нем биотика с имплантатом L3. Судя по его досье, Тейлора должны были направить на Иден Прайм, но несколько месяцев назад его вызвали на Установку 511 для замены импланта и дальнейшей необходимой комы. Он очнулся только вчера, и его сразу же назначили на это задание. Как Штурмовик, он специализировался на ближнем бою. — Полагаю, у вас все равно остались вопросы насчет вашего задания? — Вообще-то да, сэр, я немного не понимаю, для чего я здесь. Когда я направлялся к вам, то ожидал оказаться среди пехотинцев, которых буду прикрывать… — Я тоже, — прервал его Вега. — Хотя я подозревал, что окажусь в отряде, когда получил новый шеврон. — А в итоге мы оказались в отряде Спектра? И вы тоже? Простите, если перехожу границы, сэр, но это немного необычно. Что происходит? — Должна признать, и мне это любопытно, сэр, — добавила Уильямс. Андерсон объяснил, что Йондуму Бау требовались лучшие солдаты для спасательной миссии — части кампании по учинению проблем Сарену, пока Совет не выберет первого Спектра от человечества. Потом он рассказал, что Вега, Уильямс и Тейлор были признаны равными программе N7 после оценки их заслуг. — А вы двое были ближе всех к базе Элла, — закончил Андерсон. Уильямс и Вега обрадовались, услышав, что их тренировки и усилия не остались незамеченными. Тейлор, однако, был полностью погружен в дело. — А кроган-наемник? Как он вписывается? — Джейкоб указал на Урднота Рекса, наемника в кроваво-красной броне, нанятого Йондумом Бау. Он прислонялся к огромному ящику и изо всех сил старался игнорировать Дженкинса. Похоже, пути Сарена и Урднота когда-то пересекались. Вега одобрительно кивнул. — Эй, если начнется жара, на нашей стороне будет кроган, который сможет прикрыть нас от пуль. Умно. — Нас? Или саларианца? — цинично спросила Уильямс. — Не вижу причин ему нас предавать. Хотя, эти саларианцы хитрющие… Рекс заворчал, и, хоть Андерсон и считал, что будет неплохо еще пообщаться с новой командой, ему нужно было уберечь Дженкинса от беды. — Мне нужно идти, — сказал Андерсон. — Но я бы хотел, чтобы вы еще посидели в симуляциях. Нужно, чтобы вы отточили свои навыки до завтрашнего утра, когда мы прибудем на Калестон. Свободны.~[h+]~
— Нет никаких историй, малец. Хочешь историй — глянь видео. — Да брось, сколько там вы, кроги, живёте? Две тысячи лет? Да ты точно видел что-то охрененное! — «Кроги»? Серьезно? Вы, люди, даже трёх слогов произнести не можете, чтобы слово не сократить? Проваливай. — Думаю, тебе стоит прислушаться к нему, сынок, — Андерсон похлопал Дженкинса по плечу. — Кажется, Уильямс забыла почистить пару пушек. Может, глянешь на них, а заодно посмотришь, что нам Спектр принес? — Не, Уильямс их проверяла как минимум… — Иди, Дженкинс. Это приказ. — …есть, сэр. Дженкинс удалился — к большому облегчению Рекса. Он отпил из фляжки с ринколом, чтобы успокоиться. Этот малец очень сильно пошатнул его спокойствие. — Я бы хотел кое-что узнать, — сказал Андерсон. — Да блядь! Дай угадаю: «Расскажи о кроганах», да? Не понимаю, вам, людям, так сложно зайти в сеть и поискать в кодексе? Ну ладно, выдам тебе краткий пересказ: мы спасли галактику, а потом пришли турианцы и отсекли нам яйца. Конец. Нужны детали — спроси саларианца. — Я уже прочёл запись в кодексе о кроганах, Урднот. — …о. — Мне хотелось узнать, как так вышло, что ты работаешь с саларианцем. Как-никак, именно они вложили турианцам в руки скальпель. — Хех. Ну разве не забавно? Йондум Бау вытащил меня из тюрьмы и набил карманы платиной за то, чтобы я берег его тупой зад. И, да, у меня есть все причины ненавидеть саларианцев. Но я — профессионал и не отворачиваюсь от их денег, особенно если за них они посылают в бой. — И, как я слышал, ты и от турианцев деньги принимаешь. — Да, иногда… Ты же к чему-то клонишь, так? — Бау сказал, что ты работал на Сарена Артериуса. Уверен, за этим стоит какая-то история. — Это и историей не назвать. — Я бы всё равно хотел её услышать. Рекс окинул Андерсона взглядом и обнаружил, что капитан, в отличие от хлюпика Дженкинса, куда более заслуживает уважения. — Предлагаю сделку, — сказал Рекс. — Я ее расскажу, но ты кое-что расскажешь в ответ. Согласен? — Вполне. Выкладывай. — Ладно. Это случилось несколько лет назад на окраинах систем Термина. Сарен нанял кучку наемников, наобещал им хорошую плату и долю от добычи. А такой было немало. «Каравелла» славилась тем, что на нее постоянно до верху грузили хороший товар. — «Каравелла»? — Волусское грузовое судно размером с дредноут. Огромное. Хех, даже слишком огромное. Наемникам требовалось немного помочь, и они позвали меня. Я встретился с Сареном, чтобы заключить сделку, и понял, что он прогнил до костей. Но мне были нужны деньги, а он платил половину вперёд, так что я согласился. Оказалось, что четких требований у него не было. Нам было велено просто попасть на борт и убить всю охрану. Больше ничего. Но было одно условие: не заходить в центральное хранилище «Каравеллы». Мы могли забрать всё, что не привинчено к полу, но только не то, что лежало там. — Но, полагаю, в вас взыграла жадность? — В моих напарниках — да. Я чту условия сделки, но они были не так щепетильны. Они взломали хранилище и начали набивать карманы… и тогда мне тоже стало любопытно, так что я заглянул внутрь. — И что ты увидел? — Гору драгоценных камней и платины. Хватило бы, чтобы себе луну купить… Но не это привлекло мое внимание. В центре стоял пьедестал, а на нем лежала… темно-синяя стальная маска. Ее глазницы были черными и пустыми, но она будто смотрела прямо на меня, как я на нее. Что до моих напарников? Они сошли с ума от жадности, срывали с себя одежду, чтобы окунуться в драгоценности, хохотали, как безумные, даже когда острые грани начали резать им кожу. С делом явно что-то было неладно, и я слился. Даже не дождался, когда заплатят. Как оказалось, я поступил правильно: с тех пор я не слышал ни о ком с той работенки. — Маска? Как она выглядела? — Голова азари, только без челюсти и с темными красно-лиловыми плоскими закрученными раковинами на ушах. Хрящи гребня расходились во все стороны и напоминали заострённые то ли крабьи, то ли паучьи лапы. От нее в дрожь бросало. — Ну, это весьма… «Нормандия» покачнулась, включился интерком и раздался голос Джокера: — Эм, сэр? У нас проблема. — Какая? — Мы засекли широкополосный сигнал бедствия. Он… батарианский. — Работорговцы. Лучше проигнорировать, скорее всего, это ловушка, — сказал по интеркому Бау. — У нас нет на это времени, — согласился Андерсон. — Сообщи об этом и возвращай «Нормандию» на полную скорость. — Ну, мы… не можем, — ответил Джокер. — Они каким-то образом усилили сигнал ансибла, и он создаёт помехи в наших системах навигации. Встроенные средства защиты от сбоев не дают нам вернуться на сверхсветовую, пока мы не откалибруемся, но чёртов сигнал опять вызывает помехи. Нам придется калиброваться каждые две минуты. — Значит, мы застряли до тех пор, пока ансибль не выключится. Защиту от сбоев можно как-то отключить? — Да, но на это уйдет часов двадцать. Проще и безопаснее ответить на сигнал, но у него крупная зона покрытия. Длиной в пару парсек. Мы в любом случае теряем время. — Хмпф, и это посреди разъезженного сверхпути. Ладно, давайте взглянем, что там. Джокер, составь курс до корабля на субсветовой. Конец связи, — а потом он обернулся к пехотинцам в грузовом отсеке. — Уильямс, Тейлор, Вега, Дженкинс! Всем живо собраться и вооружиться! У нас проблема! Андерсон хотел было пойти экипироваться в свой боевой костюм, но остановился и повернулся к Рексу. — Хочешь с нами? — спросил он. — Конечно, почему нет? — ответил наемник. Андерсон продолжил собираться, а у Рекса в наножном отсеке завибрировал телефон. Он вынул его и проверил входящие сообщения.~[h+]~
ККА «Нормандия» — мостик — 20:00 часов. У Джокера ушло четыре часа перемещений между субсветовой и сверхсветовой, но ему всё же удалось доставить «Нормандию» к месту крушения. Он приказал служащему Дравену полностью просканировать корабль, направить данные на его консоль и уведомить Андерсона. Он ждал, когда сканирование закончится, постоянно посылал позывные, но так и не получал ответа. Услышав за спиной тяжелые шаги, он глянул через плечо, ожидая увидеть неодобрительный взгляд капитана, а вместо этого наткнувшись на устрашающую фигуру в черном боевом костюме Т5 с красной полосой на правой руке. — Гха! — Спокойнее, лейтенант, — раздался в шлеме голос Андерсона. Джокер попытался расслабиться, но то, как эти два светящихся красных сенсора смотрели ему в душу, выискивая все проступки и малейшие нарушения протокола… ну, спокойнее в ближайшее время ему не станет, это уж точно. — Докладывай. — Ух, точно. Ну, у нас тут старое пассажирское судно Транс-У, переделанное в пиратскую баржу работорговцев. Оно примерно в два раза просторнее «Нормандии», но вполовину ее короче. Состояние у него ужасное: двигатели повреждены лазерами, сопла древние, как и пушки. Основное питание отключено, так что сигнал, похоже, работает от аварийной батареи. На позывные не откликается, и... ну, это самое странное… — Что? — Ядро нулевого элемента пропало. Дравен, ты видишь какие-нибудь индикаторы жизни? — Думаю, да, — ответил Дравен. — Но помехи от ансибла мешают определить точное местонахождение. Возможно, у нас есть выживший. — В таком случае взрыв корабля исключается. — Вы хотите состыковаться? — Не могу сказать, ловушка это или нет. Лучше на всякий случай наставить на судно основное орудие «Нормандии». Мостик — Тейлору. — Сэр? — Мы отправляемся в космос, чтобы обезопасить батарианский корабль. Убедись, что все готовы. — Сэр, саларианец говорит, что хочет пойти с нами. — Зачем? — Говорит, что хочет взглянуть, как кому-то удалось превратить дешевый батарианский ансибль в мощный излучатель. — Он — Спектр. Пусть делает то, что вздумается.~[h+]~
Пятеро пехотинцев, Спектр и наемник медленно выплыли из грузового отсека «Нормандии» и влетели в баржу работорговцев. — Мне знакомы эти знаки, — сказал Рекс по связи. — Это баржа Бассака. — Я его знаю, — ответил Андерсон. — Бассак со своей бандой сбежали с Элизиума, прихватив с собой немало добра и рабов. Тогда корабль у него был поменьше… — Ну, похоже, ему за всё отомстили с лихвой. Гляди. Рекс посветил на двери в грузовой отсек баржи. Они были раскрыты настежь, их крепления безвольно парили в пустоте. В темной глубине судна плавали дюжины тел пришельцев, расстрелянных из пулемета.…
— Сдохни, ксеномразь! — крикнул Нейл из громкоговорителей «Копперхеда» Может, у него и не получилось бы защитить корабль, но его двухмиллиметровая пушка «Вулкан» могла выкосить всех гостей. К несчастью, гостей было много: они походили на лысых людей, только с мерзкими складками плоти на лицах, красными глазами и безгубыми ртами, полными тонких острых зубов. Они мчались в «Дюрандаль», не думая о павших. Нейл перестал думать о них, когда показался ванзер «Тендус», неся перед собой огромный кусок бетона вместо щита, рядом с которым шли два злобных на вид крогана. А у Нейла не было ракет. — О, черт. К нам бежит кавалерия!
…
— Это еще что? — спросил Дженкинс. — Угрх, ворка, — с отвращением ответил Рекс. — Банды наемников в системах Термина используют их, как пушечное мясо. Они плодятся, как паразиты, и регенерируют так же быстро, как я. Осторожнее: если здесь есть воздух, а у ворка целы сердце и мозги, он, скорее всего, не мертв и ждет возможности тебя съесть. Андерсон начал видеть плюсы в присутствии Рекса. Из всех семерых он оказался единственным, знакомым с опасностями Траверса и систем Термина. Семеро космонавтов медленно приземлились на пол баржи и включили гравитационные зажимы на ботинках. Ну, Дженкинс, во всяком случае, попытался. Он слишком долго жег сопла и в итоге налетел на мертвого крогана-берсеркера. — Ух! — Славно приземлился, Дженкинс, — пошутил Вега и посмотрел на труп крогана. Кто-то протаранил ему голову. — Пресвятая… Вы гляньте, в него шлем вдавился!…
Хуг бросился на человека в черной броне, паля во все стороны из дробовика. Оружие перегрелось, и он выбросил его, решив снести хиляка лбом. Хиляк ринулся на него и ударил Хуга в череп еще до того, как он успел попасть на человеческий корабль. Шлем вдавился крогану в череп, и того отбросило прямо в щит ванзера.
…
— Тут еще один! — сообщил Тейлор. — Почти цел… Только дыра в спине……
Жуг бросился к щуплой женщине, сцепившейся с батарианцем. Он вел себя не как Хуг: он набросился с умом, вооружившись боевым топором. Батарианец попытался вонзить в женщину электрический штырь, но она отбила его ножом, а затем вонзила томагавк ему в лицо. Жуг занес топор, и женщина отбросила дергающегося мертвого батарианца ему под ноги, заставив крогана споткнуться и упасть. Он почувствовал покалывание от штыря, пронзившего его горб, затем — череп, а потом он уже ничего не чувствовал.
…
— Это еще что? — спросил Рекс, освещая покореженный ванзер. Машина была довольно приземистой, не более четырех метров в высоту. Всего его покрывали дополнительные пластины брони, в том числе и кабину пилота. Рядом с ним лежал кусок бетона, а в правую руку была вмонтирована пара огнеметов. Кто-то разрушил грудь ванзера чем-то вроде термального заряда. Его правую руку начисто отсекли в локте. Вокруг него плавали капли топлива.…
Дженсен, к удивлению Грея, аккуратно отрезал руку маленького ванзера мечом «Фанданго». Не желая оставаться в стороне, Грей забрался по спине «Тендуса», встал на его крышу и в упор расстрелял из «Змея» бронированную кабину. Дешевая, самодельная обшивка ничем не могла остановить поток заряженных частиц. Пилот-батарианец даже не успел вскрикнуть, как он уже испарился.
…
— Это ванзер «Тендус», — ответил Вега. — Кусок дерьма в сравнении с… ну, вообще со всем. Таких часто встретишь в боях на арене или на стройках. Мы с дядей немало на них отслужили. Всё же с грамотными улучшениями они могут быть опасны, особенно против пехоты. Дженкинс хмыкнул, глядя на Рекса. — Что? Никогда раньше ванзера не видел? — Я встречал тяжелых роботов… — Рекс пожал плечами. — В смысле, не настолько больших, да и к чему вся эта техника? Танк, поди, полезней будет. — Аминь, — согласилась Уильямс. — Сэр, — сказал Джейкоб. — Да тут была резня! С пятьдесят мертвых ворка, двадцать батарианцев, два крогана и ванзер? Кто это устроил? Кто мог это устроить? Спектры? — Возможно, — ответил Бау. — Связи Бассака с батарианскими теократиями и его набеги на различные колонии привлекли наше внимание. Возможно, кто-то из наших ревностных неофитов решил что-то с этим сделать. Но это не важно. Мы с Урднотом попробуем отключить сигнал бедствия. Андерсон, можете раздавать приказы, как посчитаете нужным. Андерсон вызвал на уни-инструменте голограмму плана палуб базового Транс-У. Если Бассак не переделал судно подчистую, она поможет разобраться во внутренней части баржи работорговца. — Вега, иди с Бау и Урднотом. Тейлор и Дженкинс, вы в машинное отделение. Включите основное питание, чтобы заработала гравитационная система. Я и Уильямс пойдем на мостик. Как только сигнал перестанет мешать сканерам «Нормандии», мы сможем понять, откуда идет индикатор жизни, обезопасим корабль и сообщим, чтобы его отбуксировали. Расходимся и не выключаем связь.~[h+]~
— Что, черт возьми, здесь произошло? — спросил Вега, освещая фонариком главный зал третьей палубы в поисках врагов. Повсюду валялись трупы батарианцев, пронзенные арбалетными болтами. Множеством арбалетных болтов. — Как будто кто-то поехал крышей, взяв в руки многозарядный арбалет… — Какая глупость, — отрезал Бау. — К чему мастерить такое оружие? Автомат куда эффективнее. Всё это — явно дело рук маньяка, навтыкавшего в трупы болтов уже после боя.…
— Муаа-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ха-а-а-а-а-а ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Водарек видел, как маньяк в длинном черном плаще расстреливал его соотечественников из высокотехнологической помеси винтовки и… арбалета, не иначе! Его каменно-серые глаза безумно блестели; он получал громадное удовольствие от убийства товарищей Водарека. По какой-то причине щиты никак не спасали от болтов, и вскоре половина батарианцев пала под градом заостренного стекловолокна. — Джентльмены! Поздоровайтесь с моей подружкой! Ее зовут «Мария»! Почему «Мария»? Потому что «Бьянка» была уже занята! Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Трупов становилось всё больше, и маньяк превращал их в игольницы, а Водарек спрятался в вытяжке и взмолился. Взмолился, чтобы его не нашли.
…
Рекс вытащил один из болтов и присмотрелся к его кончику. Затем он сжал пальцами головку болта, и из нее вылетел светящийся порошок. — Снежная слепота, — сказал Вега. — Еще не разрядилась. — Умно, — фыркнул Рекс. — Снег отключает датчики скорости кинетического щита, и тот не срабатывает. — Интересно, — сказал Бау. — Никогда не думал, что частицы Снежной слепоты можно использовать подобным образом. Пойдем дальше, рубка связи должна быть дальше по коридору.~[h+]~
В машинном отсеке Джейкоб подключил топливный элемент и повернул переключатель. — Так, через десять секунд должно включиться основное питание, — сказал Джейкоб в микрофон шлема. — Не отрывайте ноги от пола и следите, чтобы над головой ничего не было. — Сигнал бедствия отключен, — ответил Бау. — Прошу прощения, что так долго. Тот, кто его запустил, установил мину на топливный элемент. — Андерсон — Джокеру, ты видишь изменения? Скажи Дравену провести еще одно сканирование. — Джокер — разведгруппе, понял-принял. — Эй, вы только гляньте, — сказал Дженкинс. — Этому батарианцу ногой шею раздавили, а четверым техникам пробили по дыре в голове.…
Пока четверо техников тщетно палили из пистолетов-пулеметов, Рейн наступил ботинком на шею снесенного им батарианца. Глупец пытался прожечь его уни-щит сварочным аппаратом. Из-за его спины Гаррус уложил двух техников слева точными выстрелами в голову, а Нейл выстрелил по-мозамбикски в двух справа. — Показушник, — сказал Гаррус. — Ага, кто бы говорил, — беззлобно парировал Нейл. — Капитан, — сообщил Рейн. — Машинный отсек зачищен с минимальными повреждениями, как и приказано. Что дальше? — Выруби гравитацию в рабских загонах! — ответил Грей. — Нас с Джейн зажали! Дженсен! Ты уже на мостике?! — Да. Бассак мертв, — ответил Дженсен через ТКУ скафандра. — Ты должен был заставить его сдаться! — Я пытался. Дерьмо случается. Прости. Гаррус и Рейн изменили настройки топливного элемента и отключили питание загона с рабами. — Готовьтесь, гравитация и свет пропадут через 3, 2, 1…
~[h+]~
На мостике включился свет, освещая тела и различный мусор на полу, после чего заработали компьютеры. — Питание включено. — Спасибо, лейтенант, — сказал Андерсон, оглядывая весьма большой командный центр в поисках врагов. Но повсюду лежали лишь трупы, и одним из них был крупный, почти что голый батарианец. На его подбородке было выжжено клеймо, в горле виднелась крошечная дыра, и Андерсон почти сразу узнал его лицо с розыскной ориентировки — Бассак, я полагаю? — сказала Уильямс. Андерсон молча кивнул. — Я думала, пират будет обряжен получше. — Думаю, тот, кто это устроил, забрал всё ценное и раздел Бассака до трусов. — Я бы так и поступил, — сказал Рекс по связи. — Ничто не сравнится с убийством врагов и перебором их барахла. Сразу становится не жалко сил, которые на них угрохал, хе-хе. Андерсон решил проверить компьютеры и попытаться понять, что же здесь произошло. Он нашел аудиологи Бассака и включил самые последние. — Лог Бассака, дата… Плевать, есть в названии файла. В общем, вялая была неделя с тех пор, как мы продали тех омаров каким-то храмовникам, хотя они заявляли, что, технически, это награда, но скажем прямо: омары — рабы получше кварианцев. В технике они разбираются не хуже, и содержать их не заебешься. Дашь дозу нейропозина с сахаром — и норм. Жаль, что их было так пиздецки мало. Я смог заныкать Дребина в, эм… нычке. Пацан слишком полезен, чтобы его продавать. Пока он своим колдунством обходит чипы на добытых пушках, я его жопу не продам. — Уже скоро фестиваль Кулны. Жрецы готовы утопить работорговцев в платине в обмен на качественный товар. Я планирую набег на Горизонт… Это независимая колония, но я слышал, что там есть база «Керберос Тактикал Солюшенс». С другой стороны, Балак готовит мощный удар; ему якобы нужно мое пушечное мясо, или будет провал. Думаю, надо заставить ворка еще размножиться. В загонах места всем хватит. — Получил наводку на жирного цыпленка, летящего на Калестон. Прикинь? Джекпот! Терранское военное судно. Летит медленно, тепловой след — огромный, но так его даже проще выследить… Легкий крейсер. Хм… Даже если мясца на нем немного, можно будет продать его целиком или по частям за пару миллиардов кредитов. Или… Может, себе оставить? Командор Бассак, звучит-то как. На таком громадном судне я мог бы привезти немало товара на фестиваль. — Везет так везет, у цыпленка беда с двигателем. Капитан послал сигнал бедствия, и мы на него ответили. Похоже, им нужна компрессионная катушка, и капитан согласился состыковаться с нами. Водарек, бесполезное ссыкло, считает, что это ловушка. Ну, ловушка-не ловушка, но мои парни готовы захватить судно: на нем всего двенадцать индикаторов жизни плюс какой-то странный. Со мной более сотни бойцов, рвущихся в бой. Победитель очевиден. Следующий (и последний) лог был полон помех, воя сирен и криков экипажа мостика. Кто-то сообщал о наступающих дронах, другой — о разрушении орудий и о том, что двигатели будут следующими. — Это он. Я узнал его глаза. Он снаружи, в новой броне и с мечом, который поет и превращает всё, чего касается, в воду. Прошло семь лет с Элизиума. Я был уверен, что он погиб в огненной буре, которую наслали бомбардировщики Альянса после моего набега. Но нет… Он здесь. Он преодолел пустоту, чтобы найти меня. *лязг металла* *дверь открывается* — …давайся… половина тв… мертвы… пощады. — Кто это? — спросила Уильямс. — Слишком много помех, не понять, — ответил Андерсон. — Хах… ха… щады?! Мои сыны… сдаются! — …не… ыбора… — …есть… сдохни! — …пожелаешь. Раздался выстрел, и запись закончилась. — Ну, это было зловеще, — сказал Рекс. — Сэр? Это Дравен. Мы получили более точные данные об этом индикаторе жизни. Он идет из пассажирских кают. — Андерсон — всем на барже, мы идем к каютам. Уильямс, скопируй это. Уверен, штаб Альянса это заинтересует.~[h+]~
— Хм… Вот, давление воздуха в норме. Можете выключить фильтры, — заявил Тейлор. — Что-то это больше напоминает капсульный отель, чем каюты пассажиров, — заметил Вега. — И… О, Madre de Dios, что в том ведре?! Капсулы были лишены каких бы то ни было удобств, необходимых для выживания, а под ними стояли ведра, покрытые засохшими выделениями различных цветов. Стены были грязными, а углы — темными от мочи. — Ох, блин. Никогда больше не буду жаловаться на свою каюту, — сказала Уильямс. — В сравнении с этим мы живем в роскоши. — Что это? — спросил Дженкинс. — За… наверное, кандалами? — Капельницы, — ответил Рекс. — Чтобы рабы были послушными и немного здоровыми. А иногда просто послушными. Видишь, что в каждую капсулу ведет только одна трубка? А в разъем можно и две воткнуть, если понимаешь, о чем я… — О. О, боже, — пробормотала Уильямс, уловив, что подразумевает Рекс, а Дженкинс просто сглотнул. — Сколько народа можно запихнуть в Транс-У? — Я бы сказал — пять сотен, плюс-минус шестьдесят рыл, если набить их под завязку и не сильно думать о личном пространстве, — ответил Рекс. — Я бы сказал, что Бассаку было на это плевать. На полу лежало не менее пятидесяти тел. Несколько батарианцев, пара варренов по углам и множество ворка. Во всех зияли дыры. Какие-то — маленькие и кровавые, другие — огромные и опаленные.…
Водарек увидел, как варрен бросился женщине в горло, но получил нож в пасть, доставший до мозга. Она прицелилась из пистолета-пулемета (который сильно напоминал «Каратель» Кровавой стаи, только более изящный) и выстрелила в группу обезумевших ворка, и они все пали. Перестала работать гравитация, выключился свет. Напарник женщины, мужчина в свинцовой броне, поднялся в воздух на множестве микро-сопл и начал летать между загонами, стреляя по беспомощным пиратам. Водарек слышал, как во тьме тяжело дышит женщина, чувствовал, что ей нравилась резня и хотелось большего. Он увидел, как ее сияющий синий круг повернулся к нему — у них всех на шлемах были синие камеры, синие глаза — и услышал ее рычание от близости новой жертвы. Он побежал со всех ног.
…
— Что за… — Еще один дохлый ворка, — прервал Дженкинса Рекс, пока тот не успел задать очередной вопрос. — Просто беременный. Дженкинс уставился на бугристого пришельца. — Серьезно? Я думал, он болен. — Тогда введу тебя в размножение ворка: когда их группа хочет размножиться, они выбирают суку и всей толпой его ебут… — Его?! — Пока он не будет забит их паразитами. Затем паразиты превращаются в опухоли, потом — в эмбрионы, а там уже и в мелких ворка. Чтобы вылезти, они выедают путь наружу. — Ох, блин. Похоже, этому еще повезло… Беременный ворка резко вскочил, рыча: «Деткам нужно мясцо-о-о-о», и попытался впиться зубами Дженкинсу в лицо. Тот, не растерявшись, быстро выставил руку и вонзил уни-клинок ему (ей?) в лицо. Когда это не помогло, он уничтожил сердце пришельца залпом из «Мстителя». Ворка упал. Замертво. — Ого. Похоже, в тебе все же есть сталь, малец, — похвалил Рекс. — Мне пришлось убивать друзей на Иден Прайме. Это?.. Это пустяк, — хоть он и пытался говорить уверенно, его заметно потряхивало. — Только не говорите, что это — наш выживший, — сказал Тейлор и удрученно вздохнул. — Надо было просто взорвать судно. — Джокер — разведгруппе. Индикатор жизни в камбузе… Похоже, наш выживший решил перекусить. — Андерсон — Джокеру. Понял.~[h+]~
— Ш-ш-ш! Вы слышали? — Рекс первым вошел в камбуз. Хоть свет и появился, повсюду осталось множество теней, в которых можно было спрятаться, и Рекс инстинктивно выискивал опасность. — Кто-то что-то бормочет. Андерсон же вспомнил, что это спасательная операция, и крикнул: — Эй! Мы — пехота Альянса, мы пришли вас спасти. Не нужно бояться, выходите! — Ага, — фыркнул Рекс. — Андерсон, «пехота Альянса» не станет успокаивать батарианского работорговца. Особенно после Торфана. — Ну ладно, — Андерсон просканировал помещение сенсорами шлема и нашел батарианца, прячущегося в одном из шкафчиков для еды. Он что-то без конца бормотал. — Синие глаза… Синие глаза… Синие глаза… Синие глаза… Синие глаза… — батарианец качался из стороны в сторону. — Боги, не дайте им меня найти. Молю, боги… Андерсон отметил шкафчик в своей ИЛС аугментированной реальности и дал знак солдатам быть осторожнее, поскольку пришелец не в себе и вооружен заточкой. Он медленно подошел к шкафчику и открыл дверцу.…
Дженсен распахнул шкафчик, услышав, как кто-то там молится. Лезвие «Фанданго» выскочило из его правого локтевого сгиба, и клинок издал тихий, тонкий писк, похожий на тысячу винных бокалов, по которым одновременно провели пальцем. Внутри шкафчика прятался низенький батарианец с клеймом работорговца на лбу. Его парализовало от страха, когда он уставился в желто-зеленые глаза Дженсена. — Ты!.. Этого не может быть… Ты умер на Элизиуме! Бо… Бомбы! — Мне повезло. А вот Халиату — не очень. — Прошу… — взмолился он. — Не убивай меня… Умоляю… Дженсен не убрал клинок и уставился на клеймо батарианца. На Элизиуме он видел такое множество раз, спустя месяцы после атаки беллумом и начала набегов. Один из таких клейменных пытался похитить Санни, и с тех пор он не проявлял к ним милосердия. Он даже выследил некоторых главарей и убил их во сне… — Прошу… — батарианец заплакал. — Будь… Будь милосерден. — О, Дженсен, — пронзил ухо Дженсена голос Хейна. — Я покопался в ансибле. Ты закончил с ядром? — Тали и ее инженеры всё ещё его отсоединяют, — ответил он по беззвучной связи. — Хорошо, хорошо. О, кстати, я велел Джейн и Гаррусу прикончить всех бедняг, которых ты довел до комы. Ты же не возражаешь? — Зачем? Зачем вам это? — Брось, стоит «Нормандии» сюда долететь, как они начнут зачищать корабль, а мы не можем обременять себя пленниками. Кроме того, ты, что, хочешь дать этим мерзавцам шанс спастись? Они работорговцы, Дженсен! — … — Дженсен? Алло-о-о-о? Дженсен просто закрыл шкафчик. В недавнем бою он пытался быть милосердным даже в пылу битвы, когда у него кипела кровь. Он не станет хладнокровно убивать кого-либо. Больше никогда……
— А-а-а! — закричал Водарек и замахал заточкой. Вскоре кроган заломил ему запястье и отобрал самодельный нож. Его окружали люди — безумные, безжалостные люди, которые будут линчевать его до смерти за все его преступления и наслаждаться этим. — Тише! Он и так в панике, — сказал человек в угловатую силовую броню. У него был низкий гулкий голос, прямо как у отца Водарека. — Мы не собираемся вас убивать. — Пока что, — пошутил здоровяк в округлой силовой броне. — Тихо, сержант! — …Так точно, сэр. — Кто вы? — спросил Водарек. — Капитан Дэвид Андерсон с ККА «Нормандия». Мы засекли ваш сигнал бедствия. — Какой сигнал? — смутился Водарек. — Я не посылал никаких сигналов, я… Я сбежал с поста! — Сбежал от кого? Кто это сделал? — спросил капитан. — Скажи мне. — Существа с горящими синими глазами, а вел их… сам Тень Элизиума!~[h+]~
ККС «Дюрандаль» — грузовой отсек — 15:30 часов Аки в ярости врезала Хейну кулаком в лицо. — Ах ты мудак! Ты подставил под удар всех нас! — крикнула она. — И ради чего?! У Хейна голова завалилась набок. — Ай! Это было прям очень больно! Честно, я сейчас заплачу! — Ой-ёй, — Нейл с остальными «Всевидящими» как раз подтаскивал трупы врагов к люку для выброса ванзеров, когда доктор нанесла удар. — Мамочка с папочкой опять ссорятся. — Я разберусь. Перенесите остальные тела, — Грей подошел к Аки со спины и схватил ее за руки, но она вырвалась и еще раз врезала Хейну. Грею пришлось заключить ее в медвежьи объятья, чтобы удержать ее на месте. Ей это не особенно помешало. — Ты практически пригласил на борт злобных работорговцев! — Да, пригласил, — согласился Хейн, потирая щеку. — Не мог же я допустить, чтобы они начали палить по нам и поцарапали краску? — С нами летит ребенок! Ребенок! А о кварианцах ты подумал? Ты поставил гражданских под угрозу! — Твои гражданские умеют обращаться с оружием, а о ребенке мы позаботились. Он ведь до сих пор сидит в спасательной капсуле? — Он из нее не выходит! — Ну, прости, но что я сделаю, если ему там понравилось? Слушай, прежде чем мы продолжим препираться, я должен отметить, что у меня были все причины подвергнуть и мой корабль, и его экипаж такому риску. — Мне плевать! Я сообщу адмиралу Травису, и ты сможешь помахать ручкой этому судну! — Неужели? В самом деле, давай, сообщай! Вот только не знаю, как ты выставишь в дурном свете «Хейн зачистил баржу работорговцев всего с отрядом пехотинцев и двумя копами». И, к слову, задумайся над тем, что более пяти сотен пленников с этого судна в ближайшем будущем не станут рабами, а тысячи так и вовсе не познают прелестей похищения. Если на то пошло, наш славный адмирал должен наградить нас медалями. — Ты мог просто взорвать их корабль! — Да, но тогда бы мне не удалось найти такого плаксу, чтобы сбросить с хвоста Спектра с «Нормандии». Или спасти этого омара, — он помахал недавно спасенному омару, который в ответ кивнул. — Привет! Короче. Бомбежка с такого расстояния вылилась бы в повреждения и моего корабля, а я такого позволить не мог. Аки успокоилась, и Грей ее отпустил. — Спектр? Зачем Спектрам… — Естественно, из-за Т’Сони. На данный момент она — самая разыскиваемая азари в этом секторе галактики. Если Спектры, а, следовательно, Совет, ее найдут, то ее запрут в какой-нибудь отдаленной дыре, где ее таланты будут никому даром не нужны, или просто убьют, чтобы Сарену не досталась. Это — гонка, и я увидел шанс в ней победить. — А другого способа, в котором мы не рисковали сдохнуть, ты не нашел? — Конечно, нашел, но Грей жаловался, что на кучке канализационных бандитов даже не отыграешься, так что я ниспослал ему маленькую орду матерых пиратов. Аки мрачно посмотрела на Грея, и тот внутренне простонал. — Я об этом не просил! — Нет, просил! И получил! «Всесидящие» подтвердили свою репутацию и доказали, что могут работать наравне и вместе с суперкопами СБЦ. Ничто так не сближает, как убийство батарианцев и их приспешников! А еще — хабар! Я ждал, когда же ко мне в руки попадет новейшее оружие из систем Термина! Оно дешево, но бьет мощно! Доктор посмотрела на них и, с отвращением фыркнув, ушла. — Если я кому-то понадоблюсь, мы с Лелиа пытаемся вытащить Фёдора из спасательной капсулы!~[h+]~
Пока Аки спорила с Хейном, Гаррус помогал Нейлу подтаскивать тела пиратов, забравшихся внутрь «Дюрандаля», к люку для выброса ванзеров. Трупов было не меньше тридцати, и большая их часть была расстреляна из пулемета «Копперхеда». Некоторых подстрелил — что удивляло Гарруса — Зев, который обыскивал мертвецов. В данный момент он выковыривал платиновые зубы изо рта батарианца одним из своих стеклянных ножей. Рейн же стоял, понурив голову, перед грудой трупов и что-то бормотал, читая раскрытый сборник терранских молитв. Это и смутило, и взбесило Гарруса: Рейн был таким огромным и сильным. Он легко бы поднял любое тело — а он стоит и читает? — Эй, без обид, но ты не мог бы нам помочь? Тут еще немало трупов, а ты у нас здоровяк… Рейн проигнорировал его и продолжил молиться. — Тут ты ничего не сделаешь — раз, два, три! — Нейл и Гаррус бросили тело в кучу к остальным, и Нейл продолжил: — Ему нужно молиться о мертвых, омыть свою душу или типа того. У нас всех свои ритуалы после убийства. Я вот предпочитаю бухнуть. Эй, Зев! Ты с этим закончил? Зев стащил с мертвого батарианца бронированные ботинки. — Дай мне еще минуту на этого и десять — на тех двух. Думаю, я их до трусов раздену. Можете передохнуть.~[h+]~
Дожидаясь, когда Зев закончит свое крайне дотошное копошение в трупах, Гаррус заметил, что рядом на ящике сидит Джейн и затачивает нож. Она тяжело дышала, и всякий раз, когда лезвие не касалось точильного камня, ее руки дрожали. — Эй, — сказала она, даже не глядя на него. — Эй. — Поебемся? Гаррус удивленно изогнул брови. — Ну, это было внезапно. — Нет ничего лучше секса после битвы. Кроме того, мне всегда хотелось узнать, правду ли говорят о вас, кошках в перьях. — Та-а-а-ак. Праудфут, помимо крови и дерьма на полу… Не знаю, мы, кажется, слишком торопим события. Может, останемся друзьями? — Как знаешь, — сказала Джейн, но вид у нее был не слишком разочарованный. — А я думал, что только кроганы чересчур любят убивать. — Я наслаждаюсь не убийством. Мне кровь распаляет бой. Убийство, если честно, самое скучное. Но я должна убивать, если хочу выжить. — Но все же это не совсем… — Адекватно? — хмыкнула Джейн, убрала нож, вытащила из ножен на пояснице тепловой кукри и приложила его к точильному камню. — Знаю. Все во «Всевидящих» чутка поехавшие. Почему, думаешь, Хейн взял нас на этот корабль? Мы — единственные психи, способные выдержать его выходки. — Твои сослуживцы кажутся вполне вменяемыми. Рейн… — Верит в невидимого мужика на небе. Нейл лечится порнухой, бухлом и изредка курит травку. Грей… Грей позволил инженерам истыкать свой мозг, чтобы вновь стать солдатом. Нет. Мы все не в своем уме.~[h+]~
— Эй! Ты что это делаешь? — крикнул Грей. Спасенный омар рылся в оружейной и, похоже, сильно заинтересовался запасным автоматом «Вектор-М», которым пользовалась Джейн. Грей наставил «Змея» на киборга, и тот вздохнул. Омар поднял руки; на запястье у него был завязан белый платок. — Я сдаюсь, — раздался из его динамика плавный баритон. Омар медленно приблизился к Грею и замер в паре шагов от дула «Змея». — Хейн разрешил мне остаться здесь. Ему захотелось, чтобы я рассортировал всё оружие, которое вы с кварианцами принесли с корабля. Он спокойно накинул платок на другую руку, медленно провел ладонью и скинул платок. Под ним оказалась 375-миллилитровый овопак. Грей ощутил, что его «Змей» внезапно стал легче, а ИЛС показала, что из винтовки пропал энергоконденсатор. — Какого?! Омар, смеясь, отпрянул и кинул овопак Грею, который поймал его и быстро зарядил оружие. — Меня называют Контрабандистом. Контрабандистом Дребином, — он убрал платок под куртку и поклонился. — К вашим услугам. — Что бы ты ни продавал, я ничего не куплю, — Грей не доверял омарам, а этот конкретно ему особенно не нравился. Грей нашел его в оружейной баржи; его вообще не беспокоила резня, творящаяся за дверью. Хейн приказал доставить его на «Дюрандаль», и Грей предположил, что в роли пленника. — Опусти оружие, — приказал Хейн из-за спины Грея. Солдат послушался, но продолжил наблюдать за Дребином — намного пристальнее, чем за Дженсеном. Дженсен был один. Пусти омара на борт — и уже завтра Коллектив будет знать все секреты «Дюрандаля». — А, G302D «Змей», — спокойно сказал Дребин. — Редкая винтовка. Не против, если я над ней поколдую? — С чего ты взял, что я позволю тебе коснуться нашего оружия? — Мы с Хейном заключили соглашение: я улучшу всё ваше оружие и буду следить за его состоянием, а он позволит мне остаться на борту этого корабля. — За состоянием оружия слежу я. — Правда? Ну, не дело это, что корнет работает квартирмейстером. У Хейна нюх на таланты. К тому же, у меня есть контакты с черными рынками со всего Траверса и систем Термина. Если вам потребуется купить или продать оружие без всей этой бумажной волокиты по приемлемым ценам, то надо будет лишь принести мне кредиты, а я обо всем позабочусь. — С учетом того, что некоторые пушки взорвались пиратам в их же лица, я несколько сомневаюсь в твоих талантах. Золотые окуляры омара не показали ни единой эмоции, но, судя по его позе, Дребина услышанное сильно повеселило. — Вот как? Ну, то были очень, очень старые пушки. Я хорош, но я не… — Дребин повторил свой трюк, но в этот раз на его ладони появились самые разные крошечные части пистолетов, посыпавшиеся на пол. — Волшебник. Хе-хех. Грей посмотрел на детали, рассыпанные по полу, и сложил два и два. — Ты знал, что мы придем. Но это значит… Хейн, он планировал это с самого начала. — Умный мальчик. Ну что, воспользуешься моими услугами или пойдешь по своим делам? Грей с подозрением оглядел Дребина. — Я за тобой слежу. Дребин наставил два пальца на свои окуляры, а потом перевел их на Грея. — Я тоже.~[h+]~
Дженсен положил извлеченное ядро нулевого элемента на пол машинного отделения. Оно было совсем небольшим, но его толстый защитный экран весил почти полтонны. С помощью 108 нести его было просто, но удерживать при этом баланс — сложновато, и потому он радовался, что наконец-то положил его. — Спасибо, мистер Дженсен, — сказала Тали. — Пожалуйста, — ответил он. — Помочь установить его на корабль? — О, нет. Мы оставим его про запас — оно сделано из низкокачественного нулевого элемента. Ядро «Дюрандаля», может, и треснутое, но всё ещё лучше этого. — Треснутое? Как-то это небезопасно. — Есть… определенный риск, что оно катастрофически повредится, если путешествовать на сверхсветовой. Но не волнуйтесь! «Дюрандаль» оснащен системой аварийной остановки ядра. Она не даст ядру разрушиться окончательно. — Если бы я знал, что подвергну тебя такой опасности, то никогда бы не предложил Хейну нанять тебя. Прости. — О, нет, всё в порядке! Я и мечтать не могла о такой зарплате и рабочих условиях. А Хейн… Ну, он не оскорбляет меня всякий раз, как обращается ко мне — в отличие от моих предыдущих нанимателей — и великодушно спас моих собратьев-пилигримов. А путешествовать в космосе всегда опасно: во Флотилии немало кораблей с треснутыми ядрами, да и нападения пиратов — не редкость. Мне стоит вас благодарить: кварианцу бывает непросто в принципе найти работу… — Не стоит. — Нет, нет, я правда благодарна. Вы с Вакарианом спасли меня. Я никогда не думала, что не-кварианцы будут столь добры ко мне — а уж тем более люди. А вы с Вакарианом… Вы спасли мне жизнь, и потому я перед вами обоими в неоплатном долгу. Тали заглянула Дженсену в глаза, и, пусть поначалу они ее испугали, ей понравилось сочетание изумрудного и золотого, а инженера в ней заинтересовало, как именно они работали. Адам, к сожалению, превратно истолковал ее взгляд и подумал, что пугает ее. Он выдвинул линзы, скрывая глаза за темно-золотыми зеркалами, и Тали поняла, что только что делала. — Так, эм, в общем! Я тут нескоро, эм, разберусь с этим «старым уни-инструментом». Передай Гаррусу, чтобы пришел после Калестона — к тому времени я его починю. — Спасибо, я обязательно ему сообщу.~[h+]~
Каюта Хейна, «Дюрандаль», 16:30 часов Хейн сел за стол и открыл зеленую книгу, названную им «Проект Галахад». Он сделал распечатку модификаций Дженсена в коде 108, записал свои мысли насчет них для будущих улучшений и приклеил к одной из страниц. Пока что «Галахад» шел хорошо: Дженсен проявил некоторую сдержанность в борьбе с ордой рабовладельцев и не дал повториться тому, что случилось на Элизиуме семь лет назад. Он стал убийцей, когда Халиат сбросил бомбы, но на барже старался держать гнев под контролем, убив только незадачливого крогана-берсеркера, решившего по глупости броситься за ним. Это проявление пугающей силы вызвало панику среди пиратов, а после того, как Дженсен и Грей легко уничтожили модифицированный «Тендус», они и вовсе отступили вглубь корабля. — Запомнить, — сказал Хейн вслух, — Приказать Грею захватить ванзер, когда представится возможность. Этот «Тендус» был тем еще мусором, но мог на что-то сгодиться. Его консоль пикнула — поступил звонок от Серого Посредника. — Рекс отчитался. «Нормандия» проглотила наживку. — Хорошо. Дженсен пощадил пирата, и это должно гарантировать, что Андерсон не взорвет корабль, если только ему не захочется отомстить. — Даже без выжившего любопытство может быть огромной силой. — О, я взял на себя смелость оставить некоторые логи Бассака. Они должны предупредить Альянс о готовящемся всплеске нападений батарианских работорговцев. А еще в логах упоминается, что Балак что-то замышляет. — Я обязательно понаблюдаю за ним. Как там Бреа? Ее имплант не посылает мне никаких данных. — Ей лучше. Она должна очнуться к тому времени, когда мы вернемся с Калестона. Жаль, что она настроена против меня: приди она ко мне сразу, то осталась бы в сознании. — Ты выстрелил ей в голову из аркбомбарды. — Я выстрелил ей поверх головы, мне нужно было сохранять прикрытие и вообще это было давно! — А Дженсен? Как у него дела? — Пока что всё отлично. Он очень хорошо справляется со скафандром, хотя держится в стороне от «Всевидящих». Я надеялся, что убийство батарианцев сблизит их, но… Нет, значит, мне придется координировать Дженсена в отрыве от отряда. — К слову, о Калестоне… Я только что получил новую информацию по ситуации на поверхности. Тебе это не понравится. — О? Разве у тебя не перекрыты все каналы с планеты? — Уже нет. Загрузка завершилась, и Хейн открыл файл. — Ой-ёй. — Верно, храмовники захватили колонию, включая ее наземные и межзвездные системы связи. Но это не самое плохое. На экране появилось изображение, на котором была запечатлена встреча лорда-капитана Баффорда и матриарха Бенезии, окруженную наемницами азари. — Это снято день назад. Похоже, Бенезия и Баффорд объединили усилия. Похоже, Мана ускользнула от них, и они ищут ее по всей планете. — Они ее нашли? — Корабль Бенезии, «Сомнамбула», не проходил через ретранслятор 541 в системы Термина, так что вряд ли… но с помощью Баффорда это будет лишь вопросом времени. Либо же они уже ее поймали и заставили работать над артефактом. Если она откроет его… — Знаю. — Сарена и храмовников будет не остановить. — Знаю! Харпер может что-нибудь сделать? — Нет. Твой корабль ближе всех. — Всё на нас, да? Ладно. Я дам экипажу отдохнуть, а завтра введу в курс дела. На этом всё? — Будь осторожен с Дженсеном и Бреа. Они — последние из своих видов. Хейн разорвал соединение.~[h+]~
ККС «Дюрандаль» — переговорная — седьмое октября — 12:00 часов В переговорной, которая больше напоминала маленький театр, способный вместить около тридцати человек, Хейн рассказывал «Всевидящим», Дженсену и Вакариану новости о Калестоне и его столице, Синее. Как выяснилось, храмовники назначили себя миротворцами планеты, а Бенезия смогла убедить их помочь ей в поисках. Гаррус поднял руку. — Вопрос: значит ли это, что Сарен и храмовники теперь союзники? — Вероятно, — ответил Хейн. — Если я что и знаю о храмовниках, так это то, что они очень, очень не любят нелюдей. Вы уверены, что она не их пленница? — Открытая агрессия против рас Цитадели навлечет слишком много проблем на головы храмовников. А азари, если захотят, могут быть очень убедительными. — Киборгов они любят еще меньше, — заметил Дженсен. — Не волнуйся, я придумал, как провести тебя через таможню. Хейн продолжил рассказывать, с какими возможными опасностями предстоит столкнуться «Всевидящим»: патрулями в тяжелых бронекостюмах «Рыцарь» и в силовой броне «Крестоносец», роботами поддержки пехоты, группами быстрого реагирования, экипированными летающей силовой броней «Серафим» и, конечно, ванзерами. — Какими именно ванзерами? — спросил Грей. — Кастомные «Вызов» и «Намсекар». «Виверн» перевозят на «Ашкелоне» для развертывания в горячих точках. Воздушную поддержку обеспечат боевые корабли «Херувим» и десантные корабли «Офаним». «Ашкелон» перевозит пехоту, так что волноваться за «Копперхед» не стоит: ему не грозят ни перехватчики «Доминион», ни бомбардировщики «Добродетель». Нейл облегченно выдохнул. — Но вы же не рассчитываете, что мы со всеми ними разделаемся? Мы, конечно, хороши, но не настолько. — Конечно, нет! Я просто доношу, в каком дерьме вы окажетесь, если кто-то раскроет ваше прикрытие. — Почему мы не можем представиться солдатами Соединённых Штатов? — спросил Грей. — Потому что Калестон — корпоративный мир. У САСШ здесь нет никакой власти, поэтому храмовники прибрали всё к рукам. Затем Хейн рассказал об их второй цели: монолите протеан. «Рэдвотер», прокапывая новую геотермальную энергостанцию, случайно наткнулась на руины древнего города. В самом сердце этих руин был найден небольшой монумент: активный протеанский артефакт, поразивший даже команду азари, присланную его изучить. В итоге они сдались и вызвали юстицаров, чтобы те привезли доктора Т’сони. Артефакт и руины стали основной причиной восстания: азари много месяцев заставляли шахтеров работать на износ, а потом, вместо того, чтобы пожинать плоды их тяжких трудов, решили, что им это не так уж и интересно. Протест рабочих вылился в беспорядки во всей колонии, и «Рэдвотер» попыталась сдержать ситуацию, отключив межзвездную связь и отправив наемников подавить восстание. Естественно, всё стало только хуже, и пролетавший мимо «Ашкелон» решил взять ситуацию в свои руки. — Разве шахтеры не знали, что по законам Цитадели каждая раса выиграет от исследования артефакта протеан? — спросил Гаррус. — Они-то как раз знали, — ответил Хейн. — Определенные… заинтересованные лица с Тессии заплатили «Рэдвотер» немало кредитов, чтобы сохранить находку в тайне. «Рэдвотер», естественно, облажалась. — Это… Нет, Республики будут всё отрицать. Хейн закатил глаза. — Да, азари заставили всю галактику играть по правилам, которые они же и написали, — он хмыкнул. — О чем бишь я? Ах, да… Конечно, этот артефакт и его секреты чересчур важны, чтобы оставлять его у храмовников или отдавать Бенезии — а, следовательно, Сарену. Так что, как только T'Сони будет найдена и спасена, вашей задачей будет либо извлечь центральный компонент артефакта, либо, если не выйдет, раз… — он сглотнул. — Разру… Простите, не могу выговорить… — он глубоко вздохнул. — Разрушить бесценный источник знаний, коим является этот артефакт. Хейн глотнул виски из фляжки, вызвал синюю голограмму башни, а затем продолжил: — Итак, давайте пробежимся по приоритетам. Первый — спасение Т’Сони. Вы возвращаетесь с ней на «Дюрандаль» и переходите ко второму приоритету: добыча или… уничтожение артефакта протеан. Чтобы всё прошло успешно, Дженсен и Праудфут проникнут в коммуникационный ретранслятор храмовников и подсадят жучок в их системы: если храмовники найдут Т’Сони, мы об этом узнаем. Появилась новая голограмма — карта разрушенного квартала столицы Калестона. — Мистер Вакариан, хоть храмовники (пока что) и не планировали навлечь на себя гнев турианцев, они посчитали нужным согнать всё не-людское население Синеи в миленькое маленькое гетто, которое они назвали эльфинажем. Как только вы приземлитесь, храмовники сопроводят вас туда, и вашей задачей будет разыскать Т’Сони. Как только Дженсен и Джейн выполнят свое задание, они незаметно к вам присоединятся. — Чудесно, — голос Гарруса так и сочился сарказмом. — Что до остальных — вам надо будет связаться с Фоуксом Муди, хакером, работающим под псевдонимом «Жутень». Он держит палец на пульсе полусвета Калестона и сможет немало помочь в поисках Т’Сони. А теперь начнем распределять кодовые имена! — О, нет! — воскликнул Нейл. — Я не буду опять мистером Розовым! Грей поднял руку. — Сэр, думаю, наши обычные позывные вполне сойдут. — Ну ладно, пусть так, — надулся Хейн. — Но так как у Дженсена и Вакариана их нет, их придумаю я! Мистер Вакариан, вы будете мистером Синим, а Дженсен — мистером, хм… Мистером Тень. Остались вопросы? Нет! Отлично! Все файлы загружены в ваши уни-инструменты. Расходитесь по делам, готовьтесь и встречаемся в грузовом отсеке в 19:00 часов. Свободны!~[h+]~
Перевозчик пехоты храмовников «Ашкелон» — мостик. Все люди на корабле были мертвы. Маска требовала цену за такое напряженное гадание, за власть над более чем тысячей воинов-фанатиков, и ей было все равно, кто эту цену заплатит. Баффорд был первым. Дурак считал себя неотразимым, но когда Бенезия появилась в прозрачном шелковом одеянии, открывающем грудь и живот, он не стал сопротивляться и дал Маске выпить из него всю Аниму. Он стал полностью подвластен ей, и нежный, спокойный голос Бенезии внезапно стал повелительным, из-за чего храмовники стали куда… податливее к ее предложениям. Она поглощала всё больше Анимы, и вскоре предложения сменились беспрекословными приказами. Такова была сила Маски Черной королевы. Но что было еще сильнее? Что могло полностью подчинить врага, сделать его глаза и меч твоими? Бенезия сидела в позе лотоса в центре командного мостика, закрыв глаза и позволив паучьим лапам Маски крепко вцепиться ей в гребень. Она медленно дышала, концентрируясь на миллионах крошечных угольков жизни, собранных в кучу в колонии Калестона. Она чувствовала и перебирала их эмоции, выискивая нужные. Печаль. Неопределенность. Одиночество. — Мана. Испуг. — Я знаю, что ты слышишь меня, Мана. Уголек вспыхнул ярко-красным светом ужаса. Ее нашли, и она пыталась вытолкнуть из себя голос. — Открой глаза, Мана. Покажи, где ты, — Бенезия глубоко выдохнула. — Я чую запах пота на твоей коже. Я ощущаю пепел в твоем рту и слышу бурчание в твоем животе, дитя мое. Открой глаза, и мои слуги найдут тебя, искупают тебя, накормят тебя… Ужас усилился, смешавшись с чувством вины. — Все в прошлом, дитя мое. Ты не виновата. Я прощаю тебя… Нет, не молись о спасителе. Я вижу, как твои мысли обращаются к сказкам. Не будет дровосеков. К тебе не придут всадники и истребители чудовищ. Я — твоя единственная надежда в море пепла и пыли, через которое течет жгучая лава. Приди… Боль. Острая боль в руке. Мана что-то в нее вонзила, и внезапное ощущение разорвало концентрацию Бенезии. Но она улыбнулась: это была лишь временная неудача. Она опять ее найдет и будет мучить, и никто не сможет ее остановить. Бенезия протяжно выдохнула и попыталась отыскать сияющий уголек ее своевольной блудной дочери, почувствовать страх и боль… но во тьме эхом разнесся некий звук, и он шел от зеленого уголька, готового вспыхнуть, от старой души, от которой тянуло тихой печалью и… Душа уставилась на нее, и ее концентрация вновь рухнула, в этот раз взбудоражив сердце. Плевать: Бенезия почуяла запах Маны и мысленно направила Каима и его людей по ее следу. Но эта душа, это ядро печали, пылающее чем-то древним… кому она принадлежала?~[h+]~
ККС «Дюрандаль» — торпедный отсек — седьмое октября — 18:30 часов — Да вы шутите, — сказал Дженсен. — Я абсолютно серьезен, — ответил Хейн. — Слушай, прыжок с высокой орбиты и посадка за границами Синеи — единственный способ миновать охрану храмовников. Если ты приземлишься со всеми нами, храмовники просканируют тебя на таможне, поймут, кто ты, и убьют. А они могут тебя убить, ты в этом не сомневайся. Даже не думай, что 108 сделал тебя неуязвимым. — Вы хотите посадить меня в торпеду и выпустить ее в планету! — Детали! Лучше заткнись и полезай внутрь. Дженсен вздохнул и лег в огромный, гробоподобный цилиндрический корпус из металла и углерода, и Хейн помог ему надёжно пристегнуться. — Что, в первый раз, Дженсен? — спросила Джейн, перепроверяя ремни и бронежилет, который она надела поверх «Корво». — Как-то раз мне пришлось вылететь из Сингапура на шаттле. Он свалился с низкой околоземной орбиты в Северный Ледовитый океан. Повторения мне бы не хотелось. — О! — воскликнул Хейн и вытащил из плаща оружие. Это была компактная аркбомбарда, сложенная в кожаный чехол. — Чуть не забыл: капрал Праудфут, познакомьтесь с «Драко». Он самовзводящийся, но ради экономии места мне пришлось убрать коробку с патронами и прочие ништяки, за которые я люблю «Марию». Но вместе с этими… — он отдал ей оружие и ящик болтов, — … углеродными болтами, которые я проверил на барже работорговцев, ты сможешь тихо убить полностью экипированного храмовника с двухсот метров. Используй их с умом, тут всего двадцать штук. — Спасибо, сэр. — А теперь, Дженсен, не будем ждать… — Хейн закрыл торпеду, и внезапно внутрь полился гель. В закрытом шлеме Дженсена раздался голос Хейна: — Не волнуйся, это неньютоновская жидкость. Она не даст тебе убиться при падении, если откажут двигатели. И можешь не волноваться, в этот раз падение в ледяную воду тебе не грозит. — Радостно слышать. Плавать в Северном Ледовитом было не очень весело. — Скорее всего, вы попадете в лаву. — Стоп, чт… — Джеронимо! — Хейн нажал на кнопку запуска, и магнитный компас направил Дженсена в Калестон.~[h+]~
Она вспомнила, как ненавидела своих охранниц, этих холодных, молчаливых юстицаров, постоянно смотрящих на нее, наблюдающих за ее работой, держащих всех, с кем она говорила, на приличном расстоянии. С этого началось восстание; она была горящей спичкой, которая зажгла масло: один из шахтеров попытался помочь ей встать. Он коснулся ее и ощутил, как всё его тело охватил невообразимый восторг. Три юстицара увидели его и совершили наказание. Это увидели его друзья, и вскоре поднялся хаос. Это было семь дней назад. Когда юстицары попытались уйти вместе с Маной, явился Красный Дракон, и его всадник слез с пугающей машины. Юстицары сочли его дураком, раз он решил биться с ними своими силами, но они сильно его недооценили. Ей никогда не забыть, как он разрубил трех юстицаров одним ударом громадного меча. Но умерли они не сразу. Они были такими важными, такими невозмутимыми, пока вокруг бушевал бунт. Когда всадник разрезал их, они жалобно захныкали, пытаясь достать до отрубленных ног. Одна из них пыталась запихнуть кишки в живот. Да, она ненавидела их, но никогда не желала им такой ужасной смерти. Или нет? Она вспомнила, как Драконий Всадник увидел ее, улыбнулся, как безумец, и медленно пошел к ней. Она запаниковала и убежала, и лишь хаос восстания спас ее от плена. Теперь она пряталась в закоулках трущоб, образовавшихся от избытка народа и недостатка работы, когда промышленный и коммерческий поток Калестона замедлился и оставил столь многих позади. Она пряталась под плащом, сделанным из рваного куска ткани, который служил ковриком для бедного старика, умершего от болезни или голода. Она питалась объедками и пила то, что вытекало из туалетных труб. Этого едва хватало, и спустя шесть дней такой жизни она была грязной, голодной и истощенной. Она хотела попросить о помощи, но гейсы запрещали. Она хотела попросить еды, но гейсы запрещали. Она хотела попросить милостыню, но гейсы запрещали. Она хотела вернуться в монастырь… и это бы гейсы позволили. Только юстицарам позволено кормить ее, одевать и заботиться о ней. Побег от них означал, что гейсы, выжженные в ее черепе, сделают всё возможное, чтобы подавить ее попытки выжить вдали от ее смотрителей… ее тюремщиков. Но она никогда не вернется к ним, никогда не вернется к матери. Она не откажется от обретенной свободы. Лучше уж голодать и умереть от жажды в этой грязи, чем вернуться в ту клетку из древнего, резного камня. Сейчас стояла ночь, близился рассвет, и из своего закоулка, ставшего ей временным домом, она увидела падающую звезду, и на миг вновь стала маленькой девочкой, которой нравились легенды и сказки и мечталось о рыцаре, который спасет ее из этого места и от ищущих ее храмовников. Но потом она вернулась к реальности. В ней в изобилии водились чудовища, как дикие, так и разумные, и легенды о них не лгали… но герои? Они были чистой выдумкой, ложью, сочиненной родителями, чтобы дать ложную надежду отчаявшимся детям. Она напомнила себе, что падающая звезда — лишь кусок космического мусора, попавший в атмосферу, и заплакала, чтобы заснуть. А потом начались крики, и она очнулась и увидела, что Красный Дракон всё поджёг. Он пришел за ней, и страх заставил ее бежать. Пока ее поношенные туфли касались грязного бетона, она молча взмолилась: — Кто-нибудь, прошу, спасите меня!..~[h+]~
— Кто-нибудь, прошу, спасите меня!.. Дженсену показалось, что кто-то его окликнул, но не обратил внимание. Но нечто старое и древнее откликнулось на зов. Система приземления «Икар» перезагрузилась, и он отклонился с курса. — Дженсен! Что пр…ит? Т…я с курса! — Хейн! Ты что наделал?! — …е слыш… Дженсен выругался, купаясь в желтом свете.~[h+]~
Трущобы горели, и Мана могла лишь бежать. Повсюду слышались крики бедных, лишенных гражданских прав людей, пытающихся избежать гибели. — Покажись! — кричал Красный Дракон. — Покажись, ксеношлюха, пока я не сжег все дотла! Мана видела, как огромная двуногая машина выдыхает изо рта поток пламени, с дикой жадностью сжигая лачуги и людей. Под таким натиском крики длились лишь пару секунд, и, хоть Мана и наблюдала за происходящим издалека, запах сгоревшей плоти достиг ее носа, прилетев на горячих ветрах. Ее затошнило, но она сдержалась и побежала дальше, пока держалась на ногах. И она бежала бы до конца света, если бы не споткнулась и не ударилась лбом о гравий. Она попыталась подняться и увидела, что попало ей под ноги. Это были растоптанные трупы матери и ребенка, раздавленные тяжестью стада испуганных людей. Это зрелище стало последней каплей, и она наконец-то осознала последствия своих действий. Если бы она не спряталась здесь, если бы Красный Дракон и храмовники не отправились ее искать, эта мать и ее дитя были бы живы. — Покажись и вернись к Черной королеве! — кричал Красный Дракон. Если бы она подчинилась и вернулась к матери, ничего из этого бы не случилось. Она хотела свободы. Было ли это слишком эгоистично? Оглядываясь на горящие дома и растоптанные трупы, она поняла, что да. Ее свобода стоила чересчур многих жизней. Она поднялась и подошла к источнику резни, как осужденная, и, оказавшись достаточно близко к чудовищу, крикнула: — Я здесь! Забери меня к матери! Просто… — слезы навернулись ей на глаза, и она упала на колени. — Просто прекрати! Я не хочу, чтобы их кровь была на моих руках! Но Красный Дракон рассмеялся, не слушая ее, и продолжил убивать, а два храмовника в дорогой броне, позволявшей им летать, приземлились рядом с ней. Один из них, крупный и могучий, явно был мужчиной, а другой, куда более стройный, — женщиной. — О, взгляни на нее, Леон, — сказала женщина. — У нее кожа цвета жженого сахара! О! Почему Черная королева так ранит меня, отказывая в таком удовольствии? Позволь мне коснуться ее языком, хоть разок… — Держи себя в руках, Ари, — сказал мужчина. — Колдовство сочится из ее пор, и оно способно поработить даже твою сломленную волю, — он указал на Ману черным посохом, и из его конца выскочил светящийся клинок. — Ты знаешь, сколько мы искали тебя? — Шесть дней, — ответила Мана. — Шесть ужасных долгих дней. — Ты знаешь, скольких мужчин и женщин казнил лорд-командующий Каим, пока искал тебя? Ты знаешь, сколько людей погибло в восстании, которое вызвала ты со своими надзирателями? — Знаю! И мне жаль! Мне так жаль. Прошу, остановите его. — Очень хорошо. Я рад, что ты узрела Божью мудрость, — Леон включил коммуникатор в шлеме. — Лорд Каим. Мы нашли ее. Она сдалась. Огромная человекоподобная машина прекратила резню и медленно дошла до Маны. Как только она приблизилась, то обхватила металлическими пальцами торс Маны. Поднеся ее к себе, машина раскрыла грудную пластину, обнажая темноволосого молодого человека, чье смуглое лицо покрывали шрамы. На механических стойках по обе стороны от металлического сиденья располагались его разнообразные мечи. Каим, Драконий Всадник, с презрением посмотрел на нее, вытянул руку и сжал. Машина повторила движение, и Мана ощутила, что что-то внутри нее ломается. — А!.. — Не знаю, что Черная королева нашла в такой крошечной, бесполезной вше, и лишь моя любовь к королеве удерживает меня, чтобы не придушить тебя на месте. — То, что ты чувствуешь… к ней — не любовь… Маска управляет тобой, всеми… Ай! Каим сжал ее крепче. — Не шути со мной, ведьма! Моя верность чиста, моя воля — моя, а мой запал — короток! Этой ночью я не утолил мою жажду смерти! — Так давай. Насыться. — Что? — Давай, убей меня — мне уже плевать! Я только и делаю, что разрушаю всё вокруг одним своим существованием. Моя смерть станет спасением, а моей матери всё равно… Докажи свою верность, прояви волю… Давай. — Ха! Как пожелаешь! — Милорд! — возразил Леон. — Нет! Королева приказывает!.. Каим собирался сдавить ее, но замер, услышав треск грома и рев приближающегося метеора. Прежде чем храмовники успели отреагировать, он упал неподалеку, вызвав взрыв зеленого пара и желтых молний. Взрыв был достаточно силен, чтобы отбросить Леона и Ари, но образовавшийся кратер оказался куда меньше, чем ожидалось. Храмовники смутились и приблизились к метеору. Это был цилиндр, в котором они узнали корпус торпеды. Ее боевая часть распахнулась — ее выбила чья-то мощная черная конечность. Из торпеды вылезла темная фигура, окруженная потрескивающими желтыми молниями. Она покачнулась, согнувшись от боли, и выпрямилась.~[h+]~
Дженсен выбрался из торпеды, весь облепленный гелем. Он поклялся, что, как только он вернется на «Дюрандаль», Хейн дорого заплатит за то, что заставил его пережить. О да, его ждет расплата. Он огляделся, пытаясь понять, где оказался. Он приземлился в трущобах, это очевидно, и, как только звон в голове затих, он понял, что всё вокруг горит. — Черт побери, — пробормотал он. — Почему всегда огонь… Ненавижу огонь! — это он устроил? Нет, пламени слишком много. Он услышал шаги тридцатитонного гиганта и повернулся к нему. Там стояли два храмовника в «Серафимах» и раскрашенный в красный ванзер «Виверна», и все они удивленно смотрели на него. Ванзер держал в руке девушку, которую Дженсен тут же узнал. Она была вся в грязи, но ее красные глаза, белая кожа и длинный гребень выдавали ее с головой. Это была Мана T'Сони. Кабина «Виверны» закрылась, и Дженсен понял, что свет, слепящий его глаза, идет из головы ванзера. Его сканировали. — Мерзость! «Виверна» раскрыла рот, и в ней собралась плазма. «Серафимы» взлетели; один из них выставил вперед копье, а второй активировал уни-инструмент, вызвав из него какой-то заостренный полукруглый меч, и они оба понеслись на него. Дженсен выдвинул «Фанданго» из правой руки, и он запел, готовясь вкусить сталь. Битва началась.