Всё, чем ты не можешь меня убить — ломает меня изнутри.
Расписание по сей день было таковым: сначала бодрящий кофе на балконе под майским, ещё не совсем жарким, солнцем, затем пробежка в парке, который находился рядом с домом, а позже быстро в душ и на репетицию к Славе. Да, парень вернулся со своего тура и теперь мы каждое утро репетируем. На минуточку у Славы скоро концерт, где я буду петь с ним песню. Для меня это очень важное событие, ведь я впервые встану на сцену, чтобы исполнить песню, так ещё и собственноручно написанную. Именно поэтому я каждое утро мучила Исакова. Каждый день парень задавал мне один и тот же вопрос: «Алекса, зачем мы каждый день собираемся? Это всего лишь песня, оточенная наизусть», и в ответ он получал лишь одно: «Для меня важно выступить на тысячу процентов!» НЕ понимала почему Слава так устаёт, ведь мы встречаемся всего лишь второе утро и уже завтра концерт, а дальше отдыхай не горюй. Тимати каждый раз, как приезжал на студию, смеялся. Я дула губки. Конечно, они артисты и могут выйти на сцену без подготовки, но я таковой не являюсь. Для меня важно отрепетировать всё до мелочей. Да, с нашего разговора с Киоссе прошло два дня. Парень после этого каждый день поджидает меня у лейбла Тимати и жаждет поговорить, на что я лишь отвечаю: «Раньше надо было». Нет, конечно же, я согласна, что нам нужно будет всё-таки поговорить, но для начала мне нужно успокоиться. Да и сейчас не самое время забивать голову разговорами. Алина попала в больницу и находится там по сей день. Об этом мне Киоссе написал смс-кой. Не знаю что у ней там со здоровьем и знать пока что не хочу. Да, мне тошно от самой себя, что я такая эгоистка, но по другому сейчас никак не получается. Тем более Артём ополчился на меня и не хочет даже видеть. А как я приду в больницу, сели там ежедневно проводит своё время Тёма? Никак. Парень думает, что я виновата, что Аля попала в больницу, но забывает об одном, что все беды ей всегда приносил только он.***
Шли третьи сутки. Тёма не выходил из больницы все эти дни. Еду и чистую одежду ему привозил то Киса, то Цой. Парень даже ночевал в коридоре у палаты Алины. Его несколько раз пытались выгнать, но рэпер слишком упёртый и харизматичный для молодых медсестёр. В коридор вышел доктор, который и ранее приезжал на вызов к девушке в студию. Покачав головой, мужчина не мог подобрать даже слов. Его глаза были полны злости, хотя он должен сохранять нейтральное спокойствие. Тёма встал с лавочки и посмотрел на доктора. — Артём, — тяжело вздохнув, сказал Док. — Я предупреждал Алину, но видимо мне нужно будет предупредить всех, — Тёма с вопросительными глазами посмотрел на мужчину. — У Алины очень слабое сердце, которое может не дать ей выжить, когда начнёт рожать. Я предлагал сделать девушке аборт, но она отказалась. — Я даже не знал… — прошептал Тёма. — Понимаете, тут дело такое, — начал доктор. — Аборт она не хочет делать, а нервничать продолжает. Такими темпами её сердце не даст ей жизнь и остановится, не дойдя до шести месяцев. — Какой ужас, — Артём пошатнулся и медсестра помогла ему присесть. — Либо уговаривайте её сделать аборт, либо она должна жить в таком красочном мире, где нет места даже малейшим переживаниям. — Док, мы всё поняли, — начал Тёма. Он не мог подобрать слова. — Она не сказала никому об этом. Я сделаю всё, что в моих силах, — Тёма будто оправдывался. Парню было очень неудобно перед доктором и в то же время он был очень шокирован. Закрыв ладошками лицо, потёр его. Из его глаз покатились настоящие мужские слёзы. — Мы сделали всё, что в наших силах. дальше выбор за вами, — доктор начал скрываться в коридоре. — И да, если вы в следующий раз привезете её опять в таком состоянии, то боюсь мы ничего сделать уже не сможем, — скрылся за дверью. Тёма сидел и смотрел в стену. Его глаза были наполнены пустотой и злобой. Эта злоба заключалась в том, что Аля обо всём промолчала, что Киса затеял эту игру и Фирсовой пришлось в этом участвовать и, конечно же, в Алексе, которая бросила сестру в такой важный момент её жизни. Пиндюра хотел огородить свою любимую ото всех, потому что каждый приносит своё волнение, которое ей напрочь запрещено. Но больше всех он злился на себя, потому что сделал ей этого ребёнка…***
Со Славой мы находились в клубе уже с самого дня. Мы отрепетировали ещё раза два, а затем уже был прогон нескольких его новых песен. Я смотрела на Славу с гордостью Сколько же всё-таки этот парень добился. Из головы, конечно, не выходил и Никита, который тоже много добился в этой жизни и ещё много добьется. Я улыбнулась. — Ну как? — спросил Слава с отдышкой. — Я потрясен! — И скромен, — посмеялась я. К семи часам клуб уже был полон людьми. Я сидела за кулисами в гримерке и приводила себя в порядок. После этого зашла в комнату Славы, где сидели Тимати и Егор Крид. Мы немного поболтали с ребятами, в основном они настроили меня на хороший и очень энергичный лад. Парни сказали, что очень важна энергия, которая будет исходить из меня, а не танец, который ты постоянно репетируешь. Я улыбнулась, но понижать на дно мой труд не надо было. Вот и был наш выход. Перед этим выступил Тимати с Егором Кридом, а позже сам Слава, но уже сольно. Так шал вся программа. Парень заряжал всех своей энергией. Я вообще не волновалась до того момента, как Слава объявил, что сейчас заиграет песня дуэтом и совсем не со знаменитым человеком. Весь зал заопладировал и на сцену вышла я. — Моя подруга, — Слава подал мне руку и помог выйти из кулис. — Моя опора. мой тренер и просто замечательный человек — Алекса, — моё имя парень крикнул очень громко и весь зал завизжал. Я посмотрела в темноту с круглыми глазами. Я не ожидала такого приветствия. Слава дал знак, что можно включать и заиграла наша мелодия. Зал опять завизжал, а Слава начал свой куплет. Я не пророню и слова — и ты не вздумай! Меньше знают — крепче спят, слышишь? Будем молчать даже под дулом. «Вот дура», — будут говорить все, — парень посмотрел на меня. «Он дурит тебя всюду, везде». Но ты знаешь меня настоящего, И их сплетням нас не задеть, нет. Между нами вдруг что-то заискрилось; Между нами пожар, вокруг — сырость. Кто-то звонит тебе на мобилу — выруби. Есть только ты и я в этом моменте, Остальных надо гнать вилами. Е-а! Я ещё никому не был рад так сильно. Прости меня за мою бестактность, Но я хочу ощущать тебя тактильно, — Слава подошёл ко мне, а повернулась к нему спиной. Он взял меня за талию. Я представила, как задвигались скулы Никиты, который сидел в вип-зоне. До дрожи в голосе! Одно присутствие Напрочь отбило всю смелость. Ты такая, как есть, ты — моя и ты здесь; Остальное все — мелочи,— я повернулась к Славе лицом и наши глаза встретились. Парень смотрел на меня по-доброму, но в то же время со страстью. Вокруг стало слишком сложно, Среди людей надо осторожно. Если вдруг попросят совет, Я им скажу, что между нами — секрет,— чуть ли не прошептал он мне. Я не пророню ни слова и ты не вздумай, не стоит, — тут вступила я и зал снова начал визжать. Я оторвалась от Славы и обратилась к людям. Бросила взгляд на Ника и закусила нижнюю губу. Нам так хорошо, так, давай, это скроем. Ведь мы с тобой только набираем разгон. Как бы нам не улететь на обочину. Вокруг меня столько соблазна, но я хочу лишь к тебе — Мимо всей этой мишуры, только не шуми, прошу: Не давай ни единого Повода им зацепиться за нас. Счастье живёт в тишине, Ведь тишина не предаст. Знала бы ты, как мне по барабану На остальных, к чёрту весь кастинг. Лишь одно твое прикосновение — И все мои мысли влетают на красный,— сзади меня подошёл парень и снова обнял, но эти объятия уже совсем различались. Они были более открытыми, не зажатыми, страстными. Даже я на данный момент поверила, что между нами что-то есть. Через двойную сплошную, Лишь бы успеть встретиться взглядом. Ты такая, как есть, ты — моя и ты здесь; Ты — рядом!— эти слова мы пропели глядя друг другу в глаза. Слава коснулся моей щеки своей рукой и в миг наши губы переплелись в страстном поцелуе. Весь зал притих. Я лишь услышала, как что-то упало и разбилось. Открыв глаза, посмотрела в глаза Славы, ища в них ответы. Но парень лишь улыбнулся. — Вот такой вот дуэт у нас получился, — сказал Слава, обращаясь к народу. Зал снова завизжал. Я стала искать глазами Никиту, но мои попытки были тщетны. Я лишь застала за столиком Толю, у которого глаза раскрылись так, что его было не узнать и перевернутый стул рядом с ним.