Необходимость

      Каждый агент Кингсмен отлично помнит, — даже если в этот момент не помнит собственного имени и номера почтового ящика, — что после недельной миссии, — пусть то будет слежка за очередным главой крупной преступной организации в Бухаресте или перехват посла на границе с Конго, — обязательно нужно выпить. И только от агента зависит, будет то лошадиная доза мартини, или не менее ударная доза виски, после которой забывается не только позывной, но и некоторые естественные функции организма, — каждый агент заслуживает здоровый сон, пусть он будет даже на излюбленном ковре в малой гостиной.       Эггзи же себе ничего из перечисленного позволить не могла: на ноутбуке многообещающей пустой страницей белел отчёт о миссии в Сантьяго, а часы на стене издевательски пробили без четверти одиннадцать вечера, предупреждая, что до отправки протокола остался без малого час, — Мерлин долго и заунывно тянул наказание в случае задержки, — и Эггзи тяжело вздохнула, зевнув в кресле и решив, что с горячим напитком дело пойдёт если не быстрее, то приятнее однозначно.       Дилемма, старая как этот мир, не оставила и Эггзи, которая зависла возле кофемашины потянувшись рукой к чайным листьям.       Казалось бы, чай — такой теплый и душистый травяной напиток ласково греющий ладони сквозь тонкое стекло сервиза; терпкий и вяжущий язык тонким послевкусием; разливающийся приятый онемением, переливающегося цветочными гранями ощущения; светлый и играющий нежными нотками; правильный и манерный, словно только с королевского приёма; ненавязчивый и совершенно расслабляющий.       Кофе же словно в противовес ему: резкий, тягучий, горьковатый в своей насыщенности, сметающий остальные ощущения; оставляющей долгое тёплое воспоминание об обжигающем искушающем привкусе; обволакивающий бархатом и липкостью, словно горячим коконом; одновременно невероятно домашний и строгий; надежный в своей стабильности; спасительно бодрящий, когда это так нужно; долгий и неприкрыто опасный.       Эггзи замерла посреди кухни, задумчиво перебирая воспоминания и с трудом раскладывая их по полочкам. Вот зелёный чай, — сама обманчивая легкость, бьющая по голове вязкость и тягучая горечь; не присущая более спокойному черному, разливающемуся по всему телу концентрированным теплом; а вот латте — толстый слой тающей на языке сладости, с легким привкусом корицы и играющий на языке нежностью; хотя тот же американо взрывается во рту жаром, на манер крохотного вулкана, переворачивает вкусовые рецепторы в один глоток...       — Доброй ночи, Эггзи, — неожиданно раздавшиеся стройным хором размеренный голос Мерлина и неторопливый Гарри, заставили её подпрыгнуть, оборачиваясь. Мужчины же уже отвернулись к столу, по обе стороны от замершей Эггзи, стоящей соляным столпом и крепко сжимающей пальцами пока ещё пустующую кружку. — Не спится? — непринужденно продолжил беседу Гарри, потянувшись за чайными листьями и коротко на неё посмотрев.       — Не могу выбрать, что выпить, — Эггзи переводила взгляд от одних рук с таким изяществом и скоростью готовящих кофе, к другим, манерным и неторопливым, занимающихся чаем, — и судорожно сглотнула.       — Если для написания отчёта без повторов и сдачи его вовремя, — то советую все-таки кофе, — Мерлин засыпал молотые зёрна в кофемашину, почти любовно утрамбовав. — Советую, Эггзи, право слово, уже даже не смешно гоняться за твоими прыгающими мыслями.       — Ты не могла не слышать о его вредности, Эггзи? Я сейчас о кофе... С чаем же дело пойдёт гораздо мягче и увлекательнее. — Чайник тихо засвистел, нарушая гул кофемашины, и Гарри не поднимая глаз, снял его с плиты, не прекращая просеивать сухие листья. Было заметно, что данный спор длился уже не один год.       — К твоему сведению чай ничуть не менее вреден в больших количествах, а три глотка эспрессо занимают всяко меньше времени, чем две кружки твоего зеленого крупнолистового. — Координатор устало, но с видимым удовольствием вдохнул облачко горьковатого пара. — А бодрит даже сильнее.       — Никакого наслаждения от твоих трёх глотков Мерлин, только игра на сосудах, а чай продлевает удовольствие. — Чайные листы закружились в кипятке, разбавляя насыщенный запах бобового напитка своим легким цветочным ароматом.       — И успевает остыть, пока ты подыскиваешь синоним к слову "миссия".       — Зато подыскивается спокойно и без нервов.       Мужчины одновременно глотнули свои напитки и кивнув почти загипнотизированной их действиями Эггзи скрылись за дверью.       Эггзи никогда не жаловалась на недостаток фантазии, и ассоциации тут же послушно выстроились в голове, смущая и путая одновременно. Галахад — чопорный и манерный, мягкий, согревающий; и Мерлин — насыщенный и чуть горьковатый, такой тягучий, обжигающий...       В воздухе зависли два запаха, готовые долго бороться за первенство, принявшие вполне логичные образы.       И Эггзи потянулась за банкой с какао.       На всякий случай.