Забытая реальность

каждый из нас — это частный случай музыки и помех так что слушай, садись и слушай божий ритмичный смех

— Это что? Даня зашнуровывал коньки, не поднимая головы. — Подарок. — Подарок? — переспросила девушка, покручивая в руках достаточно большую, но легкую коробку. — В честь чего? — В честь воссоединения нашей дружбы. Алина недоверчиво на него покосилась, это было странно по меньшей мере. Однако, ее любопытство не позволило ей отодвинуть от себя коробку. Присела на скамейку рядом с ним и стала распаковывать. Длилось это долго. — Кто тебя учил завязывать узлы? — поинтересовалась девушка, когда, наконец, смогла оторвать веревку. Она подняла крышку. И дышать перестала. Даня улыбнулся, заглядывая в коробку. Там, на дне, покоилась мягкая игрушка-салфетница. Та самая, что Алина оставила в раздевалке перед своим уходом. Даня коснулся Алининой руки, но она закрыла коробку, вернула ее Дане и нехотя произнесла: — Она мне больше не нужна. — Почему? Это памятная вещь. Разве мало воспоминаний, связанных с ней? — Не только хороших, — нахмурилась девушка. — Плохих больше. Даня выудил из коробки салфетницу и положил себе на колени, поглаживая по, уже, сероватой ткани. Алина поглядывала на игрушку. — Значит, ты ее забрал? И сохранил? Почему не вернул раньше? — Я забыл о ней, — признался Даня.— Когда ты уехала, все твои вещи из Хрустального забрала моя мама и передала твоим родителям. Мы думали,что ты вернешься, помнишь, ты говорила. А Салфетницу не посчитали нужным вернуть, ее просто забыли наверху. Я о ней и не вспомнил, пока дети не начали ее таскать. — Так ты что, отобрал ее у детей? — удивилась Алина, забирая свою вещицу. — Да, — пожал плечами Даня, — сразу же. Ну и забросил ее дома в шкаф. Потом вспомнил только через несколько лет, когда стал переезжать. — А… понятно. И все же, почему именно сейчас ты мне ее отдаешь. Почему не раньше? Даня понимал, что она задаст этот вопрос, как и понимал, что ответа у него не было. «Если бы ты снова исчезла, у меня бы осталось что-то на память». Но он просто пожал плечами и продолжил зашнуровывать свои коньки. — Открытые прокаты через три дня. Ты меня на них возьмешь? — с надеждой спросила Алина, когда они медленно катились рука об руку. — Да, — сказал Даня.— Сегодня у нас не будет фигуристов, надо поработать с документацией. — То есть, сегодня у нас почти выходной? — недоверчиво спросила Алина. — Нет! — возмутился Даня. — У тебя странные понятия о выходном. — Но тут же никого нет! — с каким-то восторгом сказала девушка, — ты посмотри. Две калеки. Включи мне музыку, я хочу прокатиться. — Думаешь, это хорошая идея? Но Алина уже разворачивалась и катилась к центру, в то время, когда Даня подозрительно наблюдал за ней. Он медленно кивнул, а затем включил первую попавшуюся музыку. И девушка начала исполнять программу Олеси, что они недавно для нее поставили. Алина не справлялась, явно торопилась, но Даня откровенно залюбовался ею. Алина зашла на сальхов, ее нога соскользнула, Алина упала. Музыка продолжала играть, а девушка так и осталась сидеть на льду, пригвоздив взгляд к своим ногам. Даня оттолкнулся от бортика, а затем опустился перед Алиной. — Все… все в порядке? — Он меня бросил. Музыка продолжала греметь, но Даня, словно ее не слышал. Алина неловко прижалась к щекой к его плечу и зажмурилась, не желая показывать своих слез. Он надеялся услышать еще что-то, но она больше и слова не вымолвила. Он обхватил ее плечи и обнял крепче. На миг они словно вернулись в тот день, когда он успокаивал ее и говорил, что Андрей ее любит, что ей пора бы действовать. Но теперь они оба сидели на холодном льду. — Давай, поднимайся. Пойдем чай пить. Алина позволила себя увести. Только сейчас она была не здесь. А там. В аэропорту шесть лет назад. » — Проверьте все еще раз! — взмолилась девушка, подталкивая женщине свой паспорт и карточку.— Что значит, нет средств? Этого просто… быть не может. — На балансе вашей карточки недостаточно средств. Хотите, мы проверим ее баланс? — Хочу, — резко ответила Алина. Ожидание длилось недолго, и когда женщина вернула Алине карту с чеком, девушка попятилась назад, подальше от людей в очереди, что уже бросали на нее злые взгляды. — Не может быть… На карте не оказалось денег. Ни рубля. Алина вскинула голову, глядя на информационное табло. Этого просто не могло быть. Она достала кошелек и распахнула его, проверяя наличные. — Что за черт, — прошептала Алина, вытряхивая из кошелька несколько монет на свою дрожащую ладонь. Это все, что у нее было. Прошло несколько часов. Алина, словно маньяк, прижимала к уху телефон, стараясь в сотый раз дозвониться до Андрея, но гудки все время прерывались. А потом и вовсе абонент стал недоступен. Алина испугалась. Он мог попасть в беду — это была единственная причина по которой Андрей мог просто исчезнуть, оставить ее здесь с двумя чемоданами. Он просто… просто попал в беду. — Вы не видели этого парня? Маркелов Андрей. Пожалуйста, вы можете пустить по громкоговорителю или что у вас тут? Охранник мечтал выпроводить Алину, но девушка, не отставала. Она разве что в истерике не билась. Но ничего не помогло, никто не мог распознать Андрея на фотографиях, никто о нем не слышал. Позже, сидя в каморке охранника, она старалась не думать о чем-то плохом. Он жив. Главное, чтобы он был жив. — Значит, он ваш муж? — Да. — Почему в паспорте Загитова? Алина бросила на него недовольный взгляд, но мужчина уже умолк, что-то записывая. — Единственное, чем я могу вам помочь, это посадить вас на такси. — Но у меня нет денег даже на такси, — растерянно сказала Алина. — Куда они могли пропасть с карточки? Как? Почему? — Вы не думаете, что ваш муж мог просто… их снять? Алина покачала головой, издав не то смешок, не то стон. Этого не могло быть. Андрей не мог так с ней поступить, тем более оставить ее в неведении. Это пугало Алину. — Что? Зачем ему такая крупная сумма. Мы собирались в Испанию, но… он бы мне сказал. Охранник покачал головой. — Нет, девочка. Я имею ввиду, что снял полностью. Навсегда. Там была большая сумма? Алина задумалась. Деньги хранились на нескольких счетах, но и на этой карточке была крупная сумма, что уж там говорить. Но Алина не могла даже подумать о том, что предполагал охранник. — Да вы что, — с укором пролепетала она.— Андрей он бы так никогда не поступил. Он любит меня! Мужчина посмотрел на нее с такой жалостью, что Алине стало противно. Нашелся умник. Помощи никакой, а строит из себя мудреца. Она поежилась и отступила немного назад. — Иногда любовью пренебрегают, когда в игру вступают большие деньги. Пойдем, я посажу тебя на такси, а завтра же в банк и полицию. Хорошо? Она не помнила, как очутилась дома у бабушки. Всю ночь Алина просидела у телефона, обзванивая морги, больницы, полицию, но Андрея и след простыл. Душа разрывалась от боли. Пройдет немного времени, прежде чем Алина поймет, что все ее счета оказались пусты, медали исчезли, а Андрей навсегда остался только в ее памяти.» Она так и не смогла рассказать Дане подробности того, что произошло. Ей было стыдно. За то, что доверилась, влюбилась, позволила себя одурачить. Пришлось бы ему рассказать и о родителях, с которыми девушка в пух и прах разругалась, как убежала из дома, спала, где придется, брась за любую работу. Ни к чему ему знать, как сильно она пала, а от гордости не осталось и капли. — Ты снова? — мрачно спросила Алина, просматривая очередной лист с заявленным контентом фигуриста. Даня поднял глаза, притягивая к себе альбом. — Что? Тебе можно, а мне нет? — Ты пишешь бред, — серьезно сказала она. — Как нам может помочь воспоминание того, как распаковывала свою старую салфетницу? — Ну, знаешь, это мило. Алина отвернулась, пряча улыбку за листком. — Ты слишком сентиментальный, — пробубнила она. — И это мне говорит человек, который зарисовал наше вчерашнее… — он хотел сказать «прикосновение рук», но передумал, — наш вчерашний разговор? Алина пожала плечами. — Просто прокачиваю скилл, не обольщайся. — Ты никогда не умела врать, Алина. Даня закончил делать записи, и, наконец, приступил к работе. Алина распахнула дверь и сразу же опустилась перед Масару, обнимая ее и приветствуя. Алине стало легче, но все же девушка чувствовала острую нехватку Дани сейчас здесь. «Кажется, я привыкаю» — поругала себя Алина и стянула балетки. Нельзя было привыкать. И только она знала, что не переживет, если Даня впредь исчезнет из ее жизни. Это ее и пугало. Чувства, которые волной охватывали ее, когда он целовал Алину и обнимал, когда грубил, говорил что-то неловкое и странное, все это напоминало Алине то, что она однажды уже испытала. И то, что именно это ни к чему хорошему не привело. Поддаться искушению и попробовать снова, это было чем-то немысленным. И стыдно в первую очередь было перед самой собой. Пора было заканчивать встречи, прогулки, рукокасания и улыбки, что они дарили друг другу, когда каждый думал, что другой не видит. Завязывать с альбомом... Алина не могла, она не хотела отказываться. Только страх от этого не становился меньше.