Решил заглянуть

Они снова стали общаться не так давно. Всего полгода прошло, а Киришима уже стал относиться к Бакуго, будто их общение и не прекращалось — стал наведываться без спроса к нему домой и настаивал на том же со стороны Бакуго, приглашал в выходные сходить куда-то, они даже устраивали совместную конференцию с раздачей автографов однажды, которая завершилось эпичной дракой со злодеем. Кацуки и сам не заметил, как стал считать Киришиму своей семьей и с нетерпением стал ждать любой встречи. И даже вчера ночью, он вовсе не хотел, чтобы Эйджиро уходил. Он хотел сказать ему «проходи», но Киришима все сам решил, уходя. Эта ситуация сейчас казалась ему абсурдом, да и только, надо было взять и затащить Эйджиро домой, но сейчас уже слишком поздно что-либо менять. Кацуки хотел было сорваться снова к дому Эйджиро, сказать то, что сейчас пришло ему на ум, что он только что осмыслил и довел до совершенства раздумьями, но решил, что слишком много времени отнимет у Эйджиро, он и так единственный выходной на него убил. Но Кацуки Бакуго был бы Кацуки Бакуго, если бы не выполнил то, что задумал? Нет.

***

— Киришима, — Фэтгам завидел его издалека. — Какими судьбами? Я же дал тебе выходной. — Видимо, он не был мне нужен, — Эйджиро пожал плечами, ежась от ветра и мелкого дождя. В его костюме трудно не замерзнуть. — Думаю, работа тут всегда нужна, семпай. — Пожалуй, ты прав. Я иду заполнять отчеты, — Фэтгам направился к зданию с большой горящей вывеской, а после обернулся, глядя на Киришиму. — Ну, пошли. Эйджиро заулыбался и двинул за наставником, до последнего боясь, что его отправят домой. В агенстве царил хаос. Герои сновали туда сюда, прячась от осенней стужи, кто метался с отчетами, кто наставлял учеников Юэй, прибывших на практику. Киришима глянул на этих неоперившихся героев. Стояли и глазели вокруг, словно в первый раз глядели на агенство, но Эйджиро знал, что они практиковались уже третий день. Махнув практикантам рукой, Красный Бунтарь получил восхищенные взгляды и поспешил за Фэтгамом. — Пора бы тебе и свое агенство открыть, — улыбнулся наставник, проходя в кабинет, который знаком был Эйджиро еще с Юэй. — Зачем? — Киришима непонимающе воззрился на семпая. — Как зачем? Ты герой номер пять Красный Бунтарь или я? — нахмурился Фэтгам. Сейчас герой был в своей обычной форме. Недавно был серьезный терракт, и Фэтгам использовал всю накопленную защиту, поэтому сейчас спешно пополнял запасы. На его столе лежала целая коробка горячих такояки. — Ну вы же герой номер три, — Киришима посерьезнел. — Но ты популярнее среди молодежи. И ты делаешь моему агенству огромную услугу, работая у меня, — Фэтгам уселся за стол, вытаскивая из стола листы и пододвигая коробку с едой. — Угощайся. Киришима отмахнулся, не понимая. — Услугу? — М? — Вы сказали услугу. — Ты хорошо раскрутил агенство, я об этом. Ты работаешь без выходных, а в редкие дни, как сегодня, являешься сюда от того, что отвык отдыхать. Твои фанатки ежедневно выжидают тебя после смены. — Я не понимаю… — Эйджиро нахмурился. В дверь постучали. Фэтгам велел входить. В дверях стоял запыхавшийся Бакуго. — Надо поговорить. Оба выскочили из кабинета и прошли в другой. Скорее, это была просто подсобка. Тут хранился какой-то инвентарь, в тусклом свете лампочки разглядеть который было трудновато. — Бакуго, чт… — Эйджиро смотрел, как Кацуки запирает дверь. — Пиздец они заебали конечно, — Кацуки поправил челку, вздохнул глубоко и нахмуренно посмотрел на Эйджиро. — Ты о ком? — Киришима тоже нахмурился. — Фанаты. Даже тут. — О чем ты хотел поговорить? — Короче, я знаю, зачем ты приходил вчера ночью, — Кацуки смотрел, как лицо Киришимы меняется. С непонимающего на удивленное, с удивленного на шокированное, с шокированного на испуганное. — И… и что ты… уверен, что правильно понял?.. — Эйджиро слегка засмущался. — Да. Сердце Киришимы ушло в пятки и не думало возвращаться. Его лучший друг только что понял, на что Эйджиро вчера надеялся. — Я хотел тебя впустить. Но ты ушел, — пожал плечами Бакуго, опираясь на стеллаж. — И что же… — Эйджиро не способен был говорить связными фразами. — Поехали ко мне, — Бакуго и вовсе стал разглядывать свои ногти. — Ч встал-то? Второй раз предлагать не буду. — Но я же на работе, — Эйджиро смотрел в упор на Кацуки. — Я по пути написал Фэтгаму, он тебя отпускает. — Но… — Киришима пытался возразить, но его заткнули поцелуем. Неуверенным, хотя, в случае Бакуго ничего нельзя сказать наверняка. Он всегда был уверен в себе. — Я сказал, я два раза предлагать не стану, — Бакуго нахмурился, а Киришима пытался стоять на ватных ногах. Кацуки открыл дверь и за ней уже не было людей. Фэтгам, наверное, поработал. Они спустились вниз и там уже такой шумихи не было. Видно наставник Эйджиро разогнал всех по патрулям. Они вышли на людную улицу, это был почти центр Токио. Час-пик. Они подобрались к краю тротуара и Бакуго поднял руку, ловя такси. Когда они доехали, миновало пять часов вечера. Дом Бакуго был достаточно далеко от агенства Фэтгама, зато рядом с собственным агенством Кацуки. Оно называлось громко: Ground Zero Agency, хотя на самом-то деле, руководителем был вовсе не Кацуки. Ему лень было заниматься организацией, он лишь контролировал, да принимал решения по поводу приема персонала и героев, а вот приглашения для практикантов рассылал тоже не он, хотя и обязан был присутствовать на спортивном и культурном фестивале Юэя, как и Киришима. Кацуки открыл дверь и впустил гостя. Киришима огляделся, замечая, что весь дом состоит из двух этажей, чердака и подвала и выдержан в темных тонах. Темные шторы, но тут же оранжевый, такой же, какой использован на костюме Бакуго, ковер. Диван с черной матовой обивкой, и на нем же оранжевые подушки. Кухня была выполнена в тех же тонах, а вот ванная комната и спальни (их было две: одна хозяйская, другая для гостей) были выдержаны в пастельных тонах, приобладал бежевый, серый, голубой и даже бледно-розовый. Эйджиро удивил такой выбор, но все же дом ему показался уютнее и просторнее, чем его «однушка». — Еще раз, зачем мы здесь? — Эйджиро все же решил перепроверить информацию, чтобы не натворить глупостей. — Чтобы исполнить то, что ты задумал еще вчера, — взгляд Кацуки будто кричал «ты последний идиот». — Нет, Бакуго, ты уверен, что… — проговорил, лепеча, Киришима. Он смотрел на Кацуки, стягивающего с себя куртку и не понимал, что от него хотят. — Я знаю, что ты хотел сделать вчера, блять, Киришима, почему я должен повторять?! — недовольно произнес Кацуки, снимая обувь и шагая по дому прямо в носках. Он сгорбился, запихнул руки в карманы и обернулся через плечо. Прямо как делал в Юэй. — Что я хотел сделать вчера? — словно не понимая, спросил Эйджиро. Глаза Бакуго загорелись неподдельным интересом. Он развернулся и выпрямился. — Эйджиро Киришима, герой номер пять, я спрошу напрямую. Ты блять, хотел бы трахнуть меня? — Бакуго спросил это так, будто попросил за хлебом сходить. — А? — Киришима сделал вид, что не расслышал, все еще стоя в дверях. — Может, я все же пойду? — Куда пойдешь? У тебя, вообще-то должок. Да и дождь на улице, — Кацуки приближался, а Эйджиро просто некуда отступать. Бежать в обуви по чужому дому вообще не вариант. А бежать из дома на улицу равносильно самоубийству — там причуда Кацуки в полной боевой готовности. — Какой должок? — поинтересовался Эйджиро. Бакуго показал ему забинтованную ладонь. Сегодня все же поранился. — У тебя нет выбора, кроме как расплатиться натурой, — пожал плечами Кацуки. — На-натурой?! — Спокойно, — Бакуго продолжил свой путь к Эйджиро. Он уже и сам, так сказать, настроился на нужную ноту, как перед его глазами красный хаер исчезает из виду. — Киришима? Кацуки глянул вниз. Там на корточках сидел Эйджиро. Бакуго прифигевши воззрился на Бунтаря. — Какого черта? — Эпицентр нахмурился, упирая руки в бока. — Понимаешь, я не хочу ни за что расплачиваться так, — начал Киришима. — То есть, ты не хочешь отдавать должок, — бровь Бакуго вздернулась вверх. — Не то, чтобы не хочу, просто… Такое ощущение, будто ты будешь делать это только потому, что мне нужно его отдать, — объяснил Киришима, зная, насколько он неловок. — Я буду делать это не потому, что тебе нужно отдать должок, — зарычал Бакуго, сжимая кулаки. Давно он так не злился. — А потому, что хочу разобраться, что со мной происходит. — Что с тобой? — Эйджиро часто задышал, глядя на Кацуки настолько обеспокоенными глазами, что Бакуго подумалось, что у Киришимы все беспокойство всего населения Земли сосредоточенно в взгляде. — Неважно. Расскажу, как пойму. — Ты уверен, что… — Эйджиро снова почувствовал себя неловко. — Нет, пока я не разулся, я должен идти. — Не уходи, — насупился Бакуго, сам удивляясь себе: он сказал это вслух? — Я не хочу допускать еще одну ошибку. Киришима поднялся, захлопал глазами, вспоминая подсобный случай и снял тяжелые ботинки. Да, он не уйдет. Но не позволит ничему случиться. — Чай? — светлая голова выглянула из кухни. — Там тапки есть. Киришима посмотрел через плечо. Действительно, стояли тапочки. Но посмотря на них, а потом на свою ногу, решил, что все же, они будут ему маловаты размера на два-три, поэтому бросил небрежное «да пофиг». — Какой у тебя размер ноги? — спросил Киришима, как бы невзначай. — Хочешь подарить мне ботинки на похороны? Тридцать девятый. На четыре размера меньше, чем размер Киришимы. Эйджиро удивился, что у мужчины такого крепкого телосложения такая маленькая нога. Он бы сказал даже «ножка». Когда Кацуки явился в гостиную с кружками, Киришима посмотрел на его стопу. И вправду, небольшая. — На, — Бакуго подал чай и, насупившись, плюхнулся на диван. Киришима присел рядом, делая вид, что очень увлечен разглядыванием своих носков, хотя они были просто черные, потом разглядывал чай. «Красиво», подумал Эйджиро, но его мысли прервал сдавленный вдох. — Я просто не понимаю, — Бакуго, выйдя из себя, с шумом поставил кружку на журнальный столик. — На твоем месте любая уже три раза была моей! Какого хуя мы сидим тут и чаи гоняем?! Киришима нахмурился, тоже поставив кружку, но без такого же звука. — Я уже все объяснил. — Ты не понял, что я хочу от тебя во время нашего разговора, в той комнатушке? — Кацуки готов был взрывать все на своем пути. — Будь моя воля… — Так исполни ее, — нахмурился Киришима. — М? — Свою волю, — Эйджиро выжидающе посмотрел на Бакуго. От этого взгляда у Кацуки снесло крышу.