Чистота

– А-Чжань, – ветерок дыхания коснулся уха, настойчивые руки мужа снова и снова прикасались к нему, поглаживали, укладывали поудобнее. Вэй Ин старался разбудить его не слишком резко. – А-Чжань, плохой сон? Все еще не понимая, что произошло, тот тревожно осмотрел совсем потемневшую комнату, но это просто луна скрылась в облаках. Сон был слишком реальным. Казалось, он еще чувствует присутствие Старейшины, хотя, возможно, это просто отголоски тьмы. На лицо капнула вода. Вэй Ин недавно умылся и, как всегда, поленился вытереться как следует. – Кто-то был здесь, – выговорил он, используя бедро мужчины, как подушку. – Хочешь, я обойду комнату и проверю под кроватью? – тот машинально зарылся пальцами в растрепанные волосы, слегка массируя кожу головы. – Когда А-Чэн и А-Ли были совсем маленькими, они боялись темноты потому что еще не до конца понимали, в чем разница между ней и тьмой. Мы с братом всегда проверяли, не прячутся ли в спальне чудовища. – Не надо, – шепнул Ван Цзи, сжав его руку в своих. – Я и так знаю, что всех чудовищ ты спрятал в роще за домом. Растерянность только усилилась, когда он понял, что случайно воплотил тьму в своих снах и теперь не представлял, что с этим делать? Просто надеяться на то, что Старейшина И Лин больше не придет? С Бай-Ху это не сработало. – То, для чего тебе понадобился алтарь, – Ван Цзи понимал, что выдает свою тревогу, – это важно? – Темные заклинатели тоже занимаются самосовершенствованием, – немного иронично напомнил Вэй Ин. – Так что даже хорошо, что мы привыкли ложиться в разное время. Ван Цзи придвинулся поближе к сидящему на постели супругу и поежился. Его слова могли значить только одно: он говорил о ежедневной практике. Каждый день Вэй Ин будет запираться в кабинете, а потом приносить на себе в их спальню немного тьмы и воду. – Ты не темный, – пробурчал Второй Нефрит, уткнувшись носом супругу в живот. В ответ тот только зевнул. Пришлось поскорее стащить с него одежду и подвинуться, чтобы мужчина мог тоже улечься. Уже перевалило за середину часа Крысы, не удивительно, что он захотел спать после тренировки, которую себе устроил… в чем бы та ни заключалась. У Лань Чжаня не было причин не верить словам Вэй Ина, когда тот говорил, что светлая и темная энергии не такие уж и разные по своей сути и подчиняются многим общим принципам. С улицы сквозь открытое окно не доносилось даже приглушенного голоса призрачной флейты, значит, несколько часов кряду Старейшина держал тьму под контролем и управлял ею без инструмента, который мог существенно облегчить эту задачу. После этого мужчина не был измотан, но, разумеется, он чувствовал усталость и нуждался в отдыхе. Ван Цзи вздохнул с облегчением. Вэй Ин не изводил себя, не стремился достичь результатов любой ценой и как можно быстрее, как это было с дражайшими друзьями, когда он развеял разом всю свою многочисленную армию. Казалось бы, все происходило на глазах у Лань Чжаня, тот должен был оценить последствия, сделать для себя выводы и быть осмотрительным, однако не прошло и года, как Нефрит проверил на собственном опыте, что подобное перенапряжение может доконать даже молодого и сильного заклинателя. Благо рядом был учитель Ци Жэнь, вовремя заставивший племянника остановиться. На улице зашумел ветер. Налетел сразу сильным порывом, всколыхнувшим занавеси на окне. Ван Цзи почудилось, что где-то еще захлопала по воздуху ткань. Вэй Ин, успевший положить руку поперек его груди, в темноте дотронулся до лба, словно мучился головной болью. Лань Чжань дернулся от неожиданности, когда его резко кольнул легко узнаваемый холодок. Старейшина немедленно повернул к нему голову, но разглядеть выражение лица не получилось. Только алые искорки, не предвещавшие сейчас ничего хорошего. Снаружи зашуршали первые капли дождя и снова – отчетливее и ближе – раздались хлопки. Теперь Ван Цзи убедился, что ему не послышалось. – Не шевелись, – приказал Вэй Ин, по-прежнему прикрывал рукой один глаз. Ван Цзи становилось все жутче. С улицы послышался потусторонний скрипучий звук, лишь отдаленно напоминающий воронье карканье. Мертвая стая поднялась в грозовое небо, громко и неслаженно ударяя воздух не знающими усталости крыльями. Где-то закричал человек, но слов было не разобрать в какофонии звуков. Зато всплеск прозвучал отчетливо и громко. А после все прекратилось. Вороны выполнили приказ и расселись на крышах. – Вэй-сюн! – жалобно позвал кто-то и снова плеснул по воде неглубокого пруда, в который угодил. Тот и не подумал отзываться. Тело Старейшины слегка подрагивало, но перепуганный Ван Цзи не сразу догадался, что от беззвучного смеха. Ночной гость оказался недотепой. Кто отправляется полетать среди ночи, не озаботившись написать хотя бы парочку талисманов, которые помогут благополучно спуститься на землю? – Испугался, – не было до конца ясно, говорит ли У Сянь об их госте или же ворчит на Ван Цзи. Прежде чем Нефрит успел сесть, рука Старейшины вернулась ему на грудь, где все еще часто-часто колотилось сердце. Теперь ничего было уже не скрыть. Ван Цзи прикусил губу. Он и правда испугался, сыграл роль эффект неожиданности и сон, от которого до сих пор мурашки бежали по коже. – Вэй-сюн! – зов повторился еще более безутешно. – Неужели ты оставишь меня в такой беде?! – Придется помочь, – недовольно пробормотал у Сянь. – Если Хуай Сан разбудит А-Цин, голову она оторвет мне. Я быстро. Он чмокнул Ван Цзи в щеку и откинул одеяло. Тем не менее, Нефрит поднялся с постели вслед за ним и тоже принялся торопливо одеваться. Он даже пренебрег нижней рубашкой, вопреки Правилам, приписывающим всегда носить одеяние подобающим образом, но все равно Вэй Ин уже запрыгнул на подоконник. Пришлось последовать за ним. Старейшина обхватил супруга за талию и позволил облаку тьмы плавно опустить их обоих на землю. В этот раз Лань Чжань был готов к тому, что почувствует. Тьма давала зыбкую опору и к этому вполне можно было привыкнуть. Его белоснежное одеяние даже в такой непроглядной ночи сразу привлекло внимание барахтающегося в пруду гостя. – Эти чудовища напали на меня, а теперь сидят и так смотрят! – тут же принялся жаловаться заклинатель, наконец самостоятельно выползая на бережок, и едва не расквасил нос, наступив коленом на собственный широкий рукав. – Ты должен сказать моим птицам спасибо, они ведь спустили тебя с небес на землю, – ответил Старейшина И Лин, протягивая приятелю руку. К счастью, в этот раз обошлось без дружеских объятий, потому как с волос и пышного светлого одеяния ручьями лилась вода. – Сколько бы ты еще кружил вокруг дома, примериваясь? – В следующий раз просто вынеси для меня лампу, – попросил глава ордена Не, охотно принимая помощь друга, в то время как Ван Цзи помахивал в воздухе талисманом, не желающим разгораться под начинающимся ливнем. – Небеса, это и есть молодой господин Лань, такой хорошенький… А какой недотрога! Последнее было сказано, потому что Ван Цзи дважды подряд отступил от протянутой к нему руки ровно настолько, чтобы она схватила воздух. Однако не было похоже, что глава ордена Не действительно на что-то рассчитывал. – Хуай Сан, – в голосе Старейшины И Лин отчётливо зазвучали опасные нотки. – Сперва пообщайся с моим мужем хотя бы пару месяцев, а там уж он, может быть, начнет тебя к себе подпускать. И то в зависимости от твоего поведения. – Вернемся в дом, – попросил Ван Цзи. – Главе ордена Не необходима сухая одежда и горячий чай. – Они и нам тоже, того и гляди, понадобятся, – согласился Старейшина И Лин, снова обнимая Ван Цзи, как будто хотел подняться с ним обратно в окно спальни, но в последний момент передумал и ласково попросил: – Прости Хуай Сана, он думает, что ему все дозволено с тех пор, как занял пост брата. – Ты же знаешь, я никогда не стремился к власти и даже к славе, это вы с Мин Цзюэ – герои войны… – вздохнул тот и снова оглядел Нефрита при более выгодном свете. Талисман в руке молодого человека все еще горел, когда они вошли в дом, и его свет потерялся в теплом отблеске светильников. – Теперь понятно, за что на тебя ополчились заклинатели из доброй половины именитых кланов. Наверняка многие из них втайне хотели сами украсть из ордена Лань такое сокровище! А ведь есть еще и Первый Нефрит, его-то ты как уступил?