Чистота

Ван Цзи не понимал, почему Вэй Ин снова заговорил о темном, когда они выходили из дома, но послушно принял приглашение ступить на Суй Бянь. Клинок двигался очень плавно, даже слишком, что равновероятно могло говорить как об исключительном качестве оружия, так и о чрезмерном контроле, призванном скрыть настроение заклинателя. – Давай еще раз вернемся к тому, что случилось, – предложил Старейшина, когда они неспешно поднялись над крышами. Лань Чжань молчал, глядя на Шу. Чувствовалось, что за городом присматривали, чтобы дома не росли где ни попадя, как грибы после дождя, однако улочки и узкие переулки все-таки иногда встречались под немыслимыми углами. Крыши, покрытые материалами, собранными, кажется, по всей Поднебесной, представляли живописнейшее зрелище, но и оно не могло отвлечь Нефрита от неприятных мыслей, снова и снова ворочавшихся в голове. Вот звучат шаги, потом в дверях появляется охранник и делает несколько шагов вперед. Звучит его голос, странный и какой-то глуховатый. Покашливание. Зачем вспоминать, когда он и так помнит все до мельчайших деталей, до последнего сказанного слова? И ту легкость, с которой Би Чэнь взрезал живую плоть. – Ты ведь дал Сюэ Яну шанс сбежать? – почему-то уточнил У Сянь. Ван Цзи покачал головой, скорее в знак того, что не хочет снова говорить на эту тему. Воспоминание пробежало от руки по всему телу, будто могло прятаться под кожей. Он представил, как меняет позицию, наступая, колет, метя в незащищенный бок, в этот раз протыкает внутренности. Пришлось сглотнуть комок в горле при мысли, как лезвие проворачивается в ране. – Я собирался сделать это… – озвучить свои намерения было непросто. Но если быть до конца честным, У Сянь был прав. Он все-таки промедлил. Достаточно было бы вложить в меч чуть больший импульс, и выпущенные на волю духовные силы разворотили бы плоть темного. Если бы он после этого сумел собрать все силы и покинуть дома Мо, то неизбежно истек бы кровью где-нибудь в ближайшем переулке. – А ты можешь быть жестоким, А-Чжань, – заметил Вэй Ин, словно прочитав его мысли. – Сегодня это было совсем не так, как на озере при вашей первой встрече, да? Нефрит закусил губу. Тогда он вообще ни о чем не думал, и действовал скорее рефлекторно. Он защищался от опасных чужаков, которые напали первыми и хотели заточить его в монастырь на краю света. Пятеро на одного… Ему некогда было думать, как сильно кто из них пострадает. А потом вмешался Старейшина И Лин. – Мне показалось, что ты перескакиваешь то, с чем потом все равно придется разбираться, – добавил мужчина, слегка переступив. Теперь он почти касался спины Ван Цзи. – Насколько мне известно, ты впервые ранил человека, с которым только что разговаривал. Наверняка решиться было непросто. От этих слов Ван Цзи пробрал озноб. И от того, как легкомысленно Старейшина относился к подобным действиям в отношении других заклинателей. А еще У Сянь находился сейчас так близко… Лань Чжань надеялся, что тот обнимет его, как ночью, но этого почему-то не происходило. – Тебе не стоит себя за это корить, – сказал он, когда Нефрит осторожно развернулся к нему, сохраняя равновесие на узкой полоске металла. – Это было оправдано. – Это было ужасно, – тихо возразил Лань Чжань и сам обнял его, уткнувшись лицом в ханьфу. И немедленно почувствовал, как руки Старейшины легли на плечи и погладили по спине и волосам. Нельзя сказать, что от этого сразу же стало легче. Разве только чуть-чуть. У Сяня не было рядом, но ему и не обязательно было присутствовать, чтобы понимать, что пришлось испытать Ван Цзи. Вернее… знать по себе. Когда-то ему пришлось отнять человеческую жизнь впервые, а потом, если верить словам Сюэ Яна, сделать это еще множество раз. Хорошо, что они оказались уже достаточно далеко от Шу, чтобы никто не мог увидеть, как он вздрагивает и бормочет, не то пытаясь объяснить, не то жалуясь, на то, что не видит ни одного правильного выбора. Как убить? Даже если никак нельзя оставить в живых… Кажется, Суй Бянь донес их до озера, почти не нуждаясь в указаниях хозяина, и давно мягко скользнул в траву, улегшись на землю. А Вэй Ин лишь крепче прижал Ван Цзи, перебирая его волосы и слегка разминая напряженную спину. Не похоже, чтобы Старейшину волновала такая мелочь, как пятна от мокрой земли на оружии. – Это моя вина и мой долг, – он говорил веско, как будто забирал себе и то, и другое. – Тебе все это не нужно. Я сам сделаю то, что должен был уже давно. Ван Цзи промычал что-то утвердительное, потому что опасался, что голос будет дрожать так же, как руки. Но и это накатило, а после схлынуло, повинуясь мягким прикосновениям его спутника на пути самосовершенствования. – Долго будешь прятаться? – У Сянь не пытался отстранить его от себя, а только приказал Суй Бяню возвратиться в ножны, когда Ван Цзи освободил его. – Я думал, тебе хочется искупаться, как это у вас в Гу Су заведено. – Нет, – Ван Цзи ничего такого не помнил, зато в памяти всплыло другое: – Как я мог забыть? Ведь Вы хотели заняться компасом… – Теперь у нас достаточно времени, успеется, – У Сянь погладил его по щеке, отчего стало немного щекотно. Такое приятное чувство! – А-Чжань, зачем же мы здесь? Я сгораю от нетерпения! – Я вспомнил сон, – сказал Ван Цзи, смутившись от того, как захотелось самому улыбнуться в ответ на улыбку Старейшины. – И просто решил сравнить. – Тогда прогуляемся немного, – предложил Вэй Ин и, взяв его за руку, мягко повел вдоль берега. Так Лань Чжаню почему-то верилось, что все позади. Он просто шел рядом со спутником на пути самосовершенствования, прислушиваясь к покалыванию, сначала ощутимому только кончиками пальцев. Оно усиливалось и распространилось, добралось, в конце концов, до ладони. Казалось, если все так оставить, приятное чувство сменится жжением, как после длительной неподвижности, когда восстанавливается ток крови. Ван Цзи с нетерпением ждал, что же будет дальше. Распространится ли покалывание еще дальше, поднимаясь вверх под рукав и дальше по венам? А если да, то что будет, когда оно коснется одного из энергетических центров. – Не надо, – предостерег Вэй У Сянь. – Это может быть для тебя вредно. Ван Цзи послушно кивнул, однако руку Старейшины не выпустил, продолжая прислушиваться к тому, как контактируют их духовные силы. Теперь он понял, откуда берется это покалывание. Это смесь темной и светлой энергии пытается проникнуть в его каналы Ци, но не может преодолеть сопротивление. Или… не пытается? Мужчина ведь в любой момент мог направить в него свои духовные силы, но не делал этого. Он почти услышал голос Сюэ Яна, повторивший: «Ты даже вообразить не можешь, как Старейшина И Лин опасен». Однако Ван Цзи не чувствовал никакой угрозы, а своим ощущениям он доверял куда больше, чем малознакомому темному, плетущему свои интриги. – Может быть, пойдем назад? – Вэй Ин остановился, когда они оказались недалеко от того места, где недавно шел бой, даже трава еще не до конца поднялась. – Впереди такой же берег, как везде, – успокоил его Нефрит, предусмотрительно умолчав, что именно там-то и хотел побывать на самом деле. Духовные силы заклинателей всюду оставили следы, что поначалу здорово сбивало с толку. Однако вскоре Ван Цзи смог выделить один источник, как ему показался, более сильный, чем другие. Стрелы множество раз касались руки ее владельца. Он проверял остроту наконечника, приглаживал оперение, выпускал ее в цель или промахивался, а потом находил, запомнив место, куда она могла улететь. Ван Цзи убедился, для этого ему даже не понадобилось поднимать оперенный фрагмент. Это сделал У Сянь, неохотно отпустив его руку. Белое оперение смялось в кулаке Старейшины, ощутимо повеяло темной энергией. Казалось, он вот-вот разрушит эту вещь, однако вместо этого поднял и вторую часть, с наконечником. Древко было не просто перерублено, под действием духовного оружия оно сильно расщепилось. Стрела уменьшилась вдвое. – Червяк навозный, – прорычал Вэй Ин, вероятно, узнав отпечаток духовных сил. – Что Вы будете с этим делать? – спросил Ван Цзи, которому уже не казалась хорошей идея прийти сюда, чтобы поискать доказательства. – Предъявлю обвинение, что же еще? – он почему-то вздохнул. – Ты ведь не хочешь, чтобы это сошло предателю с рук, как Гэ? Кажется, он немедленно пожалел о сказанном, потому что слова могли прозвучать слишком резко. Должно быть, в трагедии – а у Ван Цзи было чувство, что в Гэ случилось что-то ужасное – была и доля его вины. То, что память продолжала молчать, его не извиняло. – Уберите эти вещи, – попросил Ван Цзи, не решившись развивать неприятную тему, слишком уж много горечи было в голосе его спутника на пути самосовершенствования. – Вы были правы, не стоило сюда приходить. У Сянь послушался, но лишь потому, что хотел ободряюще положить ладонь ему на грудь, хотя сам нуждался в поддержке гораздо больше. В этом месте располагался даньтянь, и искорки смешанных, переплетенных энергий пробрались к нему даже сквозь ханьфу. Они остались на коже, даже когда заклинатель убрал руку. Ван Цзи подавил желание распахнуть ворот и потрогать кожу. Наверняка там не было никаких следов… Он был почти в этом уверен. Почти… – Стоило, – Вэй Ин глянул на ту сторону озера, откуда должна была прилететь стрела. – Но теперь нам и правда лучше вернуться в Шу. Если твой брат уже там, он будет волноваться. Он уже подтолкнул Суй Бянь из ножен, а Ван Цзи не прикоснулся к Би Чэню. Нет, он не забыл, как парить на мече. Это было бы все равно, что разучиться ходить или пользоваться палочками для еды. Просто он хотел, чтобы Вэй Ин снова пригласил его лететь на одном клинке. Почему он этого не делал? Ответом на этот вопрос стал выжидающий взгляд, брошенный на него Старейшиной. Лань Чжань понял, что тот ждет действий от него, и именно поэтому не спеша, по широкой дуге ведет меч, чтобы переступить на него. – Могу я, – кровь непрошенно бросилась к щекам и даже ушам, – лететь с вами? Вэй Ин уже поставил ногу на лезвие и с готовностью подал ему руку. Несомненно, только этого он и ждал, чтобы в следующий же миг притянуть к себе и заключить в объятья. Теперь Ван Цзи точно покраснел, но все равно сомкнул руки на талии спутника. И не только потому, что У Сяню, придававшему прикосновениям особое значение, это было важно. Лань Чжань сам хотел ощущать близость этого человека снова и снова, пусть и не знал, как к этому относиться. Сердце сбилось с ритма. Все бродячие заклинатели пахнут так? Открытым простором и свободой, как ветер над лугами. Он немного повернул голову, почти коснулся открытой кожи над воротом черного ханьфу, и провел рукой снизу вверх по спине У Сяня. Подавшись чуть назад и переместив часть веса на другую ногу, Нефрит снова поймал взгляд серых с алой искрой глаз, в этот раз крайне заинтересованный. В голове остались одни обрывки бессвязных мыслей, скачущих как напуганные кролики, а собственное тело действовало будто помимо воли. Ван Цзи почувствовал, как клинок под ними качнулся, подталкивая только его или их обоих. Он уже чувствовал на губах теплое дыхание Старейшины, но это лишь дразнило, как и мелькнувшее воспоминание об их поцелуе прошлой ночью, подсказавшее, что и как нужно делать. Поцелуй получился требовательным и несдержанным. Быстро возникло головокружение, которое только усилило ощущение полета высоко над деревьями. Ван Цзи поражался тому, что они не закрутились и не рухнули вниз, а продолжали плавно скользить в направлении Шу. Старейшина позволил ему решительно все. Прикасаться там и так, как этого хочется, исследовать свой рот языком. Он перехватил инициативу, когда у Ван Цзи уже заканчивалось дыхание, и Нефрит застонал, не обращая внимания на то, что ветки цепляют их за полы одежд. Вдруг стало кристально ясно: еще немного и ни до какого Шу они не долетят, наплевав на то, что их будут искать…