Чистота

Нефрит уже практически убедился в своей безнаказанности и, осмелев, начал подумывать переместить руку на живот спящего заклинателя, а оттуда ниже… Однако одеяло над ним немного приподнялось, и над головой раздался голос вполне проснувшегося Старейшины. – А-Чжань, – протянул он немного лукаво. – От кого ты там прячешься? Нефрит перевернулся на живот и посмотрел на мужа из темноты под одеялом. Должно быть, это выглядело глупо, однако выбираться совершенно не хотелось. Все случившееся заставляло Ван Цзи чувствовать себя очень странно. – Я все еще не могу принять то, что целовался с самим собой, – признался он, потому что иного выхода не оставалось. – Не совсем, – возразил мужчина, готовясь в своей обычной манере перевернуть все с ног на голову. – Совсем! – испугавшись, что получилось слишком громко, Ван Цзи закрыл собственный рот ладонью. Вот так пререкаться – это было совсем на него не похоже! Окончательно растерявшись, Нефрит попытался снова укрыться под одеялом, но его край оказалось не так-то легко отобрать у Вэй Ина. После недолгой борьбы Ван Цзи оказался окончательно раскрыт и прижат к кровати. В глазах Старейшины зажглись торжествующие огоньки. – Все-таки в этом сне я целовался с прошлым тобой, а ты настоящий… – договорить Старейшина не успел. Он держал не слишком крепко, явно не ожидая, что Нефрит окажет какое-то сопротивление. Ван Цзи же так и подмывало доказать супругу, что он не был сторонним наблюдателем. Нет, он ощущал все так, будто принимал живейшее участие в происходящем! К тому же недавняя битва за одеяло раззадорила и его тоже. Хотелось отыграться. И непременно усесться сверху, чтобы У Сянь не смотрел на него с таким самодовольством. Кто из них первый применил духовные силы? Как потом они оказались на одеяле, которое сами же недавно отправили на пол? Тяжело дышащие, растрепанные, но все-таки Ван Цзи сверху. – Ты победил, гэгэ, – У Сянь с каким особенным удовольствием растянул слоги этого приторно-мягкого обращения. – О, могущественный Хань Гуан Цзюнь, Старейшина И Лин признает свое поражение. Услышав это обращение, Ван Цзи застыл на мгновение. Это позволило У Сяню принять более фривольную позу и окинуть его любопытным взглядом. В комнате было темно, но острые глаза заклинателей позволяли неплохо видеть друг друга. Впрочем, ни один из них не отказался бы затеплить давешний бумажный фонарик, который покинули его обитатели. – Кстати, – сказал У Сянь, – я не слышал раньше этого прозвища. Надо будет спросить у твоего брата, когда ты успел его получить. Ван Цзи отвернулся, догадавшись, что сейчас все, что он чувствует, отразится у него на лице. В точности, как в том воспоминании, в которое он недавно погрузился. Однако скрыться от проницательного взгляда Старейшины было не так-то просто. – Не нравится? – уточнил тот. – А, по-моему, тебе идет. Ван Цзи посмотрел на него, додумывая черты, которые не мог разглядеть в темноте. Сначала взгляд задержался на светлой прядке, змеящейся в рассыпанных по одеялу волосах, и скользнул по привлекательному лицу. Красные огоньки еще вспыхивали вокруг расширенных зрачков, но все меньше – тьма успокоилась. Особенный серый оттенок радужной оболочки не составило труда вспомнить. Как и то, как должна была выглядеть улыбка, спрятавшаяся в глубокой тени. Сколько ему было лет, когда У Сяня стали звать Старейшиной И Лин? Наверняка Вэй Ин был старше, чем он сейчас. Во время войны, которая закончилась семь лет назад – это Ван Цзи помнил… Или вспомнил потому, что с ней был связан этот титул – Хань Гуан Цзюнь… Теперь все – кроме самого Лань Чжаня – думали, что это прозвище относится к нему, а значит, волей-неволей придется привыкать. – Пожалуй, это именно то, что я давно хотел сформулировать, А-Чжань, – продолжал супруг серьезно, но при этом оглаживая его бедра, совершенно не давая сосредоточиться. Прикосновения рук как будто намекали на размеренное движение, как если бы Ван Цзи находился в седле. А ездить верхом он умел, несмотря на то, что резиденция ордена находилась в горах. Кажется, в скором времени придется проверить, не заржавели ли эти навыки под гнетом проклятья. Повинуясь минутному порыву, Нефрит качнулся в такт поглаживанию, потом еще и еще, явственно чувствуя, какого рода интерес пробуждают эти движения в избраннике. Тьма снова пришла в движение – он мог чувствовать это кожей и знал – вскоре она заструится не только по каналам ци, но и по полу, растекаясь вокруг них, точно вода. И это будет совсем не похоже на то, что придется испытать после завтрака – именно на это время был намечен план Старейшины. Думать об этом не хотелось, поэтому он сосредоточился на более приятных вещах, с легким сердцем выбросив все остальное из головы. *** Рано утром все, что произошло под покровом тьмы, показалось ему причудливым продолжением сна. Не могло же все это произойти на самом деле? «Это был не я», – крутилась в голове абсурдная мысль. У Сянь спал на боку, тесно прижавшись к нему сзади. Вместо подушки он обошелся собственной рукой, а Ван Цзи ухитрился пристроить голову на его согнутом локте, так что пришлось вставать вдвойне осторожно. Он не хотел разбудить супруга раньше времени, однако тот все равно заметил, что его больше нет рядом. Провел рукой по одеялу, слегка поежился, хотя в гостевой спальне было тепло. За неимением лучшего, Нефрит укрыл Старейшину его же ханьфу, потом тихонько привел себя в порядок и покинул комнату, чтобы в коридоре встретить брата и отчаянно зевающего Вань Иня. Молодой господин Цзян немного взбодрился при виде него. – Ну как? – нетерпеливо спросил он, пренебрегая положенным приветствием. – Вспомнил что-нибудь? – Мгм, – подтвердил Второй Нефрит. – Я смогу возвести барьер, о котором мы вчера говорили. – Я думал, дядя хочет, чтобы ты научил кого-то из нас, – Цзян Чэн выглядел удивленным. – Или даже господина Вэнь. Ван Цзи тоже помнил, что У Сянь не собирался подпускать никого из молодых заклинателей к пленнику, однако сейчас выбора не было. Он покачал головой. Это была не самая простая техника. Точно не из тех, которые можно освоить за утро и начать свободно использовать на практике. Лань Чжань сам еще не отточил ее до совершенства. И тем не менее, он должен был справиться. – Господин Вэнь сейчас с Сюэ Чэнмэем? – уточнил Ван Цзи. – Я как раз собирался сменить его, – сообщил Си Чэнь. – Если кризис миновал. Ван Цзи кивнул. Рассвет и время сразу после восхода солнца считалось наиболее напряженным для целителей. Часто именно в этот момент у больных и раненых наступало внезапное ухудшение состояния. Если отступника пришлось вытягивать из-за грани, дотянет ли он до условленного места? В глубине души Лань Чжань испытал что-то похожее на облегчение, подумав что ему вероятно придется просто донести бессознательное тело, пускай тяжелое, но зато не сопротивляющееся. Темный ясно дал понять, как сильно его ненавидит. Именно поэтому Ван Цзи решил повременить с вертевшимся на кончике языка предложением. Си Чэнь понимающе глянул на него и покачал головой, будто угадав, что он хотел сказать. Брат не хотел, чтобы он оставался с отступником. Даже если тот был без сознания. Ему не нравилось и то, что Ван Цзи придется вести Сюэ Яна туда, где будут ждать повозки, но тут поделать он ничего не мог. – Если он все еще не пришел в себя, я восполню часы сна за счет медитации, – заверил старший брат, однако почти сразу стало ясно, что темный в полном сознании. Злобой от пленника повеяло, едва Нефриты приоткрыли дверь в комнату, где тот находился под присмотром целителя. Вэнь Нин с видимой усталостью вытащил из рукава талисман и прикрепил его на затылок пленника. Это был третий по счету. По количеству центров энергии ци. Еще два находились в нижней части живота и в районе сердца. – Вшивые святоши, – зашипел пленник, пытаясь освободиться. – Будешь дергаться так, что шов опять разойдется – на лоб тебе прикреплю, – процедил целитель, вернув голову темного на его же свернутое кульком ханьфу. – Иглой! Тот затих, однако Си Чэнь все равно отступил назад в коридор, потянув Ван Цзи за рукав. Старейшина был прав – никому из них не стоило находиться рядом с отступником, если он так бурно на это реагировал. Конечно, для усмирения переполненного злобой лютого мертвеца и нейтрализации вырывающейся из него разрушительной энергии требовалось больше талисманов, однако для живого человека три уже было слишком много. – Побереги силы, они тебе еще пригодятся, – послышалось из-за двери. – Господин Вэнь, может разбудить дядю? – предложил Цзян Чэн, тоже успевший заметить, что лекарь выглядит уставшим. – Только его мне здесь не хватало! – послышался категоричный ответ, за которым последовало неразборчивое бормотание темного. Молодые заклинатели переглянулись. В их распоряжении было около двух часов, но Ван Цзи не знал, как потратить это время. Сделать выбор между медитацией и тем, чтобы подняться на крышу вместо Вань Иня, оказалось совсем несложно. Оттуда Ван Цзи убедился, что они и правда находятся в осаде. Если накануне за домом наблюдал только один человек, сейчас дозорных было уже четверо и ни один из них даже ни разу не повернул голову в сторону поднявшегося над домами солнца, утопающего в персиковых облаках. Он пробыл там до тех пор, пока служанка не позвала к столу, а перед домом не начали собираться адепты ордена Не. И тут расчет Старейшины был верен: по-военному организованная группа заклинателей заставила наблюдателей чуть отступить, особенно от задней части дома. Конечно, был небольшой шанс, что подход подкрепления спровоцирует нападение, однако смертников не нашлось. Старейшина выглядел невероятно довольным, наблюдая, что его план исполняется точно по нотам. Однако стоило У Сяню узнать, что Ван Цзи собирается препроводить отступника в одиночку, как ему кусок перестал лезть в горло. Нефриту пришлось отложить палочки и буквально уговаривать мужа ничего не менять и не переигрывать. Ван Цзи повторил то, что недавно сказал Вань Иню, и добавил, что непременно справится. Если бы это могло успокоить Старейшину! Он ожидал от темного какой-нибудь подлости и ни в какую не желал отпускать с ним Лань Чжаня, даже когда удостоверился, что не может придумать ничего лучше в такой короткий срок. Казалось, он наконец смирился к тому времени, как соткал из темной энергии подобие человеческого тела. Слуги с некоторым удивлением и опаской взвесили его. Обоим пришлось изображать, что носилки имеют вес взрослого мужчины. – Ты ведь будешь осторожен? – спросил Старейшина тоскливо, и Ван Цзи твердо кивнул. – Пообещай, что бросишь ублюдка, если что-то пойдет не так. Пусть хоть на куски его рвут, ты не должен за него вступаться после того, что он сделал. Ван Цзи так не считал. Он не стал говорить, что, несмотря на требования Вэй Ина, не допустит линчи лишь потому, что верил: обнажать меч не придется. Они ускользнут никем не замеченные, а как иначе? Он с удивлением понял, что нервничает по этому поводу гораздо меньше У Сяня, который отнюдь не разделял его спокойствие. – И позаимствуй у брата духовные силы, чтобы точно хватило, – добавил он. – Тебе нужно скрыться как следует. Ван Цзи кивнул в знак того, что все понимает и поступит именно так, как говорит супруг. Однако последнее требование совсем выбило его из колеи. Снять струны с гуциня и на время передать его брату! Он сделал и это, но ощущение было… будто он причинил пусть поправимый, но все-таки вред своему близкому другу. Представление началось… Как и ожидал Вэй Ин, за их скорбной процессией последовала сразу целая группа, которой было бы достаточно для охоты на Луань Цзан. Некоторое время спустя, к отбытию приготовились глава ордена Не и дева Ло, сердечно попрощавшаяся с молодыми заклинателями. Цзян Чэн приготовил для убийц еще один сюрприз. Бросил в простыню тюк, не особо даже заботясь о том, насколько правдоподобно тот будет выглядеть со стороны. Они с Си Чэнем вытащили его через одно из окон и унесли на мечах как раз в тот момент, когда Ван Цзи вывел темного через черный ход. – Идите рядом, – сказал Нефрит, сплетая кокон и делая его таким большим, насколько позволяла концентрация. – Или что? – дерзко спросил пленник, должно быть потому, что не услышал в его тоне приказа. В одних нижних одеждах, едва держащийся на ногах, он выглядел довольно жалко. Талисманы, прилепленные на него Вэнь Нином, слегка шелестели на ветру, собирая на себя темную энергию, непроизвольно исходившую от Сюэ Яна. – Иначе мне придется забрать вашу жизнь, – ответил Ван Цзи, потому что знал от мужа о его намерении погибнуть непременно от руки Старейшины И Лин. Того Старейшины, которым Вэй Ин был в то время. Отступник ощерился и попытался уклониться, когда Нефрит потянул его за цепь. Заклинатели, прождавшие своего часа всю ночь и теперь отвлеченные погоней сразу за тремя зайцами, не обратили внимание на две тени, скользнувшие по земле от закрывшейся за ними двери дома главы Мо. – Почему ты? – спросил Сюэ Ян некоторое время спустя. Голос его звучал слабо. Мужчина страдал от боли и с видимым трудом переставлял ноги. Ван Цзи решил не отвечать ему. Подлог, скорее всего, уже был раскрыт, так что их наверняка искали. Нужно было двигаться вперед, а не вести беседы. – На твоем месте должен быть я. Это я понимаю его, как никто! – начал распалять себя Сюэ Ян, но Ван Цзи лишь ускорил шаг, заставляя направить силы на то, чтобы не отставать. – Я даже побывал в том месте, где Вэй Ин стал Старейшиной И Лин. Ван Цзи вынужден был подтолкнуть его и тут только почувствовал, какой пленник горячий. Тот застонал, должно быть, тычок пришелся в больное место. Мужчина весь был сплошным больным местом. Едва ли он мог видеть Нефрита, если бы тот не держался справа, готовый вытащить Би Чэнь из ножен. – Мне понадобилось несколько недель прочесывать гору, чтобы найти то самое ущелье, – сообщил он, снова норовя остановиться. – А тебя он туда приводил? Сомневаюсь…