Чистота

Остаток дня прошел на редкость спокойно. Проклятия Сюэ Яна не сбылись - ливень, грозивший смыть резиденцию ордена с горы, на которой та располагалась, понемногу утих, сменившись мелким надоедливым дождичком. Благодаря испортившейся погоде У Сяня пока не слишком раздражало вынужденное затворничество, а вот всеобщий траур за обедом вгонял в тоску. Ни глава ордена, ни его брат не присутствовали, и атмосфера за столами царила, мягко говоря, довольно напряжённая. Только Си Чэнь и Вань Инь могли этого не заметить. На Старейшину И Лин то и дело бросали настороженные взгляды, это мало чем отличалось от того, что было в первый его визит в Облачные Глубины. Однако в этот раз он проигнорировал гробовое молчание и завел ни к чему не обязывающую беседу с членами клана Вэнь. Цюн Линь, привыкший к Шу, поначалу немного робел, но видя, как А-Ю справляются с давящим на них презрительным пренебрежением, примирился с тем, что все присутствующие слышат каждое их слово. Тем не менее, после этого на ужин он шел с видимой неохотой. – Глава ордена, – нашел для себя другого собеседника Вэй Ин и первым делом справился о его здоровье. – Кажется, я не видел Вас с самого утра. Он выбрал более подобающее случаю вежливое обращение, и Цин Хэн Цзюнь, судя по всему, оценил этот жест. Сейчас глава вдруг напомнил У Сяню одного человека, тоже прославленного заклинателя, которого тот не встречал уже несколько лет. Его вполне устраивало, что даос со своим вечным спутником обходил И Лин стороной, так почему сейчас он вдруг о нём вспомнил? – Все это время мы провели в минши, – хотя он обращался к старшему из братьев, ответил Ци Жэнь. – Усмиряли пленника. У Сянь сощурился, мысленно отметив для себя, что лгать, тем самым нарушая правила, глава ордена заставляет своего брата. Старейшина своими глазами видел, что пёс был уже не в состоянии огрызаться, когда его сажали на цепь в башне. Даже сейчас он ещё не должен был скопить достаточно темной ци, тем более находясь в таком месте. Несмотря на то, что башня изнутри выглядела впечатляюще, У Сяню было там не по себе, будто что-то тянуло из него силы. При необходимости он смог бы задержаться там подольше и хорошенько изучить испещренные надписями стены. Использовать разрушительную энергию ничего не мешало, только затраты на это были бы чуть ли не вдвое больше. Стоило получше изучить такое проблемное место, – мысленно отругал он себя. Однако правда была в том, что он хотел держаться подальше от темного, подумать только, как любой заклинатель, следующий пути меча. У Сянь понял, что уже слишком долго размышляет, и кивнул в ответ. Людям, не посвященным в подробности этой ситуации, могло показаться, что он просто одобряет решение господ Лань. Однако Старейшина И Лин понял, что в действительности подразумевал Ци Жэнь. Они решили не тратить время на бесполезные пытки и торги с тёмным, а занялись подавлением его воли. Выходит, мелодия действовала не сразу. Пожалуй, это было правильно, ведь в противном случае она стала бы слишком опасным оружием, даже будучи заключенной в одном из запрещенных собраний мелодий вроде того, которое упоминал Ци Жэнь, когда Вэй Ин хорошенько насел на него. В таком случае, он предпочел бы знать, сколько времени уйдет у прославленных заклинателей на то, чтобы полностью взять человека под контроль. Многое из того, что его интересовало, вероятно, было тайной за семью печатями: зависит ли успех от того, какими сильными будут сопротивление и воля пленника, и будет ли его подпитывать надежда, что У Сянь только дал адептам Лань с ним поиграть, а потом заберёт назад. Он боялся, что да. Ведь известно, что крыса быстро тонет, стоит бросить ее в воду, однако, если в последний момент спасти ее, то в следующий раз она будет держаться на воде много часов в ожидании, что помощь снова придет. Кроме того, его беспокоило, смогут ли господа Лань сломать пленника. Однажды такое уже произошло. Вэй Ин своими руками сделал это, но добился лишь отречения, полного становления на тёмный путь. Судя по мрачному лицу главы ордена, все шло не слишком хорошо. В отличие от него, Старейшину не слишком беспокоило, душевное состояние обречённого на смерть босяка, если они добьются с ним желаемого результата. Но что будет с Ван Цзи, если тот окончательно свихнется раньше, чем все выложит? Эти мысли не отпускали У Сяня весь вечер и преследовали ночью. Он не ложился, пока не начало светать. Просто сидел у окна, за которым продолжало моросить, и наблюдал за Ван Цзи. Где тот путешествовал? Ему было неведомо, но насколько он мог судить, сны в этот раз были хорошими. Стоило лечь, и Лань Чжань бессознательно придвинулся к нему, ненадолго избавив от терзаний на тему, тем ли заклинателям он за них двоих решил довериться. Вэй Ин с некоторым недовольством вспомнил себя до того, как Нефрит стал частью его жизни, и подумал, что, пожалуй, именно такие люди, как глава ордена Гу Су Лань, как раз и способны долго и методично подвергать человека воздействию запрещенных техник и в итоге добиться своего. Стоит ли подпускать его к его же собственному сыну? – успел задаться вопросом Старейшина И Лин, перед тем, как услышал настойчивый стук в дверь и встревоженный голос Вэнь Сяо Луна. – Господин Вэй! – звал он. – Беда! Пожалуй, нельзя было подобрать слова, которые вытащили бы тёмного заклинателя из постели быстрее этих. Ван Цзи не было в комнате. Ему могла угрожать опасность, прямо сейчас, когда он путается в рукавах ханьфу, хватает флейту и призывает меч, чтобы не тратить время на то, чтобы подпоясаться. Посреди резиденции шел ожесточенный бой. Адепты, пытавшиеся вмешаться в его ход, были отброшены вспышками мечей и пока что остерегались предпринимать новые попытки. Белые всполохи Би Чэня теснили седобородого заклинателя, который просто не успевал контратаковать, с видимым трудом сдерживая мощный натиск. Именно поэтому У Сянь не спешил разнимать сражающихся с помощью тёмной энергии, применять которую рядом с супругом было опрометчиво. – Немедленно прекратить! – прогремел голос главы ордена. Сражающиеся отскочили друг от друга, все ещё держа мечи наготове. Вэй Ин с трудом сдержал фырканье. Глава Лань тоже был в одном верхнем одеянии, которое вымочила вода, стекавшая с его волос. Однако от этого он не выглядел менее значительно. – Кто это начал? – тон Цин Хэн Цзюня стал ледяным, как вода в знаменитом источнике. – Молодой господин Лань, кто же ещё! – рявкнул разгневанный старик, тоже наплевав на правило, запрещающее повышать голос. – Если мне будет позволено высказаться, – произнес Вэнь Юань, видя, что Ван Цзи не пытается ничего сказать в свое оправдание. – Я видел, как Лань Ван Цзи призвал клинок после оскорбительных слов старшего адепта в свой адрес и в адрес Старейшины И Лин, но не он первый обнажил оружие. – Кому вы поверите, мне или этому псу из клана Вэнь? – седовласый заклинатель продолжал повышать голос. – Схватите Нефрита! Его надо запереть! Ван Цзи находился достаточно далеко, чтобы разрушительная энергия не задела его. К тому же У Сянь пропустил ее под землёй так, чтобы его недавний противник не успел отреагировать. Шипы вырвались у того из-под его ног и в мгновенье ока скрестились над головой. – Ну как? – поинтересовался Старейшина, проглотив слово «собака», готовое сорваться с языка. – Нравится взаперти? Мужчина побледнел и попытался сломать клеть, но та оказалась прочнее, чем он ожидал. Высвобожденная ци лишь немного повредила шипы. Убедившись в тщетности своих попыток, он воспользовался мечом. – Значит, запереть, – Вэй Ин обернулся к главе ордена, зная, что жертве потребуется несколько минут интенсивной работы, чтобы освободиться. – Мне выпытать информацию у этого смутьяна? Шипы поползли дальше, всё сильнее загибаясь. В клети стало заметно теснее. Человек, запертый в ней, уже упустил шанс пробиться наружу, теперь мечом было уже не размахнуться. Что касалось других адептов ордена, те что-то не слишком спешили ему на выручку. – Вэй У Сянь, остановись, – Цин Хэн Цзюнь попросил, поэтому шипы перестали расти, прежде чем пленник почувствовал удушье. – Я вижу, глава ордена забыл о нашей договоренности, – отметил Старейшина, не обращая внимания на ропот приготовившихся к бою адептов. Цин Хэн Цзюнь дал знак никому не вмешиваться. Лицо у него заметно потемнело, должно быть, вспоминал то письмо, в котором У Сянь выразил свое горячее одобрение относительно принятых в Гу Су Лань телесных наказаний, а также изъявил настоятельное желание лично привести в исполнение любое из них, если его молодой супруг совершит соответствующий проступок. – Ван Цзи, отправляйся в библиотеку, – быстро распорядился глава ордена, пока У Сянь не вспомнил, какое наказание предписано адептам, пустившим в ход мечи. – Сам выбери один из заказов, который сможешь выполнить за день, и можешь приступать. – Да, отец, – ответил тот довольно напряжённо, хотя опасность быть брошенным в подвал, полный тёмной энергии, миновала. Ван Цзи сразу ушел, а потому не видел, как отреагировал глава ордена на это обращение. Даже если его сын сказал это потому, что считал, что должен, всего на миг его в его взгляде мелькнула отчаянная надежда и тут же погасла. Снова он наказывал Лань Чжаня, вместо того, чтобы поговорить с ним, как собирался до этого. – А с Вами я побеседую позже, – холодно обратился Цин Хэн Цзюнь к старику, не рискнувшему ничего возразить. – И только после того, как Вы остудите пыл в источнике. У Сянь неохотно отозвал тёмную энергию, стараясь именно собрать её, а не развеять, что было бы быстрее и проще. Он же напомнил главе ордена о необходимости продолжить разговор в более удобной для этого обстановке, скажем, через полчаса, когда они оба приведут себя в порядок. Если говорить начистоту, то Старейшина собирался быстро переодеться, пригладить волосы и сразу же проверить, насколько близко к сердцу Ван Цзи принял полученное наказание. У Сянь помнил, что Нефриты находили свою прелесть в переписывании текстов или изготовлении талисманов, однако это было до того, как Лань Чжань потерял память. Адепты, привлеченные вспышками мечей, стали расходиться, вдруг вспомнив о делах, что их ждали. Сяо Лун увязался следом за Старейшиной, сетуя, что они пропустили большую часть поединка. – Кажется, я теперь понимаю, почему Вашего супруга называют Хань Гуан Цзюнь, – сказал он с нескрываемым восхищением. – У него потрясающая техника, вот что значит один из Нефритов! Хотел бы я быть таким же сильным! – Не завидуй, Сяо-ди, – усмехнулся Вэй Ин, которому на самом деле было приятно это слышать. – Тут это запрещено. Было ужасно забавно наблюдать, как молодые заклинатели сравнивают свои сильные стороны и стараются стать лучше, чтобы суметь соревноваться между собой на равных, если представится такая возможность. Это вызывало приятную ностальгию. Когда-то он выступал на состязаниях, как приглашенный заклинатель ордена Юнь Мэн Цзян, и красивые девы бросали ему цветы. Они вернулись в дом, полностью отведенный для гостей Гу Су. Вероятно, не единственный, учитывая то, сколько требовалось места, чтобы разместить всех заклинателей, прибывавших на Совет кланов. Рядом с комнатой их уже поджидал Первый Нефрит. – Господин Вэй! – он не сдержал удивленный возглас от того, в каком неподобающем виде Старейшина расхаживал по резиденции ордена. – Очевидно, Си Чэня еще не достигли новости о недавней стычке, – сказал У Сянь сопровождавшему его молодому заклинателю. – Не мог бы ты рассказать ему, а я присоединюсь к вам через несколько минут? Вэнь Юань кивнул, а У Сянь поспешил скрыться за дверью, чтобы не шокировать ещё больше Первого Нефрита, которого и так ожидало потрясение. Старейшина прекрасно слышал слова «гнусный старикашка» и то, как молодой господин Вэнь передразнивал голос оного. Не удивительно, что Ван Цзи так разгневался. Его назвали отступником за связь с тёмным, которому не место в обители безмятежного блаженства. Вэй Ин не переживал бы из-за резких слов в свой адрес, в конце концов он был Старейшиной И Лин! Однако Второй Нефрит не был намерен терпеть подобное так же, как он сам не собирался пропускать «пса Вэнь» мимо ушей. – Прости, А-Чжань, – пробормотал он, заново подпоясываясь. – Мне не нужно было надеяться на память адептов Лань. Хотел бы я посмотреть, как бы этому дураку напыщенному понравилось, договорись ты с ним о поединке от моего имени. – Это был глава клана Лю, – послышался немного испуганный голос Лань Хуаня. Похоже, он опасался за брата. Если этот клан имел достаточное влияние, на главу ордена могли начать оказывать давление, посчитав, что тот выбрал слишком мягкое наказание для своего сына. Впрочем, и господин Лю отделался омовением. – Ну как, Си Чэнь? – Старейшина отодвинул дверь, показываясь в проеме. – Так ханьфу сидит намного лучше, – смущенно одобрил Нефрит, а потом сказал то, что собирался с самого начала: – Господин Вэй, Вы были правы насчет отца. Все, как Вы и сказали. Он… рад за нас. У Сянь приобнял молодого заклинателя и от души поздравил его. Потом поманил Вэнь Юаня, но тот постеснялся присоединяться к ним. Или вспомнил о запрете на публичное проявление чувств?