***
«Тюрьма», в которую попал Намджун, была на удивление неплохо обставленной комнатой, которую от обычной спальни отличала постоянная охрана и закрытые деревянными ставнями окна, через которые едва проникал свет. Собственная оплошность даёт о себе знать постоянно, потому что получается думать лишь об этом. Из-за него погибли солдаты, и именно он не смог сдержать обещание, данное королю. Намджун оттягивает в кулаке тёмные волосы, стараясь отрезвить голову и прийти в чувства, чтобы наконец думать о том, что предстоит сделать. Через полчаса, как оповестил Советник, состоится допрос, а единственные его мысли сейчас крутятся возле ситуации с его неизбежной заменой. И тем, что может последовать за ней. А конкретно — Сынги и его связь с Джином, привязанность к которому у Намджуна росла с каждым осознанием того, что он готов ради короля на многое. «Но всё однажды пойдёт по своему намеченному пути, по своему писанному сюжету», — голосом Юнги где-то в голове настолько отчётливо, что Ким оборачивается, просматривая комнату на наличие ворчливого брюнета. «Ты пытаешься изменить то, что уже есть. То, что уже неизменно. Ты можешь идти параллельно этой истории, не мешая ходу событий», — главнокомандующий не осознаёт себя, зажмуриваясь и потряхивая потяжелевшей головой. — Это безумие… — шёпотом, но так громко для самого Намджуна, который потерялся в своей прострации. «Но без войны не будет мира. Не будет этого мира, Намджун». Ким крупно вздрагивает и почти подскакивает, когда в комнату без предупреждения входят два охранника. Они не слишком осторожно, но без грубости снимают с заложника обмундирование, которое в порыве суеты осталось забыто даже самим Намджуном. — Его Величество ждёт Вас, пройдёмте, — с безразличием говорит один и встаёт впереди, показывая путь и при этом держа оружие на готовности, тогда как второй в такой же позиции шёл сзади. Намджун на периферии сознания думал об их благоразумии, граничащей с уважительным отношением даже к «врагу». Замок эльфов был гораздо выше и имел больше этажей, однако не было простора и света в стенах этого каменного здания. Цветущие растения не придавали должного эффекта, а создавали лишь душащий запах и соответствующее впечатление. Ким Тэхён во всем своем великолепии видится даже прекраснее, чем описывал Юнги. Длинные, почти белоснежные волосы лежали густыми прядями на плечах и сверкали в свете солнечных лучей; голубые глаза казались почти прозрачными, а плотные брови над ними утяжеляли королевский взгляд, как подобает предводителю. Выдержанное в эльфийских традициях однотонное платье не отвлекало взор от правильных черт лица, и Намджун задумался о том, какое у него впечатление об этом эльфе. То, каким он предстал в книге и каким поступком встретил его здесь, в настоящем, — диссонанс для главнокомандующего. Ему предстоит узнать больше, чем кажется. Но главное — выжить после допроса, не допустив ошибку. «Не меняй мой мир. Эта война состоится в любом случае». Король жестом приказывает охране уйти. Эльфы секунду колеблются, но подчиняются, закрывая за собой массивные двери. Скрежет эхом разносится по просторному залу, несколько раз повторяясь и угасая. Тэхён кидает на чужака оценивающий взгляд, а потом отходит и садится. Намджун остаётся стоять на месте. — Не слишком ли опрометчиво оставаться без охраны, разговаривая с пленником из вражеской армии? — не удержавшись, задаёт вопрос Намджун. После недавних событий уважение к Тэхёну заметно поубавилось. Он больше не имя на бумаге. Если деяния короля касаются его окружения, Намджун будет настороже. Король хмыкает на вопрос, смотря прямо в душу. Всем своим видом Тэхён излучает спокойствие и беспечность. Но Намджун знает, что его жизнь сейчас зависит от того, что он скажет. Король уже убил тех, кто пришёл вместе с ним, так что же мешает добить последнего? — Даже если ты решишь убить меня, то не сможешь выбраться из замка живым. Ты безоружен, а магии как таковой я не ощущаю. Но, с другой стороны, для меня в подобной ситуации опаснее будет получить нож в спину от своих же. Получив вполне логичный ответ на свой вопрос, Ким кивает своим мыслям. Всё было именно так — сейчас шансы сбежать у него были практически равны нулю. — С какой целью Вы подошли настолько близко к нашей территории? — Чтобы встретиться с Вами лично и уладить ситуацию, избежав недопонимания. Намджун подбирает слова, говоря лишь то, что не будет считаться предательством. У него нет права выдавать государственные тайны, в каком бы положении он не находился. В любом случае, не было похоже, что эльф будет слушать его объяснения сейчас. — Какое преимущество получит Ким Сокджин от этой войны? — Никакого, — честно отвечает командир и ловит на себе подозрительный взгляд. Как бы Намджун ни старался предотвратить это, две стороны всё равно перестали доверять друг другу, — потери в любом случае будут огромны. Рисковать таким количеством солдат ради земель — глупо. Намджун подчеркивает последнее предложение, пытаясь хотя бы таким способом переубедить Ким Тэхёна. «Этот мир был создан ради войны». Слова Юнги звучат в его голове слишком отчетливо, когда в глазах, в которых словно отразилось небо, пылает одно лишь хладнокровие. — Но я пока ни в одном поступке нынешнего короля не увидел ни доли разума, — с пренебрежением сказал эльф, а Намджун будто режется об этот взгляд и колкую фразу. — Он отправил своего главнокомандующего с парой не самых профессиональных людей прямиком на погибель. Он же не думал, что этот поджёг обойдётся вам просто так? — Всё не совсем так, как Вы предполагаете… — Я не предполагаю, — отрезает король и продолжает: — Судя по моим данным, войско не превосходит наше ни по количеству, ни по вооружению. А последний возможный козырь в виде того сомнительного паренька, который явно не свеклой обмазался, он также спокойно отправил с тем же предводителем армии. Я не намерен спокойно относиться к этому. Хосок, уведи его, — сказано вошедшему Советнику как знак окончания разговора и нежелания слушать другую сторону. Намджун нервничает, слыша за окном знакомые звуки лязга металла и рой голосов. Это может обозначать лишь боевую готовность. Холодный пот бежит по спине: он осознаёт, что кровопролития, подробное описание которых Юнги опустил, начнутся в ближайшие часы. А он, Намджун, бесполезен. Остаётся лишь наблюдателем с ограниченными возможностями. Ничего не изменилось с момента, когда он был читателем. Это всё, как и сказал Мин, неизбежно. Если уж Намджун в этом мире, то вся Вселенная повернётся таким образом, что история не будет зависеть от него. Война начинается.***
Чонгук, следуя беспрекословно командованию Сынги, запрягает лошадь и готовит её обмундирование, стараясь сделать всё так, чтобы быть полезным как можно больше времени. Ситуация с другими бойцами и главнокомандующим, непослушание которого, возможно, и привело к смертям, сломила. Чонгук стал тише, неувереннее и потерял весь запал, что хранил в себе семнадцать лет. Холодный, но заинтересованный взгляд короля эльфов отпечатан, кажется, на обратной стороне черепа. Он не уверен, нормально ли это — чувствовать не всепоглощающее отвращение к этому созданию, а лишь неудержимые сомнения, подпитываемые манящей загадкой. Чонгук видел эльфов не раз: они все обычные. Низкие, чуть сутулые, бледные и блеклые в светлости волос и глаз. Они с детства не отрезают жидкие волосы, похожие больше на солому, кичась тем, что это — гордость всех эльфов. Все те, кто не смешивал кровь, оставались непременно безупречными и зачастую обеспеченными. Но Ким Тэхён в понимании самого Чонгука был необъясним. Непостижим. Но враждебен по отношению к тому, что Чон называет домом, и к тем, кого считает семьёй. А потому он должен быть разбит. Закончив приготовления, Сынги выступила с короткой, но информативной и воодушевляющей речью. Солдаты были хорошо обучены, поэтому шансы на победу были довольно велики. Вся армия была разбита на более мелкие отряды под командованием опытных бойцов, способных вести людей за собой. Все они претендовали на звание главнокомандующего и были основной боевой силой страны, отличившись в множестве сражений. В эту войну уже вложено много средств, дававших армии хорошее снаряжение и оружие. Люди, верные своему королю, были готовы к смерти, понимая, что она в любом случае навсегда изменит их жизни. Чонгук, несмотря на свой возраст, оказался в первых рядах. Из всей армии он был единственным, в ком текла магия, которую воин мог неосознанно использовать в критических ситуациях. Этот навык не вселял доверия, но уже много раз вытаскивал его из сложных ситуаций. Магия была для него опорой и козырной картой, когда даже сталь не спасала от смерти. Люди, приспособившиеся к сражениям на пустоши, явно уступали эльфам на их территории. Поэтому, по иронии, главным в их плане был поджёг лесов. Это одобрили все, включая короля. Реализация плана должна была начаться в последующих битвах. Сейчас же их задачей было сломить эльфов более агрессивными действиями и грубой силой. Два войска, встретившись, остановились, ожидая приказов командиров. Два короля, обменявшись полными ненависти взглядами, обнажили мечи. Война, на которую не было причин у обеих сторон, началась от нескольких слов, призывающих каждого отдать свою жизнь ради победы. Победы, которая не принесла бы ничего, кроме тысячи мёртвых солдат. Первый лязг мечей заполнил собой тишину, много лет не нарушавшуюся битвой. Стрелы летели в лошадей, сбрасывая наездников. Уже после нескольких секунд всё обратилось в бессмысленную бойню, где уже никто не понимал, что происходит. Лишь дымка застилала глаза, а кровь, пачкая холодную сталь, навсегда впечатывалась в мечи. Чонгук, отделившись от своего отряда, получает ледяное заклинание, которое сковывает его ноги, лишая шанса нормально двигаться. Ожидая подлого удара в спину, вовремя реагирует, выбивая оружие противника сильным ударом. Взмахом меча он отбирает жизнь молодого эльфа, истекающего кровью прямо у его ног. Сынги, отдавая четкие приказы, с шоком наблюдает, как несколько её людей падают на землю, сражённые градом стрел, обрушившихся на них. Бившись в конвульсиях всего несколько минут, они замирают от смертельного яда. Сейчас, находясь на поле боя, никто уже не верил, что вернётся домой живым. Треск огня настиг самые отдалённые войска Ким Тэхёна в лесу, прямо там, куда были отправлены бойцы, ещё не овладевшие магией, для большей безопасности. Однако люди, будучи слабее, но хитрее, решили надавить на слабые места благородной расы. Эльфийская жизнь была продолжительна, но ещё более ценна, чем чья-либо другая из-за своей хрупкости и редкости. Люди ликовали через горечь. Убийство — не панацея, но когда предстоит выбор: позволить умереть своим родным или убить собственноручно чужих детей, думать не приходится. В крови каждого бурлила лава из смешанных чувств и эмоций: ярость, жажда выжить, страх за своих соратников и тех, кто остался убиваться в своих переживаниях в стенах города. Тэхён бьётся отчаянно, сжимая зубы за стальным шлемом и стискивая намертво в руках меч, что уже был пропитан людской кровью. Вокруг трупы из эльфов, которые всего пару дней назад самоуверенно ухмылялись, откровенно говоря о том, что победа уже в их руках, и уничтожить людское войско — не проблема. А сейчас они захлёбываются своей кровью, смотря поражённо на нависающих над ними людей. Но и эльфы не отставали, ещё не подозревая, что в огне, который не остановился на том, что подожгли рядом с ними, в мучениях сгорают сотни молодых бойцов, не знавших жизни, но увидевших смерть. Пробиваясь через озлобленных солдат, что видят перед собой лишь жажду убивать, подстрекаемую происходящим месивом вокруг, один из гонцов достигает короля, буквально выкрикивая: — Тринадцатый отряд горит! — и в незащищенную спину, как в масло, вонзается лезвие меча. Тэхён поражённо застывает, прекращая замахиваться над сбитым им самим с лошади человеком, а после в мгновение оглядывает весь происходящий ужас: трупами устелено поле и залито грязно-бурой кровью; глаза всех, виднеющиеся в прорезях шлемов, налиты красным и уже не осознают ничего, а сам король со стороны выглядит не лучше. А где-то вдалеке, где для безопасности и случая необходимости Тэхён оставил новопризванных, чёрный дым застилает весь лес. Ослабевшая рука опускается на деревянную палку, а другая быстро отстёгивает ремень, удерживающий её. Некогда белоснежная ткань, ставшая серой от поднявшейся пыли, покрылась бурыми пятнами. Но поле замирает в тишине, когда флаг поражения в битве поднимается в руках эльфийского короля. Отступление происходит сразу же.